[El Chupanibre] - Линкор. Предпятничное

Немного лирики к концу рабочей недели. Товарищ Зелёный (такова его неофициальная погремуха на КОНТе) обнаружил в себе недюжинный литературный дар, один из образчиков которого и предоставляю тем, кто не читает КОНТ. :)

ОБН.

---

  

Желтый лист, отчетливо выделявшийся среди своих сородичей — еще зеленых и свежих, встрепенулся всем телом, под очередным дуновением ветерка и, словно решившись на что-то, оторвался, прыгнул неуклюжим парашютистом в воздух. Ветер тут же стих, и бедняга лист, доверившийся стихии, вместо того, что бы быть унесенным в неведомые, манящие дали — спикировал на вытертую до блеска столешницу беседки.

Игорь вздохнул и перевел укоризненный взгляд с листика на дуб, под котором беседка и стояла.

- Мусоришь.

Дуб предпочел отмолчаться.

Игорь откинулся всем телом на скамейке, позволяя приятной усталости растечься, заявить о себе в руках, ногах, спине... Потянулся, выжимая из себя максимум этого ощущения, скручивая мышцы в тугие жгуты... Отпустил и, захлестываемый набежавшей волной, закрыл глаза.

Урожай был собран.

Рано, но Игорь всегда собирал свой урожай рано, так как любил оставить время на рыбалку, охоту... Большую часть урожая, как обычно, он продаст скупщикам, что-то замаринует Агата, ягоды и фрукты пойдут на варенья и джемы... Зимой всё это очень кстати. «Зима, вообще, совсем неплохое время года, если встречать ее с вареньем и разносолами», подумалось ему. «Летом какое удовольствие от печи? Пыльный кусок камня, нелепая конструкция занимающая половину кухни. Всё удовольствие от печи — зимой, и то, если дров своевременно запас... Хорошо быть занятым постоянно, иметь дела, цели...» Мысль текла лениво, неторопливо, приглушенная усталостью тела, согреваемая щадящим осенним солнцем, заглядывающим из заката под крышу беседки.

«Дрова... Успею. Завтра на рыбалку. Там, в лесном озере меня ждет сом... Большууущий сом, и хитрющий тоже. Каждую осень я прихожу к нему, и завтра тоже пойду. Когда-нибудь...»

Раздался легкий шелест и Игорь открыл глаза. Агата, не смотря на особенности сельской жизни, принципиально не признавала ничего, кроме платьев. Сейчас на ней было что-то простое, ситцевое, без особых претензий в покрое и фасоне... Ничего, способного скрыть ее природную красоту. Подперев щеку ладонью, она спокойно сидела рядом, облокотившись на перильца беседки. Можно было поговорить, но говорить ничего не хотелось. Игорь знал, что и не нужно вовсе — никто не осудит, не обвинит в молчании и невнимании... Молчать вместе у них получалось очень хорошо.

Солнце коснулось нижним своим краем земли... Кромка неба окрасилась в нежно-розовый, цвет быстро набирал силу, разливаясь по горизонту, поднимаясь вверх... Темная черепица крыши и башенок особняка смотрелась багрово-красной на фоне заката, словно бугристая спина дракона, спящего в зарослях плюща. Игорь ухмыльнулся своей ассоциации: Спать в плюще - не лучшая затея, можно проснуться с ужасным зудом... Агата тонко, краем губ улыбнулась в ответ, зная о чем он подумал. Она всегда знала, о чем он думал... Если очень долго молчать вместе, ведь именно так и выходит.

- Чай? - Решил нарушить он.

- Да. Пойдем.

Она встала, отряхнула складки платья, и скользнула по ступеням вниз, на дорожку из крупной приморской гальки, которую он позапрошлым годом натаскал с побережья. Остановилась и обернувшись, глянула на него.

- Только варенье прошлогоднее. Я еще не наварила ничего. Зато — твои любимые абрикосы... С сердцевинкой косточки.

- Стратегический запас, значит, вскрываем? - Улыбнулся Игорь. - Спасибо, золотце...

Она не ответила. Широко открытыми, черными глазами она смотрела куда-то ему за спину. Медленно повернулась в ту сторону всем телом, и как-то отрешенно опустила руки. Он перехватил ее взгляд, и немедленно обернулся сам, вглядываясь в вечерний ландшафт.

По дороге, в их сторону стремительно пылили всадники. Двадцать... Тридцать... Толком было не разобрать на такой дистанции. Гостей Игорь не ждал, никто не предупреждал, не звонил заранее. Честно говоря, он вообще, давненько никого не видел. Судя по всему...

- Внимание. Опознание объектов завершено. Идентифицировано:

- Дредноут кочевых жнецов — одна единица.

- Крейсер кочевых жнецов — восемь единиц.

- Несущий крейсер кочевых жнецов — четыре единицы.

- Эсминец сопровождения кочевых жнецов — двадцать четыре единицы.

Голос Агаты был ровным и спокойным, он мог поклясться, что чувствовал кожей спины ее дыхание, и коже становилось холодно. В такие моменты он думал, что космос гораздо глубже в них, чем им самим кажется.

- Двадцать четыре, так двадцать четыре. Все системы номинальны?

- Все системы активированы. Запас батарей 96%. Мощность реактора номинальная.

Он обернулся и поцеловал ее. В сказках, поцелуй принца превращает лягушек в принцесс... Это он помнил хорошо, из детства. То, что детство у него было — он тоже помнил хорошо. Не помогло. Агата так и осталась — холодной, блики заходящего солнца играли на обсидиане радужки ее глаз... Зато, преобразился он сам.

Обернувшись к дороге, он побежал огромными скачками, обутый в красные сафьяновые сапоги. Ему нравилось называть их Семимильными, хотя пространство эта обувь скрадывала в цифрах, не сопоставимых с милями.

Кольчуга тяжело давила на плечи. «Отвык..» - подумалось ему. «Ничего, это просто с непривычки. Слишком долго без дела, слишком долго. Охота не в счет». Добежав до башни, на излучине дороги, он, не тратя время на лестницу, одним прыжком взлетел на верхнюю площадку и осмотрелся.

Кавалькада близилась. Теперь было заметно, что это и не всадники вовсе — жуки, различных видов и мастей. Саранча... Урожай был собран, но амбары представляли для них интерес... Игорь встряхнул головой. «О чем я думаю?»

Флот кочевых жнецов вошел в границы солнечной системы, и приближался к пятой планете, обитаемой, G-класса. С атмосферой. С жизнью.

Планету надо было защитить.

На данный момент, он занял удобную позицию точно между флотом жнецов и планетой. Агата, как всегда, четко вычертила маршрут к безукоризненным координатам. Считала она прекрасно, этого у ИскИна не отнять. С остальным... было по-разному.

Игорь наладил тетиву, натянул лук для проверки. Отпустил, и потянулся в колчан за стрелой.

Длинная, заостренная болванка из термостали вывалилась в колодец гравитационной пушки, что проходил насквозь все тело линкора. Медленно, будто по своей воле, выровнялась в симметричном центре колодца, отражая свет звезд от полированных боков на его стены... И исчезла в мгновение, неуловимая человеческим взглядом. Далеко, на краю возможного, претензией к величию звезд расцвела вспышка взрыва... Расцвела и погасла.

- Эсминец сопровождения. Уничтожен.

Где бы ни находилась в этот момент Агата, голос звучал из-за спины. Игорь присмотрелся к корчащийся на дороге твари, и потянулся за следующей стрелой.

- Прогноз уничтожения флота противника дальнобойным оружием: От двенадцати до четырнадцати с половиной единиц.

Он широко улыбнулся — У Агаты был странный юмор, но она любила пошутить в неожиданных ситуациях. Шутки на тему «Машины считают странно» он научился распознавать давно, хотя это и далось ему нелегко. Психовал, нервничал, требовал прекратить... Она просто улыбалась в ответ и продолжала шутить.

Потом он просто понял, зачем она это делала, и перестал бороться. Со временем даже привык.

Натянув лук, пустил стрелу. Еще и еще. Километровые столбы термостали исчезали из виду, создавая маленькие облачка раскаленного газа вдали, выполняя свою исконную работу оружия, от начала времен: Сложное, технологически совершенное творение, превращать в набор молекул. Отбрасывать назад. Можно ли это назвать уничтожением? Ведь ничто не исчезает бесследно, ничто не берется ниоткуда...

Игорь не думал. Игорь стрелял.

- Потери наступающего флота — 42% Голос Агаты звучал почти довольным. Они оба знали его слабое место — ближний бой с большим количеством мелких кораблей грозил неприятностями. Именно для того он и отстреливал эсминцы — крупных кораблей с большим калибром можно было не опасаться.

- Внимание! Зафиксирована энергетическая активность вражеских кораблей! Флот противника вошел в зону действия своего оружия!

Ядовитая струя ударила в зерцало, надетое поверх кольчуги, с шипением брызнула в стороны. Еще один луч концентрированной плазмы скользнул по внешней обшивке из керамопласта, оставляя за собой почерневшую борозду, как воспаленную язву. «Если прожгут обшивку и сбросят под нее десант, приятно не будет» - мелькнула мысль. - «Но это уже забота Агаты и ее системы внутренней защиты».

Семь уцелевших крейсеров встали полумесяцем перед линкором, на дистанции прицельного залпа главных калибров и методично принялись расстреливать динамическую броню. Дредноут, несущие крейсера и шестеро выживших эсминцев пошли на сближение.

Игорь принял еще несколько залпов на бронь, жертвуя здоровьем ради того, что бы развеять в пыль еще три эсминца. Агата промолчала, хотя ремонтом в последствии придется заняться ей. Если...

Он отогнал это если, оценил степень урона и понял, что пора менять тактику.

- Агата, режим ближнего боя.

- Режим гравитационного щита активирован.

Гравитация тут, гравитация там... Если знать, как управлять силой тяготения — многие технологии, когда-то казавшиеся фантастическими и высокими, оказываются на одном уровне с добычей огня при помощи кремня, секстантом и расщеплением ядра атома.

Игорь достал из-за спины щит, вынул из ножен меч-кладенец. Лук теперь был бесполезен, хотя и сослужил свою службу весьма достойно...

Он спрыгнул с башни и кинулся вперед. Несколько ядовитых плевков желчно-желтыми брызгами рассыпались о плоть векового дуба, обрамленную единственным металлом, достойным такой драгоценности: Сталью.

Крейсера продолжали стрелять, явно незнакомые с технологией гравитационной защиты. Однако, потоки плазмы, искривленные, обманутые, уходили в сторону, не причиняя линкору вреда. «Агата молодец» - Мелькнуло в голове Игоря, возникла мысль, что ее игра с этими потоками похожа на работу стеклодува: Осторожно, аккуратно, изгибая так, что бы не испортить. «А я — порчу! Такая работа, бояться нечего!» С какой-то восторженной радостью подумалось ему, в тот момент, когда линкор вошел в зону контакта ближнего боя. Первым делом он набросился на оставшиеся эсминцы, и прихватив два из них, с размаху разбил их друг о друга. Гравитация. Тяготение. Масса, как враг самой себе. Власть над материей и энергией.

Дредноут возвышался над Игорем, исполин, о шести ногах, клешнях и ядовитом хвосте. Память откуда-то заботливо выволокла из глубин образ скорпиона, хотя при жизни в человеческом теле Игорь никогда скорпионов и не видел. Последний эсминец отползал за спину скорпиона-дредноута полураздавленным тараканом, крейсера дальнего боя, истощив батареи, прекратили огонь... Беспокоили несущие крейсера. Четверка паучьих самок, со спинами, покрытыми копошащимися личинками, вытанцовывала позади дредноута, что выходил на удар.

Ждать Игорь не стал. Ударил первым, с оттяжкой, сильно, но вольно сжав рукоять Меча-Кладенца, в голову, в россыпь мелких, сверкающих глаз. Из нанесенной раны потекла желтая жижа, часть корпуса дредноута, смятым картоном вдавилась внутрь, из трещин вокруг вмятины полетели обломки.

«Мусоришь» - Подумалось Игорю.

Скорпион замахнулся клешней, промахнулся. Второй вцепился в щит, попытался было нанести удар хвостом, но сил отбить его хватило, не смотря на цепкую хватку.

Агата молчала как-то особенно напряженно, использовать гравищит против массовой концентрации огня кинетическим оружием было совсем непросто. Магнитные рельсотроны — оружие примитивное, как удар каменным топором. Каменный топор, все же, отлично подходит для того, что бы разбивать человеческие головы.

Дредноут дал еще один залп. Игорь уклонился, снова сблокировав удар хвоста Векодубным Щитом.

- Любимый, я думаю...

Что она думает, Агата договорить не успела. Паучихи, державшиеся в сторонке, ринулись вперед, серый поток личинок с их спин хлынул на землю, потянулся к Игорю. Маневрировать не получалось: Скорпион держал клешней за щит, плотно занимая задачи гравищита массированным огнем кинетики. Колышущееся одеяло насекомых захватило ноги, по ним поднялось вверх, набиваясь под одежду, стремясь в уши, в рот, в нос, в глаза... Паучихи наносили удары лапами, били наотмашь из коротковолновых лазеров, стремились укусить ядом электромагнитных пушек подавления. Игорь размахивал мечом, кому-то отрубил лапу, кому-то врезал гардой по жвалам...

- Режим «Аватар». - Просто сказала Агата.

Мир изменился. Краски потухли. Насекомых, размазало по телу, паучих медленно притягивало к скорпиону, а скорпиона — волокло на Векодубный Щит, ставший вдруг огромным и тяжелым, в человеческий рост. Теперь надо было просто его удержать, и Игорь держал... Держал изо всех сил, держал, пока паучихи и скорпион сливались в один комок, держал пока клопы, что стреляли ядом издалека перешли в режим экстренного прыжка и суетливо бросились врассыпную, держал, пока штурмовые дроны несущих крейсеров вминало в керамопласт его обшивки, а гравитационное поле комковало остатки дредноута в небольшой астероид.

А потом все кончилось. И не стало ни кольчуги, ни меча-кладенца, ни башни ни дороги. Спрессованные остатки флота жнецов крутились в космосе, израненное тело Игоря ремонтировало себя, под строгим надзором Агаты, планета, нетронутая, чистая — медленно продолжала свой путь по орбите.

- Пиу! - Агата, прищурившись, дала щелбана ближайшему кусочку спрессованой материи, и та улетела точнехонько на солнце.

Ага. Полное «Пиу». - Согласился Игорь. - Мы с тобой все батареи разрядили... - Тяжело вздохнул и осмотрев космос, убедился, что «Пиу» однозначно закончилось. 

- Склеил бы ласты сегодня без тебя...

- Любимый. - Агата вдруг повернулась к нему, и обычно бесстрастные черные глаза, сверкнули теплым ониксом. - Ты никогда не задумывался, что без тебя, я бы никогда не была... собой?

- Мм... - Игорь сделал глубокомысленное лицо. - Нет, а что?

- Ну и дурак. - Засмеялась она. - И что мне это нравится — тоже не думай... Нечего тебе знать лишнего. Пошли, лучше, чай пить.

И дракон снова выгнул спину над зеленью плюща.

Рекомендуемые саундтреки: 

https://www.youtube.com/watch?...

https://www.youtube.com/watch?...

Я знаю, что они в сто раз длиннее рассказа) Выбирайте, что вам по душе сами.

 

El Chupanibre@КОНТ