Председатель Меджлиса (парламента) Ирана Али Лариджани, интервью в Москве.

 Али Лариджани: Иран и Россия стоят на передней линии борьбы с терроризмом

  Председатель Меджлиса (парламента) Ирана Али Лариджани принял участие в международной конференции "Парламентарии против наркотиков" в Москве. В ходе своего пребывания в российской столице он дал ТАСС эксклюзивное интервью, в котором рассказал о важности сотрудничества России и Ирана в борьбе с наркотрафиком, дальнейших планах Ирана по борьбе с терроризмом в Сирии, а также перспективах российско-иранского инвестиционного сотрудничества.

 — У Ирана есть огромный опыт в сфере борьбы с незаконным оборотом наркотиков. Правоохранительные органы и силовые структуры страны перехватывают и уничтожают впечатляющие количества запрещенных веществ. Как вы оцениваете действия подразделений НАТО в Афганистане в области противодействия наркотрафику?

 — Как вы и сказали, Иран очень серьезно борется с наркотиками. Во времена шаха в Иране также происходил посев мака, но после победы революции это было запрещено и Иран встал на переднюю линию борьбы с наркотиками и превратился в лидера в этой сфере. За последние годы мы приняли обстоятельные законы по борьбе с наркотиками и их контрабандой, создан Национальный штаб по борьбе с наркотиками, работу которого курирует президент страны. Правоохранительные органы Ирана прилагают огромные усилия в этом вопросе, у нас большая общая граница с Афганистаном, наркотики в Европу и Россию везут в том числе через Иран, а также через Таджикистан.

 Но здесь несколько проблем. Одна из них заключается в том, что, когда американцы вошли в Афганистан, они заявили о двух целях — борьба с терроризмом и борьба с наркотиками. Они присутствуют в этой стране уже 16 лет, там очень много американских и натовских военнослужащих. Что касается борьбы с терроризмом, вы сами видите, что там творится. Они не только не смогли победить талибов и "Аль-Каиду", последние даже разрослись и привлекли новых боевиков, которые действуют в Ираке, Сирии, Йемене, Ливии. Поэтому они (натовцы) потерпели неудачу. В самом Афганистане больше 14 провинций находятся под контролем террористов.

 Что касается наркотиков, то в 2001 году в Афганистане производилось 200 тонн наркотиков, а сегодня — 9 тыс. тонн, то есть объем увеличился в 45 раз. Почему? Потому что НАТО не чувствует никакой ответственности в этом вопросе, и кроме наземного транзита наркотики экспортируются через три аэропорта, то есть воздушным путем, — это Баграм, Кабул и Кандагар. Эти три аэропорта находятся в руках НАТО, но тогда каким образом все это происходит? Поэтому мне представляется, что они не чувствуют ответственность в этом вопросе, и это еще мягко сказано. Так что это большая проблема.

 Пока мы не уничтожим корни этого, проблема останется. В Афганистане больше 400 лабораторий, где производится героин. НАТО же видит это, они могут пресечь это, но почему они это не делают? Почему они бомбят афганские свадьбы, но не могут разбомбить нарколаборатории?

 — Каким вам представляется решение проблемы в таком случае?

 Кроме наземного транзита наркотики экспортируются через три аэропорта, то есть воздушным путем, — это Баграм, Кабул и Кандагар. Эти три аэропорта находятся в руках НАТО

 — Проблема заключается в том, что борьба с наркотиками нуждается в общей международной ответственности. Место назначение наркотиков — это европейские страны, но каков их вклад в борьбу с ними? Или все расходы должны нести транзитные государства? У нас 4 тыс. человек погибли в столкновениях с наркодельцами, 13 тыс. получили ранения. Так же не может продолжаться! Организация Объединенных Наций должна справедливо отнестись к этой ситуации. Все эти страны должны иметь свою долю, свою квоту в борьбе с наркотиками, помочь оборудованием, оснащением, помочь производить альтернативные посевы, они должны оказать влияние на ситуацию в Афганистане.

 — А каковы перспективы сотрудничества в этой сфере Ирана и России?

 — Думаю, что сотрудничество России и Ирана в этом вопросе может стать очень важным. Я не очень-то надеюсь, честно говоря, на западные государства, но Иран и Россия в региональных вопросах эффективно сотрудничают, Россия также уязвима перед наркотрафиком, к вам также поступают большие объемы героина. Поэтому здесь важно разведывательное сотрудничество и определение других стран, которые являются целью наркотрафика. Мы готовы по этому вопросу сотрудничать.

 — Как вы оцениваете нынешний уровень сотрудничества России и Ирана в сфере борьбы с террористами в Сирии и его перспективы? Намерен ли Иран после победы над террористами в Сирии сохранить свое военное присутствие в этой стране и в каком объеме?

 — Думаю, что Иран и Россия стоят на передней линии борьбы с терроризмом, остальные только разговаривают. Создавались различные коалиции для борьбы с терроризмом, это было на бумаге, но на деле мы ничего не видели. Некоторые страны заявляли, что будут бороться с терроризмом, но на самом деле они ничего не делали.

 Но Иран и Россия пришли и на практике стали бороться с терроризмом, и все это увидели. Думаю, что это было успешно. Сегодня ИГИЛ (прежнее название ИГ — прим. ТАСС. Запрещенная в РФ группировка) в Ираке и Сирии нанесен очень серьезный удар. Но закрыт ли вопрос с терроризмом и ИГИЛ в регионе или нет? Нет. Мы должны признать, что до сих пор у террористов есть скопления сил в Сирии, причем они мигрируют в другие страны. Поэтому борьба с терроризмом не закончилась. Я считаю, что Иран и Россия сделали очень большое и важное дело, у них привилегированная роль в этом вопросе. Но борьба с терроризмом еще не завершилась. Мы тоже с самого начала по просьбе Ирака и Сирии начали бороться с терроризмом, и пока существует такая необходимость, мы будем им оказывать помощь, когда этой необходимости не будет, мы перестанем это делать.

 — По прибытии в Москву вы упомянули, что планируете обсудить вопросы увеличения российских инвестиций в иранскую экономику. О каких именно сферах идет речь? Заинтересован ли Иран, в частности, в расширении сотрудничества в строительстве АЭС с участием России?

 Почему НАТО бомбит афганские свадьбы, но не может разбомбить нарколаборатории?

 — Недавно в парламенте утвердили шестую программу развития Ирана, там очень важная тематика и широкие возможности для инвестиций. Наши друзья в России знают эти сферы. Это в том числе атомные электростанции, о которых вы сказали. Сейчас уже начаты переговоры для строительства уже второго энергоблока АЭС в Бушере.

 — А какие перспективы вы видите в развитии сотрудничества в нефтегазовой сфере?

 — У Ирана, как и у России, большие запасы нефти и газа, поэтому российские компании могут прийти и инвестировать в различные проекты.

 Это сотрудничество в сфере новых источников энергии, строительства железных и автомобильных дорог. Это может быть на юге, севере, западе, востоке Ирана. России это тоже выгодно, потому что для нее будет открыт путь к свободным водам в Персидском заливе. Поэтому это крупные проекты, куда Россия может инвестировать различными способами. Мы всегда сотрудничали с Россией в различных условиях, мы можем выделить России отдельную долю в этом вопросе и можем запланировать долгосрочное сотрудничество в этих сферах — в строительстве дорог, нефтехимии, электроэнергетике, а также в атомной энергетике.

 

 Также

 Комитеты Госдумы и Меджлиса Ирана проведут совместное заседание 5 декабря

  Госдума и Меджлис Ирана подпишут меморандум о взаимопонимании

 Иран предложил усилить сотрудничество с Россией в производстве лекарств