Расстрел бойцов РККА солдатами 136 горнострелкового полка Вермахта

В Мурманской области эти слова приобретают особый смысл. Здесь есть полуостров Рыбачий в Северном Ледовитом океане, где все после боев 1941 года осталось совершенно нетронутым. Лежит ржавое оружие и мины, зарастают мхом блиндажи и брошенные солдатские могилы. Впрочем, могилами это назвать сложно - здесь нет привычной нам почвы, а поэтому тела павших солдат не хоронили, как обычно, но оставляли лежать под валунами. 

И вот, на днях поисковики из Военно-исторического клуба «Заполярный рубеж» нашли останки двух советских солдат, лежавших на высоте 122 в предгорье хребта Муста Тунтури. Удивлению поисковиков не было предела - ведь это то самое место, запечатленное на знаменитых фотографиях расстрела советских пленных солдатами 136-го Тирольского горнострелкового полка 2-й горнострелковой дивизии корпуса «Норвегия». Эти фотографии были сделаны офицером-тирольцем через неделю после начала Великой Отечественной войны - 30 июня 1941 года, а после войны они стали самым наглядным доказательством военных преступлений вермахта. Все-таки, война на Восточном фронте идет всего неделю, а немецкие горные стрелки без суда и следствия расстреливают пленных советских солдат. 
Фотографии драматические, советские бойцы держатся смело, мужественно глядя в лицо смерти. Такой расстрел, конечно, военное преступление. 
И вот, летом 2013 года члены Военно-исторического клуба «Заполярный рубеж» побывали в районе 122 высоты и нашли на том самом месте у валунов останки советских солдат, которые и лежали в тундре за Полярным кругом свыше 70 лет. 
При одном из бойцов был найден и солдатский медальон, который принадлежал Сергею Макаровичу Королькову, 1912 года рождения, уроженцу деревни Хмелище Великолукской области.  

В Центральном архиве Министерства обороны Российской Федерации (ЦАМО РФ) удалось найти копию личной карточки красноармейца Королькова. Итак, крестьянин по социальному положению, он начал трудится с 1922 года в колхозе. Потом, видимо, его семья была раскулачена и он оказался в Кировске, где его взяли работать разборщиком на руднике треста "Апатит". Интересный факт из его биографии - 19 августа 1932 года уволен, т.к. не вернулся из отпуска. С 17 октября 1932 он вновь принят на работу бурильщиком, и больше у него не было ни прогулов, ни взысканий. Состоял в профсоюзе.  

Также выяснилось, что расстрел пленных красноармейцев на 122 высоте был несколько раз описан немецкими историками, которых потрясла не только спокойная выдержка русских солдат перед лицом смерти, но и тот факт, что элитная часть вермахта – 136-го Тирольский горнострелковый полк 2-й горнострелковой дивизии корпуса «Норвегия» – в первую же неделю войны стала совершать тяжкие военные преступления. И немцы стали оправдывать своих «эдельвейсов». 
Вот цитата из книги Ганса Рюфа «Горные стрелки перед Мурманском», где приводится рассказ оберлейтенанта Роде, командира 2-й роты 136-го горнострелкового полка: "Мы послали вперёд наших разведчиков. Они попали в русскую засаду. Те, кто не был в ней убит, попал к русским в плен. Я всё это видел своими глазами с нашей основной позиции, но мы были в таком положении, что ничем не могли помочь нашим камерадам. Русские это знали, и поэтому делали всё на виду. Они вывели наших камерадов на открытое место и долго издевались над ними на наших глазах, прежде, чем, наконец, убили их. Наши камерады приняли мученическую смерть. Я не могу спокойно вспоминать об этом. Мы ничего не могли сделать, и только смотрели на это. Наш командир давал каждому из нас свой бинокль и говорил: "Запомните лица этих русских!". Он имел в виду двух русских, которые особо изощрённо издевались над пленными. Он сказал нам: "Когда русские успокоятся, вы пойдёте к ним, принесёте тела замученных ими камерадов, но главное - приведёте живыми тех двух русских!". Мы выполнили приказ нашего командира. Эти двое русских были взяты нами живыми и приведены в наше расположение. Наш командир сказал им: "Здесь нет органов военной юстиции, и поэтому судить вас будем мы сами!". Он приказал одному из нас всё записывать, а другому - фотографировать каждый момент. После допроса наш командир приговорил обоих русских к казни и приказал им самим выкопать себе могилы. Один из нас всё записывал, а другой - снимал. После того, как они выкопали себе могилу, мы их расстреляли. Русские прекрасно понимали, за что их расстреляют. После всего этого наш командир отправил все записи и фотоплёнку в штаб." 

Но фотографии полностью опровергают слова оберлейтенанта Роде: никто не копал могилы солдатам – тирольцы просто бросили тела там, где их настигла смерть, и ушли. Очевидно, и рассказ о зверствах наших солдат точно также "приукрашен". 
А вот цитата из книги «Это был эдельвейс» Матиаса Кройтлера и Карла Шпрингеншмида: Приказ, который был отдан горнострелковым корпусом боевой группе Наке, звучал лаконично: „Перешеек полуострова Рыбачий нужно блокировать". 136-й тирольский полк направлялся занимать перешеек Рыбачьего одним батальоном, второй батальон должен был пробиться в Титовский лагерь в устье одноимённой реки. Третий батальон был назначен для выполнения задач снабжения наступающих подразделений. 

…Русские между тем заняли высоту 122, расположенную вглубь от побережья, которая господствовала над восточной частью перешейка и названную позднее «Самокатной горой». С занятием этой высоты русские получили возможность вести огонь в тыл батальона Ортеля. Находящаяся в авангарде 2-я рота 136-го полка (командир роты - Роде) выслала свою разведгруппу на занятую противником высоту. Однако разведгруппа попадает в засаду и погибает. Командир роты хочет атаковать высоту. Майор Хаук с тяжёлым сердцем соглашается с этим решением, тем более, что у этой роты отсутствует тяжелое оружие поддержки пехоты.  

Утром l-го июля, в 3 часа утра рота Роде начинает атаку. Сильный пулемётный огонь русских замедляет продвижение. Только когда туман закутывает гору и скрывает атакующих от взора бдительных русских, бойцы имеют возможность пробиваться вверх по склону. Командир отделения Колер поет с переливами (на тирольский лад), чтобы установить взаимодействие с соседними отделениями, и скоро это пение с переливами слышится со всех сторон, пение, которое должно было служить только взаимному опознаванию, станет у тирольцев стремительным боевым кличем. Кто знает, не пели ли с переливами также в 1809 на горе Изель в похожих ситуациях, чтобы показывать врагу, что здесь атакуют выходцы из Тироля. В 7 часов 30 минут высота взята.  

Для разведгруппы помощь прибывает слишком поздно. Русские перебили беззащитных пленников самым зверским способом. Глубокая обида охватывает наших бойцов. Этот варварский способ ведения боевых действий чужд нам. Это трусливое преступление впервые доказывает нам, что советские осознанно не уважают действующие на войне законы человечности. Времена, когда война могла вестись по рыцарским правилам, как например в Норвегии, проходят окончательно.  

Рота Роде оплатила свой успех, который закрыл важную брешь на фронте перешейка, тяжелыми потерями: 16 убитых нашли свой последний покой на высоте 122.  

Однако, опасность еще не была полностью устранена, поскольку дорога, идущая по восточному побережью перешейка, была всё ещё в руках русских. Только атака 2-го эскадрона 67-го самокатного батальона закрыла этот последний ещё открытый участок на перешейке…  

Здесь мы уже не видим сцены расстрела выживших советских бойцов на высоте 122 - авторы рассказывают о рыцарстве, а рыцарям не пристало нарушать законы войны. 

 Ну и наконец ещё одно описание, на этот раз непосредственного участника событий, руководившего в том числе и боем на высоте 122 в первые часы войны. Это воспоминания В.П. Барболина, которые были выпущены в 1980 г. мурманским книжным издательством в виде книжки с названием "Незабываемый Рыбачий". И как пишет ветеран, никто гитлеровцев не пытал, напротив, единственному выжившему в том бою тяжелораненному солдату вермахта наши бойцы даже пытались оказать медицинскую помощь. 

"Разведчик, пытавшийся перевязать раненного, подошел и сказал: 

- Помощь не требуется. Фашист отдал богу душу..."

Возможно, он действительно пытался перевязать раненого, возможно, он просто добил умирающего солдата - это уже неважно. На войне у каждого своя правда, обрастающая затем мифами и красивыми легендами. Но правда состоит и в том, что никто фашистов на полуостров Рыбачий не звал. И наши бойцы защищали свою землю - защищали яростно, умело, заставляя врага платить кровью за каждый захваченный камень. Посмотрите еще раз на эти фотографии. Посмотрите на спокойную уверенность русских богатырей, на то чувство бесконечного морального превосходства, с котором они перед лицом смерти смотрят на съежившихся от страха немецких элитных палачей, вдруг осознавших, что войну с этими богатырями нельзя выиграть. 

Вечная им память...