Суб­бот­нее. Столк­но­ве­ние ци­ви­ли­за­ций.

От­сю­да: Они вы­бра­ли Рос­сию: Ис­то­рии из жизни ино­стран­цев в РФ

Ганс, 11 лет, немец. Не хочу быть "нем­цем"!

Сама игра в войну меня по­ко­ро­би­ла и даже ис­пу­га­ла. То, что рус­ские дети в неё увле­чён­но иг­ра­ют, я ви­де­ла даже из окна на­ше­го но­во­го дома в боль­шом саду на окра­ине. Мне ка­за­лось диким, что маль­чи­ки 10-12 лет могут с таким азар­том иг­рать в убий­ство. Я даже по­го­во­ри­ла об этом с класс­ной ру­ко­во­ди­тель­ни­цей Ганса, но она со­вер­шен­но неожи­дан­но, вни­ма­тель­но меня вы­слу­шав, спро­си­ла, иг­ра­е­те ли Ганс в ком­пью­тер­ные игры со стрель­бой и знаю ли я, что там по­ка­зы­ва­ют на экране? Я сму­ти­лась и не на­шлась с от­ве­том. Дома, я имею в виду, в Гер­ма­нии, я была не очень до­воль­на тем, что он много сидит за та­ки­ми иг­руш­ка­ми, но так его по край­ней мере не тя­ну­ло на улицу, и я могла быть за него спо­кой­на. Кроме того, ком­пью­тер­ная игра — это ведь не ре­аль­ность, а тут всё про­ис­хо­дит с жи­вы­ми детьми, разве нет?

 Я даже хо­те­ла это ска­зать, но вдруг остро ощу­ти­ла свою неправо­ту, для ко­то­рой у меня тоже не на­шлось слов. Класс­ная ру­ко­во­ди­тель­ни­ца смот­ре­ла на меня очень вни­ма­тель­но, но по-​доброму, и потом ска­зал мягко и до­ве­ри­тель­но: "По­слу­шай­те, вам тут будет непри­выч­но, пой­ми­те. Но ваш сын — не вы, он маль­чик, и, если вы не ста­не­те ему ме­шать расти, как здеш­ние дети, то с ним не про­изой­дёт ни­че­го пло­хо­го — разве что тоже толь­ко непри­выч­ное. А на самом деле пло­хие вещи, я думаю, оди­на­ко­вы и у нас, и в Гер­ма­нии." Мне по­ка­за­лось, что это муд­рые слова, и я немно­го успо­ко­и­лась.

Рань­ше сын ни­ко­гда не играл в войну и даже не дер­жал в руках иг­ру­шеч­но­го ору­жия. Надо ска­зать, он не часто про­сил у меня какие-​то по­дар­ки, до­воль­ству­ясь тем, что по­ку­па­ла ему я или что он сам по­ку­пал на кар­ман­ные день­ги. Но тут он очень на­стой­чи­во стал про­сить у меня иг­ру­шеч­ный ав­то­мат, по­то­му что ему не нра­вит­ся иг­рать чу­жи­ми, хотя ему даёт ору­жие один маль­чик, ко­то­рый ему очень нра­вит­ся — он на­звал маль­чи­ка, и я за­ра­нее этого но­во­го друга невзлю­би­ла. Но от­ка­зы­вать не хо­те­лось, тем более, что, по­си­дев с са­мо­го на­ча­ла над рас­чё­та­ми, я по­ня­ла по­ра­зи­тель­ную вещь: жизнь в Рос­сии — де­шев­ле, чем у нас, про­сто очень непри­вы­чен её внеш­ний ан­ту­раж и какая-​то бес­печ­ность и непри­чё­сан­ность. В май­ские вы­ход­ные (их тут несколь­ко) мы пошли за по­куп­ка­ми; новый друг Ганса при­со­еди­нил­ся к нам, и я вы­нуж­де­на была из­ме­нить своё мне­ние о нём, хотя и не сразу, по­то­му что он явил­ся бо­си­ком, и на улице, идя рядом с маль­чи­ка­ми, я была на­тя­ну­та, как стру­на — мне ка­за­лось каж­дую се­кун­ду, что сей­час нас про­сто за­дер­жат, и мне при­дёт­ся объ­яс­нять, что я не мать этого маль­чи­ка. Но несмот­ря на его внеш­ний вид, он ока­зал­ся очень вос­пи­тан­ным и куль­тур­ным. Кроме того, в Ав­стра­лии я ви­де­ла, что мно­гие дети тоже ходят при­мер­но в таком виде.

По­куп­ка про­из­во­ди­лась со зна­ни­ем дела, с об­суж­де­ни­ем ору­жия и даже его при­мер­кой. Я чув­ство­ва­ла себя гла­ва­рём банды. В конце кон­цов мы ку­пи­ли какой-​то пи­сто­лет (маль­чи­ки его на­зы­ва­ли, но я за­бы­ла) и ав­то­мат, в точ­но­сти такой, ка­ки­ми поль­зо­ва­лись наши, немец­кие сол­да­ты в по­след­нюю Ми­ро­вую войну. Те­перь мой сын был во­ору­жён и мог при­ни­мать уча­стие в бо­е­вых дей­стви­ях.

Уже позже я узна­ла, что сами бо­е­вые дей­ствия ему до­ста­ви­ли спер­ва нема­ло огор­че­ний. Дело в том, что у рус­ских детей есть тра­ди­ция де­лить­ся в такой игре на ко­ман­ды с на­зва­ни­я­ми на­сто­я­щих на­ро­дов — как пра­ви­ло, тех, с ко­то­ры­ми рус­ские во­е­ва­ли. И, ко­неч­но, по­чёт­ным счи­та­ет­ся быть "рус­ским", из-за раз­де­ла на ко­ман­ды даже воз­ни­ка­ют драки. После того, как Ганс при­нёс в игру своё новое ору­жие та­ко­го ха­рак­тер­но­го вида — его тут же за­пи­са­ли в "немцы". В смыс­ле, в гит­ле­ров­ские на­ци­сты, чего он, ра­зу­ме­ет­ся, не хотел.

Ему воз­ра­жа­ли, при­чём с точки зре­ния ло­ги­ки вполне ре­зон­но: "По­че­му не хо­чешь, ты же немец!" "Но я не такой немец!" — вопил мой несчаст­ный сын. Он уже успел по­смот­реть по те­ле­ви­де­нию несколь­ко очень непри­ят­ных филь­мов и, хотя я по­ни­маю, что по­ка­зан­ное там — прав­да, и мы на самом деле ви­но­ва­ты, но маль­чи­ку один­на­дца­ти лет объ­яс­нить это труд­но: "таким" нем­цем он быть на­от­рез от­ка­зы­вал­ся.

Вы­ру­чил Ганса, да и всю игру, тот самый маль­чик, новый друг моего сына. Я пе­ре­даю его слова так, как мне их пе­ре­дал Ганс — ви­ди­мо, до­слов­но: "Тогда зна­е­те что?! Будем все вме­сте во­е­вать про­тив аме­ри­кан­цев!"
Это со­вер­шен­но безум­ная стра­на. Но мне тут нра­вит­ся, и моему маль­чи­ку тоже.

Макс, 13 лет, немец. Кража со взло­мом из со­сед­ско­го по­гре­ба (не пер­вая кража со взло­мом на его счету, но пер­вая — в Рос­сии)

При­шед­ший к нам участ­ко­вый был очень веж­лив. Это во­об­ще общее место у рус­ских — к ино­стран­цам из Ев­ро­пы они от­но­сят­ся робко-​вежливо-настороженно, очень много нужно вре­ме­ни, чтобы тебя при­зна­ли "своим". Но вещи, ко­то­рые он го­во­рил, нас на­пу­га­ли. Ока­зы­ва­ет­ся, Макс со­вер­шил УГО­ЛОВ­НОЕ ПРЕ­СТУП­ЛЕ­НИЕ — КРАЖУ СО ВЗЛО­МОМ! И нам по­вез­ло, что ему ещё нет 14 лет, иначе мог бы рас­смат­ри­вать­ся во­прос о сроке ре­аль­но­го за­клю­че­ния до пяти лет! То есть, от пре­ступ­ле­ния по пол­ной от­вет­ствен­но­сти его от­де­ля­ли те три дня, ко­то­рые оста­ва­лись до его дня рож­де­ния! Мы не ве­ри­ли своим ушам. Ока­зы­ва­ет­ся, в Рос­сии с 14 лет можно по-​настоящему сесть в тюрь­му! Мы по­жа­ле­ли, что при­е­ха­ли. На наши роб­кие рас­спро­сы — мол, как же так, по­че­му ре­бё­нок дол­жен от­ве­чать с та­ко­го воз­рас­та — участ­ко­вый уди­вил­ся, мы про­сто не по­ня­ли друг друга. Мы при­вык­ли, что в Гер­ма­нии ре­бё­нок на­хо­дит­ся в сверх­при­о­ри­тет­ном по­ло­же­нии, мак­си­мум, что гро­зи­ло бы Максу за такое на ста­рой ро­дине — про­фи­лак­ти­че­ская бе­се­да. Впро­чем, участ­ко­вый ска­зал, что всё-​таки едва ли суд на­зна­чил бы на­ше­му сыну даже после 14 лет на­сто­я­щий тю­рем­ный срок; это очень редко де­ла­ют с пер­во­го раза за пре­ступ­ле­ния, не свя­зан­ные с по­ку­ше­ни­ем на без­опас­ность лич­но­сти. Ещё нам по­вез­ло, что со­се­ди не на­пи­са­ли за­яв­ле­ния (в Рос­сии это иг­ра­ет боль­шую роль — без за­яв­ле­ния по­стра­дав­шей сто­ро­ны не рас­смат­ри­ва­ют и более се­рьёз­ные пре­ступ­ле­ния), и нам не при­дёт­ся даже пла­тить штраф. Нас это тоже уди­ви­ло — со­че­та­ние та­ко­го же­сто­ко­го за­ко­на и такой стран­ной по­зи­ции людей, не же­ла­ю­щих им поль­зо­вать­ся. По­мяв­шись перед самым ухо­дом, участ­ко­вый спро­сил, скло­нен ли Макс во­об­ще к асо­ци­аль­но­му по­ве­де­нию. При­шлось при­знать, что скло­нен, более того — ему не нра­вит­ся в Рос­сии, но свя­за­но это, ко­неч­но с пе­ри­о­дом взрос­ле­ния и долж­но прой­ти с воз­рас­том. На что участ­ко­вый за­ме­тил, что маль­чиш­ку надо было вы­драть после пер­вой же его вы­ход­ки, и дело с кон­цом, а не ждать, пока он вы­рас­тет в вора. И ушёл.

Нас это по­же­ла­ние из уст стра­жа по­ряд­ка тоже по­ра­зи­ло. Мы, чест­но го­во­ря, и не ду­ма­ли в тот мо­мент, как близ­ки к ис­пол­не­нию по­же­ла­ний офи­це­ра.

Сразу после его ухода муж по­го­во­рил с Мак­сом и по­тре­бо­вал от него пойти к со­се­дям, из­ви­нить­ся и пред­ло­жить от­ра­бо­тать ущерб. На­чал­ся гран­ди­оз­ный скан­дал — Макс на­от­рез от­ка­зы­вал­ся так по­сту­пать. Даль­ней­шее опи­сы­вать я не буду — после оче­ред­но­го очень гру­бо­го вы­па­да в наш адрес сына муж сде­лал имен­но так, как со­ве­то­вал участ­ко­вый. Сей­час я осо­знаю, что это вы­гля­де­ло и было более смеш­но, чем на самом деле су­ро­во, но тогда это по­ра­зи­ло меня и по­тряс­ло Макса. Когда муж его от­пу­стил — сам по­тря­сён­ный тем, что сде­лал — наш сын убе­жал в ком­на­ту. Ви­ди­мо, это был ка­тар­сис — до него вдруг дошло, что отец на­мно­го силь­нее фи­зи­че­ски, что ему неку­да и неко­му по­жа­ло­вать­ся на "ро­ди­тель­ское на­си­лие", что от него ТРЕ­БУ­ЕТ­СЯ воз­ме­стить ущерб са­мо­му, что он на­хо­дил­ся в шаге от на­сто­я­щих суда и тюрь­мы. В ком­на­те он пла­кал, не на­по­каз, а по-​настоящему. Мы си­де­ли в го­сти­ной, как две ста­туи, ощу­щая себя на­сто­я­щи­ми пре­ступ­ни­ка­ми, более того — на­ру­ши­те­ля­ми табу. Мы ждали тре­бо­ва­тель­но­го стука в дверь. В наших го­ло­вах ро­и­лись ужас­ные мысли — о том, что сын пе­ре­ста­нет нам до­ве­рять, что он со­вер­шит са­мо­убий­ство, что мы на­нес­ли ему тяж­кую пси­хи­че­скую трав­му — в общем, мно­же­ство тех слов и фор­мул, ко­то­рые мы за­учи­ли на пси­хо­тре­нин­гах ещё до рож­де­ния Макса.

К ужину Макс не вышел и крик­нул всё ещё со сле­за­ми, что будет есть в своей ком­на­те. К моему удив­ле­нию и ужасу муж от­ве­тил, что в этом слу­чае ужина Макс не по­лу­чит, а если он не будет си­деть за сто­лом через ми­ну­ту, то не по­лу­чит и зав­тра­ка.

Макс вышел через пол­ми­ну­ты. Я таким его ещё ни­ко­гда не ви­де­ла. Впро­чем, мужа я тоже не ви­де­ла таким — он от­пра­вил Макса умы­вать­ся и при­ка­зал, когда тот вер­нул­ся, по­про­сить спер­ва про­ще­нья, а потом раз­ре­ше­ния сесть за стол. Я была по­ра­же­на — Макс делал всё это, угрю­мо, не под­ни­мая на нас глаз. Перед тем, как на­чать есть, муж ска­зал: "По­слу­шай, сынок. Рус­ские вос­пи­ты­ва­ют своих детей имен­но так, и я буду тебя вос­пи­ты­вать так. Глу­по­сти кон­чи­лись. Я не хочу, чтобы ты попал за ре­шёт­ку, думаю — ты тоже этого не хо­чешь, и ты слы­шал, что ска­зал офи­цер. Но я не хочу ещё и того, чтобы ты вырос бес­чув­ствен­ным без­дель­ни­ком. И вот тут мне пле­вать на твоё мне­ние. Зав­тра ты пой­дёшь к со­се­дям с из­ви­не­ни­я­ми и бу­дешь ра­бо­тать там и так, где и как они ска­жут. Пока не от­ра­бо­та­ешь сумму, ко­то­рой ты их лишил. Ты понял меня?"

Макс несколь­ко се­кунд мол­чал. Потом под­нял глаза и от­ве­тил негром­ко, но от­чёт­ли­во: "Да, пап."…

…Вы не по­ве­ри­те, но у нас не про­сто более не было нужды в таких диких сце­нах, как разыг­рав­ша­я­ся в го­сти­ной после ухода участ­ко­во­го — на­ше­го сына слов­но бы под­ме­ни­ли. Пер­вое время я даже бо­я­лась этой пе­ре­ме­ны. Мне ка­за­лось, что Макс за­та­ил обиду. И толь­ко через месяц с лиш­ним я по­ня­ла, что ни­че­го по­доб­но­го нет. И ещё я по­ня­ла го­раз­до более важ­ную вещь. В нашем доме и за наш счёт много лет жил ма­лень­кий (и уже не очень ма­лень­кий) дес­пот и без­дель­ник, ко­то­рый вовсе нам не до­ве­рял и не смот­рел на нас, как на дру­зей, в чём нас убеж­да­ли те, по чьим ме­то­ди­кам мы его "вос­пи­ты­ва­ли" — он нас втайне пре­зи­рал и нами умело поль­зо­вал­ся. И ви­но­ва­ты в этом были имен­но мы — ви­но­ва­ты в том, что вели себя с ним так, как нам вну­ши­ли "ав­то­ри­тет­ные спе­ци­а­ли­сты". С дру­гой сто­ро­ны — был ли в Гер­ма­нии у нас выбор? Нет, не было, чест­но го­во­рю я себе. Там на стра­же на­ше­го стра­ха и дет­ско­го эго­из­ма Макса стоял неле­пый закон. Здесь выбор — есть. Мы его сде­ла­ли, и он ока­зал­ся вер­ным. Мы счаст­ли­вы, а глав­ное — на самом деле счаст­лив Макс. У него по­яви­лись ро­ди­те­ли. А у меня и мужа — сын. А у нас — СЕМЬЯ.
  

Микко, 10 лет, финн. На­сту­чал на од­но­класс­ни­ков

Его вчет­ве­ром из­би­ли од­но­класс­ни­ки. Как мы по­ня­ли — из­би­ли не очень силь­но, сбили с ног и на­сту­ка­ли рюк­за­ка­ми. При­чи­ной было то, что Микко на­ткнул­ся на двоих из них, ку­ря­щих за шко­лой в саду. Ему тоже пред­ло­жи­ли ку­рить, он от­ка­зал­ся и тут же со­об­щил об этом учи­тель­ни­це. Она на­ка­за­ла ма­лень­ких ку­риль­щи­ков, ото­брав у них си­га­ре­ты и за­ста­вив мыть полы в клас­се (что нас само по себе по­ра­зи­ло в этой ис­то­рии). Микко она не на­зва­ла, но до­га­дать­ся о том, кто рас­ска­зал про них, было легко.

Он был в пол­ном рас­строй­стве и не столь­ко даже пе­ре­жи­вал побои, сколь­ко недо­уме­вал — разве о таких вещах не надо до­кла­ды­вать учи­тель­ни­це?! При­шлось объ­яс­нить ему, что у рус­ских детей не при­ня­то так де­лать, на­про­тив — при­ня­то мол­чать о таких вещах, даже если на­пря­мую спро­сят взрос­лые. Мы были злы и на себя — мы не объ­яс­ни­ли этого сыну. Я пред­ло­жи­ла мужу рас­ска­зать учи­тель­ни­це или по­го­во­рить с ро­ди­те­ля­ми тех, кто участ­во­вал в на­па­де­нии на Микко, од­на­ко, об­су­див этот во­прос, мы от­ка­за­лись от таких дей­ствий. Между тем наш сын не на­хо­дил себе места. "Но тогда по­лу­ча­ет­ся, что те­перь меня будут пре­зи­рать?!" — спро­сил он. Он был в ужасе. Он был похож на че­ло­ве­ка, по­пав­ше­го к ино­пла­не­тя­нам и об­на­ру­жив­ше­го, что ни­че­го не знает об их за­ко­нах. А мы ни­че­го не могли ему по­со­ве­то­вать, по­то­му что ничто из преды­ду­ще­го опыта нам не под­ска­зы­ва­ло, как тут быть. Меня лично злила здесь какая-​то рус­ская двой­ная мо­раль — разве можно учить детей го­во­рить прав­ду и тут же при­учать, что го­во­рить прав­ду нель­зя?! Но в то же время му­чи­ли меня и какие-​то со­мне­ния — что-​то мне под­ска­зы­ва­ло: не всё так про­сто, хотя сфор­му­ли­ро­вать это я не могла. Муж между тем думал — лицо у него было угрю­мое. Вдруг он взял Микко за локти, по­ста­вил перед собой и ска­зал ему, сде­лав мне жест, чтобы я не вме­ши­ва­лась: "Зав­тра про­сто скажи тем ре­бя­там, что ты не хотел до­но­сить, ты не знал, что нель­зя и ты про­сишь про­ще­нья. Они ста­нут над тобой сме­ять­ся. И тогда ты уда­ришь того, кто за­сме­ёт­ся пер­вым." "Но папа, они меня по-​настоящему изо­бьют!" — за­хны­кал Микко. "Я знаю. Ты бу­дешь от­би­вать­ся и тебя изо­бьют, по­то­му что их много. Но ты силь­ный, и ты тоже успе­ешь уда­рить не раз. А потом, на сле­ду­ю­щий день, ты снова по­вто­ришь то же самое и, если кто-​то за­сме­ёт­ся, ты снова его уда­ришь." "Но па­паааа!" — Микко почти взвыл, од­на­ко отец его обо­рвал: "Ты сде­ла­ешь так, как я ска­зал, понял?!" И сын кив­нул, хотя на гла­зах у него были слёзы. Отец ещё до­ба­вил: "Я узнаю спе­ци­аль­но, был раз­го­вор или нет."

На сле­ду­ю­щий день Микко по­би­ли. До­воль­но силь­но. Я не на­хо­ди­ла себе места. Муж тоже му­чил­ся, я это ви­де­ла. Но к на­ше­му изум­ле­нию и ра­до­сти Микко, через день драки не было. Он при­бе­жал домой очень ве­сё­лый и вза­хлёб рас­ска­зал, что он сде­лал так, как велел отец, и никто не стал сме­ять­ся, толь­ко кто-​то бурк­нул: "Да хва­тит, слы­ша­ли уже все…" Самое стран­ное на мой взгляд, что с этого мо­мен­та класс при­нял на­ше­го сына со­вер­шен­но за сво­е­го, и никто не на­по­ми­нал ему о том кон­флик­те.
  

Зорко, 13 лет, серб. О бес­печ­но­сти рус­ских

Сама стра­на Зорко очень по­нра­ви­лась. Дело в том, что он не пом­нит, как бы­ва­ет, когда нет войны, взры­вов, тер­ро­ри­стов и про­че­го. Он ро­дил­ся как раз во время Оте­че­ствен­ной Войны 99-го и фак­ти­че­ски всю жизнь про­жил за ко­лю­чей про­во­ло­кой в ан­кла­ве, а у меня над кро­ва­тью висел ав­то­мат. Два ружья с кар­те­чью ле­жа­ли на шкафу у внеш­не­го окна. Пока мы не офор­ми­ли тут два ружья, Зорко был в по­сто­ян­ном бес­по­кой­стве. Ещё его на­сто­ра­жи­ва­ло, что окна ком­на­ты вы­хо­дят на лес. В общем, по­пасть в мире, где никто не стре­ля­ет иначе как в лесу на охоте, для него было на­сто­я­щим от­кро­ве­ни­ем. Стар­шая наша де­воч­ка и млад­ший брат Зорко всё при­ня­ли на­мно­го быст­рей и спо­кой­ней в силу сво­е­го воз­рас­та.

Но боль­ше всего моего сына по­ра­зи­ло и ужас­ну­ло то, что рус­ские дети неве­ро­ят­но бес­печ­ны. Они го­то­вы дру­жить с кем угод­но, как го­во­рят рус­ские взрос­лые "лишь бы че­ло­век был хо­ро­ший". Зорко быст­ро с ними со­шёл­ся, и то, что он пе­ре­стал жить в по­сто­ян­ном ожи­да­нии войны — в ос­нов­ном их за­слу­га. Но нож с собой он но­сить так и не пе­ре­стал, и ещё с его лёг­кой руки почти все маль­чи­ки из его клас­са стали но­сить с собой какие-​то ножи. Про­сто по­то­му, что маль­чиш­ки хуже обе­зьян, под­ра­жа­ние у них в крови.

Так вот о бес­печ­но­сти. В школе учат­ся несколь­ко му­суль­ман из раз­ных на­ро­дов. Рус­ские дети с ними дру­жат. Зорко с пер­во­го же дня по­ста­вил гра­ни­цу между собой и "му­сли­ман­цы" — он их не за­ме­ча­ет, если те до­ста­точ­но да­ле­ко, если ока­зы­ва­ют­ся рядом — тре­ти­ру­ет, от­тал­ки­ва­ет, чтобы куда-​то прой­ти, резко и ясно угро­жа­ет по­бо­я­ми даже в ответ на обыч­ный взгляд, го­во­ря, что на серба и "пра­во­сълав­ца" в Рос­сии они не имеют права под­ни­мать глаза. У рус­ских детей по­доб­ное по­ве­де­ние вы­зва­ло изум­ле­ние, у нас даже были неко­то­рые, неболь­шие, прав­да, про­бле­мы со школь­ным на­чаль­ством. Сами эти му­суль­мане вполне мир­ные, я бы даже ска­зал — веж­ли­вые люди. Я го­во­рил с сыном, но он от­ве­тил мне, что я хочу об­ма­нуть сам себя и что я сам ему рас­ска­зы­вал, что на Ко­со­ве они тоже были сна­ча­ла веж­ли­вые и мир­ные, пока их было мало. Рус­ским маль­чи­кам он тоже про это рас­ска­зы­вал много раз и всё время по­вто­ря­ет, что они слиш­ком доб­рые и слиш­ком бес­печ­ные. Ему тут очень нра­вит­ся, он бук­валь­но от­та­ял, но при этом мой сын убеж­дён, что нас и здесь ждёт война. И, по­хо­же, го­то­вит­ся во­е­вать все­рьёз.
  

Энн, 16 лет и Билл, 12 лет, аме­ри­кан­цы. Что такое ра­бо­та?

Пред­ло­же­ния по­ра­бо­тать бэ­би­сит­те­ром вы­зы­ва­ли у людей либо недо­уме­ние, либо смех. Энн была крайне рас­стро­е­на и очень уди­ви­лась, когда я по­яс­нил ей, за­ин­те­ре­со­вав­шись про­бле­мой, что у рус­ских не при­ня­то на­ни­мать людей для на­блю­де­ния за детьми стар­ше 7-10 лет — они сами иг­ра­ют, сами гу­ля­ют и во­об­ще вне школы или каких-​то круж­ков и сек­ций предо­став­ле­ны самим себе. А за детьми млад­ше­го воз­рас­та чаще всего на­блю­да­ют ба­буш­ки, ино­гда — ма­те­ри, и толь­ко для со­всем ма­лы­шей со­сто­я­тель­ные семьи на­ни­ма­ют ино­гда нянь, но это бы­ва­ют не девочки-​старшеклассницы, а жен­щи­ны с со­лид­ным опы­том, за­ра­ба­ты­ва­ю­щие этим на жизнь.

Так моя дочь оста­лась без за­ра­бот­ка. Ужас­ная по­те­ря. Страш­ные рус­ские обы­чаи.

Через ко­рот­кое время удар был на­не­сён и Биллу. Рус­ские очень стран­ный народ, они не стри­гут свои га­зо­ны и не на­ни­ма­ют детей на раз­воз­ку почты… Ра­бо­та, ко­то­рую нашёл Билл, ока­за­лась "ра­бо­той на план­та­ции" — за пять­сот руб­лей он пол­дня вска­пы­вал руч­ной ло­па­той здо­ро­вен­ный ого­род у какой-​то милой ста­руш­ки. То, во что он пре­вра­тил свои руки, на­по­ми­на­ло от­бив­ные с кро­вью. Впро­чем, в от­ли­чие от Энн, сынок от­нёс­ся к этому ско­рей с юмо­ром и уже вполне се­рьёз­но за­ме­тил, что это может стать непло­хим биз­не­сом, когда руки по­при­вык­нут, надо толь­ко раз­ве­сить объ­яв­ле­ния, же­ла­тель­но цвет­ные. Энн он пред­ло­жил войти в долю с про­пол­кой — опять же руч­ным вы­дёр­ги­ва­ньем сор­ня­ков — и они тут же по­ру­га­лись.
  

Чарли и Чар­лин, 9 лет, аме­ри­кан­цы. Осо­бен­но­сти рус­ско­го ми­ро­ощу­ще­ния в сель­ской мест­но­сти.

У рус­ских есть две непри­ят­ные осо­бен­но­сти. Пер­вая — что в раз­го­во­ре они но­ро­вят схва­тить тебя за ло­коть или плечо. Вто­рая — они неве­ро­ят­но много пьют. Нет, я знаю, что на самом деле мно­гие на­ро­ды на Земле пьют боль­ше рус­ских. Но рус­ские пьют очень от­кры­то и даже с каким-​то удо­воль­стви­ем.

Тем не менее, эти недо­стат­ки вроде бы ис­ку­па­лись за­ме­ча­тель­ной мест­но­стью, в ко­то­рой мы по­се­ли­лись. Это была просто-​напросто сказ­ка. Прав­да, сам на­се­лён­ный пункт на­по­ми­нал на­се­лён­ный пункт из фильма-​катастрофы. Муж ска­зал, что здесь так почти везде и что на это не стоит об­ра­щать вни­ма­ния — люди тут хо­ро­шие.

Я не очень по­ве­ри­ла. А наши близ­не­цы были, как мне ка­за­лось, немно­го на­пу­га­ны про­ис­хо­дя­щим.

Окон­ча­тель­но по­верг­ло меня в ужас то, что в пер­вый же учеб­ный день, когда я как раз со­би­ра­лась подъ­е­хать за близ­не­ца­ми на нашей ма­шине (до школы было около мили), их уже при­вёз прямо к дому какой-​то не со­всем трез­вый мужик на жут­ком по­лур­жа­вом джипе, по­хо­жем на ста­рые форды. Пе­ре­до мной он долго и мно­го­слов­но из­ви­нял­ся за что-​то, ссы­лал­ся на какие-​то празд­ни­ки, рас­сы­пал­ся в по­хва­лах моим детям, пе­ре­дал от кого-​то при­вет и уехал. Я об­ру­ши­лась на моих невин­ных ан­ге­лоч­ков, бурно и ве­се­ло об­суж­дав­ших пер­вый день учёбы, со стро­ги­ми во­про­са­ми: разве мало я им го­во­ри­ла, чтобы они НИ­КО­ГДА НЕ СМЕЛИ ДАЖЕ БЛИЗ­КО ПОД­ХО­ДИТЬ К ЧУЖИМ ЛЮДЯМ?! Как они могли сесть в ма­ши­ну к этому че­ло­ве­ку?!

В ответ я услы­ша­ла, что это не чужой че­ло­век, а за­ве­ду­ю­щий школь­ным хо­зяй­ством, у ко­то­ро­го зо­ло­тые руки и ко­то­ро­го все очень любят, и у ко­то­ро­го жена ра­бо­та­ет по­ва­ром в школь­ной сто­ло­вой. Я об­мер­ла от ужаса. Я от­да­ла своих детей в при­тон!!! А так всё мило ка­за­лось с пер­во­го взгля­да… У меня в го­ло­ве кру­ти­лись мно­го­чис­лен­ные ис­то­рии из прес­сы о ца­ря­щих в рус­ской глу­бин­ке диких нра­вах…

…Не стану далее вас ин­три­го­вать. Жизнь здесь ока­за­лась на самом деле за­ме­ча­тель­ной, и осо­бен­но за­ме­ча­тель­ной для наших детей. Хотя боюсь, что я по­лу­чи­ла нема­ло седых волос из-за их по­ве­де­ния. Мне неве­ро­ят­но труд­но было при­вык­нуть к самой мысли, что де­вя­ти­лет­ние (и десяти-​, и так далее позже) мои дети по здеш­ним обы­ча­ям счи­та­ют­ся во-​первых более чем са­мо­сто­я­тель­ны­ми. Они ухо­дят гу­лять со здеш­ни­ми ре­бя­тиш­ка­ми на пять, во­семь, де­сять часов — за две, три, пять миль, в лес или на жут­кий со­вер­шен­но дикий пруд. Что в школу и из школы тут все ходят пеш­ком, и они тоже вско­ре на­ча­ли по­сту­пать так же — я уже про­сто не упо­ми­наю. А во-​вторых, тут дети во мно­гом счи­та­ют­ся об­щи­ми. Они могут, на­при­мер, зайти всей ком­па­ни­ей к кому-​нибудь в гости и тут же по­обе­дать — не вы­пить чего-​нибудь и съесть пару пе­че­ний, а имен­но плот­но по­обе­дать, чисто по-​русски. Кроме того, фак­ти­че­ски каж­дая жен­щи­на, в поле зре­ния ко­то­рой они по­па­да­ют, тут же берёт на себя от­вет­ствен­ность за чужих детей как-​то со­вер­шен­но ав­то­ма­ти­че­ски; я, на­при­мер, на­учи­лась так по­сту­пать толь­ко на тре­тий год на­ше­го тут пре­бы­ва­ния.

С ДЕТЬМИ ЗДЕСЬ НИ­КО­ГДА НИ­ЧЕ­ГО НЕ СЛУ­ЧА­ЕТ­СЯ. Я имею в виду — им не гро­зит ни­ка­кая опас­ность от людей. Ни от каких. В боль­ших го­ро­дах, на­сколь­ко мне из­вест­но, си­ту­а­ция боль­ше по­хо­жа на аме­ри­кан­скую, но здесь это так и имен­но так. Ко­неч­но, дети сами могут на­не­сти себе нема­лый вред, и я пер­вое время пы­та­лась это как-​то кон­тро­ли­ро­вать, но это ока­за­лось про­сто невоз­мож­но. Меня спер­ва по­ра­жа­ло, на­сколь­ко без­душ­ны наши со­се­ди, ко­то­рые на во­прос о том, где их ре­бё­нок, от­ве­ча­ли со­вер­шен­но спо­кой­но "бе­га­ет где-​то, к обеду при­ска­чет!" Гос­по­ди, в Аме­ри­ке это — под­суд­ное дело, такое от­но­ше­ние! Про­шло нема­ло вре­ме­ни, преж­де чем я по­ня­ла, что эти жен­щи­ны на­мно­го муд­рее меня, а их дети куда при­спо­соб­лен­ней к жизни, чем мои — по край­ней мере, ка­ки­ми они были в на­ча­ле.

Мы, аме­ри­кан­цы, гор­дим­ся сво­и­ми на­вы­ка­ми, уме­ни­я­ми и прак­тич­но­стью. Но, пожив здесь, я по­ня­ла с пе­ча­лью, что это — слад­кий са­мо­об­ман. Может быть — когда-​то было так. Сей­час мы — и осо­бен­но наши дети — рабы ком­фор­та­бель­ной клет­ки, в пру­тья ко­то­рой про­пу­щен ток, со­вер­шен­но не до­пус­ка­ю­щий нор­маль­но­го, сво­бод­но­го раз­ви­тия че­ло­ве­ка в нашем об­ще­стве. Если рус­ских каким-​то об­ра­зом от­учить пить — они легко и без еди­но­го вы­стре­ла по­ко­рят весь со­вре­мен­ный мир. Это я за­яв­ляю от­вет­ствен­но.
  

Адольф Брей­вик, 35 лет, швед. Отец троих детей.

То, что рус­ские, взрос­лые, могут ссо­рить­ся и скан­да­лить, что под го­ря­чую руку может вздуть жену, а жена от­хле­стать по­ло­тен­цем ре­бён­ка — НО ПРИ ЭТОМ ОНИ ВСЕ НА САМОМ ДЕЛЕ ЛЮБЯТ ДРУГ ДРУГА И ДРУГ БЕЗ ДРУГА ИМ ПЛОХО — в го­ло­ву че­ло­ве­ка, пе­ре­де­лан­но­го под при­ня­тые в наших род­ных краях стан­дар­ты, про­сто не укла­ды­ва­ет­ся. Я не скажу, что я это одоб­ряю, такое по­ве­де­ние мно­гих рус­ских. Я не счи­таю, что бить жену и фи­зи­че­ски на­ка­зы­вать детей — это вер­ный путь, и сам я так ни­ко­гда не делал и не стану де­лать. Но я про­сто при­зы­ваю по­нять: семья здесь — это не про­сто слово. Из рус­ских дет­ских домов дети убе­га­ют к ро­ди­те­лям. Из наших лу­ка­во на­зван­ных "за­ме­ща­ю­щих семей" — прак­ти­че­ски ни­ко­гда. Наши дети до такой сте­пе­ни при­вык­ли, что у них в сущ­но­сти нет ро­ди­те­лей, что они спо­кой­но под­чи­ня­ют­ся всему, что де­ла­ет с ними любой взрос­лый че­ло­век. Они не спо­соб­ны ни на бунт, ни на побег, ни на со­про­тив­ле­ние, даже когда дело идёт об их жизни или здо­ро­вье — они при­уче­ны к тому, что яв­ля­ют­ся соб­ствен­но­стью не семьи, а ВСЕХ СРАЗУ.

Рус­ские дети — бегут. Бегут неред­ко в ужа­са­ю­щие бы­то­вые усло­вия. При этом в дет­ских домах Рос­сии вовсе не так страш­но, как мы при­вык­ли пред­став­лять. Ре­гу­ляр­ная и обиль­ная еда, ком­пью­те­ры, раз­вле­че­ния, уход и при­смотр. Тем не менее по­бе­ги "домой" очень и очень часты и встре­ча­ют пол­ное по­ни­ма­ние даже среди тех, кто по долгу служ­бы воз­вра­ща­ет детей об­рат­но в дет­ский дом. "А чего вы хо­ти­те? — го­во­рят они со­вер­ше­но непред­ста­ви­мые для на­ше­го по­ли­цей­ско­го или ра­бот­ни­ка опеки слова. — Там же ДОМ." А ведь надо учесть, что в Рос­сии нет и близ­ко того ан­ти­се­мей­но­го про­из­во­ла, ко­то­рый царит у нас. Чтобы рус­ско­го ре­бён­ка ото­бра­ли в дет­ский дом — в его род­ной семье на самом деле долж­но быть УЖАС­НО, по­верь­те мне.

Нам труд­но по­нять, что, в общем-​то, ре­бё­нок, ко­то­ро­го неред­ко бьёт отец, но при этом берёт его с собой на ры­бал­ку и учит вла­деть ин­стру­мен­та­ми и во­зить­ся с ма­ши­ной или мо­то­цик­лом — может быть го­раз­до счаст­ли­вей и на самом деле го­раз­до счаст­ли­вей, чем ре­бё­нок, ко­то­ро­го отец и паль­цем не тро­нул, но с ко­то­рым он ви­дит­ся пят­на­дцать минут в день за зав­тра­ком и ужи­ном. Это про­зву­чит кра­моль­но для со­вре­мен­но­го за­пад­но­го че­ло­ве­ка, но это прав­да, по­верь­те моему опыту жи­те­ля двух па­ра­док­саль­но раз­ных стран. Мы так по­ста­ра­лись по чьей-​то недоб­рой указ­ке со­здать "без­опас­ный мир" для своих детей, что уни­что­жи­ли в себе и в них всё че­ло­ве­че­ское. Толь­ко в Рос­сии я дей­стви­тель­но понял, с ужа­сом понял, что все те слова, ко­то­ры­ми опе­ри­ру­ют на моей ста­рой ро­дине, раз­ру­шая семьи — на самом деле яв­ля­ют­ся сме­сью несу­свет­ной глу­по­сти, по­рож­дён­ной боль­ным рас­суд­ком и са­мо­го от­вра­ти­тель­но­го ци­низ­ма, по­рож­дён­но­го жаж­дой по­ощ­ре­ний и стра­хом по­те­рять своё место в ор­га­нах опеки. Го­во­ря о "за­щи­те детей", чи­нов­ни­ки в Шве­ции — и не толь­ко в Шве­ции — раз­ру­ша­ют их души. Раз­ру­ша­ют бес­стыд­но и безум­но. Там я не мог ска­зать этого от­кры­то. Здесь — го­во­рю: моя несчаст­ная ро­ди­на тяжко боль­на от­вле­чён­ны­ми, умо­зри­тель­ны­ми "пра­ва­ми детей", ради со­блю­де­ния ко­то­рых уби­ва­ют­ся счаст­ли­вые семьи и ка­ле­чат­ся живые дети.

Дом, отец, мать — для рус­ско­го это вовсе не про­сто слова-​понятия. Это слова-​символы, почти са­краль­ные за­кли­на­ния.

По­ра­зи­тель­но, что у нас та­ко­го — нет. Мы не ощу­ща­ем связи с ме­стом, в ко­то­ром живём, даже очень ком­фор­та­бель­ным ме­стом. Мы не ощу­ща­ем связи с на­ши­ми детьми, им не нужна связь с нами. И, по-​моему, всё это было ото­бра­но у нас спе­ци­аль­но. Вот — одна из при­чин, по ко­то­рой я сюда при­е­хал. В Рос­сии я могу ощу­щать себя отцом и мужем, моя жена — ма­те­рью и женой, наши дети — лю­би­мы­ми детьми. Мы люди, сво­бод­ные люди, а не на­ём­ные слу­жа­щие госкор­по­ра­ции с огра­ни­чен­ной от­вет­ствен­но­стью "Семья". И это очень при­ят­но. Это ком­форт­но чисто пси­хо­ло­ги­че­ски. До такой сте­пе­ни, что ис­ку­па­ет целую кучу недо­стат­ков и неле­по­стей жизни здесь.

Чест­ное слово, я верю, что у нас в доме живёт до­мо­вой, остав­ший­ся от преж­них хо­зя­ев. Рус­ский до­мо­вой, доб­рый. И наши дети верят в это. 

PS

Автор - чер­тов гений  : - )))
Вот он - Ве­ре­ща­гин Олег Ни­ко­ла­е­вич.
...ра­бо­тал учи­те­лем в сель­ской школе. Много пишет о детях. Уче­ни­ки О. Н. Ве­ре­ща­ги­на мно­го­крат­но ста­но­ви­лись по­бе­ди­те­ля­ми со­рев­но­ва­ний и кон­кур­сов (кра­е­вед­че­ских, ис­то­ри­че­ских, во­ен­ных) раз­но­го уров­ня, от рай­он­но­го до все­рос­сий­ско­го ре­ги­о­наль­но­го.
По­ми­мо книг, ре­гу­ляр­но пуб­ли­ку­ет в Со­вет­ской Рос­сии и Нашем Го­ло­се ста­тьи, ос­нов­ная на­прав­лен­ность ко­то­рых — ин­фор­ми­ро­ва­ние масс о по­ло­же­нии дет­ства в стране, борь­ба с юве­наль­ной юс­ти­ци­ей, с усы­нов­ле­ни­ем рус­ских детей ино­стран­ца­ми, с пе­до­фи­ли­ей, про­па­ган­да необ­хо­ди­мо­сти пат­ри­о­ти­че­ско­го вос­пи­та­ния, осве­ще­ние со­вре­мен­но­го ге­но­ци­да рус­ско­го на­ро­да.
С фев­ра­ля 2012 года воз­глав­ля­ет Там­бов­ское об­ласт­ное от­де­ле­ние Все­рос­сий­ско­го Со­зи­да­тель­но­го Дви­же­ния "Рус­ский Лад" 
http://samlib.ru/w/wereshagin_o_n/ovr.shtml

Сам рас­сказ со­всем не новый, но для суб­бот­не­го об­суж­де­ния - самый раз.