Сирийский Курдистан: от «Оливковой Ветви» к «Fallen state»

Не так давно в Вашингтоне на базе Института национальных стратегических исследований Университета Национальной Обороны завершился круглый стол «Мультимодальные угрозы безопасности в курдском регионе», ставший продолжением совета «НАТО и региональные военно-политические альянсы 2018» (NATO and regional military alliances 2018).  Организаторами мероприятия, прошедшего с 9 по 11 апреля, выступили Институт национальных стратегических исследований, Агентство по сокращению военных угроз (DTRA), Разведывательное Сообщество и Командование Сил Специальных операций США. Основная повестка мероприятия была посвящена уточнению концептуально-аналитических основ американской политики в рамках актуальных проблематик «Курдского вопроса», проблеме повышения координации региональных союзников, а также военно-политическому моделированию кризисных систем, подпадающих под типологию «fallen state».

«Сегодня США, как никогда прежде, столкнулись с деструктивными позициями сирийского режима и его союзников – Российской Федерации и Ирана. Мы встретили качественно новые вызовы и гибридные угрозы свободе и демократии в Сирии (САР)» - с таких слов начал свое выступление специальный представитель Отдела военно-политического моделирования, специалист в сфере упреждающего анализа и Большого Ближнего Востока Агентства по сокращению военных угроз Рей Росс.

В ходе обсуждения специалисты выделяют наиболее комплексную структуру проблематик, вызывающих пересмотр операционных ресурсов, и как следствие, уменьшение оперативной устойчивости и «окна реагирования» на проблемно-кризисные ситуации. Во-первых, к подобным вызовам относится проблема согласования позиций. В качестве эмпирической базы аналитики приводят примеры деструктивных позиций Турецкой Республики относительно «единого курдского пространства», непоследовательный/точечный характер работы Великобритании, Франции и Германии в обеспечении и подготовке Курдского ополчения после октябрьских столкновений в иракском Киркуке. В их ходе коалиция не смогла обеспечить оперативный вывод 140 инструкторов бундесвера и 30 специалистов Специальной Авиационной Службы ВС Великобритании.

Во-вторых, разбалансировка ассиметричного военно-политического образования, в рамках международной коалиции.  Фрагментация курдских отрядов и ополчения (YPG) в ходе событий, связанных с проведением референдума о независимости Иракского Курдистана и последующего военно-политического кризиса – раскола Пешмерги и других курдских вооруженных формирований, подконтрольных Эрбилю; рост популярности Движения за перемены» или «Горан», являющегося готовой контрэлитой относительно блока экс-президента Массуда Барзани – «Демократической Партии Курдистана» и Партии «Патриотический Союз Курдистана». Как следствие, наблюдается сворачивание потенциала «Курдских Национальных Советов» в сирийском Высшем Курдском Совете, иначе говоря, рост влияния Партии «Демократический» союз» Салиха Муслима, сторонника автономии в составе САР, и Национальных Советов Западного Курдистана – что может вызвать потенциальное усиление позиций Москвы и Ирана в регионе.

Противоречия между курдской и арабской (суннитской, 23 течения) этно-конфессиональными составляющими, в частности бунт арабов в сирийской Ракке, вооружённые столкновения «независимых» формирований на Северо-Востоке Сирии, вызванные как гуманитарными, так и военно-политическими аспектами – системными, недоработками предыдущей президентской администрации по объединению проектов «Курдской зоны», «Сирийских Демократически Сил», «Свободной Сирийской армии». Приведенные данные сформировали потребность в дублировании «территориальных формирований» независимыми структурами – создание курдских сил безопасности, не входящих в YPG в течении последнего года. Наряду с этим допускается частичное замещение и допущение контингентов арабских стран в зону ответственности альянса. В настоящее время уже прошёл предварительный раунд переговоров с Египтом, Саудовской Аравией и Объединёнными Арабскими Эмиратами.

«Вновь сформированные силы безопасности наряду с реализаций подходов замещения, безусловно, являются гарантом стабильности и безопасности на Северо-Востоке Сирии» - заявил Рей Росс.

В-третьих, данные проблематики потребовали операционного обеспечения Концепции «Баланса сдерживания и вовлечения», описанной в предыдущих материалах.

Таким образом, по мнению аналитиков, наиболее актуальными задачами являются:

1. Обеспечение безопасности на северо-востоке Сирии;
2. Сдерживание Анкары;
3. Недопущение роста влияния Дамаска, Москвы и Тегерана;
4. Пересмотр системы союзников, сопровождающийся «балансом сдерживания и вовлечения».

При этом наибольший интерес представляют методики достижения «баланса сдерживания и вовлечения» через поддержку и расширение специальных мероприятий, направленных на интеграцию внесистемных акторов военно-политического процесса. «Мы ведем постоянный мониторинг военно-политического процесса и его динамик. Вот уже 6 месяцев мы наблюдаем эскалацию конфликта на Севере Сирии, о чем неоднократно информируем наших союзников – Турцию и другие страны. Сегодня в рамках моделирования мы понимаем необходимость вовлечения всех сторон в процесс урегулирования. Потенциально в их число могут войти и Курдская Рабочая Партия, и Демократический союз» - заявил представитель DTRA.

По данным полученным от информатора, «занимающего высокопоставленную должность», в Курдской Рабочей Партии, с ноября 2017 года, начались кадровые перестановки, сопровождающиеся внутрипартийным конфликтом. С началом же турецкой стороной операции «Оливковая Ветвь» из военного крыла КРП выделилась группировка «Воля к свободе», активно сотрудничающая с отрядами YPG, координирующимися с США и их союзниками. Группировка, численностью до 5000 человек выступает за смену руководящего курса партии и образование «единого курдского пространства». «Однако мы должны работать над тем, чтобы данная организация отказалась от деструктивных действий на территории Турции». 

Кроме того, в рядах КРП, по мнению представителей разведки, в декабре прошлого года было сформировано «право ориентированное ядро», начавшее приговоры с Салихом Муслимом, о выдаче ранее выехавших в Африн внутрипартийных оппонентов «новых сил». «США активно наблюдали за данным процессом, сегодня мы имеем уникальную возможность объединить данные платформы КРП в новую, весомую силу, способную повлиять на весь регион. Данные процессы весьма сложны, но позитивны для национальной безопасности» - прокомментировал Рей Росс.

В ходе переговоров, прошедших в конце декабря 2017 года, между «новыми силами» и Партией Демократический Союз, стороны не смогли договориться о «выдаче», однако в обмен были достигнуты соглашения на размещение 7 лагерей подготовки на территории северного Африна в обмен на полную поддержку от «правых сил» в КРП. Личный состав, проходивший обучение на данных объектах, предназначался для отправки на территорию соседней Турции. Однако турецкая сторона восприняла данные процессы как усиление, попытку объединения Курдской рабочей Партии и 20 января начала армейскую операцию «Оливковая ветвь», завершившуюся взятием города Африн и разделением Кантона на Турецкую и Сирийско-Российскую зоны ответственности. 

В ходе турецкой операции при поддержке США были приведены переговоры между YPG и Силами безопасности Африна об ограниченной материальной-технической поддержке, а также отправки ряда добровольческих отрядов, подчиненных Военному совету Манбиджа. Также «специальная контактная миссия» гарантировала полноценную поддержку в случае координации Сил безопасности Африна, расформирования батальона HPX и бригады «Пустынный Скорпион». Де-факто данный процесс необходимо рассматривать как предоставление альтернативной ресурсной базы, направленной на вовлечение Сил безопасности, Советов Африна в структуры YPG и расширение взаимодействия с Международной Коалицией, т.е. вытеснение Ирана и РФ из севера провинции Алеппо. Однако сотрудничество Москвы, Тегерана и Анкары не позволило оформить данный союз.

При этом аналитики отметили, что разделение - провал «вовлечения», позволило восстановить баланс сил в «курдской зоне», поскольку после военно-политического кризиса, вызванного «сворачиванием» Иракского Курдистана и уходом Моссуда Барзани с поста президента, партия «Демократический Союз» значительно усиливала свои позиции, «угрожая целостности Сирийского Курдистана». Однако после разделения Африна, ее потенциал, в рамках естественных процессов, уменьшился, открывая новые возможности для американской стороны и создаваемых сил безопасности.

Таким образом, переходя к выводам, можно сказать, что американская сторона сегодня вовлечена в процессы операционализации концепции «сдерживания и вовлечения», рассматривая факторные проекты объединения разнонаправленных сил через хаотизацию существующих кризисных систем и территориальных объединений. Расширяющееся военное присутствие в районе Ат-Танфа, и разрозненная информация о переброске арабо-курдских отрядов в этот район, потенциально может означать объединение YPG, Сил Безопасности и Новой Сирийской Армии в единые структуры.

С завершением операции «Оливковая ветвь» стартовала обширная медиакомпания по дискредитации позиций Москвы, Тегерана и Дамаска в решении «Курдского вопроса».

В середине марта 2018 года на Северо-Востоке Сирии было создано соединение «Сирийское народное сопротивление», выступающие за освобождение от оккупации коалицией во главе с США.

15 апреля 2018 года Отдел военно-политического моделирования Агентства США по сокращению военных угроз принял программу развития Северо-Востока Сирии, типологизируя данную территорию как «fallen state».