[Роман с продолжением] Л. Сухарев "Из России. С убийством". Гл. 6-7

Глава 6

...Майор полиции Чернов нервничал. Пепельница уже ломилась от окурков, графин с водой уже третий раз уносил пустым и приносил полным сержант, а начальник отдела всё не мог успокоиться. Предчувствие его редко обманывало.

Опалённый двумя войнами, оставившими ему на память седые виски и лёгкую дрожь в руках, суровый сильный человек, который бескомпромиссно прорубался через лабиринт сначала армейской, а потом и полицейской карьеры, был на грани истерики. И причин тому было аж две.

Первая по важности – звонок его товарища, чиновника на каком-то ответственном государственном посту, имеющего отношение к госбезопасности. С которым был знаком ещё в юности, но с которым на этапе образования и дальнейших планов на жизнь разошёлся разными дорогами. По его голосу майор понял, что его друг взволнован, и одно это его насторожило – со слабыми нервами в госаппарате долго не держат. Значит, действительно, дело очень важное.

Товарищ сообщил, что сегодня к нему заявится человек, которому нельзя задавать вопросы и уклоняться от ответа на те, которые задаст он. Зачем он придёт, он не знает, но скорее всего за какой-то информацией, которую ему нужно будет предоставить моментально, в самых мельчайших деталях. Сказать, что майор был удивлён, значило не сказать ничего. Конечно, районный отдел не бог весть какая высокая инстанция, но чтобы первый встречный-поперечный мог вот так запросто ввалиться и что-то требовать...

Вторая причина – парень в отдельном изоляторе, которого приволокли позавчера. Ни слова из него не смог вытянуть никто из дознавателей, документов при себе не имел никаких, анализ по базе данных фотографий и отпечатков пальцев тоже ничего не дал. Майору уже не раз намекнули на применение "активных методов", но тяжёлый взгляд начальника моментально осадил на место всех желающих. Чернов был не тем, кто одобрял выбивание показаний такими средствами.

Майор помнил лицо парня, когда его только привезли под сопровождением целой опергруппы. Полное отсутствие каких-либо эмоций или сопротивления, застывшая каменная маска. Вызванный психиатр, задав несколько вопросов, оставшихся без ответа, озабоченно покачал головой и сообщил, что скорее всего ему приготовят палату в ПНД, чем тюремную камеру, ибо ни одна комиссия не признает годным к судебному процессу человека в полной отключке от внешнего мира. Такое чувство, что парня просто выключили, вынули батарейки – за двое суток ни одного приёма пищи, ни разу не сходил в туалет. Только лежал и то открывал, то снова прикрывал глаза.

Опергруппа таким его и застала – стоящим посреди комнаты со сломанным канцелярским ножом в руке. На кровати перед ним лежал труп девушки с колотой раной в области сердца, в луже крови рядом с кроватью – мертвый молодой мужчина с перерезанным горлом. Позже эксперты установили, что глубина, скорость и сила реза были запредельными – рассечены были не только мягкие ткани, но и щитовидный хрящ.

Заказным или разбоем не пахло, скорее всего бытовуха на почве ревности и скорее всего в состоянии аффекта. Сначала любовничка вскрыл, потом бабу, хотя можно было девкой обойтись...

Резкая трель внутреннего телефона заставила майора дёрнуться. Молниеносно сорвал трубку с базы, прижал к уху.

–Майор Чернов, слушаю.

–Товарищ майор, – раздался голос дежурного, – здесь какой-то человек к вам. Говорит, что был звонок, документов не предъявляет. Что делать с ним?

–Да-да, всё нормально. Проводите ко мне, не записывайте.

Майор был готов ко всему. К разносу, к срыву погон перед строем, чуть ли не к расстрелу. Но он никак не мог предположить, что гость в недешёвом костюме-тройке, едва сержант закроет за ним дверь, бухнет на стол бутылку "Камю", шоколадный набор и пакет с фруктами да ещё так запросто протянет руку для знакомства.

–Анатолий Григорьевич. Будем за знакомство?...

 

За час беседы каждый узнал кое-что о собеседнике. Однако из тех обрывков информации, что собеседник обронил, Чернов так и не смог определить точный род его деятельности – ну да, госслужба, чиновник, дела на уровне российского масштаба... Но ничего определённого просто не было. Не за что ухватиться.

Когда бутылка коньяка уже подходила к концу, гость небрежно с виду поинтересовался:

–Скажите, а у вас в последнее время никаких серьёзных происшествий среди молодёжи не случалось? Убийств, например?

–Да мелочи, в основном бытовуха. Заказных нет, тьфу-тьфу, обычно по пьяни – сидели двое на кухне, пили, поругались, один другого возьми и ткни ножом. Вот тебе и убийство, считай. Но вот позавчера случай был, слава богу, поймали – двоих укантовал, молодой совсем. Ревность, бабу с трахарем прямо в постели зарезал, причём сделал ювелирно – ключик или стибрил, или изготовил, пока ещё не известно, дверь открыл и прямо там обоих...

–Серьёзно? – в глазах гостя мелькнула искра интереса.

–Абсолютно. Вон в камере второй день лежит, не ест, не пьёт. Могу проводить, посмотрите.

–Знаете, я вас о большем даже попрошу. Вы нас с ним в камере наедине оставьте, на несколько минут. Мне было бы это очень полезно.

–Извините, но это неосуществимо. В камеры к убийцам без сопровождения строго запрещено, тем более есть подозрение, что он малость умом поехал. Я не могу вас пустить туда одного.

–Я вас очень прошу. Не забывайте, что я здесь по делу и просто так для интереса не зашёл бы. Скажу больше: успех ваших дел в будущем сейчас напрямую зависит от моих успехов здесь.

Майор сглотнул, чувствуя, как глаза собеседника сверлят ему мозг через глазницы. В голове пронеслись мысли, самая чёткая и осмысленная из которых была одна – не спорить, и слушаться.

–Хорошо, как скажете. Но я поставлю пару человек возле двери, если что – кричите.

–Обязательно.

 

За спиной хлопнула дверь. Повецкий внимательно осмотрел лежащего на нарах парня – тощим не назвать, однако щёки вваливаются – видимо, и впрямь несколько дней не принимал пищу и не пил воды. Следов побоев и "активного допроса" нет, хотя не факт, что не проводили. Но в глазах такая отрешённость, что аж самому слегка не по себе.

–Позволишь, я присяду?

Ноль ответа. Махнув рукой на всё, Повецкий уселся на краешек нар, не жалея светлых брюк.

–Правильно сделал, что бабу пришиб. Не по закону правильно, а по-человечески – таких шлюх плодить нельзя, и так нормальных людей не осталось почти. А парня-то за что? Сам знаешь, наверное, что если сука не захочет...

Слева послышалось шевеление.

–Он другом моим был. Всё про нас знал абсолютно и, как любил я её, тоже знал.

–А, ну тогда и за него тебя не осуждаю. Таких друзей – за жопу и в музей...

Комментария не прозвучало. Однако контакт начинал потихоньку устанавливаться, и генерал решил продолжать развивать события.

–Ты примерно понимаешь, что тебя ждёт? Либо психушка, если признают невменяемым, либо лет пять строгого режима, и то, если аффект признают. Считай, вся жизнь поломана.

Молчание. Повецкий уже подумал, а не сдвинулся ли парень в самом деле. Если уж настолько на себя плевать...

–В общем, слушай сюда. У меня есть к тебе предложение, от которого отказываться будет на твоём месте просто глупо. Я прямо сейчас вытаскиваю тебя отсюда и взамен попрошу немногого.

Парень сел. Пошевелил головой, потянулся.

–И чего же?

–Пойти служить в спецназ. Настоящий.

–Интересно... И за что такие почести?

–Скажу прямо – вижу, у тебя талант есть. Истинный диверсант – всё продумал, хладнокровно исполнил, крови не побоялся. Кукушкой, стало быть, не поехал, раз умственный разговор вести могёшь, остальное приложится. Ну так как?

–Прямо сейчас?

–Через час-два.

–Если меня накормят нормально, а не этим говном, то согласен.

–Отлично.

Повецкий постучал в дверь, та тут же открылась. Сержанты заперли дверь и тут же были быстро отосланы Черновым под тяжёлым взглядом Повецкого.

–Слушай меня внимательно, майор, – чётко и внятно проговорил Повецкий. – Сейчас за мной приедет машина. Я забираю его с собой и уезжаю вместе с ним и всеми материалами дела. Ты ведь всё равно ни его ФИО, ни адреса прописки не знаешь, верно? Ну вот и забудь его, как страшный сон.

–А... как же так? Мне же надо будет отчитаться перед начальством...

–Не волнуйся, их тоже предупредят. Сейчас я предупреждаю тебя, чтобы ни словом, ни даже звуком никому. И всех своих оповести, кто его брал и вообще видел. Чтобы тишина полная, понял меня?

Будь на его месте кто другой, Чернов бы за такие слова уже лично скрутил хама и закинул в "обезьянник" к гадящим под себя алкашам, чтобы спеси малость сбить. Однако что-то в глубине души майора и глаз собеседника говорило ему, что целый начальник отдела для него – всего лишь пылинка, которую ничего не стоит просто сдуть, если она будет мешать.

Сдуваться Чернов не хотел.

–Как скажете, забирайте. Но знайте, если меня спросят сверху...

–Не спросят. А если и спросят, то только о том, есть ли у тебя на погонах место для второй звезды...

 

Глава 7

Четвёртый месяц. Программа нарастает, лекции всё сложнее, на отдых времени всё меньше. В конце каждого месяца – сессия за весь пройденный материал.

Как выявить слежку. Как уйти от слежки. Как установить слежку. Как выловить в толпе разведчика. Как выявить контрразведчика. Как привлечь внимание и как отвлечь. Как пробиться через полицейский кордон. Как войти в состав кордона, чтобы легко войти и выйти внутрь и за него.

Поперёк глотки уже эти "каки". Однако всё накрепко оседает в памяти, хоть и пихают здоровенными порциями.

В начале четвёртого месяца занятия стал вести сам Лукер. По совсем новой методике.

...Мы толкаем стену. На пределе сил вся группа пытается сдвинуть плоскость с места, уперевшись ногами в специальные колодки на полу. Разрешается менять положение, но нельзя ослаблять напряжение. Ни напор на стену, ни внимание. А ещё до этого цепи рвать пытались...

–Сейчас каждый из вас находится на пределе ваших физических возможностей. Но нагруженное тело не должно мешать мозгу работать в прежнем режиме. Вы должны продолжать видеть и слышать абсолютно всё. Даже если вас сбила машина, переломав все кости, и боль запредельная, ваши глаза, уши, мозг и инстинкты должны указывать вам на всё, что хоть как-то может вам помочь. Выживание – ваша первостепенная задача...

...Бег на 10 километров. В ушах у каждого наушники, на груди гарнитура. Лекция продолжается.

–Каждый из вас пытается контролировать дыхание. Не нужно. Не забивайте мозг такими вещами. Вы бежите по кругу, и поэтому у вас есть шанс запомнить ландшафт. Представьте, что сейчас вы готовите запасной план для быстрого ухода. Запоминайте все плюсы и минусы окружения, которые вам встретятся на пути. Ваш организм сам выровняет ваше дыхание и пульс...

Восемь часов лекций с домашним заданием. А после всего – двухчасовые умственно-физические занятия, три раза в неделю. И никто не отменял внезапные "пробуждения инстинктов" в виде внезапно провалившегося перед тобой пола или вооруженного нападения из-за угла. Каждую субботу – тир. Каждое воскресенье – спарринг против трёх-чётырёх противников. Сил никаких не остаётся.

Но зато поразительно прочищается голова.

Даже учитывая то, что я здесь всего четыре месяца, я уже чувствовал изменения, происходящие в организме. Во всём теле как будто проснулись какие-то скрытые силы, которые так и просились наружу. Не знаю, насколько я сейчас опасен. Возможно, что очень.

Оказалось, что сосредоточиться на чём-то и направить на что-то всю умственную деятельность просто, причём так просто, что даже не верится. Просто не думаешь ни о чём другом. Тогда все свободные ресурсы мозга устремляются туда, и логика начинает работать на полную, вместе с памятью.

Дайте мне любую страну, и я сходу назову все слабые и сильные стороны в её безопасности. Разбудите меня среди ночи, дайте мне карту столицы любой из стран, и я покажу на карте, как удобнее и безопаснее всего пробиться к правительственным зданиям.

Но и это ещё не предел. Далеко не предел.

–...Японские мастера ниндзюцу владели искусством, которое называлось саймин-дзюцу, в переводе – "искусство забвения". Это метод гипноза и отвода глаз, который поможет вам быть не замеченным даже небольшой группой. За тот короткий срок, что отведён вам на подготовку, вы должны постичь основы раздела сюнкан саймин – "мгновенного гипноза". В дополнение к обычным средствам отвлечения внимания это будет весьма полезным каждому из вас.

Пытались гипнотизировать друг друга на занятиях. Получалось скорее всего забавно, но Лукер не смеялся. Только иногда подходил к кому-нибудь, у кого уже вылезали глаза из орбит, мягко клал руку на плечо и поправлял:

–Расслабьтесь, не напрягайтесь. Пусть напрягается ваш противник, пусть сопротивляется, пусть он морально устаёт. Когда соперник устанет сопротивляться вам, в какое-то мгновение он резко расслабится, и тогда он ваш. Главное – не торопитесь.

Всё время на лекциях Лукера я не сводил с него глаз. Кто же он такой, мой нянька и учитель в одном лице? Судя по тому, что я смог вычленить из тем его лекций, и самому типу поведения, он явно имел какую-то подготовку от восточных мастеров, но в этом плане я мог похвастать только базовыми курсами японского джиу-джитсу, которому нас обучал на моих первых курсах один из лейтенантов, инструктор по "безоружным решениям". Крепко иногда от него доставалось, порой и врач требовался...

Но вместе со знаниями Востока и истинно японским "сиран као" – каменной мордой, стиль движения был истинно европейским. Да и сам ни капли не азиат.

Возраст, кстати, тоже под вопросом. От тридцати до пятидесяти – примерно так можно озвучить. Рост примерно 180 сантиметров, вес примерно 80 килограммов... и в отличие от остального персонала, который провожал каждого до класса и обратно, и преподавателей, оружия не носит.

Значит, остальные нас боятся. А он – нет. Значит, уверен в том, что справится с любым без оружия.

Или уверен в том, что на него не нападут.

И мне по-прежнему жутко интересно, почему именно он мой куратор. Я знаю, что такой есть у каждого из нас, и мельком видел остальных – всё время вооружены. А этому все до фонаря, невозмутимый, как та самая стена, которую мы в полном составе сдвинуть не смогли.

Может, стоит его малость прощупать?..

На правое плечо мягко легла рука.

–Вы, кажется, отвлеклись? Вам что-то не даёт сосредоточиться?

–Да, у меня есть вопрос. А если человек психологически устойчив и имеет аналогичную подготовку? Вот не хочет он гипнотизироваться, глаза прячет всё время, ничем его не пронять. Тогда как?

–Весьма не сложно. Сейчас я выйду из кабинета, и вы с товарищами всё сами увидите.

Я пронаблюдал, как Лукер, чуть слышно стуча каблуками, прошагал к выходу и скрылся за приоткрывшейся дверью. Почесал висок и выдал в тишину:

–И что мы должны, собственно, увидеть?

На плечо вновь легла рука. Я обернулся и вытаращил глаза на Лукера, который по-прежнему стоял у меня за спиной и, кажется, даже слегка улыбался. Хотя мне могло и привидеться, потому что стены улыбаться не умеют, но сейчас я был готов поверить и в Деда Мороза, и в тёплые чувства между НАТО и Россией.

Однако, постарался виду не подать. Ишь, невидаль, гипнотизёр. Гудини хренов.

–Неплохо.

–Это был наглядный пример техники "удовлетворения желаемого". Сначала я заинтересовал вас, а после под прикрытием вашего же любопытства преподнёс то, что захотел я, одновременно убедив вас в том, что вами получено именно то, что хотели вы. Кстати, вы удовлетворены?

–Вполне. Полезный трюк.

–Отлично. Продолжаем занятия.

...Вечером, уже перед общим отбоем я валялся на кровати, бездумно глядя в потолок, и переваривая сегодняшние события. На первый взгляд – взаимоисключающие вещи: "бездумно" и "переваривал". Однако я уже научился так делать.

С подобным я ещё не сталкивался. Я повидал умных, хитрых врагов, которые могли сплотить целую армию доверчивых людей и повести их за собой на верную гибель. Но чтобы так заставить поверить во что-то, чтобы это можно было видеть...

Что дальше? Дрова будем рубить листом бумаги или предметы взглядом двигать?..

В дверь постучали. Я с недоумением перевёл взгляд на усиленный стальным листом прямоугольник пластика. Обычно, когда кто-то хотел войти, он не стучался, дверь просто открывалась. Скорее всего потому, что никто кроме начальства так запросто по центру не расхаживал.

–Да, войдите.

Замок щёлкнул. На пороге появился знакомый строгий силуэт.

–Я вам не помешаю?

–Нет, входите. Вас я всегда рад видеть.

Лукер вошел, дверь за ним щёлкнула. Я сел в кровати, он, проигнорировав стул, уместился на краешке.

–Знаете, сегодня вы заставили меня подумать. Я отметил сразу несколько факторов в одном вашем вопросе и тщательно их обдумал.

–Не поделитесь выкладками?

–Вы первый, кто проявил недоверие к методике, и кому были нужны доказательства. Однако вы также были первым, кто задал хоть какой-то вопрос, несмотря на предупреждение. Это значит, что вместе с тем вы искренне заинтересованы в том, как работает методика, и каких результатов с её помощью можно добиться. Но в целом плюсов в этом больше, чем минусов, поэтому моя оценка вам за сегодня положительная.

–Спасибо.

–Я не должен вам этого говорить, но сейчас здесь за нами не наблюдают и не подслушивают. У вас есть нечто, что делает вас ценнее остальных. Именно поэтому я выбрал вас в подопечные.

–Ещё раз спасибо.

–Не нужно. В качестве благодарности я прошу у вас немного – выживите. Помните всё, чему вас здесь учат, регулярно повторяйте, если нужно. Будьте эффективны. И тогда я буду спокоен, зная, что мои труды не пропали зря.

–Обещаю.

–Мне этого достаточно. Спокойной ночи вам.

Не успел я ответить "взаимно", как Лукер встал, дверь щёлкнула, и он пропал в слабо освещённом (вечернее время, свет экономится) коридоре. Я же лёг, закрыл глаза и медленно стал отключаться.

Значит, всё-таки он меня выбрал. Ну ладно, запомним...