Мировые события идут своим чередом, ничуть не выбиваясь из общей колеи мирового финансового кризиса, который определяет активность всех участников. Тем не менее, большинство наблюдателей оценивают события все еще по меркам прежнего периода однополярной экспансии. Ориентирующиеся на такие оценки политики рискуют вскоре или вовсе выпасть из процесса, а в лучшем случае оказаться в фарватере тех политиков, которые уже формируют новую политическую действительность.

Активная фаза мирового кризиса началась на рубеже 2016 года, когда активизировалась после долгого сюрпляса политика ФРС. Двойственность старых гегемонистских и новых антикризисных подходов нарастала уже давно по мере усиления предварительных стадий мирового кризиса. Однако до 2016 года мировой кризис не воспринимался как череда досадных эксцессов, не отменяющих довлеющей однополярности. И даже более того – симптомы кризиса выглядели как удачный повод для укрепления финансово-политической и прочих видов дисциплины и контроля в стройных рядах Однополярья.

Теперь же именно мировой финансовый кризис и проблема не только политического выживания глобальных элит довлеет над всеми прочими. И все же краткий период 2016-2017 годов в этом смысле стоит особняком. Потому что фазовый переход от одной стадии (однополярной гегемонии) к следующей (переходный период активного кризиса) не происходит в один момент. Новый глобальный политический центр, необходимый для условий мирового кризиса, уже сложился и действует, но прежние стереотипы элит сразу не исчезают, как и прежние политические институты, пусть даже парализованные, но от которых еще понапрасну ожидают жесткой реакции самосохранения.

Перефразируя классика, глобальные верхи уже не могут, даже если бы захотели, править прежними методами, но низам об этом докладывать не собираются. Даже ближайшей нижестоящей обслуге типа масс-медиа или записных экспертов из придворных тинк-танков, вернее – им в первую очередь положено думать, что все остается как прежде. Дымовая завеса, поставленная общими усилиями непосвященных в сакральную тайну актуального безвластия, призвана обеспечить плавный переход от обанкротившихся методов финансовой экспансии с опорой на военные угрозы на методы преимущественно финансового контроля с опорой на контртеррористическую коалицию спецслужб.

Для наглядности еще раз сравним нынешнюю финальную фазу демонтажа однополярной 16 стадии Глобализации (два года 2016-2017) с финальной фазой демонтажа однополярного союзного центра (два последних месяца СССР 1991 года). Постепенная атрофия союзных политических институтов задолго до этого периода завершалась откровенным перетягиванием полномочий в пользу республиканских центров. Точкой формального невозврата при этом стало отсутствие какой-либо реакции от союзного уровня прокуратуры, спецслужб, конституционного надзора на Беловежские соглашения трех бывших союзных республик. Хотя очень многие, если не большинство союзной и значительная часть республиканских элит желали бы такой формально оправданной жесткой реакции. Как желали они успеха путчу ГКЧП, ставшему за три месяца до этих событий точкой фактического невозврата к прежней жизни. Но тогда была надежда еще на «обновленный Союз», послуживший неудачливым прототипом для нынешнего ЕС.

Разумеется, окончательный диагноз можно будет ставить в будущем году, по итогам этой финальной фазы демонтажа Однополярья. Однако уже сейчас есть основания считать, что недавняя серия саммитов в Европе с участием Трампа и Путина имеет тот же смысл формального разрушения прежнего политического порядка, как и Беловежский саммит лидеров трех ключевых республик.

Отсутствие жесткой реакции союзных спецслужб и армии на Беловежье обусловлено вполне понятным абсолютным недоверием к союзному «лидеру» - после его предательств в январе, августе и непосредственно перед Беловежьем 5 декабря передачи США схемы прослушки их посольства. Начнешь при таком начальстве спасать Союз и окажешься на тех же нарах, что и Крючков с Язовым. Так что формальный невозврат был неизбежен после фактического в августе. Так и в параллельном процессе демонтажа однополярного центра очень многие глобалисты ожидали от американских спецслужб и юридического истеблишмента формальной реакции на фактический отказ Трампа от прежнего союза с Европой против и за счет России. Объяснимо недоверие спецслужбистов к прежним лидерам глобалистов, втянувших США и весь «свободный мир» в грязные интриги с опорой на самые разрушительные мафиозные связи. К тому же клинтонитами была ранее проявлена готовность предавать и даже физически уничтожать временных союзников.

Но все равно главной причиной разброда, шатаний, развала и финального демонтажа однополярного глобализма является не моральная несостоятельность его лидеров, а невозможность удерживать гегемонию прежними методами финансово-политической экспансии с дополнительной опорой на военные интервенции. Наоборот – это моральная несостоятельность, выдвижение именно таких лидеров обусловлены кризисом власти. Мировой финансовый кризис как экзистенциальная угроза всем глобальным элитам заставил сначала искать спасения в альтерглобализме лондонского розлива, а затем – ввиду бесперспективности обеих главных ветвей фининтерна – в технологиях усиления финансового контроля. А это требует опереться на альянс сильных спецслужб, что в свою очередь переформатирует глобальную элиту в глобально-региональную.

Соответственно, все текущие мировые события нужно рассматривать только под этим главным углом – переформатирования глобальной элиты под методы финконтроля. Все остальные аспекты – экономические, военные, спецслужбистские подчинены этой главной задаче финансово-политического, а значит и физического выживания элит. Поэтому нельзя, как это делают многие даже неплохие аналитики, выхватывать из потока событий излюбленные ими темы и аспекты, а потом строить на них спекуляции на основе уже не работающих стереотипов ушедшей однополярной или даже двухполярной эпох. В итоге у таких аналитиков так и не сбываются ни разу многочисленные алармистские прогнозы горячей мировой войны или экономической «реконкисты», или неизбежного крушения путинского режима, как и «гибели Европы». Совсем свежим поводом для очередных такого рода стенаний стала законодательная инициатива сенаторов о санкциях США против Северного потока. Но об этом мы еще поговорим.

А между тем наш спокойный прогноз перехода глобальной власти к финансовому контролю с опорой на коалицию спецслужб продвигается шаг за шагом. Например, одним из ключевых событий в этом ряду стало назначение на днях представителя России на пост заместителя генсека ООН по борьбе с терроризмом, то есть координатора выполнения той самой декабрьской (2015) резолюции СБ ООН №2254, которая стала одним из трех системообразующих международных актов новой глобально-региональной системы. Чтобы оценить значение события, ответьте себе на один вопрос – была ли у великих держав Запада, как впрочем и Востока, возможность заблокировать такое назначение? А если была, но не состоялась, значит – роль России в контртеррористической координации спецслужб признана краеугольной. И это назначение можно считать началом такого же переформатирования системы политической полиции в глобально-региональный вид, как и в декабре 1991 года после Беловежья ключевым ведомством для взаимодействия КГБ республик стало АФБ РСФСР.

Идем дальше по актуальной параллели. Прежде чем анализировать сенатскую инициативу о новых санкциях «против России», которая была предусмотрительно подвешена и направлена по долгому пути рассмотрения, стоит обратить внимание на следующий в этой очереди законопроект, который уже стал предметом возмущенного обсуждения в широких слоях общественности США. Речь идет о законопроекте S.1241 - «против отмывания денег, финансирования терроризма и контрафакции», внесенном сенатором от Айовы Чаком Грассли.

Формально законопроект вроде бы не сильно отличается от уже действующего закона об обязательно декларировании при ввозе и вывозе из США сумм наличности свыше $10000. Однако теперь речь идет не только о банкнотах или дорожных чеках, но о любых ликвидных ценностях на эту сумму, которые могут быть быстро конвертированы в кэш или использоваться для наличной оплаты товаров, услуг, особенно контрафактных и иных нелегальных как наркотики, оружие, услуги киллера и т.д. Но самое главное, что к таким ликвидным ценностям, подлежащим обязательному письменному декларированию, теперь могут быть отнесены также криптовалюты типа биткойнов, а также иные схожие по возможностям окэшивания виртуальные ценности типа предоплаченных сумм на мобильных устройствах, подарочных ваучеров по типу Амазона. За отказ от декларирования – внесудебная конфискация нелегально ввезенных или вывозимых ценностей с возможным довеском в виде тюремных сроков.

Но даже и это ужесточение персонального финансового контроля под предлогом борьбы с терроризмом и наркокартелями – не самое главное в данном законопроекте. Главное – это обязанность таких онлайновых компаний как Амазон или операторы мобильной связи предоставлять спецслужбам данные о виртуальных ценностях на счетах мигрантов через границу США по вполне законному основанию. Причем раз таможенный контроль при вылете должен быть оперативным, то и доступ к базам данным компаний – тоже. То есть на самом деле это законопроект не о контроле над гражданами или мигрантами, а о финансово-политическом контроле над крупными глобальными корпорациями как потенциальными конкурентами традиционных глобальных банков. Вот на банковском счету можно хранить сколько угодно, и въезжать-выезжать с кредитными картами.

Вот теперь в едином комплекте с данной инициативой сенаторов США можно посмотреть внимательнее на одобренный Сенатом законопроект о новых санкциях против России. Причем реакция Кремля на эти санкции была откровенно вялой (что-то типа «ну опять санкции – скушно, девочки»;). Зато реакция Европы (старой) в виде совместного заявления канцлера Австрии и министра иностранных дел Германии превзошла все современные аналоги, в том числе по количеству восклицательных знаков. Это так у дипломатов обозначается на бумаге запипикивание матерных выражений. А все потому, что угроза новых санкций под предлогом наказать «агрессивную Россию» направлена, прежде всего, на ограничение бесконтрольной активности европейских и британских банков. Их и так в Штатах штрафуют на миллиарды за каждый чих не в ту сторону, а тут будет повод и вовсе поставить под оперативный контроль каждую внешнюю транзакцию евробанков свыше миллиона баксов.

Есть смысл обратить внимание на пару нюансов, связанных с прохождением сенатского законопроекта. Во-первых, он принят почти единогласно – 97 голосами из ста. Прошлый раз таким же хором сенаторов утверждался разве что закон, разрешающий возбуждать дела против дома Саудов о компенсации за 9/11. Притом что среди сенаторов точно были политические сторонники и даже подельники саудитов. То есть голосовали, скорее всего, под угрозой применения «Патриотического акта» к сенаторским активам. Так и с «новыми санкциями» фактически против Европы, а не России – подельников в смысле общего бизнеса с европейцами в Сенате хватает. Чего не хватает – так это смелости идти против общего интереса американских банкиров, желающих подмять под свой контроль европейских коллег.

Вторая особенность законопроекта – нарочитое нарушение конституционного порядка принятия актов, предполагающих изменения в бюджетной политике. Сенат не может первым принимать такой законопроект, так что по сути и по дальнейшему ходу  – это всего лишь законодательная инициатива от имени 97 сенаторов. Европейцы уже так же хором бьют челом ненавистному Трампу, чтобы спас от напасти. То есть тема для переговоров на ближайшие полгода есть, а потом все равно будет принят какой-то менее жесткий вариант финконтроля на ближайшие годы. Между тем для управляемого выхода из кризиса важен именно этот начальный период активной фазы мирового кризиса. Что и требуется доказать европейцам, которые и сами были не прочь воспользоваться явной экономической слабостью американских партнеров.

Что же касается конкретного проекта «Северный поток-2», то и здесь инициатива сенаторов бьет по перспективам европейского контроля. Сначала англосаксы вместе при помощи подконтрольных поляков и прибалтов, а также агентуры в Брюсселе заставили европейские энергокомпании уйти от формата консорциума с оговоренным долями участия (и будущей прибыли). Вместо этого были оформлены долгосрочные кредиты газпромовской компании-оператору. Наверняка, с опцией последующей конвертации долга в долю. Так что половина контроля и прибыли после введения в строй «СП-2» оставалась бы за Европой. А с учетом контроля за распределением газа на берегу – европейцы могли бы дальше диктовать свои правила. Однако, как мы знаем, крупные проекты редко когда ограничены первоначально рассчитанным бюджетом. Так или иначе, участникам придется довнести вклады – напрямую или в виде новых кредитов. Скорее всего, такие положения о сохранении пропорций в договоре о «СП-2» имеются. После вероятного введения «новых санкций» возникает ситуация форс-мажора, при которой Газпром не обязан блюсти первоначальные доли, а европейцы не смогут возразить против размывания своей доли, ибо иначе вообще потеряют все – и деньги, и энергобезопасность.  

Наконец, есть еще более общая проблема для всех глобальных элит – дефицита прибыльных крупных проектов, где можно вложить и сохранить мультимиллиарды. Когда кто-то вдруг пишет, что с китайцами сложно договариваться об условиях кредита на замену европейским банкам – это просто смешно в случае такого проекта как «СП-2» или другие «потоки» из России в Европу. Гарантированная отдача и спасение долларовых запасов, которые сейчас китайцы готовы закопать даже в инфраструктуру беднейших стран с хоть какими-то перспективами долгосрочной отдачи. Те же самые соображения гложут руководство любых суверенных фондов или инвестбанков, где – на каком «поле чудес» инвестировать свои «пять сольдо».

При этом так получается, что самые надежные проекты такого рода связаны с энергетикой и с участием «энергетической империи». Так, еще одним прибыльным даже не мега-, а гигапроектом может стать восточноазиатский энергомост, а точнее – создание единой системы суточных перетоков электроэнергии от Лиссабона до Токио и Шанхая. Однако, чтобы поймать такого рода «журавлей в небе», европейским банкирам, арабским шейхам и даже китайским госкорпорациям – сегодня приходится рисковать «синицей в руке» в виде уже сделанных инвестиций в США. Мы уже видели, как американцы на этом поймали саудитов – как ту мартышку с зажатым орехом в кулачке, не пролезающим через горло кувшина. После чего мартышке пришлось поделиться орешками, для начала на 100 миллиардов, а там и 350. Аналогичное предложение было сделано Трампом и для европейцев. Те было заартачились, но теперь вынуждены работать с Трампом против якобы отвязавшихся сенаторов. Притом что банкиры и суверенные фонды, условно лояльные США (то есть инвестирующие там или закупающие оружие, а также берущие американских банкиров в долю) не имеют особых проблем с инвестициями в российскую энергетику. Тот же Катар имеет проблемы с саудитами как их успешный конкурент, но не с Трампом или конгрессом.

Конечно, по мере развития мирового кризиса и ослабления США баланс сил между ними и бывшими союзниками будет выравниваться. И тогда они отомстят, как смогут. Но американцам нужно спасать экономику и саму страну здесь и сейчас, для чего нужно нагинать союзников по полной программе. И вот тут мы можем вспомнить недавний, года два назад, кастинг под руководством Обамы на лучший повод к такому нагибанию. Три угрозы на выбор – ИГИЛ, Эбола и Россия. Причем кастинг начался задолго до Крымнаш и официальной номинации. Также можно отметить, что сама же Россия сделала больше всех, чтобы снизить угрозы – и Эболы, и «халифата», а также не побоялась в нужный момент повысить ставки в качестве такой условной угрозы для Европы. Европейцам теперь не на кого обижаться в уже сделанной игре, если именно они заранее сделали именно такие антироссийские ставки – и на Украине, и ранее в Прибалтике. Что они теперь, вернее – «здесь и сейчас» могут возразить американцам, если сами дербанили Восточную Европу ровно под тем же соусом русофобии? За что боролись, на то и…

Вот теперь, только после рассмотрения глобальных финансово-политических раскладов под правильным углом, можно переходить к анализу иных событий. Например, так сказать визит Порошенко к Трампу. С одной стороны, смешно: Трамп показательно наказал предельным унижением Петю и всю укроэлиту, сделавшую не ту ставку на американских выборах и посмевшей при этом громко тявкнуть лично на Трампа. Но не все так просто – все же Петю приняли, и не только в Овальном офисе на шесть минут, но и в офисе вице-президента, и в Пентагоне, и в министерстве энергетики. То, что ему лично приходится всем заниматься – так никакого доверия своим министрам и даже премьеру не может быть: кинут, продадут и перепродадут как Паниковский.

Кроме того, странный формат несогласованного заранее визита может быть обусловлен договоренностями Трампа и той же Меркель решать вопросы по Киеву сообща, согласованно. Но если клиент сам просится, умоляет о встрече, запрашивает посадку на базе Эндрюс – то оттолкнуть его было бы нанести удар единым усилиям Запада в общей борьбе с Россией. Вы ведь сами об этом все время шумите, фрау Меркель. Так что нынешний странный визит Пети является продолжением, и отчасти отрицанием его же столь же срочного и коленопреклоненного визита к Меркель. Немцы, разумеется, не отказались бы от вассальной присяги киевского полугетьмана. В этом состояла вся их политика по продавливанию евроассоциации с одновременным выдавливанием из ЕС британских партнеров. С помощью либеральных майдановцев почти уже этой цели достигли соглашением с Януковичем, когда американские и израильские «партнеры» продавили нацистский госпереворот в духе айкидо – придав ускорение головой апстену.

Разумеется, Меркель пыталась выторговать у Трампа контроль над Киевом, помогая одновременно оппонентам Трампа в самих США травить его и ослаблять. Какие-то успехи в этом перехвате контроля даже были достигнуты – из киевского СБУ уехали представители ЦРУ, снизилось присутствие американского спецназа, как и число совместных учений на Б/У. Однако наделенный особыми полномочиями СНБО остался в руках пронацистских ястребов, которые в этой ситуации неизвестно кому и как были подчинены. Точно – не Пете, ибо он лишь номинальный держатель остатков формального суверенитета. Поэтому разговор между Трампом и Меркель во время ее визита в США мог быть примерно таким: «Ну, так как? Мы забираем себе Киев? Начнем вкладывать? – Да, я не против, мне не до них… - А как насчет СНБО? Отдадите? – Кто? Я? Да и сам не знаю, кто с ними работает? Я со своими-то спецслужбами никак не разберусь…» Так, вот несолоно хлебавши и распрощались.

Теперь вопрос для тех ура-патриотов, кто громче всех смеялся над унижением Пети и всей укроэлиты в Вашингтоне? С чего вы взяли, что этот визит не был успешным? Особенно для Трампа, которому Петя публично на весь мир присягнул как сюзерену. Но и сам Петя свои дивиденды от этого недовизита имеет. Особенно, в момент, когда Трамп продемонстрировал свои умения по нагибанию европейцев. А еще более важный вопрос – с чего вы взяли, что этот визит направлен против интересов России, а не той же Европы?

Представим себе на миг, что немцам бы удалась их прямолинейная политика не только по отрыву Украины от России, но и по евроассоциации в не разрушенном нацистами виде. Или даже в полуразрушенном виде, как сейчас, но все же вполне аграрного придатка. Была бы Германия столь же осторожна и даже сговорчива, как сегодня с «Северным потоком»? И не возобладало бы в политике Берлина имперско-реваншистское, русофобское, пронацистское крыло, а не перспектива социал-демократических традиций «восточной политики»? Поэтому визит Порошенко в Вашингтон и его присяга Трампу никак не может быть расценен, как направленный против интересов России, а ровно наоборот. Против интересов Германии и Европы в целом – да, наверное.

Есть еще другой вопрос: а что, кроме роли крупной фишки в торговле с Европой, может предложить Киев нынешнему вашингтонскому финконтролю? То же самое, что Киев предоставлял вашингтонским «пиратам» и отчасти лондонским «менялам» - полигон для испытания методов информвойны и финансово-политического контроля в натурном режиме полноценного системного кризиса. Достаточно обратить внимание на одно лишь сообщение о том, что задолженности по ЖКХ будут списываться с банковских карт жителей Б/У в безакцептном порядке, по заявлению коммунальщиков. А до этого была проведена зачистка и централизация кризисного банковского сектора. Кроме ведущих держав и финансово-торговых элит, с которыми нужно договариваться, есть ведь еще периферийные страны, вроде Прибалтики или той же Греции, где нужно будет вводить столь же жесткие финансовые порядки, какие сегодня отрабатываются на натурном полигоне бывшего государства Украины. Причем строго под внешним финансовым контролем, обусловленным угрозами контрабандной активности, наркотрафика и связанной с ними базой терроризма. Для начала контроль будет вашингтонский, а там – как жизнь покажет.

Рассматривать российскую внутреннюю политику, включая подготовку к выборам-2018, также необходимо только в этом глобальном контексте перехода к активной фазе мирового финансового кризиса. Смена глобального политического режима будет идти буквально по ходу российских выборов. Впрочем, эта тема заслуживает отдельного рассмотрения, немного позже. А пока следует попытаться ответить на вопрос, как может выглядеть эта самая активная фаза мирового кризиса? Что изменится в нашей жизни или хотя бы в международной после окончательного демонтажа и «спуска флага» бывшего однополярного гегемона?

Сейчас уже можно точно сказать, что это не будет спуском национального флага США, скорее – каким-то символическим актом переподчинения, национализации ФРС как главного института прежнего глобализма. Что же касается режима международной политики, то дымовая завеса дезинформации станет, скорее всего, еще гуще. Степень неадекватности масс-медиа и «записных экспертов» достигнет новых вершин, но зато начнет понемногу доходить до остальной публики.

Для нас с вами самое главное, что Россия является полноценным самостоятельным игроком в этой рискованной игре. Причем игроком, обладающим уникальными ресурсами – как в виде долгоиграющих проектов приложения международных инвестиций, так и сугубо политических ресурсов. Об одном из них я уже упоминал – это угроза признать правоту внутренних и внешних оппонентов Трампа как «агента влияния Кремля». По этой причине сам Трамп, как и его возможный сменщик, не будет переходить в своей игре против Европы, Китая, петромонархий определенных «красных черт» в виде необратимого ущерба для России. Вот и сейчас «новые санкции» были заявлены лишь после начала исполнения сделки по кредитованию «Северного Потока-2».

Еще один политический ресурс Кремля – это возможность в любой удобный для европейцев момент перестать играть нарочитую роль «империи зла», изобразить демократизацию и много чего еще. Это тоже угроза, прежде всего, для нынешней политики постгегемона по спасению его экономики и финансовой сферы за счет Европы и других союзников. Хотя еще лишний раз напомню, что политический ресурс в виде угрозы нужен вовсе не для реализации этих угроз, а для закулисного торга и соблюдения партнерами обязательств.

-----------------------------------------------------------------------------------------

МЕТКИ: 2холодная, ЕС, Киев, Россия,США, информвойна, кризис, менялы и пираты, перезагрузка, политика,финконтроль

----------------------------------------------------------------------