Государство и эгрегор

Ненаучная метафизика для будущих строителей Империи

Н.Н. Александров

Государство и эгрегор

 Не люблю писать на злобу дня. Проходит время и неизбежно становится немного неудобно, что попался на удочку политических эмоций того времени. Поэтому попробую на злобу дня, но без эмоций. На схемах.

Что происходит? Да происходит всегда только то, что было заложено в начале. К началу и обратимся.

Американцы в США построили первое и пока единственное в истории рациональное государство. Без культуры. Но с рациональным проектом. Они создавали из населения штатов не народ, а нацию, поскольку создать народ можно из чего-то относительно однородного, а у них был знаменитый «котел наций» и расс – это варево они расхлебывают по сей день. Только по этой причине попытка создания рационального государства удалась. И она посеяла иллюзию, что это же можно повторить и развить в любом месте мира – а это не так.

Они построили государство без базовой местной культуры, но зато с долгоиграющим проектом. Как и нацисты, хотя у европейцев культурные корни всегда были сильнее цивилизационных или по крайности равны им, что это видно на примере устройства Британской империи.

Мы – наоборот – всегда строили государственную машину на культурном основании, поверх него. Для этого всегда нужен «симулякр», который возникает или снизу (рационализируется эгрегориальная идея), или сверху (рациональная проектная идея приобретает черты эгрегора), не важно. Важно, что этот симулякр занимает в обществе место рационально-иррационального, объединительного уровня. Примеры дает магия, религия, идеология и брендинг и они едины «технологически».

Если теперь говорить на языке идеологии, первым объединительным симулякром для создания нашего государства поверх множества культурно однородных образований русскости стало византийское православие (см. К. Леонтьева «Византизм и славянство»). Возникла следующая конструкция:

Рис. 1. Первоначальная схема связки русского народа и государства.

Ее естественным продолжением становится проектная идея «Россия как Третий Рим». Неизбежная, поскольку источник этой идеологии – Византия – рухнула. И России со временем пришлось становиться адекватной этой идее ИМПЕРИЕЙ. Хотя бы потому, что рядом жила почти тысячелетие Священная Римская империя для католиков – главный идеологический конкурент православия. Неизбежная, поскольку в окружении агрессивных империй с другими симулякрами в основании иначе было просто не выжить.

Отсюда исходный приоритет духовной власти над светской и постепенное движение от этого состояния феодально-теократического государства в сторону европейского абсолютизма; вплоть до момента, когда Наполеон разрушил остатки Священной Римской империи. У нас две эти силы уравновесились еще при Петре Первом, когда Сенат и Синод стали равнозначными и им даже места в столице отводились параллельно.

Отсюда и конфликт наиболее стойких приверженцев идеологии православного симулякра с русскими царями и императорами: первые хотели нести в мир великую идею (мессианство православия), а цари-императоры в основном мечтали, чтобы у них народ «жил как все». А «как все» означает, по древней сентенции Кун-Цзы: «Мудрый правитель содержит желудки подданных полными, а головы пустыми». Но смещение акцента в идеологии сверху вниз, от духовного мессианства к «колбасе», всегда чревато тем, что таких подданных легко захватят те, кого ведет другая энергетизированная идея (иной симулякр). Именно это описывает в истории Лев Гумилев.

Констатируем: с определенного момента истории – и при Петре Первом, и до него рывками, предпринимались попытки построить свое государство уже без мессианского духовного проекта с дальним прицелом. За счет прямых заимствований цивилизационного устройства у соседей по Европе, что естественно – и отцы-основатели США в основном заимствовали все идеи своей Конституции и Декларации у европейцев. Но у них это стало основанием построения еще и духовного проекта, который всегда приводит к империи, как ее ни трактуй. Ведь империя есть продукт экспансии некого духовного проекта, обеспеченного «снизу» энергией населения.

Но вот что важно отметить по ходу: проектировали американцы одно – рациональное государство, а в истории возникло еще и нечто другое. Что и должно было возникнуть за счет объединения множества людей на одной территории в нацию. Эгрегор нации, все более приобретающей масштаб мировой империи. В отличие от «народа», имеющего основания в виде кровей и культур, «нацию» соединяет воедино только рациональный проект. Это новое качество, прорвавшееся в серии французских революций, использовал в имперских целях уже Наполеон.

Отсюда родом исходные геополитические проекты американцев в виде «доктрины Монро» и теорий Морской Силы Альфреда Мэхэна. Отсюда «Империализм как высшая стадия капитализма» – чистая правда о ситуации начала ХХ века. А уж сегодня это и подавно правда, поскольку она очевидна всем. Этот империализм давно перешагнул масштабы государств и блоков государств. И какая же идея его ведет? Идея мировой гегемонии золотого тельца и служителей его.

Никто не понимает, и они сами часто тоже, что этот эгрегор теперь руководит ими всеми. Изнутри американцы могут искренне верить в либеральные ценности, демократию, роль личностей и т.п. – местные сказки голливудского происхождения, и даже навязывать эти детские мифы всему миру. Но сама степень сплоченности и интегрированности этого общества (машина общества) такова, что все это «Ячество» – просто детские иллюзии. И это лучше всего обнаруживают на себе эмигранты, впервые попадающие внутрь эгрегора США: он их всасывает моментально и скоро невозможно отличить русского от местного ни в чем. Полная унификация «Я» есть условие жизни в этом эгрегоре. Поразительный исторический результат, где машина государства и его миф-симулякр совпали, образовав технократическое общество. Но чего удивляться – ведь оно так и было изначально сконструировано, и машина, и миф. Хотя про миф сомневаюсь, он во многом стихийный. Я читал всю американскую литературу и потому-то так и говорю.

У нас история посложнее.

Сначала про базовый эгрегор имперской России. Это нижний языческий эгрегор – сборный из множества, на который наложился православный симулякр. И его долго формовали в миске государства-империи, лет 300.

В ХХ веке базовый эгрегор имперской России ушел в подполье, а симулякр православия был изгнаны с политического поля. В условиях государства «пролетарского типа» старый тип идеологии не мог больше конкурировать с идеями мировой революции – они имели больший потенциал для планетарной экспансии, сопоставимый с американским. Потому симулякр православия был вполне успешно заменен на симулякр «марксизма-ленинизма» в сталинской редакции. Но напитаться энергией и достаточно прорасти к войне он бы не успел, и потому перед войной произошел частичный возврат и к имперскому эгрегору (серия фильмов о Грозном, Петре и русских полководцах) и даже местами к православному – «братья и сестры» и т.д. Хорошо, когда у диктатора под рукой есть базовое основание с ментальным ресурсом и потому есть куда отступить. Это ж тоже ресурс, как и земля за Уралом.

Отметим, что та же проблема стояла перед Гитлером, но под ним почти не было старого эгрегора в виде единого «немецкого народа». Отсюда почти полностью искусственный конструкт его идеологии. Поневоле ему пришлось опираться только на римлян и «второй рейх» – империю Оттона I, чтобы сконструировать свой «третий рейх».

А теперь про сегодня. То, что у нас лежит в ментальном основании, во многом разрушено. Почему? Потому что проект социализма достаточно долго блокировал имперский эгрегор, пытаясь заменить его рациональным симулякром. Тем не менее, «советский человек» прорастал поверх российского, но так и не пророс окончательно – система государства вошла в неизбежную фазу деградации. Хотя до определенной степени произошло соединение эгрегориальной имперской базы и советского симулякра в русско-социалистический конгломерат. Отсюда наблюдаемое ныне соединение ранее принципиально несоединимого: имперского национализма и коммунизма. Опять же – первым это испробовал Сталин (победа социализма в отдельно взятой стране, поносимый «безродный космополитизм» и т.д.).

Доведем до схемы. В СССР поверх русского имперского основания (эгрегора) и идеологического симулякра коммунизма во главе с КПСС царило рациональное бюрократическое государство (админстративно-командная система). Это бюрократическое государство с рационально сконструированной идеологий не могло бы и дня прожить без эгрегора империи, но никто не пожелал признать этот факт.

Рис. 2. Устройство советского общества.

Очень похоже на вариант с Германией 1930-х, где был применен симулякр арийской нации, вот только культурное основание Германии не было столь же мощным исторически – не была она в истории национальной империей. И потому в войне победило российское имперское основание, замешанное на мессианстве православия плюс мессианстве коммунизма. Исторический урок Германии показал: эгрегор народа за такой короткий срок не создашь. А симулякр недостаточен, просто идеологизированное общество становится машиной, которая себя пожирает.

Усилиями Горбачева и во времена Ельцина идеологический симулякр поменялся на противоположный. Как вы понимаете, это отнюдь не значит, что вдруг возник новый эгрегор – он выращивается и напитывается энергией людей веками. А вот идеологическое переключение на чужой забугорный эгрегор очевидно произошло, ввиду чего государство тут же стало колониальной администрацией, руководимой из «вашингтонского обкома». Де факто, а не де юро.

Чем отличается колония от метрополии: в метрополии производится культура или ее современный симулякр, они там генерируются, а колония в этом смысле мертва и живет она только объедками от культурного стола метрополии – включите телевизор, и увидите. Но зато вся машина в колонии исправно работает по нормам метрополии. Это хорошо известно из истории Британской империи и было специально проанализировано Н.К. Рерихом в работе «Культура и цивилизация».

Энергетическое основание России в ХХ веке и сейчас оставалось и остается тем же, старым культурным российским имперским основанием. О чем ясно говорил Николай Бердяев, анализируя идеологию и политику большевиков и называя ее общинной и даже соборной. Поэтому понятно, почему после реформ 1990-х и вот уже 20 лет именно на него, на наше культурное историческое основание, на российский имперский эгрегор, и была направлена атака либероидов, колониальной администрации и самого «обкома». Миллиарды были вбуханы, причем одновременно со всех сторон. Как в советские времена боролись с церковью (а как же – конкуренция симулякров), так эти 20 лет идет война с нашим базовым эгрегором империи. Вот что возникло в итоге.

Рис. 3. Современная ситуация.

Кстати о православной церкви как политической силе. Ведь она в этой ситуации возврата (возрождения) фактически является носителем очень важной вещи – предыдущего духовного и идеологического симулякра – мы как Третий Рим. Но путем компромисса со светской властью императора – «православие, самодержавие, народность» – она после Петра как бы понизила уровень претензий до государственной религии в рамках империи. А что теперь?

Теперь ей противостоит имперский мировой католицизм вкупе с протестантизмом, имеющий гораздо более сильные позиции в мире – он же стал первоначальным основанием победы капитализма в мире, по М. Веберу. И политика Ватикана не имела никаких исторических перерывов, подобных нашему, а потому наше современное православие не в силах вытянуть на себе новую историческую миссию объединения российской империи и устремления ее в более высокие духовные сферы. Прав был Питирим Сорокин – нам придется проектировать новую объединительную мировую религию (как идеологию).

Но в целом я не знаю случая в истории, чтобы православная религия, потерявшая свою историческую роль духовной власти, снова ее обрела. Да еще и в гораздо более сложных исторических условиях ускорения темпов развития и роста сложности общества, как сегодня. Не отрицаю ее потенциала в описанном уровне, но сегодня политическая «ниша» православной религии у нас весьма невелика. Хотелось бы большего, и потенциал есть.

И напротив, политическая «ниша» очень велика в исламе, где исходным было слияние духовной и светской власти. Я помню, как американцев поразила революция в Иране: они-то считали, что шах и его прикормленные марионетки так и будут обслуживать трубу до бесконечности, а тут какой-то служитель культа вдруг смел все это благолепие одним рукавом халата. И теперь иранцы строят ракеты и ядерные реакторы – ну куда это годится?



Но вернемся к нашей ситуации.

В чем же проблема, если власть вот уже два десятилетия перехвачена либеральным правительством? Это проблема «несовместимости органов» старого народа и нового государства. Точкой состыковки их является симулякр идеологии. Либералы ничего не предложили российскому имперскому народу, кроме чуждой ему идеологии золотого тельца. Чуждой и по православию, и по советским временам. Да и не могли предложить, поскольку основание западного либерализма – развитое «Я», атомарность человека, а основание имперской России – «Мы», общинность и соборность, плюс планетарное – и выше – мессианство (почитайте русских космистов). Поэтому русские и выпрыгнули в космос на этом ментальном энтузиазме, вынудив Джона Кеннеди в политической риторике перейти буквально к нашим лозунгам, использовать русско-советское «Мы»: «Не спрашивай, что страна может сделать для тебя, спроси, что ты можешь сделать для страны». И т.п. закидоны русского типа: а слабо до Луны долететь?

Как раз этот рассматриваемый аспект несовместимости и есть источник лютой ненависти наших либероидов к своему народу – мы ж ему все как надо устроили, по лучшим образцам из-за океана, а он – и дальше понеслись оскорбления в адрес народа от либерастов: это генетический мусор, это анчоусы, это мухи и т.д. Высоколобые образцы либеральной духовности последнее время любят биологические и помойные аналогии. Это признак идеологического бессилия.

А между тем все просто: наш исходный и базовый культурный эгрегор не совместим с тем симулякром, который поверх него трамбовали 20 лет. Это плюс и минус, они будут отталкиваться, пока все эти силы либо не выкосят народ под корень, либо народ не озвереет – это с ним бывает, если его очень разозлить. И я еще не уверен, что уничтожение народа поможет – эгрегор-то бессмертен и иногда возрождается в совершенно фантастическом варианте. Русских в мире много.

Тогда к чему же намерены возвращаться те, кто намерены?

И вообще – возможны ли такие произвольные проектные возвраты? Нет. Только на пустом месте они были бы возможны.

Поэтому сегодня любая позитивная политическая сила вынуждена будет опираться на российский имперский эгрегор – там энергия, он еще есть. И она должна выдать народу новый симулякр на уровне идеологии не меньше, чем «объединим планету в один организм». Следует признать Право Планеты, Земли-Геи на целостность и на ее развитие. Любые попытки повернуть мир назад или свернуть Россию до концлагеря при трубе лишены смысла. Мало того, что русские очень стойкий народ, они еще и безмерно изобретательный народ, и безмерно талантливый народ. Если эти качества нам придется повернуть на войну с кем бы то ни было, я ему не завидую.



Такова ситуация на схемах. И с этих позиций, в этой ситуации, даже анализировать то, что выставляют в качестве программ современные претенденты на престол смешно. Это позиционные подвижки, бессмысленные в момент конца формационного цикла.

А что за формационный цикл заканчивается? Заканчивается цикл капитализма в стадии империализма. Социализм, бывший в нашей стране, можно расценивать как репетицию того, что придет ему на смену. Репетиции на то и нужны в истории, чтобы понять недостатки крайних решений. Уже все в мире, кроме нас, конечно, сделали вывод из нашей истории. И Япония с США, и Китай с Вьетнамом, и даже Куба. Но речь ведь не о способе организации машины – его поправить можно. Речь об организующей идее.

Все то из проектов, что нужному масштабу соответствует, пока не стало политической силой. Хотя становится, ускоренно становится. Поэтому вариантов разворачивания событий в скором времени может быть несколько. И не все из них пессимистические.

При всех «возвратах» История назад не ходит. Только вперед, и только в сторону развития.

http://www.trinitas.ru/rus/doc/0012/001c/00122418.htm