Равновесие на рынках в экономике определяется не только поведением продавцов и покупателей, на него влияют и макроэкономические параметры, такие как денежная масса и политика сбережений.
Деньги.
Как только в человеческом обществе появилось разделение труда, появилась и потребность в обмене произведенным продуктом. После этого появление такого продукта, который выступал бы в роли универсального эквивалента при обмене (проще говоря, денег) было лишь вопросом времени. Кратко перечислю преимущества, полученные обществом с изобретением денег:
- У каждого товара появилась цена. Цена служит универсальной количественной мерой, позволяющей сравнить совершенно разные продукты, которую легко запомнить и анализировать. Собственно, с этого момента возникает экономика как наука, в которой возможно что-то просчитать и предсказать.
- До появления денег возможности обмена были крайне ограниченными – необходимо, чтобы не только вам был нужен продукт контрагента, но и ему ваш. С деньгами вы можете продать товар одному, а купить у другого – выбор и возможности найти подходящий продукт резко возрастают, а значит, снимаются ограничения по специализации производства. Что немаловажно, по сравнению с прямым обменом (продукт на продукт) публичная информация о цене уменьшает вероятность обмана и обсчета.
Как это обычно бывает, с удобствами появились и сложности. После появления денег в цепочке обмена каждому из нас приходится выступать в двух ролях. В первой роли – производителя и продавца – мы стараемся оценить свой труд как можно дороже, полагая (возможно, вполне справедливо), что затратили достаточно времени, сил, а иногда и «вложили душу», чтобы ожидать высокой оценки. Во второй роли – покупателя и потребителя – мы движимы стремлением удовлетворить как можно больше своих потребностей, и имея ограниченный объём денег, заинтересованы в том, чтобы цены на нужные нам товары были меньше. Эту двойственность проще всего оценить в такой немного искусственной модели. Пусть в некоторой замкнутой экономической системе сделки купли-продажи совершаются раз в месяц. Все работоспособные члены общества в течение месяца занимаются производством каких-то товаров, которые и приносят на продажу. И пусть у них же на руках находится некоторая сумма денег (пока не важно, откуда она возникла).
Будет ли продан весь товар? Несомненно, нет, и тому есть несколько причин. Во-первых, не весь товар будет хорошего качества (того, на который согласны покупатели). Во-вторых, производители не имеют достоверной информации о потребностях покупателей, поэтому какого-то продукта произведут слишком много, и он останется непроданным (а какого-то наверняка мало). В-третьих, оценки производителей и продавцов о ценности продуктов не всегда совпадают (к примеру, художнику очень нравятся собственные автопортреты, но найти желающих расстаться ради них со своими деньгами не так-то просто). В итоге покупателям для совершения всех устраивающих их сделок денег понадобится меньше, чем произведено товара (совокупный спрос должен быть меньше совокупного предложения). Это нормальное рыночное равновесие (мы уже упоминали выше, что именно такое равновесие стимулирует производителей улучшать продукт и технологические процессы).
Если производительность труда и численность населения не растут, объем производства месяц от месяца будет неизменным. Это означает, что количество денег, необходимых для нормального функционирования экономики, не меняется. Один раз появившись, деньги просто переходят из одних рук в другие и в состоянии обслуживать рыночный обмен бесконечно.
На практике, конечно, растут как производительность труда, так и население. Для поддержания равновесной ситуации на рынке (как с ценами, так и с долей непроданного товара) необходимо пропорционально росту экономики увеличивать количество денег в обращении. Первоначально в роли денег выступали благородные металлы. Их предложение никак не коррелировало с количеством товара в обращении, так как добывались они сложно и непредсказуемо – сколько добыли, столько добыли. Но у этих металлов (для простоты будем считать, что это исключительно золото) была одна особенность – их добыча сопряжена с немалыми трудозатратами, то есть в смысле себестоимости это такой же товар, как и остальные. Поэтому золото имело ценность само по себе, и при хранении никак не портилось. Благодаря таким качествам золота у людей появилась возможность сбережения – откладывания части денег «на потом», например, на крупные покупки, на старость, «на чёрный день». Всё бы ничего, но если мы поставим себя на место регулятора, ответственного за нормальное функционирование рынка, то возникла проблема: согласно объему произведённого товара мы обеспечили экономику золотом, у людей есть деньги, а они передумали их тратить. Но товар-то произведён! Производители на этот спрос рассчитывали, а тут «сбережение».
Экономически сбережение имеет ещё один смысл, собственно, он основной мотив сбережения. Если есть возможность, намного выгоднее потратить усилия на создание орудий труда («сплести сеть»), чем на текущее потребление («ловлю рыбы руками») – рост производительности многократно оправдает экономию на текущем потреблении. Такая форма сбережения – когда деньги не откладываются, а расходуются на приобретение (улучшение) орудий труда в расчёте на прирост производительности – получила название «инвестиции». Если некто вместо простого откладывания денег покупает орудия труда, баланс спроса и предложения на рынке восстанавливается – просто спрос переносится с предметов потребления на средства производства. И если у покупателя средств производства всё идет по плану, то при той же продажной цене конечного продукта он уложится в меньшую себестоимость – т.е. получит прибыль. Про то, как прибыль влияет на баланс спроса и предложения, мы поговорим чуть позже, а пока обратим внимание на то, что инвестору выгодно взять деньги у тех, у кого они просто лежат и «сберегаются», возможно даже поделившись долей будущей прибыли. Так возникает экономическая основа ростовщичества и банковской деятельности.
Думаю, вам попадались статьи на экономическую тематику, в которых утверждалось, что коммерческие банки «печатают», или «эмитируют» деньги. Когда-то, когда банки выпускали ассигнации (бумажные деньги), обеспеченные хранящимся у них золотом, это можно было считать эмиссией (если бумажных денег выпускалось больше, чем хранилось золота). Современные коммерческие банки, по крайней мере в России, никаких денег не печатают (и не «рисуют» их на безналичных счетах). Но выдавая кредиты, они повторно запускаю в обращение фактически «лежащие» деньги, так что деньги начинают обращаться быстрее. Теоретически, конечно, получатель кредита может его не тратить и деньги в обращение так и не попадут, но на практике проценты по кредиту нужно отбивать, поэтому полученные средства немедленно расходуются.
Собственно, процедура «расходования» средств состоит в переводе их на счет другого предприятия (например, в оплату материалов), который может даже находиться в том же банке. То есть для Центрального банка выдача кредита может остаться незамеченной – движения по корреспондентскому счету коммерческого банка не происходит. И те же деньги можно выдавать в кредит ещё раз (и ещё, и ещё). Чтобы избежать бесконечного раздувания кредитной массы, центральные банки практически всех стран вводят для коммерческих банков обязательное резервирование средств на своих спецсчетах в размере определенной доли от суммы выданного кредита. Это удорожает процент для заёмщиков (в общем случае выдаются средства, привлеченные на депозит, по которым нужно уплачивать процент, а часть этой суммы лежит без движения в ЦБ), но уменьшает возможности перевыдачи кредитов. В финансовой статистке деньги, выпущенные в обращение центральными банками, именуются «денежной базой», а в сумме с выданными кредитами – «денежной массой» (желающие получить подробную информацию могут сделать это на сайте центробанка http://www.cbr.ru/statistics/?PrtId=dkfs).
Итак, сбережение нарушает баланс спроса и предложения в сторону уменьшения спроса, тогда как кредитование действует в обратную сторону. Можно было бы сказать, что кредитование восстанавливает баланс, но на деле опять всё сложнее. Прежде всего, банки выдают кредиты не только из средств, внесённых клиентами на депозиты (то есть реально направленных на сбережение), но и лежащих на расчётных/текущих счетах предприятий и физических лиц. Помимо этого, в большинстве экономик банки могут кредитоваться в центральном банке под процент, именуемый «учётной ставкой» - поэтому, например, финансовый мир следит за учётной ставкой ФРС (американский вариант центробанка). Понижение учётной ставки приводит к росту взятых в ФРС кредитов и денег в обращении, что по идее должно стимулировать спрос. С другой стороны, для банков кредитование под создание или расширение производств является далеко не единственным (и даже не основным) способом заработать свой процент. Деньги занимают правительства (или короли, смотря какой исторический период нас интересует), торговля (купцы), простые люди (потребительское кредитование). Все эти манипуляции приводят к тому, что меняется не только совокупный баланс спроса и предложения, но и распределение спроса на отдельные группы товаров, что вызывает дисбалансы в экономике. К примеру, рост цен на недвижимость делает вложения в неё более выгодными, чем в облигации или выдачу кредитов промышленности. Как следствие, на этот рынок придут не только деньги, сберегаемые в данный момент, но и начнётся переток средств из других активов. Плюс коммерческие банки могут пополнить свои денежные запасы кредитами ФРС. В результате инвестиционный пузырь получит финансовую подпитку и станет намного продолжительнее и мощнее. До того момента, пока цена не перевалит через пик и начнёт падать, а вместе с ней и банки, не вышедшие вовремя из игры. Резюмируя, существующая финансовая система усугубляет неустойчивость на инвестиционных рынках.
Прибыль.
В рыночной экономике прибыль вычисляется как разница между продажной ценой продукта и его себестоимостью. Цена, которую потребитель готов заплатить, характеризует ценность продукта в его глазах – чем продукт ценнее, тем цена выше. Себестоимость, в свою очередь, отражает количество ресурсов, затраченных на производство этого продукта. Если сравнить два продукта с равной себестоимостью, то тот, чья цена (и прибыль) окажется выше, в данный момент более востребован обществом. Следовательно, разница в прибыльности производства разных продуктов (точнее, в рентабельности – отношении размера прибыли к себестоимости производства) – основной и важнейший сигнал о дисбалансах в экономике, управляющий сигнал, выражаясь терминами теории управления. В то же время, сравнивая рентабельности предприятий, производящих однотипные продукты, мы имеем показатель эффективности каждого из них по сравнению со средним по отрасли. В итоге получаем управляющий сигнал, несущий двойную информацию: рентабельность по продукту в среднем сигнализирует о дисбалансе на рынке, распределение относительно среднего – об эффективности каждого конкретного предприятия. Отказавшись от рыночного ценообразования, плановая экономика потеряла эту информацию. После этого деградация структуры предложения в социалистических странах была лишь вопросом времени.
Но и в рыночной экономике вопрос прибыли не так очевиден, если рассматривать его на уровне экономики в целом. Для такого рассмотрения можно использовать разные подходы, я буду использовать простейший межотраслевой баланс, выведенный еще Марксом, и его уравнения расширенного воспроизводства в немного адаптированной формулировке.
Итак, согласно Марксу, экономику можно поделить на "производство предметов потребления" (сектор 1) и "производство средств производства" (сектор 2). Все, что производится в экономике в течение года, это комбинация двух слагаемых - Труда и Капитала. Что такое Труд? Это рабочее время и энергия работников, затраченные на производство данного блага. Что такое Капитал? Это стоимость оборудования, станков, зданий - всех "капитальных" активов, задействованных в производстве благ. Точнее, не стоимость, а "перенос, или износ стоимости" - то, что в бухгалтерии называется амортизация. Сырье и материалы, которые закупаются для производства, в свою очередь также разлагаются на Труд и Капитал.
Затраты Труда и Капитала дают себестоимость производства, реальная цена продажи должна быть выше - добавляем Прибыль. Получаем две простых формулы (уравнения годового выпуска)
для сектора 1: Т1 + К1 + П1 = ПП
(Труд1 + Капитал1 + Прибыль1 = Предметы Потребления)
для сектора 2: Т2 + К2 + П2 = СП
(Труд2 + Капитал2 + Прибыль2 = Средства Производства)
Фактически Т1 и Т2 - это сумма зарплат в каждом из секторов, К1 и К2 - амортизационные отчисления на восстановление средств производства. Если средний срок амортизации составляет 10 лет, эти амортизационные отчисления равны 0,1 от суммы капитала, задействованного в производстве благ.
Отступление 1. Сумма произведённых в экономике за год продуктов и услуг ПП+СП равна валовому внутреннему продукту ВВП (экономику считаем замкнутой, внешнеторговых операций нет). ВВП за вычетом амортизации К1+К2 даст чистый внутренний продукт, который для замкнутой экономики равен национальному доходу (сумма вновь произведённого продукта).
Отступление 2. В сумму трудовых доходов Т1 и Т2 включены также доходы владельцев капиталов, направляемые на потребление. Это может быть часть прибыли или, к примеру, арендная плата, выплачиваемая частному собственнику земли. Можем условно считать, что таким образом оплачивается труд по управлению капиталами.
Теперь, собственно, смысл баланса: сумма зарплат должна равняться сумме производства сектора 1:
Т1 + Т2 = ПП
Если прибыль вся реинвестируется, то прибыль плюс амортизация основных средств равны объему производства сектора 2:
К1 + П1 + К2 + П2 = СП.
Самое приятное в этой модели то, что она действительно легко балансируется и остается таковой по мере роста экономики. В качестве наглядного примера я построил таблицу – пример расширенного воспроизводства (в дальнейшем эти цифры помогут в разборе разных ситуаций):
Как можно увидеть из верхней строки, я взял соотношение труда к капиталу 2 к 1, прибыль предполагаю равной в среднем 20% себестоимости и в первый год выделил цветом условие баланса. 30 единиц (пусть для простоты рублей) прибыли сектора 1 после первого года работы добавляются к капиталу К1 и дают прирост на 0,1*30=3 рубля амортизации во второй год (получаем 53), зарплата Т1 считается так: 53*2 = 106, прибыль считаем по формуле сверху, в итоге выходим на ПП второго года. Из него и Т1 рассчитываем Т2=ПП-Т1 и далее аналогично. Данный пример соответствует росту ВВП 6% в год.
Маркс называл эту систему расширенным воспроизводством, и главная его идея была в том, что жадные до прибыли капиталисты экономили на зарплате рабочих, рост зарплат отставал от роста выпуска (сумма Т1+Т2 получалась меньше, чем объем производства сектора 1), в чем и была причина кризисов перепроизводства. Но нам интересен другой важный момент: если мы предполагаем цены неизменными (а мы предполагаем), то увеличение зарплаты на 6 руб. в секторе 1 и на 5 руб. в секторе 2 - это не рост зарплаты каждого работника, а увеличение числа работников (уровень зарплат при этом остается постоянным, значит и себестоимость тоже). Иными словами - это схема экстенсивного роста, когда прибыль вкладывается в строительство новых заводов, на которые нанимаются новые работники. Маркс был прав в том, что нищенская зарплата рабочих на начальной стадии капитализма была тормозом для роста экономики. Как только доходы значительной части населения стали расти, экономика тут же показала необычно высокие темпы роста. Когда и почему это случилось, мы рассмотрим позже, а пока отметим только, что модель экстенсивного роста – наиболее эффективное и естественное состояние рыночной капиталистической экономики.
Хорошо, если свободных работников больше нет - какой смысл строить новые заводы? Вообще-то никакого. А какой смысл тогда в прибыли? Теоретически можно инвестировать ее в разработку новых технологий, увеличивающих производительность труда. Но на практике отдача от таких инвестиций не поддается прогнозированию, поэтому на них можно не только заработать, но и потерять. Управленцам же нужно отчитаться перед акционерами, и если основной критерий оценки их управленческих качеств – прибыль, никакого смысла вкладывать ВСЮ прибыль в новые разработки нет. Потому так рвутся капиталисты на новые рынки - на своих уже "ловить" нечего, а открывать заводы в других странах – понятный и предсказуемый вариант экстенсивного роста.
Но что все-таки происходит с прибылью, если оставаться в рамках одной страны? Если экстенсивный рост прекратился, промышленность переходит в режим простого воспроизводства. Каждый год будут повторяться одни и те же цифры: в моем примере для сектора 1 это 100+50+30=180. Но прибыль (30 руб.) не обнуляется, она инвестируется в другие активы - акции, казначейские обязательства, предметы искусства. Основной потребитель этой прибыли – финансовый рынок. В частности, успешные предприятия за счет своей прибыли скупают акции конкурентов. В целом постоянный приток денег на фондовый рынок приводит к тому, что биржевые индексы растут десятилетиями. Вроде как богатство инвесторов растет, причем этот рост нельзя назвать совсем уж фиктивным: все это время цены на товары остаются постоянными (имеются ввиду товары первого уровня потребностей), значит, любой владелец активов может обменять свои накопления на эти товары во все возрастающем размере. Выше мы уже отмечали, что инвестиционный рынок склонен к "пузырению" ввиду неустойчивого характера равновесия на нем. Сейчас мы приходим к выводу, что пузырение - это закономерность капиталистической рыночной экономики. Другая сторона этой закономерности - увеличение разрыва в благосостоянии между бедными и богатыми – доходы и благосостояние трудящихся не растет, а состояние капиталистов множится.
Возможно, не все так плохо, и рыночную экономику спасет интенсивный путь развития. Как он выглядит на практике?
Вариант 1. Увеличение производительности труда. Допустим, у меня есть завод в секторе 1 и за 10 лет, на которые растянулась амортизация моего станка, вышло их новое поколение. Цена та же, а производительность в два раза выше. Поскольку функции рабочего остались прежние - нажать на кнопку (это достаточно типичная политика производителей оборудования), никакого стимула повышать ему зарплату у меня нет.
Получается, выпуск в натуральном выражении вырос, а цена на рынке осталась прежней. Тогда в деньгах вместо старого объема выпуска сектора 1 в 180 руб. мы получим, к примеру, 190 руб. Стоимость труда не изменилась, капитала тоже - весь прирост пойдет мне в прибыль. Наше первое уравнение выпуска примет вид:
100 (Т1) + 50(К1) + 40(П1) = 190(ПП) - прибыль и выпуск выросли на 10 руб.
Но сумма Т1+Т2 осталась прежней! Налицо кризис перепроизводства, и в итоге производителям придется опустить цены так, чтобы вернуться на итоговый выпуск сектора 1 в 180 руб. Если при этом новые станки (технология) были только у меня, а конкуренты остались со старым оборудованием, при снижении цен они понесут убытки и возможно даже уйдут с рынка. То есть я как обладатель уникальной технологии смогу монополизировать свой сектор рынка. Об этом мы уже говорили в прошлый раз – лидеры рынка рано или поздно вытесняют конкурентов из своей отрасли.
Однако это еще не всё. Будучи «правильным» капиталистом, я захочу воспользоваться преимуществами своего монопольного положения и, вновь подняв цену (так что ПП вырастет, например, до 185), буду получать сверхприбыли. А как быть с тем, что зарплаты (Т1 + Т2) опять на всех не хватает? Пострадают другие отрасли сектора 1, в первую очередь высококонкурентные, в которых много небольших предприятий. Так идет процесс концентрации капитала, большие фирмы разоряют маленьких.
У меня есть и другой алгоритм действий - уволить часть работников. Тогда суммарный выпуск ПП не изменится, но вся экономия на зарплате перетечет в мою прибыль. Уравнение выпуска станет таким:
90 (Т1) + 50(К1) + 40(П1) = 180 - зарплата уменьшилась на 10 (если мой завод изначально занимал долю 20% от общего объема Т1 - вклад моего предприятия в Т1 был 20, стал 10) прибыль выросла на 10 руб.
Точно так же нарушается баланс зарплаты и выпуска
90(Т1) + 80 (Т2) = 170 < 180 (ПП)
поэтому конкуренция ужесточится, и точно так же у меня запас по прибыльности. Другое дело, что освободившиеся работники дают резерв для экстенсивной модели развития, что в предположении сохранения их зарплат на новом предприятии вернет сумму зарплат к прежнему значению. Но новое предприятие увеличит суммарное предложение, и мы опять возвращаемся к ситуации дисбаланса.
Третий алгоритм – собственники капитала увеличивают потребление. Макроэкономический баланс спроса и предложения сохранился. Однако давайте взглянем детально: в основе роста производительности труда в индустриальном производстве лежит специализация и оптимизация на этой основе технологических процессов (вплоть до автоматизации). Именно массовость выпуска позволяет удешевлять единичный продукт. Для массового выпуска нужен массовый потребитель. Собственники капитала составляют совсем небольшую долю населения, да и массовый продукт – не совсем то, что они хотят купить (им интересен продукт как минимум второго уровня потребностей, массовость которого как минимум ограничена). Так что и в этом случае прироста спроса на нашу продукцию мы не получим.
Наконец, почему бы не поднять зарплату рабочим? Они обеспечат тот самый массовый спрос, который даст толчок росту выпуска и экономическому росту. В теории, если все производители согласованно поднимут зарплату, все окажутся в выигрыше. Но как это соотносится с конкуренцией? Любой, кто оставит зарплату прежней, выиграет по себестоимости. Поэтому такой вариант возможен только в принудительном порядке – например, через повышение минимальной заработной платы. Но ведь есть ещё и международная конкуренция! Если вступить, к примеру, в ВТО, особо и минимальную зарплату не поднимешь.
Вариант 2. Новый продукт. Предположим, была фабрика, выпускавшая кастрюли общей стоимостью 1 руб. Потом пришел изобретатель и говорит - я изобрел блаблафон, вы сможете на накопленную амортизацию вместо станков по производству кастрюль купить оборудованию по выпуску блаблафонов. Их потребительская ценность гораздо выше и можно продать их за 11 руб. Пусть далее для производства блаблафонов придется нанять более квалифицированных работников, так что уравнение примет вид:
105 (Т1) + 50(К1) + 35(П1) = 190 - зарплата Т1 выросла на 5, прибыль - на 5 и выпуск на 10 руб.
Казалось бы, ситуация в два раза мягче, чем в варианте 1. Но даже если весь прирост цены отдать своим сотрудникам (повысить им зарплату не на 5, а на 10, чтобы балансное уравнение не нарушалось), все не так уж хорошо. Проблема в том, что новый гаджет опять же рассчитан на массовый спрос, т.е. в итоге его должны купить все, а зарплату повысили только на заводе блаблафонов. Работники остальных предприятий, чтобы купить блаблафон, начнут экономить на других продуктах, их потребление упадет и во всех этих отраслях начнутся проблемы. Единственный способ сбалансировать предложение со спросом в такой ситуации при капитализме - потребительское кредитование. Вроде и овцы целы, и волки сыты, вот только задолженность домохозяйств растет, и все это давно переросло в систему, из которой не видно выхода.
Примечание 1. Несоответствие между растущим предложением и запаздывающим спросом со стороны работников было очевидно и сто лет назад. Так, Генри Форд после запуска поточного производства своего автомобиля поднял зарплату рабочим более чем в два раза. На тот момент в Детройте ставки заработных плат уже были довольно высоки, однако действия Форда вынудили его конкурентов ещё более увеличить их, дабы не лишиться лучших сотрудников. В понимании самого Форда, компания таким образом делилась прибылью с работниками, что позволяло им приобретать выпускаемые фирмой автомобили. В конечном счёте упомянутая политика оказала положительное влияние и на экономику в целом.
Конечно, в действительности ситуация состоит из комбинаций всех рассмотренных случаев. Необходимо также учитывать смягчающее влияние роста населения (как за счет рождаемости, так и миграции), которое дает возможности для пропорционального экстенсивного роста. Влияет и множество других факторов, к примеру, международная торговля и движение капиталов. Но в целом можно утверждать, что на уровне общества необходимо согласование между ростом производительности труда (выпуском продукции) и ростом доходов массового потребителя.
Примечание 2. В реальной экономике помимо трудящихся, занятых в производстве благ, есть еще и бюджетные служащие. Часть прибыли П1 и П2 изымается у предприятий и "проедается", т.е. попадает в совокупный спрос сегмента 1. Чтобы не усложнять формулу, я не отражал налоги и бюджетную сферу - для простоты можно считать, что эти зарплаты "спрятаны" в Т1 и Т2.