[Роман с продолжением] Л. Сухарев "Из России. С убийством". Гл. 2-3

Глава 2

У меня ажно под дыхалкой спёрло, подумал даже, что ослышался. Заграничные командировки – именно то, чем махали перед носом у всех, и о чём все безнадёжно мечтали. Однако даже намёков на то, что Служба отправляет либо отправляла сотрудников за рубеж, не имелось, хотя нам постоянно напоминали о возможности поездки за бугор, и естественно, ленивых и вообще нехороших, если эти самые поездки вдруг предвидятся, туда не пошлют. Только лучших. Элиту.

–За границей? Вы серьёзно, товарищ генерал?

–Ну явно не пошутить под чаёк тебя сюда вызвал. Ну так что?

–Но... как? Я ведь привык работать на нашей территории, у меня нет ни опыта, необходимых навыков для заграничной работы. Я ведь не разведчик...

–Именно об этом я и хочу с тобой побеседовать. Наверху решили, что хороших диверсантов для работы в тылу врага на случай войны полно в военной разведке, а для зарубежных командировок требуются не просто хорошие. Нужно что-то новое, против чего ещё нет противоядия. Историю спецслужб изучал небось, должен помнить, какая накладка вышла в своё время с Троцким.

–Ага, читал, смеялся. Да уж, не зря их задним числом прозвали "кровавой гэбней" – два покушения, причём результатов ни с помощью расстрела и бомбы, ни с помощью ледоруба, считай, не добились, плюс огласка на весь свет. Надеюсь, товарищ Сидоров не примет это на счёт "конторы" новейшего времени, – обратился я уже к контрразведчику. Тот только поджал губы.

–Вот именно поэтому лучшие преподаватели, имеющие опыт и в кураторстве и в оперативной работе, были собраны и скомпонованы в специальное, особое подразделение. Точнее – в учебный центр для подготовки сотрудников для работы за рубежом. И тебе предлагается место абитуриента. Товарищи, вам слово.

–Мы обучим вас, как ускользать от контрразведки противника, вербовать агентов в случае необходимости, обнаруживать и уходить от слежки. Познакомим с принципиально новой системой паролей, шифров и кодовых фраз, позволяющей определить, свой перед вами или чужой. Научим строить речь так, что в один момент вы станете закоренелым уголовником, а в следующий – английским аристократом. Поверьте, из вас получится отличный разведчик, – подбодрил меня Иванов.

–Мы научим вас вести слежку, моментально выявлять потенциально опасных людей в толпе и создавать им ловушки. Научим обеспечивать безопасность себе и своим людям, если таковые будут. Дезинформировать прямо и косвенно противника так, что он поверит вам на слово, что бы вы ни сказали. Вам никто не сможет противостоять, – оповестил меня Сидоров.

Петров полюбовался своим маникюром, дождался, пока контрразведчик закончит, положил руки на стол.

–Мне ничему не придётся вас учить – всё то, чему я обучал обычно, вы уже знаете. Поэтому я просто буду контролировать вас и изредка освежать ваши навыки. Уверен, вы ничего не успели забыть.

Генерал подождал полминуты, пока я усвою информацию (да, как же... знает ведь, что уже усвоил, просто наслаждался произведенным эффектом), и осведомился:

–Ну, что скажешь?

–Прямо как в сказку попал. Всё ещё не верится, честное слово.

–Ущипнуть?

–Да нет, не надо. Просто мне это всё кажется каким-то... слишком правильным, что ли. Прямо мечта.

–Через два года увидим.

–Два года?!

–А ты как думал? Люди по пять лет тратят, чтобы разведчиками или контрразведчиками стать, а ты вот так запросто собрался месяц конспекты читать и потом бежать? Нет уж, неподготовленным тебя никто за бугор не пустит, так и знай.

–А у меня есть возможность отказаться?

–Она всегда есть. Только ты подумай сперва, прежде чем выпалить "нет". В пределах страны мы больше не работаем, так что либо подготовка и потом на свежий воздух, либо в никуда. Конечно, можем устроить тебя прапорщиком в мотострелковую часть куда-нибудь на край географии, потому как на офицера там ты просто по возрасту не потянешь. Тебе этого хочется?

Меня передёрнуло: вспомнил, что стало с Бражниковым после назначения его комбатом в пехоту. Неудивительно, что у него после такого заикаться начала "кукушка" – Крылов, басня про булатный клинок...

А может, действительно в задницу все эти игры в семнадцать мгновений? Собачья жизнь, год за семь – так посчитать, уже и о семье думать пора, о человеческой жизни...

–Тогда хотя бы подумать время дадите?

–Подумай. Суток тебе хватит с головой, комната в отеле для тебя уже готова, так что пока отсыпайся, питайся и думай. Пить не вздумай – как говорится, чтоб подписал всё в здравом уме и твёрдой памяти. Но учти, второго шанса не будет.

–Разрешите идти?

–Иди. И хорошенько подумай. Я сегодня улетаю, так что вот тебе мой служебный открытый номер. Завтра в это же время жду твоего звонка с окончательным решением.

...Интересно, за мной уже есть слежка или нет? Пока я не могу определить, но думаю, что есть, и скорее всего на меня уже стучат. Надеюсь, бутылка пива, которую я уже час не могу приглушить, не входит в понятие "пить"...

Я шёл по парку, красиво усыпанному листьями всех оттенков багряного и жёлтого. Странная осень в этом году, слишком какая-то поздняя – уже ноябрь, а снегом и не пахло, трава вон зелёная. Хотя и лето было таким же неправильным...

Хорошенько подумать, значит. Полгодика назад мне не нужно было бы об этом говорить, поскольку я при первом же упоминании о наборе сотрудников в загранку спал бы перед дверью в кабинет Повецкого, калеча пытающихся убрать меня оттуда охранников, пока меня не пошлют работать за бугор. Тогда с какого баня покосилась, что я сейчас вдруг упёрся рогом? Что изменилось за эти полгода?

Сам себя не понимаю. Добро, будем разбираться. С чувством, с толком, с расстановкой.

Если я сомневаюсь, значит чего-то боюсь... ну или как минимум остерегаюсь. Вопрос – чего в таком случае? Новых сложностей? Определённо нет. Новых стран и новых людей? Никогда не был и всю жизнь хотел съездить и повидать.

Нового предательства?

Я замер на месте. Мимо меня пробежал бегун с собакой на поводке.

Или я уже настолько подвинулся, что у меня синдром достижения на последней стадии? Уже боюсь своей мечты, которая ещё не исполнилась? Вернее почти исполнилась.

Поставил бутылку на дорожку.

Или я не хочу, чтобы меня снова покинули или пострадали люди, которые мне близки?

Тщательно прицелившись, я со всей дури пнул бутылку. Та не отлетела, а просто лопнула, обдав меня мелкими брызгами пены и стеклянным крошевом.

Вроде полегчало.

Ладно, хрен с ними со всеми. Хоть прапорщиком на Дальний Восток, хоть задротом в офис, куда угодно. Искать причины можно вечно, только зачем? Приказа не было, учитывается сугубо твоё желание, что само по себе редкость. Нет желания – всё, думать нечего. Приду сейчас в отель, нарублюсь до красных глаз в какой-нибудь стелс напоследок, посмотрю какой-нибудь фильм со шпионами, а завтра позвоню и вежливо откажусь. Скажу, что отныне играть в диверсантов буду только в виртуальной реальности, сохраняясь на каждом шагу.

Прямо камень с души упал, честное слово.

Вернувшись домой (ха!), я не стал включать ни фильм, ни игру. Привёл в порядок одежду и обувь, помылся сам, побрился, заказал в номер мяса с апельсиновым соком – и омлет с кофе на завтрак. Хоть награждение, хоть разжалование, быть надо во всём блеске и полной форме. Даже если и не увидит никто, что вероятнее всего.

Набросал короткую речь для генерала. Мол, так и так, извините, но вышел порох в пороховницах, ни синь не осталось. Положил возле будильника.

Хотя вряд ли он будет требовать объяснения. Короткого "нет" ему хватит с головой.

Выполнив все эти мелкие успокаивающие дела, я с полным удовлетворением завалился в постель, полный уверенности, что меня поймут, и заснул, не дожидаясь ужина.

...Будильник. Звенит. Поднимаюсь, невежливо прихлопываю кнопку ладонью. Старенький будильник (в стиле ретро, может, ещё помните такие, с двумя колокольчиками сверху), издаёт короткий, полный недовольства "бряк". Ну, ничего, потерпишь.

Краткие утренние процедуры – зарядка, душ, заправка постели, одевание, завтрак...

Что у нас по плану? Ах, да.

Беру листок с заранее приготовленным текстом. Набираю номер.

–Слушаю.

–Я согласен. Куда выдвигаться?

–Жди. Через полчаса машина подъедет за тобой. С собой ничего кроме одежды. В принципе тебя и так проинструктируют. И да, я рад, что ты согласен – таких, как ты, осталось мало. И вы нужны.

–Спасибо вам за предложение.

–Удачи, ноль пятьдесят семь.

Короткие гудки.

 

Глава 3

Да, дурак. Да, слабовольная тряпка. Да, мне прострелят голову когда-нибудь в каком-нибудь грязнющем закоулке. Да, буду вечно без семьи. А вообще заткнись: я мужик - я сказал и я сделал.

Примерно так беседовал я сам с собой в дороге "гостиница - аэропорт - аэропорт - какой-то склад". Когда залез в прицеп фуры, а внутри – в оборудованный для перевозки людей кунг без окон, я успел помириться с собой и последовал известной поговорке: если уже ничего не изменить, попробуйте расслабиться и получить удовольствие.

Все вещи в отеле кроме одежды на себе я оставил в отеле. Но всего меня еще раз тщательно прощупали детектором на предмет металла или импульсов от прослушивающего оборудования. К чему такие меры безопасности, я так и не понял, но счёл за лучшее промолчать. У меня снова не было права выбора.

Приехали, кажись.

Дверь резко открылась, и кто-то главный скомандовал:

–К машине!

Я неторопливо поднялся, отряхнулся (будто было от чего) и выпрыгнул, проигнорировав откинувшийся мини-трап. Стандартный гараж для большегрузов, пока ничего удивительного. Напротив меня – три человека в уже знакомой серо-чёрной штатской форме.

Взмах руки одного из них, и в абсолютно гладкой стене внутрь выпал прямоугольный сегмент размерами примерно метр на два, отъехавший в сторону, причём совершенно бесшумно. Охренеть, вот это система! Либо скрытые камеры с оператором, либо система жестов, но такого я ещё не видел нигде, хотя повидал многое.

–Заходите и вперёд, в четвёртую дверь.

Вхожу. Длинный коридор с рядом дверей справа. Стучусь в четвёртую, никто не отвечает. Что ж, раз мне туда... Тяну дверь на себя и захожу.

Й-йодом мазаная рана!

Кончики пальцев вцепились в бетонный край, и пару ногтей я, похоже, сорвал. Нехило приложился и о стену грудью да язык прикусил, кровь во рту чувствуется. А вот ноги висят в пустоте.

–Включить свет. Можете разжать пальцы.

Я расслабил мышцы предплечья и тут же мягко ткнулся подошвами в дно ямы, которая буквально разверзлась передо мной с порога, хотя могу поставить что угодно, что её там не было. Был просто фрагмент пола, примерно метр на метр... который, однако, сейчас едва уловимо завибрировал у меня под ногами и поднялся вместе со мной как лифт, сровнявшись с полом в комнате. Нагнувшись, я рассмотрел еле заметную щель.

–У вас неплохая реакция. Однако, несколько секунд вы находились в беззащитном положении – то есть висели вместо того, чтобы сразу попробовать выбраться. Это говорит о том, что вы слегка теряетесь в неожиданных ситуациях, хотя к большинству из них вы готовы.

Я слегка пососал кровоточащие кончики пальцев, растёр грудную клетку. Поднял глаза на стоящего передо мной худого и высокого человека в очках и уже знакомом чёрно-сером прикиде.

–Это у вас такие вступительные экзамены с порога?

–Скорее проверка перед ними. Конечно, если бы вы упали, то вас бы всё равно приняли, но готовили намного дольше и усиленнее. Обгоняя по некоторым дисциплинам, вы на время от них освобождаетесь, что позволит вам улучшить уровень в других. В итоге, при высоких баллах у вас есть шанс закончить курс подготовки раньше. Уверен, вам уже не терпится за работу.

–Кто вы?

–Зовите меня Лукер. Я буду вашим личным куратором во время вашей подготовки и неотрывно буду наблюдать за вами. Также буду помогать вам в сложных ситуациях. И да, я буду воспитывать в вас инстинкты, а вернее – пробуждать.

–То есть? За мной вроде как другие люди присматривают. И да, я думал, привить можно только рефлексы, да и то условные.

–Во время вашей работы вам будет недостаточно ваших глаз, ушей и знаний. Вы не разведчик, вы диверсант, и ваш провал это не высылка из страны, это смерть. Когда любое живое существо борется за жизнь, оно работает в первую очередь на инстинктах. Мы с вами цивилизованные люди, однако живём по законам животных, и поэтому реагировать на любую опасность или возможность надо, как зверь – чётко, не задумываясь, как будто именно это действие вы постоянно отрабатывали. Это не будет набором определённых действий, это будет навыком, который вам жизненно необходим. Ваша интуиция будет таким же развитым чувством, как и все остальные.

–Ладно, это понятно. Где я сейчас нахожусь?

–Географическое положение этого места строго засекречено, ваше личное могу назвать. Вы находитесь в учебном центре Службы оперативного поиска, а именно – в его филиале, недавно созданном, но уже получившем на сленге сотрудников название "Колледж туристов". Постепенно в процессе тестов будет определяться ваш основной тип поведения, склад ума и предпочтения, на которых будет основываться итог, т.е. в какой стране вы будете работать. Конечно, вас тоже спросят об этом, но если вы похожи на немецкого фермера, но хотите в Италию, естественно, в "страну-сапог" вас не пошлют.

–И много здесь таких, как я?

–Это тоже секретная информация. По крайней мере, ещё месяц. Позже вы познакомитесь со всеми, но пересекаться будете редко. Привыкайте, здесь всё не так строго, как в военном вузе или в армейской учебке, но некоторые внутренние правила нерушимы. Сейчас вас отведут в медпункт и перевяжут, завтра мы с вами увидимся. Что бы вы хотели на обед?

–Пожалуй, не отказался бы от курицы. С гречкой.

–Хорошо. Напишите, как и с чем она должна быть приготовлена, я лично передам повару.

После медпункта, где мне обработали пальцы и заставили прополоскать рот каким-то антисептиком (мало того, что противный, так ещё и без капли спирта), меня доставили до комнаты. Ничего особенного, однако всё сделано весьма приятно для глаза – кровать, столик, шкаф... На столе лежал небольшой планшет, под столом – стул, который упал на спинку, едва я вошёл. От неожиданности я быстро сместился в сторону и упал на колено, но сразу сориентировался. Весёлое начало. Но это знакомо – подобные ловушки мы друг на друга ещё в первом выпуске ставить учились...

Дверь за моей спиной (ручки изнутри нет, мда-а) открылась сама собой, перед ней стоял столик на колёсиках с судками – обед, явно. Втаскиваю стол, дверь тут же бесшумно захлопывается. На всякий случай подальше от лица, на вытянутых руках, открываем...

Э-э... Это что, розыгрыш?

Вынув из одного из судков стакан молока, я сорвал крышки с других. Пусто. И это весь мой обещанный обед?

Как здесь связаться с кем-нибудь? С поваром, ну или с Лукером этим...

Похоже, что я попал именно туда, куда боялся попасть всю жизнь – в дурдом. Причём с психами в роли персонала. "Обитель проклятых".

Ай, хрен с ними. И со всеми их чокнутыми поварами, всё равно жрать хочется. Отхлебнул – кислое, вот-вот свернётся. Нормально они так тут кандидатов кормят.

Голодный и злой, я завалился в обуви на постель и принялся размышлять. Меня испытывают, явно. Или просто издеваются, выбор небольшой.

Внезапно что-то резко обожгло спину, я моментально скатился с кровати. Нащупал буквально полыхающее огнём место на спине и увидел еле заметные искорки, пробегающие по покрывалу.

Твою мать, не смешно уже! Мне что, на потолке теперь спать прикажете?

Шкаф рядом со мной хлопнул дверцей, я рефлексивно рубанул полированный лист пластика ребром ладони. Чуть не взвыл – дверца была явно толще и прочней моей руки, а поврежденные ногти мгновенно отозвались острой болью и кровотечением.

Четыре часа я сидел в углу комнаты, периодически разминая затёкшие мышцы, в постоянной готовности среагировать на внезапное... да на что угодно внезапное. От взвода автоматчиков до молодой и обнажённой Кейт Бекинсейл, которая материализуется прямо посреди комнаты. Или на пришельцев.

Лишь когда приехал ужин, я соизволил встать. Медленно, на полусогнутых подошёл, прочёл записку, лежащую на столике.

"Ужинайте, и ложитесь спать. На сегодня ваши испытания закончены. Продолжим завтра. Л."

Открываю крышку. И впрямь курица, как и заказывал, причём порция как минимум тройная. Что ж, будем надеяться, что она не напичкана дигиталисом, который мне нужно будет выпотеть, чтобы у меня не остановился "мотор".