Штормовое предупреждение в тихом омуте мэрии

   Эпопея «московской реновации» пришла к промежуточному финишу. Закон принят ГосДумой, и независимо от маловероятного вето СовФеда и более вероятного вето президента – есть законченный предмет для анализа раскладов внутренней политики федерального уровня. Внесенные в изначальный скандальный законопроект изменения, как и сам ход публичных обсуждений с выплеском страстей на улицы – отразили подковерные кризисные течения. 

     Лично у меня нет сомнения, что вся разыгравшаяся ситуация – следствие и признак распада сложившейся в 2010-2012 годах временной коалиции элит. Внешнеполитические задачи защиты общих интересов российских элит в целом решены. Поэтому исчерпаны и прежние компромиссы между либералами и государственниками, когда отдельные регионы были отданы в «доверительное управление» ставленникам крупного бизнеса и других элитных групп, а самый богатый региональный бюджет Москвы был, по сути, поделен между самыми сильными коалициями. Так что и массовые отставки губернаторов весной этого года, и «черные метки» отдельным губернаторам на «прямой линии», и спровоцированный кризис в управлении Москвой имеют одну общую подоплеку.

     Впрочем, стоит начать с политической оценки первоначального проекта «закона о реновации» как сугубой провокации и политического вызова. Такого себе даже Лужков в период самого ослабленного Ельцина не позволял – открыто выступить с инициативой выхода столицы из федерального правового поля с узурпацией федеральных и городских полномочий «неведомой зверюшкой» в лице «фонда реновации». Даже путинские госкорпорации таких необъятных полномочий никогда не получали в своей сфере деятельности. Эта неповторимая стилистика законотворчества однозначно указывает на источник вдохновения в «правовой» практике Татарстана и инициаторов всей скандальной движухи из строительного комплекса мэрии. 

   Содержание этой неправовой формы тоже весьма незатейливо. Московский бюджет, а также внебюджетный фонд капитального ремонта, страдают от профицита денежных средств. А времени, чтобы успеть строго по закону эти средства направить в инвестконтракты, все меньше и меньше до ожидаемой смены мэра. Выборы через год, в сентябре 2018-го, но к тому же возможно, по новой традиции, назначение и.о.мэра заблаговременно до выборов. Вот и решили по примеру такой же смены руководства в Татарстане создать такой же эксклюзивный фонд, как у Шаймиева для реставрации памятников. Только вот Москва – не Казань, и даже Шаймиев на федеральные полномочия, права граждан и отмену сразу всех кодексов не покушался. 

Тогда вопрос – почему и как все остальные участники разношерстной московской коалиции, если не поддержали, то молчаливо пропустили эту дурную инициативу? 

   Ну, во-первых, никто из сильных игроков, имеющих долю в московских проектах, и не опирался на мэрию и Собянина, а на куда более сильных игроков. Мэр для них – исполнитель общей воли «олигархов», каким он был всегда со времен Тюмени и ХМАО.  

    Во времена становления Собянина как регионального политика нужно было уметь не просто уступать давлению нефтяных «генералов» и «маршалов», но успевать согласовать их интересы, перенаправить энергию давление на контрагентов, чтобы уравновесить это давление. Умение для политика важное. Путин, которому то же самое приходится делать во внешней политике, не мог не оценить талант увертливого столоначальника, доверив ему «столоверчение» федерального уровня.

Так что возможное ослабление позиций мэра Москвы накануне эвакуации из мэрии не затрагивало интересы сильных участников коалиции. Им только проще работать стало. Это слабые участники «новосухаревской конвенции» по прежнему разделу московского пирога, не имеющие федеральных позиций, делегированные из Казани или с Чукотки – должны были волноваться. 

  Эксклюзивность и востребованность татарстанских элит действительно сыграла свою роль в период операции «Крымнаш» и острой конфронтации с американскими ястребами. То есть уступка или бонус в виде московского стройкомплекса для казанских строителей сыграли свою роль. Но ястребы на глобальном уровне уже проиграли, а былые заслуги отмечаются орденами, званиями героев труда, но не идут в зачет актуальной политики. Можно сказать, что после взятия Алеппо и разворота Турции к Москве казанские строители в Москве осиротели в политическом смысле. А потом им позволили подставиться с абсолютно трэшевым законопроектом. Никто не поправил, не предупредил о возможной реакции, хотя до сих пор сам Собянин был, скорее, образцом осторожности и умения находить правовые решения. Зато теперь, по итогам скандалов, казанской команде и всем строительным недоолигархам нет возможности поставить в вину мэру, что он их не поддержал. 

        Тогда другой вопрос, а зачем это самому Собянину? Один из мотивов виден сразу же – столкнуть между собой хуснуллинскую команду стройкомплекса мэрии и прочую девелоперскую «мафию». Прожект всесильного «фонда реновации» был против долгосрочных интересов частных строительных игроков, хотя сама «хреновация» в изначальном авральном режиме могла облегчить их срочные головные боли с новомосковским неликвидом. 

        Тем не менее, в результате неизбежной, но неожиданной именно для «казанских сирот» активизации гражданского общества и подключения федеральной власти в защиту москвичей именно эти «строительные комплексы» загнивающей олигополии, возмечтавшей о монополии и полной бесконтрольности, ко второму чтению законопроекта были в основном излечены.   Вместо безразмерного по полномочиям sui generis «фонда реновации» теперь в законе самым издевательским с юридической точки зрения способом очень подробно изложены аж в двух статьях банальные положения об обычном некоммерческом фонде «содействия реновации», которому не могут быть делегированы распорядительные или иные полномочия городской власти, а только вопросы подготовки документов. В этом смысле самая скандальная часть законопроекта обезврежена, хотя, на мой взгляд, она изначально не имела шансов в существующей системе федеральной политики. К тому же в отношении «фонда», а не самой «реновации» частные девелоперы тоже были не на стороне «казанских».

   Понятно, что в принятом ГосДумой законе сохранилась часть норм, формирующих дыры в гражданском, земельном, жилищном, градостроительном кодексах. Достаточно вероятно, что они будут зачищены при повторном рассмотрении законопроекта. Менее вероятно, что после сенаторского или президентского вето, более вероятно – по итогам свежих осенних скандалов перед президентскими выборами будет внесен еще один законопроект о поправках к поправкам.

    Это что касается политических раскладов на уровне мэрии. Намного интереснее проявленные в ходе долгоиграющего скандала новые расклады на федеральном уровне. Прежде всего, это касается политической процедуры внесения законопроекта от имени московской депутации в ГосДуме. Закон подписали все депутаты «ЕР», избранные от Москвы, а также «московский» депутат от ЛДПР Дегтярев, хорошо знакомый Собянину по выборам мэра. Легким дивертисментом сразу после второго чтения законопроекта стало треснувшее кресло под председателем думского комитета Дегтяревым. О чем радостно оповестил его формальный шеф Жириновский. Думаю, что другие его подчиненные вполне могли аккуратно подпилить какую-то деталь. 

   Даже не сомневаюсь, что руководство комитета по спорту и туризму вскоре перейдет другому депутату. Но это мелкие, незначимые последствия, более важным является готовность очень чуткого к федеральным веяниям руководства ЛДПР пойти против мэрии или даже ранее влиятельного стройкомплекса. Одной из самых больших неожиданностей в период обсуждения законопроекта стало внесение от ЛДПР двух поправок ко второму чтению – это не мелкая деталь как с креслом, а вполне внятное и публично объявленное вице-спикером И.Лебедевым политическое противодействие планам мэрии. Это означает, скорее всего, что на уровне федеральных силовиков нынешняя команда мэрии была взвешена и признана политически легковесной, то есть уходящей натурой.

             Более того, двойная инициатива от ЛДПР о придании Москве статуса исторического поселения и о создании федеральной корпорации по развитию исторических поселений федерального значения – была конкретно заточена, чтобы торпедировать идею городской госкорпорации под именем «фонда реновации». Эта инициатива от ЛДПР последовала после публикации в околовластном издании «Взгляд.ру» результатов экспертного опроса о правовых основания «московской реновации», где со ссылкой на статьи Конституции доказывалась попытка узурпации мэрией федеральных, в том числе президентских полномочий. После таких обоснованных обвинений отстаивать прежнюю редакцию с коммерческим и одновременно властным «фондом» было невозможно.

    Однако, снова вернемся к моменту внесения законопроекта. Подключение к инициативе М.Дегтярева не из «ЕР» свидетельствует, скорее всего, о неуверенности лоббистов в том, что федеральные инстанции самой «ЕР» не отзовут подписи своих московских депутатов. И так же, как они подчинились партийной дисциплине на городском уровне, где лидером Собянин, так же часть инициаторов могла подчиниться приказу федерального органа. Ну, может быть, кроме депутатов – личных подруг гражданской жены и по совместительству заместительницы мэра.

       То есть понимание провокационной подставы против федеральной «ЕР» и собственных лидеров было изначально. Однако, выходит, градус подковерных страстей, противоречий, а возможно и угроз внутри мэрии вышел на такой уровень, что страх перед политическим руководством и его недовольством уступил. Хотя опять же, когда речь идет о лоббировании многомиллиардных проектов, требующем многомиллионных расходов на продвижение, женщины становятся бесстрашными, преодолевая страх и правовые озабоченности своих цивильных мужей, даже самых осторожных.

     Теперь ответим себе еще на один вопрос. Могла ли такая ситуация со скандальным законопроектом региональной депутации «ЕР» во вред федеральному руководству случиться при кураторе от АП РФ В.Володине?    Нет, конечно.   Никто из депутатов, хоть от «ЕР», хоть от «оппозиции» не решился бы действовать без согласования. Пришлось бы прогнать закон через внутреннюю правовую экспертизу и кулуарное обсуждение. Скорее всего, он вообще бы не прошел в таком виде, и пришлось бы лоббировать отдельные поправки в отдельные кодексы. Что на круг вышло бы дороже.

       Вот и получается такой парадокс, что скандальный законопроект о «хреновации» - это и есть «первая ласточка» либерализации режима, когда фракции и депутации получили больше свободы для инициативы. А кто гарантировал, что больше свободы – это лучше качество или больше прав обычных граждан. Либеральные порядки – это свобода, прежде всего, для более сильных и богатых, для застройщиков и финансистов. Другое дело, что либерализация путинского режима – это все же меньше либерализация, а больше путинского. Да, такой жесткости, как при кураторе Володине, больше не требуется, после победы при Алеппо над Хиллари. Наоборот, приветствуется инициативность. И даже ЛДПР, от которой этого никто не ожидал, выходит с давно волнующей столичную общественность поправкой об историческом поселении.

    Одной из главных претензий столичной общественности к Путину было кулуарное согласование и принятие решений, непредсказуемых для всех без публичных обсуждений. Но они были хотя бы юридически выверенными и творчески развивали, а не противоречили Конституции. Теперь мы имеем наглядный контрпример непродуманной инициативы снизу, которую Путин сдуру одобрил не глядя, понадеявшись на известный юридический профессионализм мэра Москвы. Вот вам, пожалуйста, и публичные обсуждения, и гражданская активность, и доработка поправок ко второму чтению с участием протестантов, и даже изменение роли «системной оппозиции» от пассивной к активной. Во всей этой истории лично меня более всего порадовала «историческая» поправка от ЛДПР. Честно признаюсь, вот от кого не ожидал, так это от них…

На этом можно бы и закончить, но.. как в том детективном водевиле остался один вопрос: «Кто же все-таки убил покойника?». Ой, то есть, вопрос другой - зачем же такая откровенная самоподстава понадобилась самому Сергею Семеновичу?)

     Возможно, он внимательно наблюдал за карьерным ростом Дмитрия Анатольевича, и особенно за способом его удержания в кресле премьера. Главное ведь что – быть неизбираемым в качестве президента. При той формуле конституции, которую в своей время Черномырдин выторговал у Ельцина за поддержку референдума осенью 1993 года, слишком популярный премьер является вероятной угрозой вынуждения менее популярного президента к отставке.    Сам же Путин это и подтвердил в 1999 году. И как обычно бывает, правитель более всего опасается повторения своего успеха подчиненными. Так что если Собянин успеет осенью снизить свою популярность в народе еще больше в ходе реализации «реновации», шансы занять премьерское кресло у него резко повысятся. А заодно увести вместе с собой на федеральный уровень сэкономленные противниками реновации миллиарды.

----------------------------------------------------------