Если это не нелепая шутка, то выходка чрезвычайно глупая, подсказанная невежественными маркетологами.
Для газеты ребрендинг как правило означает смерть изданию. Надежный, как контрольный выстрел.
На средства, неизбежно выделяемые на на ребрендинг, проще начать выпускать новое издание и найти нового читателя.
Примеров, как из зарубежной, так и нашей журналистике, можно привести предостаточно.
Приведу лишь очень близкий пример, вызывающий прямую ассоциацию со "Слоном" и "Репаблик" .
1991 год, августовский путч. Все популярные общественно-политические и массовые на тот момент газеты попали под запрет выпуска. Оставшиеся без работы журналисты 8-ми лучших изданий мгновенно объединились и начали выпускать совместный подпольный боевой личток "Общую газету". С актуальной информацией о том, что реально происходит в Москве в реальном времени. Первый выпуск этой газеты появился уже спустя 3-4 часа после начала путча. Приклеивали к стенам в людных переходах, на станциях метро, раздавали газету с рук. За три дня путча была выпущено более 10-ка номеров.
А потом путч закономерно закончился, и журналисты разошлись по своим редакциями, занялись своими текущими делами.
Но газеты за три прошедших днях уже состоялась, и стала очень популярной. Жалко было бросать.
И тогда Егор Яковлев (легендарный редактор "перестроечных" "Московских новостей" и личность не менее яркая, чем Аджубей 60-х), решил продолжить выпуск уже состоявшегося за 3 дня де-факто издания.
Так появилось уж полноценное, полноформатное, добротное общественно-политические издание: "Общая газета". Прямой и сильный конкурент набравшему в то время силу "Комерсанту" (главным редактором которого был Владимир Яковлев, сын Егора), и по-советски все еще популярных и добротных "Известий", еще не угробленных "эффективными медиаменеджерами".
Тут был еще момент межличностной конкуренции отца и сына.
Гениальный главный редактор Егор Яковлев в начале перестройки возглавил слабенькую и дышашую на ладан чисто пропагандистскую газетенку "Московские новости" Большая часть тиража которой печаталась на английском и предназначалась для бесплатного распространения на рейсах Аэрофлота в капстраны. А остатки - для чтения на уроках английского в московских школах.
Через несколько месяцев газету было не узнать. На улицах выстраивались очереди, чтобы успеть скупить тираж, только что привезенный из типографии. Там, где газету вывешивали на стендах для бесплатного прочтения (была и такая практика), стояли очереди читателей, не успеаших купить свежий номер у распространителей.
В гобачевские вермена "перестройки" "Московские новости" безусловно были газетой номер один.
Чуть позже сын Егора Яковлева начал выпускать газету "Факт" по названию одноименного собственного кооператива. Но быстро сообразил всю тупиковость начинания (возможно, отец подсказал). И не переводя дыхания объявил о возобновлении выхода в стране газеты "Коммерсант", выпускавшейся чуть не пару веков назад, и выпуск которой пресекли большевики в годы революции. Все это конечно были маркетологические сказки, но по тем временам прошло.
Первоначально, газета "Коммерсант" была внешне разительно похожа на "Московские новости" - и по формату, и по верстке - но "желтой" по подаче материала. Манера: "стеб сквозь фигу в кармане" на общественно-политические темы, плюс сплошная экономическая проплаченная заказуха от коператоров (на профессиональном журналистском сленге - "джинса"). И ровно та же манера распространения - на улице продавцами-одиночками, к которым выстраивались очереди в 50-100 человек.
Однако Володя Яковлев быстро сообразил, что на ухудшенном копировании папиной продукции долго не протянуть. И взял верный курс на копирование "Известий" - с той лишь разницей, что подачу через "фигу в кармане" сохранил. Это стал фирменный стиль "Коммерсанта" того времени, отличавшего его от строгих в плане языка "Известий". Ну и обилие политических карикатур на страницах "Коммерсанта" в то политизированное время выделяло его в среде "серьезных", "деловых", и "политических" изданий.
Папа Егор из Московских новостей тогда уже ушел - его позвали реформировать и руководить российским телевидением, которое находилось в сильно разобранном и убогом состоянии. Он стал возглавил ВГТРК, позднее трансформированное им в телекомпанию "Останкино".
Оставшаяся без темпераментного главреда "Московские новости" как-то постепенно захирели, и уже никогда не вернули себе былой славы и влияния.
На телевидениии Егор не очень задержался. Есть некая закономерность. Телевизионные люди, попав в пишущую прессу, никогда, вообще - никогда не создавали в ней ничего путного. Пишущих - наоборот, старательно перетягивают на телеканалы в качестве ведущих самых рейтинговых и популярных программ. Но это относится к журналистам. Редактуре на ТВ не придается того значения, как в печатной прессе. Поэтому на ТВ был востребован талант Егора Яковлева как кризис-менеджера, призванного наладить логистику, прочто поставить телеканал на ноги. Что он и сделал. Но рулить повседневной рутиной политизированного и контролируемого сверху до низу телеканала Егору разумеется было неинтересно.
И тут как раз и подвернулся бесхозный проект "Общей газеты".
Не смотря на приличный возраст, а был он уже далеко не молодым человеком, у Егора буквально загорелись глаза. Он взал "Общую газету" в свои руки и быстро вывел ее на самый серьезный уровень, доступный общественному изданию. Сделал "Общую" газетой, которую ежеутренне читали и в Кремле, и в правительстве, и руководители банков и корпораций. Весьма осведомленную газету, надо сказать. Подарил ведущим журналистам и обозревателям по машине, чтобы по рабочим делам пользовались не личным, а лично-служебным транспортом. Была в газете отличная столовая, удобные условия для работы. Все очень достойно было организовано. А главное для журналистов - для них распахивались любые двери, именно как перед журналистами "Общей".
И все было прекрасно и хорошо, кроме двух обстоятельств. Первое - здоровье, журналистская работа это работа на износ. А Егор работал за пятерых. И второй момент - наступил период, когда началась монетизация пространства СМИ. Когда финансовые группы уже не устраивало проталкивание за деньги нужных им пропагандистских материалов, а требовались свои, придворные СМИ.
Первым пример подал Борис Березовский, демонстративно купив у сына Егора Володи принадлежащий ему "Коммерсант" - за 19 миллионов долларов (спустя 3-4 года он перепродал издание уже за 120 милионов, кстати).
Продажа "Коммерсанта" ликвидировала второй серьезнейший стимул для Егора - конкуренцию с сыном. Соревноваться больше было не с кем.
А тут рынок наполнился негоциантами от бизнес-групп. Шли какие-то мутные продажи-перепродажи газет, газетенок и боевых листков.
"Правда", с переменным успехом, переходила из рук в руки конкурентов. То к какому-то мутному греку-коммунисту двадцати лет отроду. То к группе упертых коммунистов-антизюгановцев времен замшелых СССР. В конце концов газету разодрали на два издания: стали выходить две "Правды" одновременно. Обычная, и "Правда-5" (почему не "7", все же более счастливое число? Да и дней в неделе семь... ИМХО).
Судорожно лихорадило "Известия". Там влияние закулисного бизнесменья выражалось в бесконечных сменах и возвратах главных редакторов, разделение некогда дружной редакции на два смертельно ненавидящих лагеря, и как водится - по примеру "Правды" выпуск двух независимых Известий.
Поэтому когда медианегоцианты пришли с предложением, от которого невозможно отказаться, к мэтру Егору Яковлеву, тот не стал устраивать балаган. И даже особо торговаться не стал. И запросил за добротный, раскрученный и перспективный проект не так уж много. Сейчас бы это назвали "цену для быстрой продажи" - то ли не хотел влипать в дрязги и баламутить газетный коллектив (творческие коллективы ценны только тогда, когда они, как оркестр - сыгранны, в противном случае на выходе получится ноль творчества и ноль продукции).
Продажа состоялась стремительно, за три миллиона баксов наличными. Егор, в возрасте "за 70", ушел на пенсию, а потом и на вечный покой на Новодевичье кладбище.
Собственно только теперь мы и подошли к аналогии с нынешним изданием "Slon" - "Republic".
Егор Яковлев продал процветающее издание молодому петербургскому бизнесмену Вячеславу Лейбману. За деньги пусть и небольшие, но и не малые по масштабам 2002 года (дефолт был всего-то три с хвостиком лет назад). Издание окупало себя и приносило прибыль. Если правильное издание открывает своим журналистам любые двери в государстве, то уж издателю - и подавно. Газета очень удобный инструмент в руках бизнеи политических групп, при умном пользовании.
К сожалению, "эффективные менеджеры" и "авторитетные бизнесмены" до некооторый простых истин так и не доросли. Ну не всем это дано.
Новому владельцу не понравилось название газеты: "Общая". Как это общая?!! Она - его газета! Его собственность, с которой он может делать что хочет (кстати, типичнейшая первоначальная позиция бизнесменов-идиотов, впервые прикупивших себе СМИ).
И решил бизнес-мен, что отныне казету он назовет "Консерватор".
А что, отличное название! Обозначает ценности, исповедоваемые владельцем. Опять же солидно звучит, твердо и длинно. Почти как "Коммерсант"!
Некие робкие попытки журналисткого коллектива объяснить "собственнику", что любая газета жива читателями, которые смену названия не поймут и не примут; что у газеты есть пусть короткая, но своя история (которая как и при продаже БАДов - один из залогов испешных продаж тиража); что газету "знают наверху", что дает ее журналистам доступ к эксклюзивной информации), и что все это станет мгновенно утрачено со сменой названия издания... И что газета окупает себя (что бля общественно-политических изданий редкость), и даже приносит некоторую финансовую прибыль, чего от подобных изданий не особенно и ждут... На юное бизнес-дарование вся эта "мелкая" аргументация со стороны СМИ-профессионалов впечатления не произвело.
В бизнесе, которым он до того занимался, только его мнение и имело значение. Мнение остального плебса, даже не из гоев, его мало интересовало.
Дальнейшее было предсказуемое. Тиражи газеты "Консерватор" реализовать не удалось. Даже не потому, что экстренно переделывать пришлось сотни договоров о реализации, с потерей времени и срывами сроков.
Киоски и распространители не хотели брать никому не известное издание. Читатели не хотели покупать газету с сомнительным названием. "Консерватор" - не самое популярное слово в России. Это не "Твой сад и огород", или "сборник суперкроссвордов" на худой конец.
Журналистский коллектив тоже быстро разошелся по другим редакциям, с более вменяемымы названиями и редакционными политиками.
Попытки удержать, или переманить новых журналистов за тройную зарплату, в отличие от обычного бизнеса не сработали. Видеть каждый день недовольную рожу владельца - придурка, причем заранее зная, что это все очень скоротечно - удовольствие сомнительное и бесперспективное.
Преуспевающей "Общей газеты" не стало менее чем через два месяца. Ее преемник "Консерватор" умер не родившись.
Газеты - во много как люди. Рождаются, живут, иногда болеют (при неверном выборе редакционной политики). Иногда расцветают, набираются сил и популярности, становятся мега-звездами - при удачном появлении в редакции личности уровня Аджубея, или Егора Яковлева).
Или тихо умирают, совсем как люди, уходя в забвение.
Но даже у умирающей газеты всегда есть шанс, если вдруг случится чудо и дышащее на ладан издание начнет реанимировать толковый вновь пришедший главред с небольшой командой единомышленников.
Но не при ребрендинге. Это как отсоединить капельницы и дыхательный аппарат у тяжело больного. После такой встряски воскресить уже не удается, пациенту остается только вознестись...
PS
Slon я иногда проглядываю интереса ради, помня кто за ним стоит, когда и зачем его создали. По иронии судьбы, есть аналогии с появлением "Общей газеты" на самом пике гражданского противостояния. Slon тоже появился на пике готовившегося противостояния ожидавши[ся выборов 2012, открывали и раскручивали его загодя. С прицелом, на то, что он как бы повторит успех "Общей газеты" и станет заметным явлением в общественной жизни.
Но - Slon не взлетел.
Ошибок редакционной политики там предостаточно, это само собой. Большинство - исправимо, было бы желание у владельца, и умения у главреда.
Но:
Если в России кто-то всерьез намерен создать значимое серьезное, влиятельное издание, назвать его действительно можно почти как угодно.
Слон - вполне нормально. Главное, чтобы название было на русском, без использование латиници. С латиницей в логотипе еще ни одно издание в России не взлетело. И уж делать ребрендинг на другую латиницу... С не менее отрицательным для уха россиян названием...
"Консерватор" не взлетел даже с русскоязычным логотипом.
0.7K 21:17 - 20/Окт/16 
Комментарии
А зачем НАМ знать об этом? Рекламируете ресурс?
Если это не нелепая шутка, то выходка чрезвычайно глупая, подсказанная невежественными маркетологами.
Для газеты ребрендинг как правило означает смерть изданию. Надежный, как контрольный выстрел.
На средства, неизбежно выделяемые на на ребрендинг, проще начать выпускать новое издание и найти нового читателя.
Примеров, как из зарубежной, так и нашей журналистике, можно привести предостаточно.
Приведу лишь очень близкий пример, вызывающий прямую ассоциацию со "Слоном" и "Репаблик" .
1991 год, августовский путч. Все популярные общественно-политические и массовые на тот момент газеты попали под запрет выпуска. Оставшиеся без работы журналисты 8-ми лучших изданий мгновенно объединились и начали выпускать совместный подпольный боевой личток "Общую газету". С актуальной информацией о том, что реально происходит в Москве в реальном времени. Первый выпуск этой газеты появился уже спустя 3-4 часа после начала путча. Приклеивали к стенам в людных переходах, на станциях метро, раздавали газету с рук. За три дня путча была выпущено более 10-ка номеров.
А потом путч закономерно закончился, и журналисты разошлись по своим редакциями, занялись своими текущими делами.
Но газеты за три прошедших днях уже состоялась, и стала очень популярной. Жалко было бросать.
И тогда Егор Яковлев (легендарный редактор "перестроечных" "Московских новостей" и личность не менее яркая, чем Аджубей 60-х), решил продолжить выпуск уже состоявшегося за 3 дня де-факто издания.
Так появилось уж полноценное, полноформатное, добротное общественно-политические издание: "Общая газета". Прямой и сильный конкурент набравшему в то время силу "Комерсанту" (главным редактором которого был Владимир Яковлев, сын Егора), и по-советски все еще популярных и добротных "Известий", еще не угробленных "эффективными медиаменеджерами".
Тут был еще момент межличностной конкуренции отца и сына.
Гениальный главный редактор Егор Яковлев в начале перестройки возглавил слабенькую и дышашую на ладан чисто пропагандистскую газетенку "Московские новости" Большая часть тиража которой печаталась на английском и предназначалась для бесплатного распространения на рейсах Аэрофлота в капстраны. А остатки - для чтения на уроках английского в московских школах.
Через несколько месяцев газету было не узнать. На улицах выстраивались очереди, чтобы успеть скупить тираж, только что привезенный из типографии. Там, где газету вывешивали на стендах для бесплатного прочтения (была и такая практика), стояли очереди читателей, не успеаших купить свежий номер у распространителей.
В гобачевские вермена "перестройки" "Московские новости" безусловно были газетой номер один.
Чуть позже сын Егора Яковлева начал выпускать газету "Факт" по названию одноименного собственного кооператива. Но быстро сообразил всю тупиковость начинания (возможно, отец подсказал). И не переводя дыхания объявил о возобновлении выхода в стране газеты "Коммерсант", выпускавшейся чуть не пару веков назад, и выпуск которой пресекли большевики в годы революции. Все это конечно были маркетологические сказки, но по тем временам прошло.
Первоначально, газета "Коммерсант" была внешне разительно похожа на "Московские новости" - и по формату, и по верстке - но "желтой" по подаче материала. Манера: "стеб сквозь фигу в кармане" на общественно-политические темы, плюс сплошная экономическая проплаченная заказуха от коператоров (на профессиональном журналистском сленге - "джинса"). И ровно та же манера распространения - на улице продавцами-одиночками, к которым выстраивались очереди в 50-100 человек.
Однако Володя Яковлев быстро сообразил, что на ухудшенном копировании папиной продукции долго не протянуть. И взял верный курс на копирование "Известий" - с той лишь разницей, что подачу через "фигу в кармане" сохранил. Это стал фирменный стиль "Коммерсанта" того времени, отличавшего его от строгих в плане языка "Известий". Ну и обилие политических карикатур на страницах "Коммерсанта" в то политизированное время выделяло его в среде "серьезных", "деловых", и "политических" изданий.
Папа Егор из Московских новостей тогда уже ушел - его позвали реформировать и руководить российским телевидением, которое находилось в сильно разобранном и убогом состоянии. Он стал возглавил ВГТРК, позднее трансформированное им в телекомпанию "Останкино".
Оставшаяся без темпераментного главреда "Московские новости" как-то постепенно захирели, и уже никогда не вернули себе былой славы и влияния.
На телевидениии Егор не очень задержался. Есть некая закономерность. Телевизионные люди, попав в пишущую прессу, никогда, вообще - никогда не создавали в ней ничего путного. Пишущих - наоборот, старательно перетягивают на телеканалы в качестве ведущих самых рейтинговых и популярных программ. Но это относится к журналистам. Редактуре на ТВ не придается того значения, как в печатной прессе. Поэтому на ТВ был востребован талант Егора Яковлева как кризис-менеджера, призванного наладить логистику, прочто поставить телеканал на ноги. Что он и сделал. Но рулить повседневной рутиной политизированного и контролируемого сверху до низу телеканала Егору разумеется было неинтересно.
И тут как раз и подвернулся бесхозный проект "Общей газеты".
Не смотря на приличный возраст, а был он уже далеко не молодым человеком, у Егора буквально загорелись глаза. Он взал "Общую газету" в свои руки и быстро вывел ее на самый серьезный уровень, доступный общественному изданию. Сделал "Общую" газетой, которую ежеутренне читали и в Кремле, и в правительстве, и руководители банков и корпораций. Весьма осведомленную газету, надо сказать. Подарил ведущим журналистам и обозревателям по машине, чтобы по рабочим делам пользовались не личным, а лично-служебным транспортом. Была в газете отличная столовая, удобные условия для работы. Все очень достойно было организовано. А главное для журналистов - для них распахивались любые двери, именно как перед журналистами "Общей".
И все было прекрасно и хорошо, кроме двух обстоятельств. Первое - здоровье, журналистская работа это работа на износ. А Егор работал за пятерых. И второй момент - наступил период, когда началась монетизация пространства СМИ. Когда финансовые группы уже не устраивало проталкивание за деньги нужных им пропагандистских материалов, а требовались свои, придворные СМИ.
Первым пример подал Борис Березовский, демонстративно купив у сына Егора Володи принадлежащий ему "Коммерсант" - за 19 миллионов долларов (спустя 3-4 года он перепродал издание уже за 120 милионов, кстати).
Продажа "Коммерсанта" ликвидировала второй серьезнейший стимул для Егора - конкуренцию с сыном. Соревноваться больше было не с кем.
А тут рынок наполнился негоциантами от бизнес-групп. Шли какие-то мутные продажи-перепродажи газет, газетенок и боевых листков.
"Правда", с переменным успехом, переходила из рук в руки конкурентов. То к какому-то мутному греку-коммунисту двадцати лет отроду. То к группе упертых коммунистов-антизюгановцев времен замшелых СССР. В конце концов газету разодрали на два издания: стали выходить две "Правды" одновременно. Обычная, и "Правда-5" (почему не "7", все же более счастливое число? Да и дней в неделе семь... ИМХО).
Судорожно лихорадило "Известия". Там влияние закулисного бизнесменья выражалось в бесконечных сменах и возвратах главных редакторов, разделение некогда дружной редакции на два смертельно ненавидящих лагеря, и как водится - по примеру "Правды" выпуск двух независимых Известий.
Поэтому когда медианегоцианты пришли с предложением, от которого невозможно отказаться, к мэтру Егору Яковлеву, тот не стал устраивать балаган. И даже особо торговаться не стал. И запросил за добротный, раскрученный и перспективный проект не так уж много. Сейчас бы это назвали "цену для быстрой продажи" - то ли не хотел влипать в дрязги и баламутить газетный коллектив (творческие коллективы ценны только тогда, когда они, как оркестр - сыгранны, в противном случае на выходе получится ноль творчества и ноль продукции).
Продажа состоялась стремительно, за три миллиона баксов наличными. Егор, в возрасте "за 70", ушел на пенсию, а потом и на вечный покой на Новодевичье кладбище.
Собственно только теперь мы и подошли к аналогии с нынешним изданием "Slon" - "Republic".
Егор Яковлев продал процветающее издание молодому петербургскому бизнесмену Вячеславу Лейбману. За деньги пусть и небольшие, но и не малые по масштабам 2002 года (дефолт был всего-то три с хвостиком лет назад). Издание окупало себя и приносило прибыль. Если правильное издание открывает своим журналистам любые двери в государстве, то уж издателю - и подавно. Газета очень удобный инструмент в руках бизнеи политических групп, при умном пользовании.
К сожалению, "эффективные менеджеры" и "авторитетные бизнесмены" до некооторый простых истин так и не доросли. Ну не всем это дано.
Новому владельцу не понравилось название газеты: "Общая". Как это общая?!! Она - его газета! Его собственность, с которой он может делать что хочет (кстати, типичнейшая первоначальная позиция бизнесменов-идиотов, впервые прикупивших себе СМИ).
И решил бизнес-мен, что отныне казету он назовет "Консерватор".
А что, отличное название! Обозначает ценности, исповедоваемые владельцем. Опять же солидно звучит, твердо и длинно. Почти как "Коммерсант"!
Некие робкие попытки журналисткого коллектива объяснить "собственнику", что любая газета жива читателями, которые смену названия не поймут и не примут; что у газеты есть пусть короткая, но своя история (которая как и при продаже БАДов - один из залогов испешных продаж тиража); что газету "знают наверху", что дает ее журналистам доступ к эксклюзивной информации), и что все это станет мгновенно утрачено со сменой названия издания... И что газета окупает себя (что бля общественно-политических изданий редкость), и даже приносит некоторую финансовую прибыль, чего от подобных изданий не особенно и ждут... На юное бизнес-дарование вся эта "мелкая" аргументация со стороны СМИ-профессионалов впечатления не произвело.
В бизнесе, которым он до того занимался, только его мнение и имело значение. Мнение остального плебса, даже не из гоев, его мало интересовало.
Дальнейшее было предсказуемое. Тиражи газеты "Консерватор" реализовать не удалось. Даже не потому, что экстренно переделывать пришлось сотни договоров о реализации, с потерей времени и срывами сроков.
Киоски и распространители не хотели брать никому не известное издание. Читатели не хотели покупать газету с сомнительным названием. "Консерватор" - не самое популярное слово в России. Это не "Твой сад и огород", или "сборник суперкроссвордов" на худой конец.
Журналистский коллектив тоже быстро разошелся по другим редакциям, с более вменяемымы названиями и редакционными политиками.
Попытки удержать, или переманить новых журналистов за тройную зарплату, в отличие от обычного бизнеса не сработали. Видеть каждый день недовольную рожу владельца - придурка, причем заранее зная, что это все очень скоротечно - удовольствие сомнительное и бесперспективное.
Преуспевающей "Общей газеты" не стало менее чем через два месяца. Ее преемник "Консерватор" умер не родившись.
Газеты - во много как люди. Рождаются, живут, иногда болеют (при неверном выборе редакционной политики). Иногда расцветают, набираются сил и популярности, становятся мега-звездами - при удачном появлении в редакции личности уровня Аджубея, или Егора Яковлева).
Или тихо умирают, совсем как люди, уходя в забвение.
Но даже у умирающей газеты всегда есть шанс, если вдруг случится чудо и дышащее на ладан издание начнет реанимировать толковый вновь пришедший главред с небольшой командой единомышленников.
Но не при ребрендинге. Это как отсоединить капельницы и дыхательный аппарат у тяжело больного. После такой встряски воскресить уже не удается, пациенту остается только вознестись...
PS
Slon я иногда проглядываю интереса ради, помня кто за ним стоит, когда и зачем его создали. По иронии судьбы, есть аналогии с появлением "Общей газеты" на самом пике гражданского противостояния. Slon тоже появился на пике готовившегося противостояния ожидавши[ся выборов 2012, открывали и раскручивали его загодя. С прицелом, на то, что он как бы повторит успех "Общей газеты" и станет заметным явлением в общественной жизни.
Но - Slon не взлетел.
Ошибок редакционной политики там предостаточно, это само собой. Большинство - исправимо, было бы желание у владельца, и умения у главреда.
Но:
Если в России кто-то всерьез намерен создать значимое серьезное, влиятельное издание, назвать его действительно можно почти как угодно.
Слон - вполне нормально. Главное, чтобы название было на русском, без использование латиници. С латиницей в логотипе еще ни одно издание в России не взлетело. И уж делать ребрендинг на другую латиницу... С не менее отрицательным для уха россиян названием...
"Консерватор" не взлетел даже с русскоязычным логотипом.
"Republic" - станет контрольным выстрелом.
типа никогда не тыкаете? нуну
Q: Слон – символ Республиканской (Republican) партии в США. Ваше переименование как-то связано с выборами в Америке?
A: Это всего лишь совпадение.
Не думаю)
Такие "авторы" на Афтершоке не нужны. Прощайте.