Сработает ли «экономический пряник» Абэ?

По утверждению газеты «Известия», некий «источник, близкий к дипломатическим кругам Японии», сообщил, что во время визита в Японию президента РФ Владимира Путина премьер-министр Синдзо Абэ предложит пакет инвестиционных проектов в обмен на передачу Курильских островов. Назван и объем инвестиций — около 20 миллиардов долларов. Японская газета «Никкэй симбун» информирует, что в частности японские власти готовы предложить России новейшие технологии в области медицины, а также сотрудничество японских компаний с «Почтой России».

Перед этим представитель японского правительства сообщил, что Токио не пойдет на компромиссы, а будет добиваться выполнения своих требований в полном объеме. То есть, настаивать на «возвращении» Японии всех южных Курильских островов — Итурупа, Кунашира, Шикотана и насчитывающей около 20 мелких островов, скал, отмелей и камней гряды Хабомаи. Государственный министр по делам Окинавы и северных территорий (Курильских островов) Ёсукэ Цурухо не оставил на этот счет никаких сомнений, заявив: «Базисный курс правительства Японии заключается в том, чтобы на переговорах определить принадлежность всех четырех островов». Естественно, речь идет о принадлежности их Японии. И это при том, что у японской стороны нет юридических оснований претендовать на Итуруп и Кунашир, от прав, правооснований и претензий на которые она официально отказалась по Сан-Францисскому мирному договору 1951 года.

Не желает или, скорее, не может в силу противодействия националистических сил, искать компромиссные решения и Синдзо Абэ. «Мы думаем усиленно вести переговоры с российской стороной, чтобы, развивая отношения в самых широких областях, включая экономику, решить вопрос о возвращении четырех островов и заключить мирный договор», — заявил на днях премьер-министр, отвечая на вопросы депутатов японского парламента.

Что касается попытки «заинтересовать» российское руководство экономической и финансовой помощью, используя ее как инструмент выторговывания российских земель, то она не нова. Нечто подобное уже имело место в не столь давней истории взаимоотношений наших стран.

В 1989 — 1990 гг., когда в результате фиаско идей «перестройки» экономическое положение СССР резко ухудшилось, в горбачевском окружении стали соблазняться идеей получения за Курилы «хорошей цены». К этому толкали и новые партнеры по «большой семерке». Так, в 1988 г. во время визита в Москву президент США Рональд Рейган настойчиво «советовал» Горбачёву пойти навстречу Японии в территориальном споре. Делал это Рейган не бескорыстно — ему было важно привлечь японские капиталы для финансирования слабеющей на глазах власти Михаила Горбачёва, спасения его «реформаторского» курса. Эту позицию всемерно поддерживал перестроечный министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе, который впоследствии признал, что «хотел отдать острова Японии».

В те годы команда Горбачева обхаживала Японию, призывая ее руководство привлечь «экономическую дипломатию» для активизации двусторонних связей. Видя это, японцы решили воспользоваться заинтересованностью Горбачёва и его соратников по «новому мышлению» в получении японской экономической помощи. По мере появления признаков провала политики «перестройки» японские советологи стали писать о том, что без финансовой помощи из-за рубежа Горбачёву не удастся оздоровить ситуацию в СССР, и он будет вынужден ради получения такой помощи всё дальше идти на уступки Западу. Для японцев в качестве главной уступки понималось «возвращение» Курил. Так, в одной из посвящённых политике Горбачёва японских книг прямо указывалось: «Для того, чтобы поправить экономическое положение, советскому правительству требуется от нескольких миллиардов до десятков миллиардов долларов… Япония, которая вот уже 42 года требует возвращения северных территорий, должна учитывать эту ситуацию. Сколько бы московское правительство не отвергало японские требования, по мере изменения внутреннего положения в стране, оно может изменить своё отношение к проблеме северных территорий».

Подвергаясь обработке из-за рубежа и со стороны ближайших сподвижников, Горбачёв стал склоняться к уступке Японии южных Курильских островов. В 1990 г. его помощник по международным вопросам Анатолий Черняев без обиняков заявил японскому послу в СССР Сумио Эдамуре, что «в душе Горбачёв не исключает возможность передачи островов», но «нужно создать атмосферу для решения вопроса». Это был намёк на то, что Москва заинтересована в «экономической компенсации» за острова. В Японии такую компенсацию Горбачёву назвали «камфорной припаркой, реанимирующей теряющую динамизм перестройку».

В Токио не преминули воспользоваться ситуацией. Японские политики стали спешно разрабатывать план обмена Курил на финансовую помощь, а фактически «выкупа» островов. Ориентировочная сумма такого выкупа была определена в 26−28 миллиардов долларов. Согласно японским источникам это предложение было сделано Горбачёву через его ближайших соратников и «рассматривалось в ЦК КПСС».

Однако план фактической продажи Курильских островов был разрушен депутатом Верховного Совета РСФСР и предпринимателем Артемом Тарасовым, который, руководствуясь не до конца выясненными мотивами, публично обвинил Горбачёва в намерении сдать Японии южные Курилы в обмен на экономическую поддержку в 200 миллиардов долларов. В обстановке разразившегося скандала Горбачёв не осмелился рассматривать соответствующее японское предложение, озвученное в конце марта 1991 г. во время беседы в Кремле генеральным секретарём правящей Либерально-демократической партии Японии Итиро Одзавой.

Хотя официальный Токио поспешил отмежеваться от предпринятого Одзавой зондажа, а Горбачев, назвав заявление Тарасова «ложью», пригрозил подать на него в суд, в действительности идея «выкупа» южных Курильских островов рассматривалась всерьез. Достаточно напомнить о высказывании в 1990 г. одного из лидеров ЛДП Син Канэмару, который публично говорил, что «Япония, в конце концов, могла бы и купить острова у Советского Союза».

Склоняя Горбачева к признанию суверенитета Японии на южные Курильские острова, Одзава прозрачно намекнул на возможность сделки, заявив, что в этом случае японская сторона готова оказать «существенную экономическую помощь Советскому Союзу». Видимо, опасаясь утечки информации о сути переговоров с Одзавой, Горбачев счел за лучшее «решительно отвергнуть» попытку вести прямой торг вокруг судьбы Курил. По словам присутствовавшего на беседе его помощника, «Горбачев отреагировал сразу и довольно резко: он не склонен и не может вести разговор в таком плане — что-то вы даете и за это мы вам тоже даем то, что вы хотите… Вы хотите конкретного результата. Но подход: «даешь — даю» совершенно неприемлем и не только между Японией и Советским Союзом, но и вообще».

Вместе с тем Горбачев обещал начать обсуждение всего комплекса вопросов, включая мирный договор и в его контексте — о прохождении границы. «Хорошо понимаю, — добавил он, — настроения общественного мнения в Японии и связь вашей позиции с ним. Но и руководство Советского Союза тоже должно теперь учитывать общественное мнение».

Это не удовлетворило собеседника. Одзава перевел разговор в такую плоскость: мы, мол, не объявим вашего конкретного решения. Это останется между нами. Но давайте уже сейчас договоримся о том, на что вы пойдете во время своего визита в Японию».

Тогда Горбачёв не дал на это прямого ответа, но именно он, сознательно открыв «ящик Пандоры», первым за послевоенную историю признал существование «территориального вопроса» с Японией и выразил готовность обсуждать его на официальных переговорах. Он согласился включить в текст подписанного по итогам его визита в Японию (апрель 1991 г.) Совместного заявления выгодную для Японии формулировку о том, что стороны «провели обстоятельные и углублённые переговоры по всему комплексу вопросов, касающихся разработки и заключения мирного договора между Японией и СССР, включая проблему территориального размежевания, учитывая позиции обеих сторон о принадлежности островов Хабомаи и Шикотан, Кунашир и Итуруп».

Вопреки созданному впоследствии впечатлению о том, что эта формулировка была вынужденной крайней уступкой японской стороне, на самом деле ее предложил сам Горбачев, который заявил на переговорах в Токио: «…Мы могли бы пойти вам навстречу и сделать в этом документе такую компромиссную запись: стороны обсудили территориальные вопросы, вернее, вопросы о территориальном размежевании, учитывая позиции, которые стороны занимают по вопросу о принадлежности островов Кунашир и Итуруп и малой Курильской гряды (т.е. островов Хабомаи и Шикотан). И советской, и японской общественности было бы видно, что проблема принадлежности островов обсуждалась, и будет обсуждаться в ходе подготовки мирного договора».

Как отмечалось выше, Горбачев «в душе» был готов на уступки Японии в территориальном споре. Однако ослабление его политических позиций внутри страны, активизация противников линии на ущербные для СССР компромиссы и неоправданные уступки странами Запада вынуждали его «делать хорошую мину при плохой игре», представлять свою политику на международной арене как якобы отстаивающую интересы СССР. Это проявилось в его выступлении на сессии Верховного Совета СССР 26 апреля 1991 г., в котором он попытался предстать защитником этих интересов на Дальнем Востоке. По поводу итогов визита в Японию было сказано следующее:

«Премьер Кайфу настаивал на том, чтобы декларация 1956 г. была названа в заявлении. Мы на это не пошли. И вот почему: в ней говорится не только об окончании состояния войны и восстановлении дипломатических отношений, но и о передаче Японии двух островов после заключения мирного договора. Мы считаем, что следует опираться только на ту часть документа, которая стала исторической реальностью, имела международно-правовые и физические последствия. А то, что не состоялось, что последующая история как бы «стерла», невозможно, спустя 30 лет, просто так реанимировать. Шанс тогда был упущен. С тех пор возникли новые реальности. Из них и надо исходить.

В итоге мы имеем в заявлении такую, а не иную формулу… Могут спросить, в обиходе так и говорят — мне это известно, чего, мол, темнить, скажите прямо: отдадим острова или не отдадим…

Я уверен, что могут быть найдены обоюдно приемлемые решения. Но для этого нужна другая обстановка, другой характер отношений, наработка их необратимости, большая взаимозависимость и взаимосвязанность».

Схожую позицию занимает, по сути, и нынешний президент РФ Владимир Путин, призывая своего японского визави углублять доверие и взаимопонимание, причем не только лидеров, а что гораздо важнее, наших народов. Следует оценить четкое и определенное заявление президента во Владивостоке о том, что торговать Курилами, обменивать их на что-то он не собирается. При этом, полагаю, учитывается, что по опросам какие бы то ни было сделки по поводу российских дальневосточных земель решительно отвергаются подавляющим большинством нашего народа. Хотелось бы, чтобы и в Японии это понимали и не пытались использовать экономическое сотрудничество для достижения своекорыстных политических целей.

Источник