Олег Мурашев Историк-лингвист, автор книг по педагогике, психологии и лингвистике. Автор обучающей методики «Научное фэнтези». Просветитель, музыкант, пропагандист здорового образа жизни. Zillion-профиль

 

 

Противоречия традиционного подхода к преподаванию английского.

В свое время я ознакомился со статьей Анатолия Гина: «Семь противоречий нового образования». Этот материал подтолкнул меня к тому, чтобы сформулировать основные проблемы, которые мешают сделать английский язык любимым, увлекательным предметом, – и ответить на вопрос: «Что делать, чтобы он таким стал?». Эти соображения основаны на практических наблюдениях в процессе многолетней работы.

Моя позиция: наибольший вред наносит учебная программа. Общепринятый порядок построения тем и та логика, которая заложена в традиционной учебной программе, не имеют ничего общего с реальным освоением языка. Почти все учебники, во всяком случае «наиболее популярные», имеют структуру, которая так или иначе соответствует программе. Вся эта печатная продукция – лишь переработанные или расширенные варианты некой догмы, которая была кем-то когда-то утверждена в качестве главного документа, регламентирующего все аспекты учебного процесса.

30 лет назад во время университетской практики мы с товарищем преподавали сразу несколько предметов в одной из деревень Приморского края. Старый мудрый директор школы сказал нам, что мы можем экспериментировать с методами преподавания, – главное, чтобы дети знали предмет на 5. На уроках мы пели, играли, смешивали все предметы, устраивали конкурсы и веселые соревнования. Через 2-3 недели мы заметили, что уровень знаний у местных детей на порядок выше, чем у городских. И дело было не в нашем появлении. На вопрос о том, почему так происходит, директор ответил: «Так мы ведь их не "учим": все эти дети – наша большая семья. Конечно, есть программы по каждому предмету, но совсем не обязательно идти в той последовательности, которая там указана. Слушайте себя и учеников – и найдете правильное решение».

Этот урок смелости и творчества остался со мной навсегда. Пришло понимание того, что есть другая педагогика, и она создается рядом, обычными учителями. Их мудрость, понимание жизни и ежедневный труд стоят над программами и учебными планами. Конечно, им тоже приходится писать отчеты и заполнять обязательные документы, но их внимание сосредоточено на детях.

Через несколько лет я встретил некоторых учеников из той замечательной школы. Очень радовался вначале, но потом увидел, что это «не те» ребята. Что случилось? После восьмилетки они попали в обычную школу в райцентре, и там их просто сломали, заставляя следовать не человеческой логике, а логике учебных программ. Дальше ситуация только усугубилась. На встречах с преподавателями школ наиболее популярный вопрос от них выглядит так: «А как состыковать эту методику с требованиями УМК?». Суть преподавания английского языка, приемы запоминания – все ушло на второй план. Главное – как хорошо отчитаться и выполнить требования программы. Вот об этом и о других противоречиях и поговорим сейчас.

                       

 

Противоречие 1.

Даже если школьный преподаватель очень старается, он обучает языку, которого уже нет. Что случилось бы, если бы мы вдруг заговорили на языке Пушкина и Гоголя? Красиво, но не очень понятно окружающим, ведь каждой эпохе соответствуют свой набор слов, языковый ритм, идиомы.

Недавно приятель-бизнесмен нанял школьного преподавателя в качестве переводчика для поездки в Нью-Йорк. Он отправил его домой из Америки на третий день: оказалось, что преподаватель не может ни говорить, ни понимать. Он был в шоке: привыкнув к классическим оборотам, взятым еще из книг Диккенса и Шекспира, преподаватель английского не способен понимать современную бытовую речь – а это основа языка.

Логичный вопрос: «А чему он вообще учит?». Сегодня в школе существует целый список «запрещенных» английских слов, таких как wanna, gonna, hafta, usta, lemi и других. Попробуй так заговорить – сразу получишь двойку. Запрещено все то, что является основой разговора: сленг, слова-паразиты, шутки, конструкции вне классического порядка слов. Просто потому, что в программе всего этого просто нет, не упоминается.

Разрешить это противоречие очень просто: нужно организовать кружок, факультатив или языковой клуб, где поощряется использование языковых реалий. Можно также изучать на уроках современные песни, смотреть фрагменты из фильмов и заострять внимание на этих разговорных словах и оборотах. Если подключить родителей, объяснив им суть проблемы, то многое можно поправить очень быстро. В противном случае, встретив носителя языка, дети так и будут пугать его фразами из 19-го века и самое главное – не будут понимать современную речь.

Противоречие 2.

В программе много места отводится правилам и исключениям из них. То есть тому, что связано с так называемым пониманием предмета. Поэтому учитель упорно «вбивает» в головы учеников несколько сотен правил и исключений. А что дальше? Если компьютер перегрузить программами, он зависнет. Если память человека перегружают лишней информацией, он теряется. Однако учебная программа требует запоминания все новых правил и исключений. Обидно, что в жизни мы эти правила не используем. Конечно, мы их соблюдаем. Но в момент «говорения» никто не строит фразы, вспоминая некие правила или исключения. Однако именно так нас заставляют говорить по-английски в школе – через вспоминание правил. Результат – неумение общаться.

Я смею утверждать, что в английском языке есть одно правило: после подлежащего нужно поставить связку. Иначе не сможем это подлежащее (главное слово) соединить с остальными словами, и предложение не получится. Любая английская фраза строится по этой формуле. Причем в живом языке (говорении) эту связку можно пропустить или сократить во многих случаях.

Вот и вся грамматика. Если мы можем в разговоре легко и не задумываясь вставить нужную связку после подлежащего, значит, мы знаем английский. Этот язык стал первым в мире именно потому, что его грамматика невероятно проста и понятна. Мы же так перегружаем ею в школе, что ученики в панике от огромного количества разнообразных формул, конструкций и оборотов.

Когда я общаюсь со взрослыми учениками, они первым делом просят рассказать обо всех временных формулах. Я отказываю им в этом «удовольствии», поскольку есть только одна формула в языке. Но я показываю, какие она претерпевает изменения в разных ситуациях, и подталкиваю предугадывать эти изменения – при помощи логики строить нужный вид.

Вот, например:

• My brother is a teacher. Мой брат – учитель. Здесь появилась связка is, и она уже никуда не денется в остальных предложениях.
• My brother is not a teacher. Отрицание.
• Is my brother a teacher? Вопрос.

 

• My brother is sleeping now. Мой брат спит (находится в процессе сна) сейчас.
• My brother is not sleeping now. Отрицание.
• Is my brother sleeping now? Вопрос.

 

• My brother is invited. Мой брат приглашен (его пригласили).

• My brother is not invited. Отрицание.

• Is my brother invited? Вопрос.

Теперь сами постройте отрицание и вопрос по образцу:

• My brother is to come here tomorrow. Мой брат должен прийти сюда завтра.

Уверен, что получилось у всех – и получилось правильно. Вот так легко можно встроить одну формулу во все разделы (темы) языка и не пугать учеников лишней информацией.

Кто-то скажет, что кроме этой формулы еще есть что запоминать. Конечно, но почему это нужно делать через правила? Например, чтобы выучить исключения, можно придумать яркие короткие истории, в которых упоминаются слова-исключения, нарисовать их или разыграть сценки – и они запомнятся быстро и навсегда. Вместо невероятного количества правил и исключений всегда можно предложить ученикам разумную альтернативу.

Противоречие 3.

Оно вытекает из предыдущего. Школа заставляет учеников проходить всевозможные тесты, выполнять задания и упражнения. Возможно, это неплохо подходит для других школьных предметов, но только не для английского. Знание языка – это не умение выполнить упражнение или пройти тест, а в первую очередь – способность говорить.

При традиционном обучении знание языка оценивается именно по способности или неспособности выполнить упражнение и рассказать правило. Получается такая картина: если ты говоришь, но не знаешь правил, то, значит, ты плохо знаешь английский; а если ты можешь решать тесты и бойко пересказать правила, значит, ты отличник. Но это абсурд.

Мой 9-летний ученик Миша часто бывает за рубежом, поскольку работа его отца связана с постоянными командировками в США и другие страны. У него уже появились языковое «чутье», понимание бытовой речи и смелость в общении с носителями. Моя задача – лишь пополнять его лексику, подправлять и не мешать. Но что происходит в школе? Преподаватель английского говорит, что Миша – самый отстающий в классе. Потому что он совершенно не знает правил, даже алфавит не помнит и вообще не может проходить тесты, которые его одноклассникам даются с легкостью. Только, в отличие от них (и, скорее всего, от преподавателя), Миша может понимать носителей языка и говорить с ними.

Здесь уместно упомянуть, что говорить, читать и писать на английском – это три отдельные науки. Одновременно изучать язык в трех направлениях – даже вредно. Правила английского написания – самые трудные среди всех языков. Ничего нет удивительного, если ребенок ошибается в написании. В лучшем случае он напишет так, как слышит. Да и не только ребенок.

Даже если иногда на уроках использовать тесты или упражнения, то творчески. Например, предложить ученикам самостоятельно сделать карточки с заданиями, а потом обменяться ими с одноклассниками. Или провести игру, а потом подвести итоги и разобрать ошибки и полученные знания. Но это не может быть элементом ежедневной практики, потому что есть более важные задачи: развивать говорение, например, используя примеры из современных песен и фильмов. Нужно сконцентрироваться на чем-то одном – главном. И оценивать знания своих учеников и эффективность учебного процесса именно по умению говорить и понимать.

Вообще оценка знания языка, определение уровня упирается в несколько важных вопросов. Где границы между «начальным» и «средним» уровнем? Что означает «выше среднего»? Это тот, кто вызубрил много правил и легко выполняет тесты? Или, может быть, тот, кто легко читает со страшным акцентом? Или же стоит определять «средний уровень» по другим критериям?

Выполнение большого количества упражнений дает преподавателю возможность для оценки своей деятельности и знаний учащихся. Проблема в том, что основания для таких оценок – ложные из-за неэффективного подхода.

Противоречие 4.

Некоторое время назад в наших школах появились преподаватели-носители английского языка. Учеба у них преподносится как наилучший способ освоить язык. Давайте разбираться. Во-первых, носители другого языка являются еще и носителями другой культуры, менталитета и стиля преподавания – далеко не факт, что они смогут что-то объяснить русскоязычным детям. Во-вторых, ученики, конечно, услышат от них живую английскую речь, но эти преподаватели тоже ограничены рамками программы: они не могут использовать на уроках сленг, слова-паразиты, всевозможные сокращения и пропуски, которыми изобилует бытовая английская речь. Если задуматься, у русскоязычного преподавателя английского языка даже есть преимущество – он может на русском объяснить непонятное, ему можно задать вопросы.

Получается, что в данном случае школа просто идет на поводу у модных течений и успокаивает родителей («В нашей школе работают только носители языка»), а на самом деле российские учителя могут дать в разы больше, если перестроят работу и начнут заниматься преподавательским творчеством, а не выполнением программы.

Знакомый американец Кен уже два года преподает английский в одной из престижных российских школ. Каждый раз при встрече я интересуюсь, как идет учебный процесс. И он всегда рассказывает о том, что его удивляет. Например, что русскоязычные ученики с трудом используют в речи неправильные глаголы. Я попытался объяснить ему причину: англоязычный школьник к семи годам уверенно использует все эти формы в речи, даже не понимая, что это «неправильные глаголы». Он никогда их не учил, а просто слышал и воспринимал как отдельные слова. Русскоязычный ученик не то что неправильные глаголы не знает, он вообще еще ничего не знает из английского языка. А в школе его заставляют учить эти глаголы цепочкой: drink – drank – drunk или be – was – were – been. Он «вбивает» в память некую последовательность, и попробуйте потом «разорвать» эту звуковую и буквенную цепочку.

Кроме того, в последнее время появились всевозможные программы: оксфордские, кембриджские и т. д. Красиво и ново звучат только названия, а по сути это тот же старый учебник, где все построено на упражнениях и чтении текстов.

По моему убеждению, преподавать английский русскоязычному человеку должен русскоязычный учитель: дети понимают его, а он понимает их. Сегодня достаточно просто найти носителя языка для общения в Интернете. Плюс разнообразные видео, фильмы, песни и клипы – с их помощью легко улучшить произношение и начать «слышать» английскую речь.

Противоречие 5.

Учебная программа выстроена таким образом, что даже самый старательный преподаватель не в состоянии дать полную картину. К примеру, начинается тема «Настоящее время». Ученику дозированно выдают информацию, которая будет дополняться постепенно, в течение нескольких лет. То есть заведомо предполагается, что он не в состоянии понять, что фразы «I am invited», «I have invited», «I have been working for 5 hours», «The house is being built» и многие другие – это тоже настоящее время.

Проанализировав многочисленные школьные учебники английского, я пришел к выводу, что материал в них изложен в такой последовательности, которая понятна только автору. Совершенно отсутствуют сквозные темы, которые пронзают весь язык сразу же. Как можно сделать по-другому? Например, если вместо алфавита и существительных на первых же уроках рассмотреть все случаи использования глагола с окончанием – ing (включая герундий и причастие), то ученик за несколько недель получит возможность пройти по «одной из тропинок» в языке от начала до конца.

Бессистемное изучение приводит к бессистемным, «калейдоскопическим» знаниям, которые не позволяют из отдельных фрагментов сложить целостную картину. Но возможен комплексный подход, который позволяет ускорить учебный процесс без потери качества. Как он реализуется, можно показать прямо сейчас.

Итак, мы изучаем тему «существительное». Перед английским существительным нужно использовать некие слова, доказывающие, что это не глагол, поскольку многие существительные и глаголы звучат и пишутся одинаково. Примеры:

• Book – глагол «заказывать». The book – существительное «книга».

• Table – глагол «накрывать на стол». The table – существительное «стол».

• Milk – глагол «доить». The milk – существительное «молоко».

Представим, что все слова, с помощью которых глагол превращается в существительное (точнее, название действия превращается в название предмета), похожи на волшебные палочки. Стоит прикоснуться ими к глаголу, как он превращается в предмет. Этих «волшебных палочек» достаточно много. Среди них есть самая главная и самая волшебная. Она называется the. Любой верб (глагол) или даже группа вербов легко становятся существительными с ее помощью (the books – книги, the tables – столы). Дальше вспомним, что можно сделать с предметом.

• На предмет можно указать. Волшебная палочка: this/that – этот/тот. This table – «этот стол», that table – «тот стол».
• Предмет может кому-то принадлежать. Волшебные палочки: my – мой, your – твой, our – наш, his – его, her – ее, their – их, its (принадлежность не человеку). Здесь же упомянем о комбинации типа mother’s table – «мамин стол».
• Предмета может не быть. Волшебная палочка – no (отсутствие чего-то). I have no table – «У меня нет стола».
• Предмет можно подсчитать и пронумеровать – отсюда все числительные: one, two… – «один», «два»; first, second… – «первый», «второй». Two tables – «два стола». First table – «первый стол».
• Если мы не знаем или не можем определить точное количество предметов, то используем волшебную палочку some в положительных предложениях и any – в отрицательных и вопросительных. I’ve got some tables – «У меня есть столы (несколько столов)». Do you have any tables? – «У тебя есть столы?».
• Есть еще и другие волшебные палочки, которые управляют количеством. В частности, это a lot of – много, a little / a few – немного.
• Если предмет один, то можно смело использовать волшебную палочку a. I’ve got a table – «У меня есть стол (один стол)».

Вот так за несколько минут мы объединили разрозненные темы вокруг понятия «существительное» и смогли ухватить их суть. Таких «объединителей» очень много. Причем преподаватель может решить, что выбрать в качестве «центра рассуждения». В любом случае результат будет удивительный: быстро и навсегда запоминаются огромные разделы грамматики, экономится время – его можно использовать на изучение песен, работу с аудиофайлами и фильмами.

Противоречие 6.

Преподаватели английского используют ту же самую терминологию, которая используется в русской грамматике.

Посмотрим, что получается на практике. Как в русском языке определить, что время – настоящее? Только методом исключения: если нет указателя на прошлое или будущее, значит настоящее. В английском такая логика не работает. К примеру, предложение «Я прочитала книгу» в русском однозначно не выражает настоящее: глагол «прочитала» имеет все формальные признаки прошлого. Но в английском в большинстве случаев это будет именно настоящее время.

«Я прочитала книгу» – это прошлое время в русском языке и настоящее время – в английском. В сознании учащегося моментально происходит перекос, который затем очень сложно выправить. Преподаватель пытается по-разному объяснить, «разжевать», но удается это редко, поскольку он все время оперирует словосочетанием «настоящее время». Оно же используется в учебниках.

Другой пример. В русском «инфинитив» – это глагол, который всегда отвечает на вопрос «что (с)делать?». Английский инфинитив не всегда отвечает на этот вопрос. Значит, за одним и тем же понятием, на первый взгляд, стоит разное содержание. И ученик будет переводить фразу типа «I want you to help me» как «Я хочу ты помогать мне», потому что to help – это инфинитив в английском. Таких примеров много.

Что же делать? Отказаться от традиционной терминологии хотя бы на период объяснения. И только когда учащийся твердо усвоит материал, назвать учебный термин – и потом вместе выявить расхождения. Отказываться от традиционной терминологии на время – возможная и допустимая практика. Вместо непонятного набора слов типа «презент перфект» можно, например, использовать яркий образ, наполнив его определенными свойствами.

Все мои ученики знают, что есть король Did и король Will. Пространство между их королевствами – Великая Стена, на которой живут все вербы (глаголы). Только они могут попасть в королевство Did. Для них это легкая задача – стоит лишь вспомнить что-то. А вот самостоятельно вернуться обратно на Стену всем глаголам невозможно, потому что хитрый Did ставит на них метку – ed. К примеру, на стене у верба было имя Work, а в королевстве Did он стал Worked. Тут им приходят на помощь братья Have и Нas, которые перевозят глаголы обратно на Стену. Образуются удивительные пары типа have played / has worked / have asked и т. д.

Это и есть тот ужасный «презент перфект», который сложно объяснить русскоязычному человеку через обычную грамматику и школьную терминологию: он вроде бы понимает, но в то же время не понимает. А через королей, братьев-перевозчиков и других персонажей все вдруг складывается в понятную картинку.

Можно придумывать вместе с учениками и другие сюжеты и образы. Вместо английского настоящего времени, которое сложно для понимания русскоговорящего человека, – Великая Стена или любой другой образ, яркий и понятный всем без исключения. Главное – добиться естественного усвоения «странной» английской языковой действительности, усвоения без перекоса сознания и раздвоения на две грамматики.

Противоречие 7.

Фронтальная форма урока, когда преподаватель «один против класса», – самое плохое, что можно придумать для уроков английского. Дело тут уже не столько в несовершенстве программы, сколько в мастерстве преподавателя и его желании разнообразить формы подачи.

По большому счету, английский язык – это одна сплошная фантазия, другая реальность. Поэтому сразу напрашиваются соответствующие формы: уроки-сказки, уроки-игры, уроки-спектакли. Словом, все то, что связано с творчеством и сочинительством.

Очень эффективны ролевые игры. Вы предлагаете сюжет игры, и каждый ученик получает имя – лучше всего использовать названия связок. Напомню, что владение английским в целом связано с пониманием того, какая связка встанет сразу же после подлежащего. Эти имена можно давать в зависимости от характера ученика. Например, Will – это непоседа, который тянет всех вперед, а Get – активный ребенок, который может сыграть роль главного глагола в мире английского языка. Братья Have и Has – два лучших друга. Связок, включая модальные глаголы, более двадцати, так что роли можно раздать всем ученикам. Учителю также неплохо взять себе какое-то «языковое» имя.

С помощью таких приемов на уроке создается иллюзия нового мира. Ученики находятся в школе, но на время урока оказываются в другой реальности, которую могут изменять, в процессе делая открытия. Это реальность, в которой Would – не непонятный набор звуков из школьного учебника, а симпатичная добрая одноклассница из королевства Did. Всех персонажей объединяет волшебный персонаж Not. Только он может встать сразу же после них и заставить их возникнуть в каком-то месте. Например, во фразе «I live in Moscow» имя Do не слышно (его сознательно пропускают). Но стоит выстроить отрицание, и Do вынужден проявиться: «I do not (don’t) live in Moscow».

После 2-3 месяцев такой практики все без исключения ученики навсегда запомнят так называемые «вспомогательные глаголы», «модальные глаголы» и основу английского вообще. И главное – поймут, когда и как их применять. После такой игры даже традиционная программа покажется более дружественной и понятной.

Разумеется, необходимо использовать и другие формы проведения занятий: парное обучение, организацию дискуссий в мини-группах, решение задач, уроки-интервью и т. д. Любая форма, применяемая творчески, дает прекрасные результаты.

Главное – преподаватель должен понять, что английский язык – это не «школьный предмет». На сегодня это необходимый всем навык. Такой же, как умение пользоваться компьютером и мобильным телефоном. Поэтому позиция типа «он не способен понять английский» недопустима. Значит, преподаватель не смог организовать процесс так, чтобы ученик понял и полюбил английский, а потом применял его в жизни, добиваясь успеха в обществе.

Время уплотнилось. Объем знаний, который необходимо усвоить за единицу времени, вырос в разы. Старая программа, старые подходы и скучные уроки – причина того, что столь необходимый сейчас английский язык дети не могут освоить в школе. Интернет, новые технологии и смелые педагогические эксперименты ставят школу перед выбором: или принять изменения, чтобы соответствовать запросам современного мира, или окончательно отдать преподавание английского репетиторам и языковым школам/курсам.