Дюшен Борис Вячеславович (1886, Санкт-Петербург — 1949, Москва) — губернский комиссар Вре­менного правительства в Ярославской губернии в августе — октябре 1917 года.

Борис Вячеславович Дюшен родился в 1886 г. в Санкт-Петербурге. Его отец был генералом от артиллерии, но сын поначалу избрал гражданскую карьеру. Борис Дюшен окончил Петербургский техноло­гический институт, который был лучшим учебным заве­дением инженерного профиля в России в то время. Он стал специалистом высокой квалификации и в 1912 г. был удостоен медали Императорского русского технологиче­ского общества.

Когда началась первая мировая война, Борис Дюшен был призван в армию. Сначала он был на­правлен на учебу в военную электротехническую школу, откуда вышел с офицерскими погонами.

Б.В. Дюшен был прикомандирован к 148-му Каспий­скому пехотному полку, вместе с которым участвовал в боевых действиях. После ранения Борис Вячеславович был отправлен в тыл и стал начальником группы учебных радиостанций в Рыбинске. Так он впервые попал в Яро­славскую губернию. Здесь Б. В. Дюшен встретил Февраль­скую революцию 1917 г. Революция выдвинула на заметные политические роли немало офицеров разного ранга. Борис Дюшен представлял корпус младших офи­церов, которые, с одной стороны, были ближе к солдатам, чем старшие по званию, а с другой стороны, имели за плечами гимназию и даже университет и могли бойко ораторствовать на митингах и собраниях. В чине поручи­ка Б. В. Дюшен в марте 1917 г. был избран в состав полко­вого комитета, что стало началом его политической карьеры. В это время он впервые открыто заявил о своих партийных взглядах и примкнул к РСДРП, точнее, к ее меньшевистскому крылу.

В начале марта 1917 г. в Ярославле и других городах губернии быстро шло оформление новых органов власти. Как и по всей стране, в Ярославской губернии образова­лось двоевластие: Советы и органы Временного прави­тельства. 4 марта был создан Ярославский Совет рабочих депутатов, в исполнительный комитет которого вошли 12 меньшевиков и 3 большевика. Эсеры играли руково­дящую роль в губернском Совете крестьянских депутатов, созданном во второй половине марта 1917 г. Б. В. Дюшен возглавил организованный в начале марта Совет военных депутатов. В связи с новым назначением Дюшен переез­жает в Ярославль. Совет военных депутатов состоял пре­имущественно из меньшевиков, но создан он был по приказу начальника Ярославского гарнизона. Этот Совет должен был стать альтернативой более радикально на­строенному Совету солдатских депутатов, не имевшему в своих рядах представителей офицеров. Совет военных де­путатов просуществовал недолго и к апрелю 1917 г. рас­пался. Однако за это время Борис Дюшен стал известным в Ярославле лидером.

В середине апреля состоялось первое организационное собрание Ярославской организации РСДРП, на котором присутствовало 20 человек, преимущественно меньшеви­ки. 12 мая состоялось второе собрание с участием 50 чле­нов партии. Здесь же был избран временный городской комитет РСДРП, в состав которого вошли пять человек, и в том числе Б. В. Дюшен. Однако это не помешало ему сблизиться с лидерами, представлявшими органы Вре­менного правительства в губернии. Именно Дюшена вы­двинули на пост помощника губернского комиссара Вре­менного правительства Константина Кирилловича Черносвитова. Таким образом, Борис Дюшен как бы со­вместил в своем лице лидеров старой и новой власти.

В связи с частыми отлучками К. К. Черносвитова из Ярославля на протяжении весны — лета 1917 г. Б. В. Дюшен часто выполнял его обязанности. После того как 2 августа 1917 г. Черносвитов ушел в отставку, Борис Вячеславович занял его место. В своем первом интервью в качестве гу­бернского комиссара он заявил журналистам, что не рас­ходился со своим предшественником ни по одному вопросу и намерен продолжать прежнюю линию. Тем не менее Черносвитов и Дюшен были очень разными людь­ми. К. К. Черносвитова отличали способности админист­ратора и руководителя, а Б. В. Дюшен больше проявлял себя как политик. Не случайно ему так хорошо удавались публичные выступления. Пребывание Дюшена на первом посту губернии не было отмечено запоминающимися действиями или умелыми решениями.

Самой примечательной особенностью переживаемого периода был развал экономической жизни и системы управления. Однако это в большей степени происходило под влиянием обстановки в стране, а не было связано ис­ключительно с местными условиями или неспособностью Дюшена ориентироваться в государственных вопросах.

Утром 26 октября 1917 г. в Ярославль пришла весть о победе революции в столице. 27 октября в Доме народа (бывшем доме губернатора) на Волжской набережной со­стоялось заседание Ярославского Совета с участием пред­ставителей фабрично-заводских, полковых и ротных комитетов. Обсуждался вопрос «О политическом момен­те», то есть о власти. Большинством голосов было принято решение о переходе власти в руки Советов. В начале но­ября был избран постоянный состав исполкома Совета рабочих и солдатских депутатов, председателем которого стал большевик Н. Ф. Доброхотов. Б. В. Дюшен не поддер­жал большевистский переворот. Он заявил, что не при­знает новую власть и считает себя остающимся на прежнем посту. В первые дни революции наряду с Сове­тами еще продолжали существовать и работать старые ор­ганы управления. Ярославский Совет послал в эти учреждения своих комиссаров для установления контроля над их деятельностью. Но чиновники не хотели подчи­няться новой власти и работать под ее контролем. При ак­тивном участии Б. В. Дюшена было принято постановление служащих прежних государственных уч­реждений Ярославля о том, чтобы «не признавать захват­ной власти большевиков и оказывать ей посильное сопротивление, вплоть до прекращения работы». Когда большевистское руководство губернии пыталось взять из­мором бастующих служащих, Дюшен своей личной вла­стью губернского комиссара распорядился выдать им заработную плату. За это он был арестован и освобожден из-под стражи лишь по ходатайству А. М. Коллонтай, с ко­торой он был знаком много лет.

Для борьбы с саботажем и контрреволюционными вы­ступлениями Ярославский Совет в ноябре 1917 г. создал Красную гвардию. В губернии были закрыты все буржу­азные и даже эсеро-меньшевистские издания. В декабре 1917 г. был упразднен губернский комиссариат Временно­го правительства, только земская управа и Ярославская городская дума еще некоторое время продолжали свою деятельность.

Б.В. Дюшен не скрывал своих антибольшевистских на­строений, и новая власть имела все основания видеть в своем «товарище по партии» отъявленного врага. Боясь повторного ареста, Борис Дюшен скрывался. Он тайно жил в доме вдовы статского советника Александры Ива­новны Сликлер на Казанском бульваре. Однако в марте 1918 г. Дюшен был вновь на короткий срок взят под стра­жу.

В июле 1918 г. он добровольно примкнул к мятежу, ко­торый возглавил А. П. Перхуров. Дюшен пошел на этот шаг вопреки решению местного комитета меньшевиков, постановившего воздержаться от участия в выступлении. Решение Бориса Вячеславовича было продиктовано исключительно его личной позицией и отношением к большевикам. Полковник А. П. Перхуров назначил его начальником радиостанции, которая размещалась в зда­нии почтово-телеграфной конторы. В первые дни мятежа Б. В. Дюшен проявил гуманное отношение к своим това­рищам по партии меньшевикам И. П. Савинову и П.А. Богданову-Хорошеву. Он оформил им пропуска на выход из Ярославля и этим спас от гибели. В последние четыре дня «белого Ярославля» Б. В. Дюшен исполнял обя­занности начальника штаба при генерал-лейтенанте Кар­пове, который остался вместо А. П. Перхурова. Подписи Карпова и Дюшена стоят под требованием повторной вы­писки из кладовой Государственного банка в Ярославле еще 2 млн. руб. и 400 паспортов.

После подавления восстания Б. В. Дюшен несколько дней скрывался в Ярославле. Об этом он вспоминал так: «Я оставался в губернаторском доме до последнего. Когда стрельба сильно приблизилась, я бросил все, взял револьвер и вышел на бульвар. Было раннее утро. На окраинах города все еще шла пальба. Я шел с револьве­ром в руках по бульвару. Под конец сел на скамейку … Я сидел в револь­вером в руке и думал: сейчас или немного подождать … Стрельба с окраины близилась. Я встал, оглянулся: прямо на меня идет человек. Я увидел, что это мой друг, но он совершенно пьяный. Он говорит мне: «Что ты тут делаешь? В каюк сыграть хочешь? «- «Да, думаю,» — го­ворю. — 'Брось, идем со мной. Я тебя схороню «Я пошел за ним молча. Он качался от алкоголя, я — от усталости. Дошли задами до Сенной площади, красные уже давно прошли ее. Посередине стоит китайская лавчонка. Товарищ подводит к ней: «Лезь, — говорит, — на потолок и лежи тихо, когда надо, приду». Лежать на сучковатых коротких жер­дях неудобно. Ну, да и на бульваре валяться в пыли с остекленевшим взглядом тоже невесело … Лежал я так 48 часов. На 49-м стало не­вмочь. Пусть уж лучше на улице, чем на этих полатях, и вылез ночью.

Народу мало. Подошел к стеклянной двери, посмотрел на себя, не узнал совершенно, стоит передо мной старик, лет этак на двести. Ну, думаю, батенька, нет меня больше на свете. Даже страшно стало. Иду по улице. Я, а как будто и не я. Так и пошел вон из Ярославля. На стене, смотрю, плакат с моей фотокарточкой. Ценили меня дорого, тысяч в 50. А я шел себе и шел".

Пешком, с большими трудностями, по лесам Б. В. Дюшен добрался до станции Волга, откуда его дорога окружным путем шла в Петроград. Оставаясь неприми­римым противником большевиков и их политики, Дюшен стал участником белого движения. Он воевал под знаме­нами Н. Н. Юденича. Но в открытых боях Дюшен не при­нимал участия, он редактировал газету «Свобода России», издававшуюся при штабе Северо-Западной армии белых. Вместе с этой армией он пережил ее разгром и отступле­ние к Нарве. Далее Дюшена, как и многих других участ­ников белого движения, ждала дорога в эмиграцию. Так 32-летний Дюшен попал в Германию.

В это время политическая позиция Б. В. Дюшена пре­терпела очередную перемену, о причине которой можно только догадываться. С 1921 г. он вошел в состав редакции выходившей в Берлине газеты «Накануне». Эта газета пользовалась репутацией просоветского издания. Учиты­вая дальнейшую судьбу Дюшена, можно предположить, что примерно тогда же начались его контакты с советской разведкой. Впрочем, этот факт не был чем-то примеча­тельным или неожиданным. Такой путь для себя избрали многие эмигранты с более громкими и известными фами­лиями.

Доказав свою лояльность и преданность установивше­муся на родине режиму, в 1926 г. Дюшен получил воз­можность вернуться в СССР. С этого времени он жил в Москве, занимался преподавательской деятельностью. Правда, в 1935 г. он был арестован и приговорен к лагер­ному заключению. Через пять лет, в марте 1940 г., он был не только освобожден, но и взят на службу в «святая свя­тых» — аппарат НКВД СССР. В этом ведомстве Б. В. Дюшен оставался до конца жизни и умер в 1949 г. в звании инже­нер-полковника МГБ СССР. Он был похоронен на Ново­девичьем кладбище в Москве.

Его жизнь нельзя назвать спокойной. Б. В. Дюшен пе­режил несколько крутых переломов в сознании и опреде­лении своих политических и нравственных ценностей. Он начинал работать при царском строе. Служил в россий­ской армии в период первой мировой войны. Февральская и особенно Октябрьская революции 1917 г. совершили неожиданный переворот в его судьбе. Б. В. Дюшен прошел путь от социал-демократа до ярого сторонника Временно­го правительства и участника белого антибольшевистско­го движения. Затем он встал на сторону поддержки Советского государства, связал свою службу с НКВД-МГБ СССР. В результате он окончил свою жизнь довольно мирно — дома, а не на полях сражений, не в эмиграции и не в тюремных застенках. Его биография своеобразно от­разила всю сложность переживаемого страной времени. Можно сказать, что Б. В. Дюшен лично принимал участие во многих важнейших событиях первой половины XX столетия, а за 1917 г. он стал заметной фигурой в истории Ярославского края..