Украина между Крутами, «Арсеналом» и ДНР

Помпезно отмечаемое в «самостийной державе» событие, известное как «битва под Крутами», как уже говорилось, сильно преувеличено. На самом деле называть «битвой» столкновение, в котором с обеих сторон участвовало не более тысячи человек – это так… «бой местного значения», если вообще не просто стычка, продолжавшаяся не более двух часов. 
Тем не менее, именно военная незначительность «битвы» вызывает вопросы. Прежде всего о том, почему, собственно, всё было так несерьёзно с тогдашней самостийной стороны. Куда подевались собственные «вооруженные силы» Центральной Рады, если вместо них навстречу наступающим «красным» пришлось отправлять киевских студентов и гимназистов?

Ответ на вопрос прост, хотя и не афишируется. Войска Центральной Рады во время «битвы под Крутами» были заняты делом гораздо более неотложным: они спасали эту самую Раду от рабочего восстания в самом Киеве. 
Об этом полузабытом восстании стоит рассказать поподробнее. Началось оно на оружейном заводе «Арсенал» после того, как 5(18) января отряды самозванной Центральной Рады внезапно вошли на территорию предприятия и вывезли оттуда около 800 готовых винтовок и большие запасы угля. На практике это означало, что Рада намерена вовсе закрыть завод, рабочие которого были настроены не столько про-большевистски, сколько анти-украински.
Такая превентивная мера была понятна. 9(22) января Рада приняла т.н. «Четвёртый универсал» о полной самостийности неньки. Между тем, уже ходили слухи о приближении к Киеву «красных», и налёт «радников» на «Арсенал» вызвал ответную реакцию. 15(28) января рабочие нашли, куда «радники» сложили изъятые с завода стволы, разобрали винтовки и выбрали штаб восстания. Когда утром 16(29) января «вольные казаки» Центральной Рады попытались снова забрать оружие, они были встречены огнем.

Однако начавшиеся уличные бои происходили крайне неорганизованно и хаотично: «арсенальцы» не имели представления о том, что происходит в других частях города. Они были уверены, что их завод окружают лучшие части Рады, и в первый день даже не пытались решительно атаковать «гайдамаков». А зря. В тот момент «радников» было у «Арсенала» почти вдвое меньше, чем вооруженных рабочих.
Между тем, днём 16 января очаги восстания образовались и еще в двух частях города – на Подоле и в районе железнодорожных мастерских. 16 и 17 января отряды восставших доходили почти до самого здания Центральной Рады, но были отбиты; 18-го железнодорожники выбили «радников» с центрального вокзала и из здания Кадетского корпуса. Но каждый очаг восстания существовал сам по себе, отряды не имели связи друг с другом, и после двух дней беспорядочных боев перевес стал склоняться на сторону Рады, поскольку в город вошли около двух тысяч петлюровцев из «Гайдамацкого коша» с 8 пушками. 
20 января (2 февраля) восстание на Подоле и в железнодорожных мастерских было подавлено, а вечером 21 января (3 февраля) петлюровцы после артиллерийского обстрела захватили «Арсенал» и расстреляли около трёхсот его защитников. После полудня 22  января (4 февраля) пал центральный вокзал; в тот же день пришедшая в себя после только что пережитого ужаса Рада приняла решение отправить на советско-германские мирные переговоры в Брест-Литовске собственную делегацию.
Торжество самостийников было недолгим. Уже вечером 22 января (4 февраля) в пригороды Киева вошли части Красной Армии под командованием левого эсера Муравьёва, а 28 января (8 февраля) город был полностью взят красными… 
12 февраля 1918 года в Харькове была провозглашена Донецко-Криворожская Советская республика, которая тоже просуществовала недолго и пала под ударами немцев, вернувших в Киев и на всю Украину «законную власть» Центральной Рады… 
В этом калейдоскопе событий стоит обратить внимание на два момента. Во-первых, после достаточно легкой победы под Крутами красный командарм Муравьёв почему-то не поспешил на помощь восставшим рабочим в Киеве, а затеял разоружение нейтральных частей старой армии, потратив на это драгоценные три дня. Во-вторых, Петлюра и Центральная Рада в своих прокламациях называли восставших рабочих не «большевиками», а «черносотенцами». 
При всей нелепости такой инвективы, она не была простой глупостью. Прежде всего потому, что большевики как организованная сила во время восстания действительно заняли двусмысленную позицию. Они призвали ко всеобщей забастовке, но сформированный из большевиков в железнодорожных мастерских отряд Красной гвардии участия в восстании не принимал вплоть до 20 января. Столь странная позиция большевиков объяснялась тем, что Ленин и Троцкий летом 1917 года всячески поддерживали «национально-освободительное движение украинцев», а русские рабочие на «Арсенале» были врагами любой, пусть даже и самой советской Украины, прежде всего стремясь разогнать «Раду хохлов-самозванцев». Это было совершенно справедливым желанием, поскольку Раду никто никогда не избирал; она в своё время появилась как «собрание представителей общественных организаций» (причём, всех – вплоть до общества филателистов).
И если бы восстание победило, то Украина, скорее всего, вовсе прекратила бы своё существование… да и пункта о признании Советской Россией независимости Украины в Брест-Литовском мирном договоре не было бы. А без немецкой оккупации «самостийной Украины» правительство Ленина не оказалось бы отрезанным от запасов украинского хлеба и не стало бы весной 1918 конфисковывать его, вызывая озлобление крестьянства, полыхнувшее летом 1918 года огнём полномасштабной гражданской войны…
В общем, если бы русские рабочие в Киеве были чуть организованнее, если бы левый эсер Муравьёв сразу после победы под Крутами поспешил к Киеву…
Увы, эти «если» – не более, чем благие пожелания. Красный командарм Муравьёв должен был привести в Киев именно правительство Украины. Пусть красное и советское, но всё-таки именно украинское. В рамки этого укро-советского проекта чрезмерная поддержка «красного пролетарского шовинизма» и в самом деле не вписывалась. То есть,  рабочее восстание в Киеве – это хорошо и полезно, но власть в Киеве рабочих Советов, вовсе не признающих никакой «украинскости» – это неправильно. Национальная политика этого не допускает-с... 
В целом же, доныне популярная идея-фикс насчет «поддержки национально-освободительной борьбы на Украине» и «уважения национальных чаяний украинского народа» впервые проявилась ещё в далеком 1918 году. Стоит ли после этого удивляться тому, что современные власти России так упорно отнекиваются от признания Донбасса.