Crimsonаlter: География как судьба. О визите президента Германии в Москву

Свой первый рабочий визит в Москву в должности президента Германии Франк-Вальтер Штайнмайер начал с возложения венка к Могиле Неизвестного Солдата.

Это знаковый жест, который идет вразрез с набирающим силу в Европе дискурсом о том, что Россия, как страна — наследник СССР, должна не гордиться, а каяться и выплачивать компенсации за свои действия во время Великой Отечественной. Штайнмайер, который уже был в Москве много раз и мог вполне обойтись без этой демонстрации правильного понимания истории, показывает, что по крайней мере часть европейской политической элиты находится по верную сторону моральных баррикад. По нынешним временам, которым свойственна циничная и оголтелая русофобия, такая позиция дорогого стоит.

Возможно, на позицию президента Германии влияет его адекватное восприятие европейской географии. Накануне визита в Россию Штайнмайер заявил, что

"взаимоотношения между Россией и США носят иной характер, нежели отношения между Россией и ЕС. Россия и США преследуют стратегические интересы как две крупные ядерные державы. Россия и Европейский союз — географические соседи", 

- дистанцировавшись тем самым от стратегического противостояния по линии Москва-Вашингтон.

Владимир Путин и Франк-Вальтер Штайнмайер на пресс-конференции. 25 октября 2017

Немецкое желание "отойти подальше" от американо-российского конфликта можно понять. Если американцы могут надеяться в очередной раз отсидеться за океаном, пока в Европе будет бушевать конфликт, созданный самими американцами, то у Германии такого варианта просто не  просматривается. Более того, соседство с Россией — это географическая данность, от которой никуда не деться, а значит, с Россией придется договариваться, несмотря на все разногласия. Это только кажется, что вышеизложенные мысли являются банальными констатациями фактов.

На данный момент у руля многих сопредельных с Россией стран находятся политики, которые искренне считают, что Россию можно безбоязненно задирать и провоцировать, а географию придумали трусы, которые не понимают, что Россия находится в тотальной международной изоляции. В этом контексте заявления президента Германии, что его цель состоит в том, чтобы "найти пути для выхода из негативной спирали конфронтации, утраты доверия и взаимных упреков", воспринимаются как проблеск здравого смысла на фоне тотального восточноевропейского безумия.

В таком отношении категорически нельзя искать мораль, дружбу, симпатию к России или другие высокие материи. Впрочем, поиск морали в любом аспекте геополитики — это изначально бесперспективное занятие. Голый немецкий прагматизм буквально толкает Берлин к Москве, особенно если учитывать то, что геополитические авантюры Вашингтона, в которых в той или иной мере участвовала немецкая сторона, всегда оборачивались для нее серьезными экономическими потерями.

Очень нагляден украинский пример в контексте представленного Еврокомиссии так называемого "плана Маршалла для Украины". Первый заместитель управляющего директора МВФ Дэвид Липтон в ответ на прямой вопрос украинского журналиста открестился от этого проекта и заявил, что никогда о нем не слышал, а МВФ в его подготовке не участвовал. Практически одновременно министр иностранных дел Литвы представил "план Маршалла для Украины" на рассмотрение Еврокомиссии, а в СМИ утекла информация о том, что этот план предполагает вливание пяти миллиардов евро в украинскую экономику ежегодно. Если посмотреть на ситуацию с точки зрения Берлина, то получается следующая схема: Вашингтон за Украину платить не хочет (что четко видно из заявления МВФ), при этом американский сателлит Литва продвигает план, по которому платить за Украину следует из европейского бюджета, то есть фактически расходы должен нести немецкий налогоплательщик.

Судя по скептической реакции Еврокомиссии, немецкое лобби этот "план Маршалла" похоронит, но все равно получается, что США опосредованно требуют от Германии терять деньги, в то время как с Россией речь всегда идет о совместных заработках.

В качестве примера можно привести запуск нового масштабного нефтехимического производства в Татарстане с объемом инвестиций 10 миллиардов долларов, о котором Владимир Путин говорил на пресс-конференции после переговоров с Штайнмайером.

Еще один пример такого рода — это "Северный Поток — 2", который было бы неправильно воспринимать как проект, выгодный исключительно Газпрому. На самом деле суть проекта заключается в том, что Украина лишается доходов от транзита газа в Европу, а сэкономленные деньги делятся между российской и германской сторонами, причем Германия получает геополитически выгодный статус страны-транзитера, который теряет Украина. Как правильно заметил Райнер Зеле, глава австрийского концерна OMV, "мы меняем транзитную Украину на Германию".

Транспортировка труб для строительства газопровода "Северный поток - 2"

Российско-германское сотрудничество является ключевым компонентом для реализации китайского проекта "Один Пояс — Один Путь", который выгоден не только Китаю, но и нужен самой Европе для того, чтобы можно было дистанцироваться от США и найти свое собственное место в мире. Ощущение "оторванности" от США в контексте многочисленных трансатлантических разногласий четко сформулировал президент Совета министров финансов стран еврозоны Йерун Дейсселблум:

"Я пришел к выводу, что в будущем мы будем сами по себе, и это может быть чем-то хорошим… Может, это как раз то, что нужно Европе, — работать вместе более продуктивным образом, решать самим свои проблемы, усиливать свою экономику, усиливать свою оборону. Теперь все зависит от нас, и это хорошо".

Не все разделяют эту позицию, но она становится все влиятельнее, а значит, перед Европой в целом встанет необходимость налаживания отношений с Россией как с ключевым геополитическим игроком, от которого во многом зависят энергетический рынок этой части света, ее безопасность и ее возможность прямого логистического подключения к китайскому интеграционному проекту. Наиболее дальновидные европейские политики, такие как Франк-Вальтер Штайнмайер, понимают это уже сейчас, и потому стараются улучшать отношения даже в нынешних сложных условиях.

Как справедливо заметил немецкий президент, одна беседа, пускай и на самом высоком уровне, вряд ли что-то изменит, но это отрадно, что один из влиятельных немецких политиков осознает, что долг политиков перед европейскими народами заключается в том, чтобы "при наличии всех разногласий, конфликтов всегда продолжать искать связующее нас". Этими нитями будут экономические связи, а практика показывает, что экономическая целесообразность практически всегда превращается в историческую неизбежность, а значит, на перспективы восстановления российско-германских отношений можно смотреть вполне оптимистично.

Иван Данилов