Мужество смотреть в бездну - I

Питирим Александрович Сорокин в американский период своей долгой жизни удостоился фантастических почестей, но так и не был до конца понят пиндосами. Ни он, ни его ученики. Наши отечественные "гамнометарии", все сплошь перекрасившиеся смотрители ленинских комнат, тем более не оценили всю прозорливость и гениальность этого ломоносова от социологии. Очень многие мои коллеги, и даже вполне добросовестные, когда я вкратце пересказываю им просто биографию этого великого человека, делают гроссе ауген и лезут в википедию. ОНИ УЖЕ ОТУЧИЛИСЬ ЧИТАТЬ ТОЛСТЫЕ КНИЖКИ.

Так вот Питирим Сорокин дал чрезвычайно тонкое определение культуры: "Культура - это система ценностей, норм, стереотипов и образцов поведения, которые способствуют выживанию как обществу в целом, так и отдельному индивиду в данном обществе". Что ни слово - то глава учебника культурологии. Каждое слово можно писать кэпслоком.

Появление НОВОЙ системы ценностей есть культурная революция. Как нетрудно понять из сорокинского определения, культурной революцией можно назвать только такое изменение, которое даёт обществу возможность решить экзистенциальную проблему, угрожающую самому его существованию. Культурная революция именно тогда и случается, когда возникает экзистенциальная угроза, и старая культура и её рецепты выживания очевидным образом ведут общество в пропасть, в небытие. Если новая система ценностей оказывается действенной, то общество, живущее по новым правилам, выживает, и новая культура закрепляется в потомках своих носителей. Если - нет, то – нет, и кладбище истории пополняется ещё одним погибшим обществом.

Исламская культура возникла как способ решения экзистенциальной проблемы для арабских племён, живших в первую очередь транзитной торговлей, и оказавшихся в геополитическом окружении: выход к Средиземноморью захватила Византия, Йемен покорили эфиопы, Оман и выход из Персидского залива – Иран. Проблема усугублялась глубоким расколом арабских племён, как этнический, так и имущественный, который цементировался расколом на множество языческих культов. Проповедь пророка Мухаммеда на основе единобожия позволила создать совершенно новую систему ценностей, которая позволила сплотить не только арабские, но и другие народы, и существенно сгладить имущественные различия. Всего лишь за время одного поколения ислам распространился на громадные территории – от Индии до Атлантики, что говорит об огромном потенциале его системы ценностей (для тогдашней эпохи).

Христианизация Римской империи – это более длительная и более драматичная культурная революция, которая растянулась на несколько веков. Атомизированное и маргинализированное римское общество эпохи Поздней Республики, раздираемой кровавыми гражданскими войнами и репрессиями, захлестнула мутная волна всяческих эзотерических сект и культов, общего между которыми было именно обещание прямого личностного общения с высшими силами. Но ошибочно было бы ставить христианское вероучение на одну доску со всевозможными гностическими учениями и культами; только последователи христианства подверглись самым бесчеловечным и последовательным гонениям со стороны римского государства; это случилось именно потому, что римские власти почувствовали смертельную угрозу, исходившую от этой поначалу небольшой группы. Знаменитый пожар Рима при Нероне, который впоследствии приписали распутному императору-безумцу, на самом деле, скорее всего, организовали группы первых радикальных христиан-фанатиков, решивших лично сжечь в «геенне огненной» скопище всех мыслимых пороков тогдашнего мира, «всемирную блудницу, новый Вавилон» - Рим, что закономерно и вызвало гонения и массовые казни первых последователей Христа. Но главной причиной казней и гонений были всё же не эти акты террора. В отличие от других духовно-мистических учений христианство радикально и последовательно отвергло все римские ценности, как духовные, так и материальные, предлагая диаметрально противоположный образ жизни и мыслей, совершенно иную систему нравственных координат.

В Европе в XVI веке произошла драматичная и кровавая протестантская революция, когда благородных рыцарей победили наёмники-кнехты, а феодалов – пронырливые купцы-миряне. Язык христианской культуры, как оказалось, имеет громадный запас «конструкционной прочности». В эпоху зарождающегося капитализма, стихийного слома патриархального уклада феодального общества, протестантская революция Мартина Лютера таким образом «модернизировала» христианское вероучение, что ввела в рамки морали и кнехта, и торгаша, и князя. Лютер создал настолько питательную среду для социального творчества, что его плоды человечество вкушает и по сей день. Львиная доля достижений человеческого гения так или иначе связана с протестантской цивилизацией: от идеи конституции до паровой турбины. Великий немецкий социолог Макс Вебер в своей фундаментальной книге «Протестантская этика и дух капитализма» показал всю глубину пропасти между католическим и протестантским мировоззрением, которые дают диаметрально противоположные ответы на вопросы отношения к греху, бедности, труду, смеху, к женщине, познанию, чуду, что вылилось в рождение антагонистической католицизму системе ценностей. И этот конфликт сгладился лишь с общим упадком религиозности в Европе, когда и католики, и протестанты стали примерно одинаково равнодушны к вере, что и помогло протестантской Пруссии и католической Австрии во второй половине XIX века заключить хоть и неравноправный, но довольно устойчивый союз, возобновившийся после первой мировой войны аншлюсом Австрии нацистской Германией, который не встретил никакого сопротивления со стороны австрийцев. А вскоре к «протестантской» нацистской Германии присоединяется и «католическая» фашистская Италия, а потом и «синтоистская» милитаристическая Япония. Эпоха союзов по вере дала трещину ещё в XVII веке во время Тридцатилетней войны, когда католическая Франция вступила в союз с протестантскими князьями Германии и в фактический союз с мусульманской Турцией, обрекая империю Габсбургов вести изнурительную войну на два фронта, что дважды едва не закончилось геополитической катастрофой под Веной во время её осады войсками султана Сулеймана I в 1529 году и в 1683 году во время её осады войском Мехмеда IV. Падение Вены могло радикально изменить геополитический и религиозный ландшафт Европы, которая была бы рассечена надвое: турки вышли бы к верховьям Рейна, и под их ударом оказалась бы уже и Франция, и Германия, а население волей-неволей было бы вынуждено принять ислам.

За внешним буйством красок и форм рок-поп-культуры, которая является несомненной наследницей эпохи хиппи, коя является для неё своеобразным «золотым веком», нужно уметь разглядеть гниение и тлен. Что характерно: эпоха хиппи окончилась с наступлением мирового энергетического кризиса 1973 года, когда за полгода цены на нефть взлетели с 2 до 20 долларов за баррель, четверть американцев потеряли работу, а вокруг всех крупных городов возникли бескрайние трущобы бездомных, которые впоследствии тяжкими трудами и ценой долговой кабалы превратились в те аккуратные пригороды, которыми ныне Голливуд соблазняет мир «американской мечтой».

Канадский психолог Эрик Берн именно в сытые 1950-60-е годы открыл феномен «лягушек», неповзрослевших инфантильных взрослых, неспособных к полноценному человеческому общению. Ранее, в менее сытые времена, не менее талантливые психологи и писатели, это проницательные инженеры человеческих душ, ничего подобного не открывали. Просто ранее инфантилы не достигали зрелого возраста в таких значимых количествах: общество либо заставляло таких повзрослеть, либо они просто погибали, как неприспособленные к жизни. Эпоха хиппи и последующее полувековое господство масс-культуры, как это гениально предсказал Питирим Сорокин, и стало дальнейшим и прогрессирующим упадком западной культуры, отягощённым неоколониальным грабежом, сохраняющейся - пока ещё сохраняющейся - способностью кормить огромное количество великовозрастных инфантилов, которые находятся в уютных «квартирках» многочисленных субкультур (панки, металлисты, готы, эмо, хипстеры. В нищих обществах никаких хиппи или их подражателей не появилось: ни в Индии, ни в Бразилии ничего похожего не возникло по той простой причине, что эти бедные страны просто не могли обеспечить сытый досуг огромной армии философствующих бездельников. Культурная революция хиппи – это шабаш золотой молодёжи, бродяжничавшей на родительские деньги.

В этой связи очевидна параллель между США и СССР.

И коммунистическая культура СССР, и экстра-либеральная культура США как авангарда Запада одинаково деструктивны и нежизнеспособны, потому что они, хоть и каждая по-своему, отрицают ценности традиционной христианской культуры, проверенные за два тысячелетия самыми разными бедами.

Глобально перед Америкой стоит одна задача – выживание страны требует физического устранения примерно 50 млн. человек, занятых в производстве токсичных услуг для глобальной элиты. Плюс 30-40 млн. сидящих на пособиях. В 1990 точно такая же проблема стояла перед СССР – в стране был переизбыток «креативного класса»: партийных, комсомольских, профсоюзных, министерских работников, преподавателей марксизма, замполитов, придворной интеллигенции, псевдоинженеров отраслевых НИИ, рабочих, производящих ненужную и заведомо бракованную продукцию, изрядной доли ВПК и т.д. Все они были абсолютно неприспособленны к жизни в нормальных рыночных условиях и одновременно не согласны на добровольное понижение своего социального статуса. Вследствие чего старт переменам затягивался до последнего, пока они не наступили просто явочным порядком. Описанные категории людей ускоренными темпами вымерли, и страна начала развиваться. В Штатах в отличие от СССР пузырь иждивенцев надувался вдвое дольше – 70 лет против 36 (с 1955 по 1991), и к тому же размер экономики США также был вдвое больше, чем в СССР, и, перемножив одно на другое, можно ожидать «силу социального взрыва» (или размер его последствий) в 4 раза больше, чем в СССР/РФ 90-х.

Весь предстоящий США ужас можно видеть в той истерике, которая охватила американскую элиту во время президентских выборов 2016 года и по сей день. История ещё не подвергала политическую систему США настоящему испытанию, и похоже, что разрекламированная на весь мир стабильность американской демократии работает только в сытые времена, когда противоречия между различными кланами и кланчиками элиты можно было сглаживать с помощью печатного станка, неоколониальных налогов, а то и прямого грабежа других стран. Сейчас перед Западом и особенно перед США во весь рост встала проблема – «как сохранить социально-политическую стабильность в условиях быстрого сокращения ресурсов», или, говоря по-простому, «как прожить только на свои», и памятуя то, как эта проблема решалась в прошлом, есть большая вероятность того, что решать западные элиты будут её привычным способом – через большую войну, которая вполне может стать и последней в истории человечества даже и вопреки чаяниям кукловодов, наивно полагающих, что у них всё под контролем, даже Хаос.