Итоги 2015 года. Часть 2. Покрывало Майи

Текст Антона Лазарева, первая часть здесь.

В первой части речь шла об экономическом базисе, эта заметка повествует о политической надстройке.

Если в экономике главным итогом года выступил Кризис с большой буквы «К», то в политике мы должны отметить триумфальное возвращение Империализма с большой буквы «И». Вернее, как и с кризисом, речь идет не о появлении в мире нового явления, а о том, что постепенно приходит понимание, что данная вещь реально существует. Так и империализм - как таковой, он, разумеется, никуда не уходил со времен XIX века, оставаясь базисной особенностью современного мира. Однако фундаментальные изменения мирового устройства, случившиеся после 1917 года, и особенно ставшие актуальными после Второй Мировой войны, привели к тому, что помимо факторов, связанных с империализмом, актуальными стали и явления совершенно иного плана. Более того, именно они, по сути, и стали определять основную мировую политику послевоенного времени, «оставив» империализму периферию (вроде вторжения в Гренаду и т.д.). 

Именно поэтому до недавнего времени казалось, что представления и модели, прекрасно описывающие мир, существовавший до Второй Мировой войны, давно устарели – и на смену им должно прийти нечто новое. Такового нового было «наработано» немало, начиная с концепции «тоталитаризма»  (противостоящего «демократии» и «свободе»), и заканчивая  «столкновением цивилизаций». Ну, и как «вишенка на торте», как высшее проявление указанной тенденции – идея «Конца Истории», как мысли о том, что «либеральная демократия» является наиболее высшей из возможных форм общественного устройства, и, следовательно, вся история сводится к ее установлению по всему миру. ( Collapse )

Правда, при внимательном рассмотрении можно увидеть, что все эти «новые идеи» не сказать, чтобы особенно новые, скорее наоборот – выступают реинкарнацией идей, более чем древних и ведущих свое начало от религиозных и магических представлений. Однако этот факт мало кого интересовал – важным казалось то, что «мир изменился», и что «возврата к прошлому уже не будет».
 

* * *

Эта уверенность не была поколеблена даже после гибели СССР, когда представление о мировой политики, как о «противостоянии двух систем» («тоталитаризма» и «демократии»), казалось, должно было уйти в прошлое. Вместо этого в мире произошло бурное формирование новых концепций, должных заменить ушедшую модель, превративших понимание политики в фантастический коктейль из «прав человека», «свободы малых народов» и прочих прав и свобод, с примесью всевозможных «диктатур» и «тираний» (причем, если первой понятие еще имеет какой-то смысл, то что значит «тирания» не может сказать никто) и пресловутого «верховенства международного сообщества». Вершиной всех этих изменений стало появление понятия «миротворческая операция» и «гуманитарные бомбардировки», парадоксальным образом превращавшие разрушение жилых кварталов и гибель мирных жителей в действия, осуществляемые ради их же блага. (Типа, радуйся, что погиб ради «демократии», а не страдаешь в проклятой «тирании»!)

Причем, следует понимать, что данное положение вещей не было исключительно результатом воздействия пропаганды, нацеленной на то, чтобы оправдать действия собственных правительств и очернить действия правительств чужих. Нет, конечно, пропаганда тоже была, однако самое страшное было то, что подавляющее большинство реально верило во все указанные идеи. Особенно важно, что верили в это люди, принимающие решения (и дающие заказ на ту самую пропаганду) – политики, бизнесмены, «интеллектуалы» и «мыслители». Они, похоже, реально считали, что самое важное – «установление демократии», а люди, которых разбомбили ради борьбы с «очередным тираном» должны их благодарить за это. Можно только удивляться, как многие, казалось бы, абсолютно «прожжённые» люди, начиная с Милошевича и заканчивая Каддафи, так легко попались на эту удочку, поверив в то, что самое важное – это соблюдать нормы «свободы и демократии» и действовать во благо «мирового сообщества». И это при том, что на «локальной» политической арене они прекрасно понимали, что представляет из себя вся эта политика. Более того, судя по всему, даже политики развитых государств какое-то время реально верили в то, что говорили и относили к указанным «гуманистическим ценностям» абсолютно серьезно. 

При этом, понятное дело, реальная политика определялась совершенно иными интересами. Она, как и сто лет назад, представляла собой сложную равнодействующую т.н. «национальных интересов», а точнее – интересов самых крупных представителей капитала. Исчезновение СССР лишило капитал прежних серьезных ограничений, вроде массовой поддержки революционных и освободительных режимов и движений – и «ответной» ему поддержки «своих сукиных сынов». В результате этого капитал, пусть медленно и осторожно, но начал «обратную перестройку мира», ведущую к слому сложившейся после Второй Мировой войны и разрушения колониальной системы, ситуации. При этом отсутствие «вербального понимания» данного процесса даже на уровне ведущих политиков не особенно мешало капиталу – ведь и раньше, в том же XIX веке, его интересы очень часто «маскировались» под совершенно иные ценности, вроде «бремени белого человека» или «защиты единоверцев». 
 

* * *

Однако рано или поздно, но необходимость «выйти из сумрака» для интересов капитала становилась действительно важной. Конечно, массы по прежнему можно «кормить» байками о «тиранах» или новой напасти – «мировом терроризме», но элиты-то должны понимать, ради чего они предпринимают свои действия. А уж «отсюда» данное представление неизбежно должно было «прорваться» и в широкий общественный дискурс – как это случилось в конце XIX века. И, следовательно, период «гуманитарных войн» неизбежно должен был уйти. Это и случилось в нынешнем году. Причем, данный процесс, как и в прошлом, произошел на периферии, в той сфере, которая могла показаться не особенно важно для наиболее важных персон нашего мира. 

Речь идет о сирийском конфликте. Начинался он, впрочем, как  классическая «гуманитарная война», ведущаяся ради победы «сил демократии и света» в лице т.н. «сирийской оппозиции». Противостоял этой «оппозиции» такой же карикатурный «тиран» Асад, «тиранящий» бедных мальчиков-оппозиционеров и «травящий мирных жителей химическим оружием». Именно подобная картинка была сформирована где-то в 2012 году. В дальнейшем, впрочем, сюда «вписалось» и печально известное «запрещенное в России Исламское государство», неизвестно откуда выпрыгнувшее, как чертик из табакерки, в  2013 году (фразу «неизвестно откуда» следует отнести к указанной «гуманистической модели», реально же в появлении пресловутого ИГ никаких загадок нет). И, в общем-то, до последнего года все развивалось по привычным уже лекалам: война повстанцев против Империи «тирана», резня религиозными фанатиками неверных и т.д. Вполне привычным в данной ситуации выступала и борьба «международного сообщества» с тем или другим «злом». И даже осеннее включение России в эту борьбу, правда, на стороне Асада так же не являлось разрушающим для данной модели. Ну, объявляет Россия «крестовый поход» против очередного рассадника террора (пусть и не на той стороне, на которой принято это делать) – так что же в этом  плохого? Эта деятельность по прежнему остается той же самой «борьбой добра со злом», что так привычна стала в последние десятилетия.

И вдруг все это разбилось, как старое кривое зеркало. Один миг – и столь привычная картина рухнула, обнажив перед нами совершенно иную действительность. Речь идет об сбитии Турцией нашего самолета. Вернее, не столько о сбитии (подобные инциденты иногда случаются), сколько о последующей за этим действием реакции всех участвующих сторон. А именно – о последующих жестких заявлениях России и Турции, приведшем к  резкому разрыву всех отношений. Вот это уже событие экстраординарное для эпохи «борьбы всего хорошего со всем плохим». Ранее отношения между странами, относящимися к «хорошим» (т.е., не включенным пока еще в пресловутую «ось зла» старались не портить). Однако в этом году подобные правила «хорошего тона» были отброшены – Турция и Россия оказались друг для друга если не открытыми врагами, то, по крайней мере, противниками в столкновении на «сирийском фронте».

«Покрывало майи» было отброшено, и перед нами предстала реальность в своем настоящем виде. А именно – стало очевидно, что никакой «оппозиции, противостоящей тирану-Асаду», по сути, не существует, и что на самом деле, речь идет практически о прямом участии соседней страны в разделе Сирии. Что «антиасадовский» фронт на самом деле, фронт «проэрдоганоский», что Турция выступает главным «спонсором» идущей в Сирии Гражданской войны, и вообще, что речь идет о длительной стратегии данной страны. Равно, как и то, что, собственно, Россия и «влезла» в данный конфликт вовсе не ради неких «гуманитарных ценностей», а ради противодействия данному процессу. 

Причины этого довольно очевидны, и связанны они с ситуацией на нефтяном (и газовом) рынке, однако, они требуют отдельного обсуждения. Однако важно одно – Россия сознательно пошла на вмешательство в идущий (хотя и артикулированный официально) межгосударственный конфликт, «влезая», таким образом, в сферу турецких интересов. Еще раз – то, что это очевидно сейчас, значит, что данная информация была доступна российскому руководству еще до того рокового полета. А значит – возможность атаки на самолет должна была рассматриваться, как гипотетически возможная. Однако для империалистического, да и вообще, капиталистического государства подобная вероятность является нормой – армия для того и существует, чтобы воевать, в том числе, и подвергаясь опасности (это в СССР была норма – «Армия – школа жизни»). Главное при этом – обеспечить экономические интересы капитала. Так было двести лет назад, так было сто лет назад,  так происходит и сейчас, какими бы красивыми лозунгами все это не закрывалось. 
 

* * *

В общем, можно сказать, что все возвратилось на круги своя, и «операция» по борьбе с «мировым злом» в лице «запрещенного в России Исламского государства» неожиданно оказалась ни чем иным, как борьбой за передел сфер влияния в регионе, где основными игроками являются Турция и Россия при участии третьих стран (а сами сирийцы оказываются в стороне). Наиболее похожим аналогом этого, ИМХО, является интервенция в Китае, осуществленная в конце XIX века под предлогом борьбы с восстанием ихэтуаней, когда Россия приобрела Маньчжурию и печально известный Порт-Артур. Правда, тогда это вылилось в полноценную Русско-Японскую войну – что же будет теперь, сложно сказать. Будем надеяться, что в этом случае удастся избежать прямого столкновения России и Турции. 

Впрочем, это уже выходит за рамки указанной темы. Тем более, что конкретная реализация данного империалистического конфликта для нас (как это не удивительно) менее важно, нежели сам факт неожиданного «открытия» изнанки мировой политики. Хотя данное знание, само по себе, настолько неожиданно и страшно, что быстрого его приятия, конечно, не будет. Мир будет стараться до последнего натягивать на себя рвущееся «покрывало Майи» в виде привычных легенд о «мировом сообществе» и «гуманитарных бомбардировках», о «рыцарях добра и света», страшных «тиранах» и жутком «мировой терроризме». Однако удержать шило в мешке все равно не удастся. И рано или поздно, но бесплодные и бесполезные идеи и концепции конца XX – начала XXI века придется все-таки выбрасывать на помойку - причем, не только в экономике или политике, но и в иных областях. Возможно, следующий год подведет итог еще под одной из них – под какой, сказать невозможно. 

Одно можно указать точно – мира, к которому мы привыкли, больше не будет. Впрочем, его и не было, по сути – то, что мы считали миром, было лишь марой, мутью и галлюцинациями, подобными бредовым видениям наркомана. Они так же реальны, но лишь до того, как последний имеет накопленные ранее «запасы прочности» в виде здоровья и денежных средств. А последние, как известно, имеют свойства заканчиваться – и вот тогда нам придется столкнуться с реальностью лицом к лицу. Впрочем, это единственный выход для человечества – и единственный, по сути, шанс … Такой вот мрачный новогодний прогноз. Впрочем, почему мрачный – ведь мир прекрасен и без «колес», надо только уметь это понять. А главное – реальность можно и нужно менять, пускай делать это сложнее, нежели грезы, но зато – реально (простите за тавтологию). Вот поэтому все, что ведет к разрушению «матрицы» последних десятилетий, объективно есть добро – и значит, указанные перемены есть перемены к добру…

ИСТОЧНИК