Разведопрос: Сергей Вячеславович Савельев о церебральном сортинге

Прекрасное видео, о том, почему мы с Европой разные и куда все идет.

Д.Ю. Я вас категорически приветствую! Сергей Вячеславович, добрый день. 

Сергей Савельев. Добрый день. 

Д.Ю. Фонтаны, забившие после предыдущего ролика, не успели улечься, а уже новая книжечка - "Церебральный сортинг". Я бы сказал, долгожданная. О чём? 

Сергей Савельев. "Церебральный сортинг" - это про сортинг, это специально так названо, чтобы не для всех, потому что написать про "отбор мозга в социальных структурах" - ну можно умереть от скуки. Книжка про церебральный сортинг - о том, как мы дожили до жизни такой. Я же предлагаю устроить церебральный сортинг постоянный, и в прошлой передаче мы это обсуждали, и отбирать людей по конструкции мозга, поскольку она очень изменчива, это позволит создать людей под конкретные задачи, т.е. отобрать из имеющихся. 

Д.Ю. Т.е. талантливых, так скажем, детей и людей искать заранее. 

Сергей Савельев. Ну способных, да, заранее, просто мы их не можем разводить, потому что было бы как хорошо: например, музыканта с какой-нибудь балериной взял - ну и пошло. Но не получается, они часто делают детей, но толку от них никакого, как правило, бездарнее родителя - это традиционно. Связано с тем, что мозг всё-таки из огромного количества структур состоит, и построить конструкцию, например, гениальной мамы или гениального папы не получится. Т.е. как правило, дети у гениев и талантов или придурковатые, или вообще вырождается всё это через поколение. Бывали исключения - Бахи, Дарвины - но это редкость и, как правило, очень неравноценно: 1-2 действительно блестящих или 1, как правило, остальные - ну так, в рамках чужой славы и чужих... ну как у нас многие наследственные композиторы и певуны. 

Д.Ю. Да, в общем, фабрику Нобелевских лауреатов пока построить не удаётся? 

Сергей Савельев. Нет, не удастся. А раз так, то каждый раз, в чём и величие церебрального сортинга - т.е. на самом деле, это высшая справедливость: каждый человек, несмотря на то, что он родился среди дворников, среди землепашцев, среди инженеров или среди, не дай бог, банкиров, то оценив свои мозги, он сможет заняться профессией той, к которой он лучше всего приспособлен. Это и есть справедливость, у нас другой справедливости объективной пока ещё не было в истории человечества. Та справедливость, когда там все поровну, все равны, все одинаковы - прекрасно, все имеют равные права, и каждый честный гражданин Афин имеет все демократические... и обязательно, чтобы у каждого было не меньше 3 рабов. Ну это прекрасно. 

Д.Ю. Основа демократии. 

Сергей Савельев. Т.е. у нас плохо получается поэтому с демократией - рабов не хватает просто. Книжка о том, как вот эти дела, к которым я призываю, взять и пойти осуществлять, как это было в прошлом, потому что к сегодняшнему дню какой-то церебральный сортинг-то прошёл: мы видим, что люди разные, и очень важно... Ну например, специальная глава посвящена проблемам очень интересным и важным для нас, в черновике книги она называлась "Русский вопрос", вот в циничной форме. Т.е. у нас про русский вопрос только безграмотные не писали, все остальные уже успели, отметились. Ну поэтому я назвал главу немножко по-другому, но смысл такой - вот представим себе простую умозрительную ситуацию: мы и Европа - почему конфликт-то всё время? Царизм был с капитализмом, чистые монархии, империи - конфликт, капитализм со зверским лицом 19-20 века, второе место в мире по скорости развития - опять не так. Потом ладно, это не понравилось - давайте мы коммунизм устроим. Ну устроили коммунизм,у строили социализм - опять не так. 

Д.Ю. Снова не так. Сломали коммунизм - и так не годится. 

Сергей Савельев. В чём дело? Т.е. где собака порылась, как говорил наш один персонаж, до сих пор живущий? Собака порылась как раз в том, что есть принципиальное отличие, не связанное ни со строем, ни с типом экономики, ни даже способом поверхностного помыва - ну в смысле, русские мылись, а в Европе месяцами и годами не мылись, и это раздражало, конечно. Я понимаю: у русских баня, а эти немытые на протяжении... 

Д.Ю. Ну они все дрова срубили - куда им деваться-то? 

Сергей Савельев. Ну конечно, приходилось делать омовения достаточно редко. Так вот, различия-то эти повторяются, несмотря ни на какой строй, ни на что. Что же произошло? А с другой стороны, мы видим сейчас актуальнейшую проблему: африканцы приходят в Европу, и опять как-то не совпадают они между собой. А ведь можно взять - я в этой книжке рассматриваю такой вариант - какую-нибудь хорошую профессию, охотник, например, ну чего тут затейливого? Поймал, убил, ободрал, зажарил или продал. Профессия такая простая, что она одинаковая и в Африке, и в Европе, т.е. и там, и сям охотятся, убивают животных. Ну в Африке поопаснее, потому что если не убил, то могут тебя задрать животные большие, а так в общем занятие идентичное. Ну в Европе зато зверей меньше, их трудней ловить. Ну вот охотничьи: берём охотника французского и африканского. Мы берём двух ребят, смотрим на их мозги, ну хотя бы с помощью рулетки, как некоторые антропологи замеряют, это у них основной научный способ - портняжный метр: у вас какая длина руки, какая... На этом делаются же все выводы антропологические. Подбираем такую парочку и представим себе, что у нас есть волшебный томограф, которым я пишу для церебрального сортинга, и подбираем такие, чтобы у них были более-менее не только мозги одинаковые, но и структуры более-менее идентичного размера, близкого, чтобы сравнение было честным. Начинаем с ними общаться, и понимаем, что они разные, как небо и земля. Мы тогда берём, выращиваем их детей в одинаковых условиях, они вырастают - опять то же самое. Никак не могут они договориться, они разные совсем. В чём же дело? При всех прочих равных это значит, что не с мозгом связано, наконец-то! Надо искать душу. Вот об этом специальная глава и есть, где же эта самая душа. А оказывается, что всё не так просто, оказывается, что при всех прочих равных есть в нашем мозге следы нашей социальной эволюции - это принципиально важно, т.е. структурные следы того, как мы отбирали сами себя и друг друга на протяжении тысяч лет. Т.е. есть особенности, связанные с этническим, социальным длительным отбором: когда много поколений идёт этот отбор, это начинает сказываться на мозге, но сказываться очень интересно. Это не то, что у настоящих, там, католиков вырастает какая-то область... 

Д.Ю. Католическая. 

Сергей Савельев. Да, или у православных она уменьшается - нет, конечно, речь не об этом идёт, хотя религиозный отбор тоже очень большую роль сыграл, особенно в Европе. Речь идёт о другом совершенно - о том, что при всех прочих равных эти мозги будут отличаться тем, что находится между полями мозга. Т.е. есть зоны перехода, где поле не принадлежит ни этому, ну например, зрительному, ни зрению не принадлежит, ни ассоциативной нижней теменной области, т.е. не связано ни с тем, ни с другим. Такая переходная мутная зона, т.е. "серая" зона, как "серый" бизнес, у которого вдруг иногда оказываются все деньги. Вот примерно так, такая же ассоциация и здесь. Это т.н. красивым эстетическим словом "лимитрофная адаптация", т.е. это зоны перехода, где ни то, ни другое определить нельзя, и поэтому, когда рисуют, в том числе и я тоже, в общем, такой же мерзавец, как и все, я рисую эти мозги когда, у меня там поля так плотненько друг к другу подогнаны. На самом деле это такой обобщённый образ, на самом деле между полями есть такие зазоры, полосочки - они носят название лимитрофных адаптаций. Причём, если мы возьмём не мозг человека, а кого-нибудь попроще - кролика, хорошего, домашнего, вкусного, и посмотрим на его мозги, сделав срезы, и посмотрим поля, то выяснится, что если у человека эти поля вот такой имеют зазор примерно пропорциональный, то у кролика этот зазор вот такой, т.е. там полмозга - это лимитрофная адаптация. Т.е. чем примитивнее мозг, тем больше эти самые переходные зоны, и чем он совершеннее, т.е. прошедший более жёсткую историю отбора, тем они меньше. Это есть у людей, в одной из книжек своих - "Изменчивость и гениальность" - я это показал на примере всеми любимого вождя пролетариата Владимира Ильича Ленина. Исследователи его мозга сделали обалденный вывод, я считаю, просто вдохновляющий - они написали, что огромный ленинский лоб, выдавая за лоб лысину до затылка, поскольку мозг у него был 1320 г, т.е. средний по планете, ближе к женскому, т.е. это как раз граница между маленькими и большими, а у 75% гениев мозг больше, этой массы, кстати, одинаковый с Иосифом Виссарионовичем. Мозг грамм в грамм одинаковый - в чём единство душ проявлялось. Так вот, когда писали заключение, это доступно до определённой степени, то было написано, что у него высокая герификация - она обычная, это неправда, но самое главное - необычно широкие и большие лимитрофные адаптации, которые приближали вождя пролетариата не только к кроликам, но и к приматам. Т.е. зоны низкодифференцированной коры, которую нельзя отнести ни к одному полю, были очень широкие, что доказывают его записки о массовых расстрелах и простых обезьяньих способах решения проблем. Т.е. нет, я ничего против него не имею, но как мозг устроен - так устроен, и следы в поведении такой агрессии биологической есть, это никто не может отрицать. 

Д.Ю. Тут зададут вопрос: так это хорошо, что зоны широкие, или плохо? 

Сергей Савельев. А смотря для чего: если для того, чтобы депортировать в Европу по 2 тысячи профессоров, а остальных расстреливать - хорошо. 

Д.Ю. Своих вырастим. 

Сергей Савельев. Они плохо вырастали. 

Д.Ю. Но мы же выросли? 

Сергей Савельев. Мы выросли после того, как опять-таки Иосиф Виссарионович в 30-е годы разнёс в пух и прах то, что сейчас у нас в Наркомпросе происходит. Они же в 30-е годы опубликовали чёткое совершенно постановление, мне нравится его название: "О педологических извращениях в Наркомпросе" - вот как писали классики марксизма. 

Д.Ю. Я боюсь, мы уйдём в дебри. 

Сергей Савельев. Нет, это никакие не дебри, это просто численные способы оценки, ЕГЭ и всё остальное, числовые оценки научных вещей - вот это всё называется педологией, и сейчас у нас победила педология, поэтому образование высшее и среднее уничтожается. Надо просто отменить так же точно, как в 30-е годы, и вернуться к царской, тогда получится то, что надо. 

Теперь возвращаемся к нашим двум охотникам - французскому и африканскому. Так вот, выясняется, что отличие по структуре мозга в том, что у них широкие лимитрофные адаптации у африканского, а коры недифференцированной намного меньше. В результате при равных объёмах мозга он рассуждает совсем не как француз. А почему это возникло? Да потому что француз, живя на территории, где очень плотное население, и был очень жёсткий отбор всё это время, он, чтобы охотиться на своих кроликов и их продавать, он был вынужден извиваться ужом во время этих французских революций, бесконечных крохоборов, налогов, бесконечных попов, которые всё отнимали. Там же это всё варилось непрерывно, и до каждого крестьянина доходило мгновенно, и чтобы тебе не отрубили голову в какой-нибудь... когда ты завивался, ему приходилось участвовать во всех социальных вот этих историях, т.е. предавать, воровать, обманывать и всё тащить в семью, иначе конец. И он прошёл такие жернова социальной эволюции, т.е. то что, по-моему, это искусственный отбор мозга, что до 20 века дожили только те охотники, которые вертелись не хуже императоров, т.е. прошли жесточайший искусственный отбор. 

А что в Африке? Как, знаете, в немом кино: "А в это время..." В Африке стандартные масаи, например: стандартная племенная жизнь, стандартные условия, стандартная охота, ну там животные - то больше, то меньше, ну у них какие-то конфликты с соседями мелочные - ну это разве сравнить можно с теми тёрками, которые во Франции происходили 1,5 тысячи лет? И получается, что за 1,5 тысячи лет, у нас получается за 50 поколений, естественно, мозг у француза был вынужден измениться, потому что всех, у кого не изменился, тех изобретение доктора под названием "гильотина", туда и отправляли, кто не мог приспособиться - предать соседа, обмануть начальника своего, обобрать нищего, слабого, отнять клюку у старушки - тех на гильотину. Это понятно, всегда так было и продолжается сейчас - обращаю внимание. 

Д.Ю. Я вот, извиняюсь, перебью, мне всё время кажется, ибо я не из науки, а просто сижу и смотрю, что происходит, мне всё время кажется, что они - обобщённый Запад, ну возьмём, например, ту же Францию, Германию и Британию - производят человеческий материал, если это можно так назвать, определённого качества, который, набивший, так сказать, оскомину пример, вот этот материал человеческий такого качества - вот он может строить "Мерседесы", например... 

Сергей Савельев. Это вы про турков? 

Д.Ю. Сейчас подойдём, да. Это выглядит следующим образом: ну во-первых, они их придумали, разработали, довели до совершенства, туда-сюда. Дальше начинается т.н. производственная культура, где люди рангом социальным сильно ниже сидят и крутят гайки. Вот он с детства понимает, как надо крутить гайки, почему их надо крутить именно так, если не будешь крутить так, то что с тобой будет. Я никогда не поверю в то, что рабочие вместо того, чтобы забивать "козла", пить пиво, курить и хватать шлифовщиц за задницы, он вместо этого, всё отринув, микроны какие-то ловит стоит - что-то его заставляет ловить эти самые микроны. И вот, на мой взгляд, они как-то вот наладили производство таких людей. Я поскольку не специалист по мозгу, но мне вот видно, что они вот такие. 

Сергей Савельев. Это чистая правда, я с этим с каждым словом согласен. Причина этого... 

Д.Ю. А вот - я сразу про русскую душу завершу - а вот мы в русской, так сказать, душе, у нас человеческий материал совершенно другого типа, мы, например, можем что-нибудь придумать этакое, чтобы вся планета ужаснулась, ну как это обычно у нас бывает. Но поставить на поток - это как-то вот выше наших возможностей. Наш человеческий материал предпочтёт: задницы шлифовщиц, пиво, курево и вообще свободное времяпрепровождение, потому что мы рождены для планетарных и галактических свершений, мы не хотим стоять у конвейера, ловить микроны и чего-то там такое. Получается, они сильны в одном, а мы сильны в другом. 

Сергей Савельев. Ну да, если давать саморазвиваться. Но дело-то в том, что Россия производила такие товары в начале 20 века, которые как раз вывозились в Германию и там воспринимались с поросячьим визгом. Речь немножко о другом: дело в том, что, конечно, Европа отличается, об этом, собственно говоря, и глава... И суть-то в чём: они нарабатывали на протяжении тысяч лет конформистов, т.е. людей, которые будут ловить микроны. Для этого что нужно сделать - для этого нужно, чтобы у людей доминировала социальная адаптивность, чтобы он кроме того, что над ним стоит кто-то с палкой, с хорошей дубиной, причём так, у нас если с такой дубиной стоять, тоже отлично получается, кстати говоря. 

Д.Ю. Военная приёмка, например, когда была. 

Сергей Савельев. Ну кроме военной... Сейчас её опять вводят, кстати говоря, и кроме того они собирают же ведь прекрасно, пройдя обучение, и "Мицубиси", и "БМВ". Кстати говоря, по моим впечатлениям, "Мицубиси" лучше, чем японский. 

Д.Ю. А у меня "БМВ" из Калининграда, тоже очень хороший. 

Сергей Савельев. Вот я про это и говорю - очень хороший, уж получше, чем какая-нибудь южноевропейская сборка, это точно. Т.е. это говорит о чём - что наши могут точно так же ловить микроны и крутить гайки. Другое дело, что у нас и у них был разный отбор, и об этом книжка. И поэтому, возвращаясь к нашему французскому и африканскому охотнику, значит, разница в том, что лимитрофная адаптация больше. Т.е. у них больше те же самые лобные области, которые являются тормозными и позволяют гайки крутить, быть социально послушным. Чем больше лобная область, тем выше тормозное действие, тем более социально адаптированнее человек. Но там есть другая проблема - а творческая изменчивость-то мозга где? И поэтому им приходится там покупать разгильдяев-поляков, негодяев-русских, которые щиплют всех за все места, только появись, ещё водку пьют, и бог знает, что, но на поверку, когда поместить в эту среду, выясняется, что они и программируют, и железки придумывают ничуть не лучше. Просто структура аккуратности, организованности Европы - это следствие гиперспециализации мозга, о чём я здесь и пишу, которая да, их делает очень удобными, с ними очень хорошо жить в сообществе, они на тебя не будут с ножом нападать, как некоторые приезжие, и насиловать всех на площадях - этого в голову им не придёт. Но это результат не их воспитания палочного, а 1,5-тысячелетнего жесточайшего отбора по свойствам мозга, которые только с такой конструкцией позволяли в этой системе выживать. 

Д.Ю. Т.е. если мы завтра хотим в Рязани организовать Европу, чтобы была красота, стройные домики, красивые улочки, садики и всё - не получится? 

Сергей Савельев. Нет. У нас принципиальная разница, но у нас есть преимущество, потому что ближайшая перспектива-то человечества какая? Смотрите, вот я недавно купил кроссовки, я вообще эту обувь не ношу и долгое время ими брезговал. Т.е. за всю жизнь это вторые кроссовки, вот как ни стыдно. Я недавно превзошёл себя и впервые сходил в "Макдональдс". 

Д.Ю. И как? 

Сергей Савельев. Ну я, конечно, был в ужасе. Глютамат они, по-моему, закачивают в вентиляционную систему, ну такое соединение, которое свидетельствует о том, что... оно вырабатывается в цикле Кребса, который энергетически обеспечивает нейроны, и там один из его продуктов - это глютамат. И когда он появляется, наш мозг получает третье доказательство о том, что он поел. Т.е. первое доказательство - это алкоголь, первая порция пищи в алкоголь и в сахар ферментативно, и в мозг. Ну т.е. нормально. А когда чтобы все хорошо, энергетические процессы закончились, там глютамат выходит. Т.е. это на самом деле химия насыщения. 

Д.Ю. Это же мега-средство для похудения тогда, нет? 

Сергей Савельев. Нет, я боюсь, что это мега-средство для получения язвы желудка, потому что обычно хозяйки добавляли всякие эти приправы, китайцы всё время сыплют эту гадость: чувство насыщения и вкус хороший - это как раз наличие глютамата. Т.е. это лучше не использовать. Но это мы отвлеклись, теперь возвращаемся... 

Д.Ю. Как раз, извините, перебью, был в городе Гонконге, там выдавали в китайском традиционном ресторане какие-то хитро ферментированные яйца. 

Сергей Савельев. Лежалые яйца, там они по году, по... 

Д.Ю. Они не тухлые, поскольку не пахнут. Ну так вот: яйцо аккуратно нарезано, оно как янтарь прозрачное - красота. 

Сергей Савельев. Да, я тоже очень люблю. 

Д.Ю. А к нему миска этого самого глютамата, чтобы макать и есть. 

Сергей Савельев. Я предпочитаю соевый соус. 

Д.Ю. А вот. 

Сергей Савельев. Ну это традиционно восточное: как только глютамат появился, они стали класть везде. Так вот, возвращаюсь: получается так, что разная конструкция мозга, прошедшая в разные социальные системы, разную систему отбора, и поэтому при всех прочих равных, если у нас лимитрофные адаптации большие у одного и маленькие у другого, они тоже никогда не договорятся. У одного будут превалировать, с большими адаптациями, биологические подходы к решению своих проблем, т.е. быстрее всего, если они подерутся, один тут же молотком другого. А у другого нет, он будет искать социальные решения. Понимаете, т.е. напрямую не только размеры полей мозга играют роль в поведении, но и следы далёких предков. Т.е. лимитрофные адаптации большие - ближе к обезьянам, у обезьян потому что они очень широкие. А если уже, то ближе к людям. Т.е. отбор может идти, понимаете, ещё по ним, и вот Европа, собственно говоря, и пошла этим путём. Результат: мозг в результате может даже уменьшиться, а лимитрофные адаптации, соответственно, уменьшаются тоже, т.е. сам мозг уменьшаются, но уменьшаются и лимитрофные адаптации, поэтому Европа потеряла большую массу мозга, а при этом вдруг продолжает быть социально очень такой комфортной и вообще неудобной для людей, т.е. парадоксальная история, кажущаяся на первый взгляд, на самом деле связанная вот с чем - с уменьшением лимитрофных адаптаций, которое объясняет, почему при падении мозга их социализированность и жизнь в сообществе комфортная продолжается, несмотря ни на что, они не звереют. 

Д.Ю. Приведу пример из жизни социально близких уголовников: когда, скажем, человека европейского типа определяют в тюрьму лет на 8, для него это адские переживания - вообще, попал - так попал! А когда человека, который сюда приехал примерно из 14 века, определяют на 10, ему вообще на всё плевать, для него гораздо важнее - как он себя джигитом показал, нет? Что дедушка скажет о его поступке? А вот эти ваши 10 лет - это ни о чём, там тоже наши люди. Нормально, никаких метаний душевных, вот глядя на соотечественников и глядя... 

Сергей Савельев. Ну он доминантность-то показал уже, кому-то там нос откусил, ещё что-то сделал. Он показал свою доминантность, он супердоминант, а вы ему ещё и справку выписали - "десяточку", о том, что подтверждаем: 10 лет за подтверждение того, что это настоящий джигит. Нормально, сработали на социальный инстинкт, традиционный, который выношен и отработан был многие тысячелетия. Т.е. в этом разница между русскими и европейцами. У нас отбор тоже происходил, что самое смешное, но это был такой очень странный отбор. Т.е. у нас центры, и это как раз тоже близко к уголовному праву, потому что возникает уголовщина там, где есть, что украсть, собственно говоря. А всегда было, что украсть, в городах. 

Д.Ю. Это всегда смешно слушать, что у нас в деревне все честные - дома не закрывают. Чего у тебя воровать-то там, в твоём доме, чего ты там закрываешь-то? 

Сергей Савельев. В том-то и дело: что закрывать - там те же самые горшки, что и у соседа. Когда было что, после революции, всегда крали, как показывает... 

Д.Ю. Конечно, да. 

Сергей Савельев. А здесь такая ситуация: в России был церебральный сортинг или нет, в рамках книжки? Ну, в Европе понятно - там был везде, всюду, потому что страны маленькие, сортинг устраивать удобно, понимаете. Вы исповедуете, например, этот вариант христианства, а вот соседи в соседней деревне другой. Значит, что надо сделать? Произвести церебральный сортинг, т.е. искусственный отбор. Плюс язык: ты говоришь вот на этом диалекте, а вот в соседнем княжестве не другом. Это хороший признак, как только с тобой встретишься - всё ясно, откуда этот гад. Тут же верёвку, дерево, где там... 

Д.Ю. Это, кстати, меня в своё время поразило в произведении про бравого солдата Швейка - что призывников, привезённых из Баварии, сначала надо было научить говорить по-немецки, а после этого они уже службу могут нести. Дальше принявшись изучать этот вопрос: когда сицилиец не понимает римлянина, и оба не понимают венецианца, так это говорит ровно об одном - что вы никуда не ездите. У вас же свобода, вы сидите здесь тысячелетиями. 

Сергей Савельев. Правильно, а ездят они только затем, чтобы осуществить церебральный сортинг. Т.е. война на религиозной, на языковой, на культурной почве в малюсенькой Европе ещё между меньшими кланами стала источником отбора. Именно для этого в процессе эволюции возникла - не то, что эволюция такая умная, мы сами себе это устраиваем - возникла система локализационных столкновений, т.е. чем больше ветвлений разных культов, этносов, особенностей, традиций носить передник, ещё чего-нибудь, тем лучше - это признак для отбора. И тут же начинается уничтожение друг друга. Т.е. это должен быть повод для искусственного отбора. И поэтому Европа была захвачена этим всем, поэтому так быстро, понимаете. Т.е. ну известно же, что собаководы-любители, англичане, что за 6-7 поколений вывели бультерьеров. У многих собак породы выводятся за 10 поколений. Ну т.е. это ерунда, человеческой жизни хватает, чтобы 3-4 породы собак вывести. Там, наша южнорусская сторожевая, такая лохматая, овчарка южнорусская так же выведена. т.е. не так много времени. А если так интенсивно отбирать друг друга, передовыми методами: сажания на колья, массовых декапитаций и прочее. Тут вообще дело идёт на ура, т.е. никакой специалист по разведению кошек о таком мечтать не мог. А что было бы... 

Д.Ю. Я бы от себя ещё добавил, что глядя на всё это, я не историк никаким боком, но с моей точки зрения то, что произошло в Европе, и во что Европа превратилась, это какая-то серьёзнейшая аномалия, это какое-то очень крутое отклонение, потому что... 

Сергей Савельев. Так это не отклонение, я здесь об этом пишу: это тупик эволюционный. 

Д.Ю. Я к тому, что они экономически вот так со страшной силой развились, колониальная экспансия, нахлобучили всю планету, а вот в государствах типа Китая или Египта, где по 3000 лет цивилизации, Индия, там до такого никак не додумались. Это, как мне кажется, это аномалия, это аномальный путь развития. 

Сергей Савельев. Ну конечно, аномальный, это тупики. Любая гиперспециализация, даже по лобным областям, которая позволяет ловить микроны при сборке "Мерседеса", ну я боюсь, что уже там не ловят, судя по тому, как они ездят, ну "Ламборджини", допустим, или "Феррари" - там, наверное, кто-то ловит, микроны, ну хотя бы микроны в тисе, из которого стругают английские "Морганы" - они деревянные, а сверху железкой обиты. Классные машины, мне очень нравятся, кстати, хорошо ехать, как на карете, на деревянной машине. Красотища! Они очень красивые, в таком старинном стиле, изящные очень. Вот деревянные, там, наверное, тоже микронный тик, клеят там, шурупят как-то, ловят какие-то микроны, и это приспособлено. Но это тупик эволюционный, потому что любая... в эволюции очень много было специализированных животных. Но во-первых, это или консервация событий, как ёжики - покрылись насекомоядные много миллионов лет назад иголками, и всё, и мозг гладкий, лиссэнцефальный, как колено, такой, и ничего там... 

Д.Ю. Ёжики тупые? 

Сергей Савельев. Ёжики тупые, это опасные хищники, я их, кстати говоря, очень уважаю, они в этом году съели всех улиток и слизняков на огороде, заодно подобрали всех мышей и всё, что движется. Молодцы! У меня собака ленивая, а вот ежи работники отличные. Или другой вариант - тупиковая ветвь, когда у тебя гигантские рога, как у какого оленя или гигантские размеры, как у динозавра - тоже тупик. Т.е. у них равновероятностное событие - или стать некими консервами эволюционными, а-ля ёжики такие, Европа ёжиков, или исчезнуть вообще. Но быстрее всего им не дадут стать ёжиками, потому что охотники на ежей сейчас едут из Северной Африки весёлой гурьбой. 

Д.Ю. Может быть, они как раз для этого из Северной Африки запускают, чтобы там кровь разбавить, мозги расширить, нет? 

Сергей Савельев. Да я боюсь, что Северная Африка - это то же самое, только с большими лимитрофными адаптациями. Теперь и гайки крутить не будут, если хорошо перемешаются. 

Д.Ю. Не будут, категорически не будут. 

Сергей Савельев. Эти не будут никогда, это известно всем, кто там бывал. 

Д.Ю. Я когда-то жил в Средней Азии. 

Сергей Савельев. Я в Средней Азии тоже много работал, я знаю. 

Д.Ю. Без всяких расистских этих самых, я чётко видел, что местные жители, например, любят торговать, они понимают, что там все деньги. А вот гайки на заводе крутить или врачом каким-то быть - это нет, отказать. 

Сергей Савельев. Нет, ну по Средней Азии едешь, там каждая открытая дверь, там табуретка, и на ней стоит, что можно продать. 

Д.Ю. Это хорошо, но вот работники из них как-то не очень. 

Сергей Савельев. Да, а вот если собирать автомобили в Ташкенте, как известно, что-то не получалось никак. 

Д.Ю. А при советской власти самолёты ИЛ-76 в Ташкенте собирали, хорошие. 

Сергей Савельев. Да-да-да, только кто собирал - те, кто ... приехал, вы говорили... 

Д.Ю. То же самое, да. 

Сергей Савельев. Иначе говоря, Россия в этом отношении существенно отличается. Вот если Европу мы разобрали, то в России было всё не так. В России было всё сделано наиболее хитрым и наиболее подлым образом, как и обычно на нашей любимой Родине. В чём хитрость: хитрость в том, что существует и до сих пор неизбывная, вечная уверенность, что в городах живут хорошо - там много денег, там много славы, там много всяких искушений, там лёгкая жизнь, ну и лёгкая смерть, хотя в городах в основном люди умирают, а не живут. Так вот, по этой причине города всегда были такой ёлочной игрушкой, ёлкой в глухом лесу, которая сверкала, светилась, и на которую, как бабочки, сползались наиболее предприимчивые, наиболее активные люди в деревне, которые... молодёжь ведь хочет, в первую очередь, обобрать/надуть/убить отца и стать супердоминантом. А здесь им не давали, в случае чего оглоблей оприходовали. Они двигались куда - в город искать своего счастья. И вот наиболее активные, молодые и предприимчивые двигались в города. Т.е. города - это были места отбора. Они приезжали и дальше по востребованности пристраивались, где могут реализоваться. Т.е. что получалось: в России искусственный отбор начинался с того, что человек сам находил в себе силы оторвать хрустальную и перенести её в город. Это уже для этого нужно было иметь самодвижение, понятно, что нужно осознавать, что ты хочешь и что ты сделан для большего, как все они считают. И вот это большее, они стекались в города, а дальше попадали уже в отбор. А отбор какой - казённый, по интересам, потому что то ли завод, то ли учреждение, то ли учиться, то ли ещё чего. И здесь уже вступали в права вот этот самый отбор, способности, ведь - я привожу в этой книжке - когда Пётр Первый решил сделать навигационные школы, выяснилась странность, которая и привела к появлению идеологии западников в России - что если набрать детей дворян, ну та культура, которая хоть как-то отбиралась там, хоть не совсем уж идиоты, как бы, привилегированная часть населения... 

Д.Ю. Хорошо питались, учителя и всякое такое. 

Сергей Савельев. Да, ну делали вид, что учились. 

Д.Ю. Умные родители. 

Сергей Савельев. Ну вроде как. 

Д.Ю. Многие не знают, но аристократия - это власть лучших. 

Сергей Савельев. Это власть лучших, ну т.е. это мечта, как и демократия, такая же заоблачная. Ну вот, что происходило: и вдруг выяснилось, что то 1 из 30, то 1 из 40 мог освоить арифметику. 

Д.Ю. У остальных не шло? 

Сергей Савельев. Там набирают 100 человек, и из них 3 человека. И что, мама родная, чем, кого на корабли отправлять? Кто будет навигацией заниматься? Кто их будет строить? Что делать-то? Тогда посмотрели на это всё - ну это просто кошмар. Т.е. выяснилось, что отбирать не из кого. Екатерина плюнула на всё это, отменила и оставила все сословия - хоть каких-нибудь наловить, которые бы арифметику освоили. Ну и тогда дело пошло веселее это дело решили - просто увеличили сеть, ширину отбора. Т.е. о чём это говорит? А в Европе - пожалуйста - навигационные школы в любом городе с 5 тысячами жителей в какой-нибудь Голландии, где у них у всех токсикоз от витамина А - от их селёдки, и прочее. Они спокойно там набирают этих детей и они спокойно... Почему - потому что у них был вот этот отбор, а здесь не было. Но здесь зато можно было, зачерпнув широким неводом, наловить таких, что выяснялось, что они в 100 раз лучше голландских. Ну и собственно говоря, когда нашему английскому одноглазому герою наш адмирал навалял, собственно, это показывает, чем мы лучше. И лучше-то они не в том, что традиции, образование, воспитание - там более-менее с образованием одинаково, в этом морском деле, а в том, что мозги другие, другой субстрат. У нас можно не набрать вообще никаких математиков, арифметику не освоят, а если пошире взять неводом, можно набрать таких, что весь мир будет кусать локти - вот о чём идёт речь. Т.е. у нас получилось в России так, что из-за того, что отбор был только в городах и по способностям, ну пожалуйста, там, Иван Грозный, опричнина - это тоже надо быть со способностями: ездить с привязанной к седлу собачьей головой как-то не очень удобно. 

Д.Ю. Выгодно. 

Сергей Савельев. И пованивает, и капает там с неё всё. 

Д.Ю. Очевидно, подвергались выделке. Люди тоже не дураки были. 

Сергей Савельев. Да-да-да, это я шучу, конечно. Ну т.е. отобрать таких людей тоже надо было из чего-то. Но из-за того, что у нас гигантское разнообразие, и центры отбора - это, собственно говоря, процесс, что в биологии играет колоссальную роль, процесс самоорганизации. У нас не искусственно: а, ты, значит, не ту веру исповедуешь, крестьянин дорогой, и неважно, что у тебя пшеницы много - давай-ка со своей верёвкой и мылом не выход. Вот в чём дело. А у нас такого не было, у нас самоорганизация - в эти города, где был соблазн злата, славы и всего остального, собирались сами, механизм, и из этого отбиралось. Отсюда получается этот предварительный сортинг у нас в городах, с одной стороны, создавались университеты, создавалась уникальная профессура, которой завидовал весь мир. А в провинции сохранились все варианты мозга, начиная от неандертальцев. Ты мог в любой момент, изменив тактику и стратегию развития страны, что произошло, например, в конце технической революции в конце 19 века, с лёгкостью вот из этих "медвежьих углов" набрать людей, которые моментально научились делать железные дороги лучше всех в мире и быстрее всех. 

Д.Ю. Никогда про это не думал с такой стороны. 

Сергей Савельев. И набрать эти самые железные дороги для этих инженеров, а вы почитайте Гарина-Михайловского, у него прекрасные романы - "Студенты", "Инженеры" про 19 век, как это всё вообще было. Там полезная информация медицинская - как от сифилиса лечились, например, когда не было антибиотиков, и ведь вылечивались! 

Д.Ю. Действительно, вылечивались? 

Сергей Савельев. Да, 100%. Ну дело в том, что возбудить не выдерживает высокой температуры, поэтому до изобретения антибиотиков лечились 2 способами: один способ - это наш русский народный, он состоит в том, что надо было, когда ты у себя увидел признаки, или добрый доктор сказал: "У вас, батенька, наверное, твёрдый шанкр" - вот в этот момент надо собираться было и ехать на Украину. Там главная лечебница находилась в районе Полтавских болот, видимо, куда и рвался Карл Пятый, его, видимо, это беспокоило. Ну, как известно, под Полтавой же было сражение, и мы отстояли эти болота. 

Д.Ю. И кто там - комар малярийный? 

Сергей Савельев. Там комар малярийный, 21-дневная малярия с температурой за 40, а возбудитель - спирохета не выдерживает такой температуры, и за несколько циклов ты избавлялся от этого заболевания, а потом от малярии лечился хиной - всё нормально. А другой - это европейское изобретение, в Европе тоже были не дураки всё-таки, нет-нет, да там попадались нормальные - это знаменитый персонаж Казанова, полумистический, который дважды "залетал" на интересную болезнь, и он возил с собой хрустальные шарики такие вот в кожаном мешочке. И когда он чувствовал без всякого доктора, что уже пора что-то делать, он брал эти шарики хрустальные, пару камушков раздалбливал в пыль в этом мешочке, получалась такая пыль. Он её высыпал в кофе, сваренный, хороший кофе, и выпивал. А дальше начинался... 

Д.Ю. Толчёное стекло? 

Сергей Савельев. Да, причём какое - это же хрусталь, т.е. там такие игольчатые штучки. Это ужас же! Потому что это слегка толчёный хрусталь, как-то я делал из обсидиана, он то же самое, ножи для эмбриологических операций, я как-то неудачно взялся за пакет, в котором это всё было, так у меня кровотечение не останавливалось очень долго с руки. Это острые иголки, которые тут же проникают в кожу, режут сосуды - жуть совершеннейшая. И ты не чувствуешь причём почти ничего. Он выпивал это всё дело, и дальше начиналось обширное кишечное кровотечение, температура повышалась за 40, и наш дорогой любитель дамского пола очухивался после, ну если сердце выдерживает, можно такие фокусы делать. Пару раз он вылечивался таким образом, т.е. подняв температуру тела выше температуры выживания возбудителя - спирохеты. Так вот, мы вернёмся к Гарину-Михайловскому, который описывает жизнь... 

Д.Ю. Баня от этого не помогала, да? Не поднимала? 

Сергей Савельев. До 41 градуса если нагреться в бане, боюсь, что уже действительно пройдёт заболевание вместе с жизнью - вынесут просто. Беспокоить перестанет. Гарин-Михайловский как раз описывает о том, как когда возникла востребованность в железнодорожных инженерах, их набрали моментально, но не все тянули. Т.е. они туда приходили массово, отбирали лучших, потому что там зарплата была астрономическая, они получали 1000 рублей, когда в те времена, у меня есть семейные свидетельства, там спокойно человек считал, что за 15 рублей в год он мог служить на всём готовом с одеждой, и всё, и был счастлив, что так устроился. Ну т.е. это в те примерно времена, т.е. деньги были очень дороги. И они набрали инженеров, и Россия решила вот так, создав гигантскую железнодорожную сеть, которой пользовались коммунисты до 50-ых годов, вообще ничего в неё не вкладывая, по сути дела. 

Д.Ю. Это было не совсем так. 

Сергей Савельев. Нет, они достраивали там что-то, были свои заморочки... 

Д.Ю. Надо было проложить 2 колеи, надо было переделать под тяжёлые составы - те же самые инженеры всё это и переделывали. 

Сергей Савельев. Я про это и говорю, что... 

Д.Ю. И замечу, так сказать, как жирная точка в этом вопросе, что грузоперевозки железнодорожные в Советском Союзе превосходили аналогичные в Соединённых Штатах значительно. 

Сергей Савельев. Да, хотя очень любили они рассуждать, особенно западники, что у нас колея широкая, мол-де КПД. Это всё враньё, зато она выдерживала более тяжёлые вагоны, и более высокую скорость движения, на самом-то деле. 

Д.Ю. И даже ядерные ракеты возили, как мы знаем. 

Сергей Савельев. Да, что вообще полезно. Я считаю, что их пора катать для острастки. 

Д.Ю. Уже. 

Сергей Савельев. Да, уже пора. Т.е. Россия представляет собой и представляла собой заповедник, которого весь глобальный церебральный сортинг, отбор жесточайший, как в Европе, не коснулся. Конечно, когда у нас возникает проблема, мы можем наловить кого угодно, у нас весь... а у них нет, им приходится что - уже наловленных наших перекупать, тащить к себе, заманивать там, всячески приручать и сажать на свои деньги. 

Д.Ю. Ну ведь это даже выгоднее получается с экономической точки зрения: искать не надо, учить не надо, отбора никакого, готовые просто - раз. 

Сергей Савельев. Да, вопрос в будущем. Дело в том, что сейчас вот эти заводы, которые автоматические, которые тащат в Европу, которые уже заменяют много, проблема перед человечеством стоит значительно больше, более страшная, чем церебральный сортинг: проблема состоит в том, что такое количество для того, чтобы золотой миллиард жил, людей не нужно. Вообще не нужно, физически. И так или иначе процесс сокращения населения принудительного скрыто или открыто будет продолжаться. И вот тогда на арену будут выходить проблемы, связанные с человеческим мозгом, поскольку придумщики, т.е. полиморфизм мозга, из которых может появиться какой-нибудь гений или талант, будет более востребован, чем сам факт трудолюбивого населения с микрометрами. 

Д.Ю. Т.е. вот эти окажутся никчёмными, и их под нож, а вот этих надо разводить. 

Сергей Савельев. Вообще никчёмными, и я боюсь, что это может принять катастрофические размеры. "Проба пера"уже есть. 

Д.Ю. Например? 

Сергей Савельев. Ну, когда почему-то злые африканские женщины, они вообще злые почему-то, начинают убивать добрых европейских докторов, которые вводят им сыворотки против болезней. Потому что после введения сывороток они перестают рожать почему-то. И поскольку такие научные заметки по всей Западной Африке широко распространены, этих докторов просто убивают, причём это неоднократно, много где. Причём эти сыворотки поставляются из США на деньги Билла Гейтса. Возникает тихий вопрос из зала: ребята, а кого вы там прививаете и с какой целью, что рождаемость резко падает? 

Д.Ю. Африканский почин, да? 

Сергей Савельев. Да, и у меня нет, например, уверенности, что это почин не используется в других странах, потому что чиновники во всём мире падки на маржу и на откаты, и если им по дешёвке хорошие американские сыворотки предлагать, то они их с удовольствием будут распространять в родных странах. 

Д.Ю. Ну с одной-то стороны... 

Сергей Савельев. ... от опасных заболеваний - это же всё исключительно с гуманистическими целями, чтобы, не дай бог, кто не заболел. 

Д.Ю. Я помню, у нас тут были граждане из... не будем называть, скажем так: из врачебных организаций, которые непрерывно крутились вокруг Северного Кавказа, когда там у нас 2 войны было, и они якобы помогали раненым. А в ходе помощи раненым они писали отчёты в свои головные организации, куда какая колонна прошла, в каком составе, в каком количестве, и отдавали - вы не поверите - в переводческие бюро здесь. 

Сергей Савельев. Какие молодцы! 

Д.Ю. Настолько просто и настолько это никому... Ну так-то они врачи, они помогать приехали, да. А вот эти вот козни ЦРУ... 

Сергей Савельев. Меня больше вот это беспокоит, потому что действительно то, от чего все так млели - компьютеризация, автоматические линии, сборочные заводы, надёжные, технологичные, но люди-то не нужны. Т.е. и тогда вопрос будет о том, а что с этим со всем делать? И вот явно начинают делать. И я обращаю внимание: это не мы начали, и у нас таких мыслей нет, потому что это советский пацифизм, который в нас заложен и заложен в людях, которые руководят страной, он, конечно, ещё работает, потому что до такого додуматься довольно сложно. Но тогда, когда население начнёт сокращаться, а оно будет сокращаться неизбежно, потому что просто не нужно. Если раньше, например, нужно было гигантское количество каких-нибудь японок, которые транзисторы припаивали, сейчас же автомат собирает. Куда японок девать? Ну часть можно использовать по назначению, а остальных? Большой вопрос. 

Д.Ю. Когда-то давно газета "За рубежом", коммунистическая такая газета была, они активно эту тему разрабатывали. Ну, не совсем эту, например, про генетическое оружие - что выводятся специальные болезни, которые белому как грипп, а негр обязательно умрёт, и типа, в Африке их там проверяют. Ну параллельно, правда, писали, что СПИД вывели в ЦРУ, что, в общем-то, несколько снижало накал дискуссии, но тем не менее, наука двигалась вперёд. 

Сергей Савельев. Нет, генетическое оружие, ну во-первых, нужно сказать, из открытых источников, в Израиле на протяжении многих лет люди, которые слышали о таком оружии из разных специальных организаций, пытаются создать, для того чтобы, естественно, бороться с арабским миром. Наивность израильтян меня всегда очень смущает: ну все принадлежат, и те, и другие, к одной семитской группе, антропологически это одна единая группа, и пока это оружие, если выпустить, оно убьёт и тех, и других. Может, не надо этим заниматься? Вы всё-таки генетические родственники, ребята, не надо никого убивать, тем более таким способом. Т.е. то, что такое генетическое оружие наверняка есть, и оно носит этнографический характер, это факт. И то, что там, где его нет, его пытаются сделать, это тоже факт, это открытые источники. И быстрее всего, я думаю, оно есть, конечно, потому что его всё более персонифицируют, и это большая опасность. Но это, в общем, мы с вами увлеклись тем, как человечество будет истреблять само себя физически. 

Д.Ю. Но ведь тогда получается, что если они там уже друг друга отсортировали в своих Европах, то такие отсортированные не нужны, а надо наловить хороших толковых, а это мы и, например, Африка, да? 

Сергей Савельев. Ну например, у тех, у которых есть потенциал. 

Д.Ю. Тогда нам ничего не грозит, мы все в шоколаде будем, нет? 

Сергей Савельев. Ну так мы ничего и не боимся в связи с этим, потому что любое этническое оружие в результате колоссальной российской метисации у нас работать почти наверняка не будет, потому что поскреби татарина - он на 70% русский, поскреби русского - он на 60% татарин, и прочее. И у нас из-за этого, из-за того, что частично мы метисованы, гигантский разброс изменчивости - это то золото, о котором я не устаю говорить, надо сохранять любой ценой. Мне говорится, что это какой-то чуть не расизм. Ребята, этнически, представьте себе, какие-нибудь осетины, они много поколений внутри себя там размножались, с соседними деревнями, у них есть особенности мозга, уникальные, которых нет ни у кого, они их культивировали несколько тысяч лет - и как можно с этим расстаться? Вот когда мне про Меркель говорят, я просто смотрю - она какая-то безумная дама абсолютно, она говорит: давайте всех переметисуем. Т.е. она что говорит: надо же смешать с немцами, всё это разбавить, размазать, и всё будет очень хорошо. Ни в коем случае, потому что в ближайшем будущем востребованность уникальных конструкций мозга будет так велика, это будет самое золотое, самое дорогое, что есть. У тебя когда будет инструмент анализа мозга прижизненный, церебральный томограф высокоразрешающий, то уже станет ясно, что вот эти конструкции нам сейчас нужны, как инженеры в 19 веке, а вот эти конструкции пока не востребованы для... 

Д.Ю. Пока! 

Сергей Савельев. Да, но для этого нужно иметь выбор. А когда все, как, знаете, в фильме про Мальчиша-Кибальчиша такой шлагбаум опускается на немцев, они все разного роста - они становятся одинаковые и так идут стройными рядами. Пока вот этот шлагбаум в Европе работает, то вы из чего выбирать-то будете? Мы-то запросто, у нас страна большая, народов тьма тьмущая, стараются, кто как может, хоть под одеялом, но свою этническую идентичность поддерживать, делая вид, что, конечно, все пацифисты, а сами, тем не менее всё таки ясак надо за невесту взять, и т.д. Вот это надо поддерживать, это не надо никого перемешивать, наоборот, скоро уникальность конструкции мозга и тот драгоценный эволюционный отбор искусственный, который прошёл, каждый этнос уникальный, он будет дороже любого золота, потому что это будет субстрат, на котором можно будет, как из кубиков подбирать для любой задачи гиперспециализированные отличные мозги, которые так чтобы работали, как никакие другие. И таких вещей очень много, и чем богаче и разнообразнее этот материал, тем выше перспектива у страны. И в связи с этим европейцев остаётся только пожалеть: при такой гигантской многонациональности, при таком количестве стран, этносов, верований, всяких чудачеств, когда они не могут друг с другом... они сейчас берут, по сути дела взяли и поставили гигантский котёл, огромное количество роскошного итальянского хрусталя разноцветного, и давай там палкой всё размешивать. Т.е. они в результате разрушат золотой запас. Ну они его практически уже разрушили, потому что они разрушают вот эти уникальные конструкции. А мы их наоборот сохраняем до сих пор в силу нашего разгильдяйства, патологической лени, и в связи с тем, что у нас существуют центры церебрального сортинга, куда, к сожалению, ты должен прийти сам, и пока иллюзия, что города - это центры притяжения,. где всё хорошо, и пока люди и активные, и разумные туда сползаются, эта машинка работает. И слава богу, потому что это будет давать в будущем большой социальный результат, который мы ещё не можем даже оценить. 

Д.Ю. А вот вопрос: тут недавно попалось мне 2 труда - такие опусы, ну как обычно, "Как стать умным, удачливым и заработать много денег". 

Сергей Савельев. Это прекрасно! Ну тот, кто написал, точно поумнел, в смысле, деньги заработал. 

Д.Ю. Так точно. Не дурак, да. И вот там обсуждается и в том, и в другом случае некая теория 10 тысяч часов - что если ты, например, спортсмен, например, в год может посвятить 1000 часов яростным таким тренировкам, и через 10 лет, когда он 10 тысяч часов наберёт, ну это такая цифра, видимо, кто-то раньше, кто-то позже - неважно, 10 тысяч часов, и тогда он становится выдающимся экземпляром в своей деятельности. При этом западные люди, якобы, как это в книжках написано, проверяют на наличие таланта, и как выясняется, талантов нет, т.е. это сразу там выводится, в пример приводится Моцарт маленький, которого папа заставлял с 3 лет пилить на скрипке, что папа зверский тренер, папа обладал недюжинным педагогическим даром и маленькому Амадею объяснил, чего как надо делать, и поэтому Моцарт уже к 7 годам сочинял симфонии, и вообще всё у него было хорошо, но только потому что это папа, никакой это не талант. Кроме того приводятся в пример некие венгерские шахматистки,мы таких помним: Юдит Полгар, и их там три, вроде, было сестры, где папа тоже, значит, яростно их обучал всему на свете. Он математиков из них готовил, но оказалось, что в шахматы они тоже ловко играют. И всё утверждают, что надо, извиняюсь за грубость, задрачивать непрерывно, т.е. повторяя одни и те же действия на протяжении 10 тысяч часов, никакой талант роли не играет, ты всё равно в конце научишься. Правда ли это? 

Сергей Савельев. Знаете, я вам расскажу анекдот сначала, а потом перескажу. Вы знаете, чем отличается еврейская мама от бультерьера? 

Д.Ю. Нет. 

Сергей Савельев. Что в конце концов бультерьер отпускает. 

Д.Ю. Да. 

Сергей Савельев. Да, вот, надо видеть еврейскую маму, которая учит своего ребёнка хорошему. 

Д.Ю. Я видел - хорошо получается, да. 

Сергей Савельев. Да-да-да, но почему-то не все Моцарты. 

Д.Ю. Далеко. 

Сергей Савельев. Хотя то, что с ними делает еврейская мама, я умоляю, мои приятели, которых я знавал с такими мамами, у меня слёзы капали у самого, когда я это видел. Не помогает. В чём дело? К сожалению, боюсь, что эта педагогическая теория разваливается. Витамин "Р" я вообще всячески приветствую, потому что полезная вещь, в смысле ремень, он ползу приносит огромную, я считаю, что в школах по пятницам надо драть, вернуться к старорежимной системе образования, где-нибудь к 1975-му году, но ввести инновацию - т.е. большая лавочка, и ты, получив 2 балла, получаешь соответственно недостающее число баллов уже розгами - до 5. Нормально. Причём, все девочки и мальчики. Хотите школы для мальчиков и девочек, значит, драть будут и тех, и других, публично. Ну вот, и всё будет прекрасно, я вас уверяю, образование пойдёт в гору семимильными шагами, без всякой педологии. Витамин "Р", конечно, очень полезен, особенно публичное его исполнение, например, над министрами провинившимися, или милиционерами - специалистами по банковским упаковкам долларов, такие тоже у нас бывают. Не надо, надо вытащить на Лобное место - давно не используется, и там под прожекторами в прямом эфире, не надо никого убивать... 

Д.Ю. Есть отличные ролики про Малайзию, где человека привязывают к специальным носилкам, он стоя стоит, раздетого догола, на него спецкожушок надевают, чтобы, как в "Операции "Ы" только филейные части были, и дальше там достаточно тонкие палочки, где-то там с большой палец... 

Сергей Савельев. Ну у нас лоза обычно использовалась, слегка размоченная. 

Д.Ю. И дальше ему за нарушение правил дорожного движения, употребление алкоголя за рулём - он только завывая "Аллах акбар" после каждого удара... 

Сергей Савельев. Вот вы представьте: тот, кто на "Гелендвагене" нарушил движение - не надо его штрафовать, не надо сажать, а вот выпороть так, чтобы он никогда в жизни не отмылся, и в интернете бы наслаждались его мягким местом в течение ближайших 50 лет, пока бы он не помер. 

Д.Ю. И дети бы посмотрели, и внуки. 

Сергей Савельев. И дети бы наслаждались папиной... и внуки. И это было бы реальным действием, а вот это всё не будет работать. Т.е. я к чему веду - я веду к тому, что, конечно, витамин "Р" хорош, образование нужно давать, потому что не поймёшь, ты художник или не художник, пока ты не научился с кистями, разводить краски, мазать, т.е. тебе надо основы, для этого, конечно, можно и надрать, как следует, но когда видно, что человек не может уже, это вот не надо делать. Т.е. у нас потенциал отбора колоссален, и этот отбор является следствием истории человечества, и здесь, собственно говоря, в этой книжке, заканчивая наш разговор, могу сказать: эта книжка посвящена тому, как этот отбор осуществлялся, как наши предки пытались его осуществлять, чтобы добиться хороших результатов, и у них не получалось, но они пробовали, иногда понимая, что делают, а иногда не понимая, что они делают. Т.е. это то, как мы интуитивно пытаемся заниматься церебральным сортингом, т.е. отбором нужных нам людей с нужными мозгами, не понимая, как это делать. Т.е. это такая соблазниловка для того, чтобы предложить, что уже давайте всё-таки из эволюции отнимем этот инструмент и воспользуемся им сами. Может быть, лучше пойдёт? 

Д.Ю. Может. Книжечка "Церебральный сортинг". Я, конечно, не знаю, продают, не продают, достаточное количество экземпляров... 

Сергей Савельев. Москали продают, в Москве продают, а с местными книжными магазинами договориться никак пока не удаётся издательству. 

Д.Ю. Через интернеты? 

Сергей Савельев. Через интернет, да, в издательстве "Веди", пожалуйста, свободно и дешевле, чем в магазинах, наценка меньше. 

Д.Ю. Настоятельно рекомендую к прочтению. Даже если со взглядами автора в чём-то не согласны, вызывает неприятие личность, как это обычно бывает, сведения исключительно полезные, знать надо, и знать надо обязательно. 

Спасибо, Сергей Вячеславович. Удач! 

Сергей Савельев. Спасибо. 

Д.Ю. А на сегодня всё. До новых встреч.