Подобно тому как турки при строительстве османского Стамбула пользовались обломками византийских зданий, за 1300 лет до того сами византийцы при возведении Константинополя брали подручный материал из предшествовавшего ему языческого Византия. Например, эта голова горгоны послужила базой для колонны, подпирающей своды гигантской цистерны Базилики. Но чтобы языческое чудище не навело порчи, его перевернули. Фото: Ahmet Sel

Новый путеводитель по Стамбулу поможет отыскать церковь IV века в металлоремонтной мастерской, коридор древнего монастыря в дворницкой. И даже в Святой Софии вы увидите то, что не доступно праздным зевакам

Камни всегда молчат. Поэтому за них говорят люди. Например, гиды. Гид — очень древняя профессия. Еще Лукиан (ок. 120 — после 180 года) очень смешно описывал, как в древних храмах Средиземноморья местные жители набиваются в провожатые к заезжим зевакам. Традиция баек, сочиненных гидами, невероятно устойчива: например, рассказы средневековых путешественников о достопримечательностях Константинополя, записанные в разные века по-латыни, по-арабски, по-русски, — все в общем похожи друг на друга. Даже притом что одни рассказчики приезжали в столицу Византии на богомолье, а другие — по торговым делам. Но экскурсовод — в первую очередь актер, он должен уметь расположить к себе любую аудиторию.

Еще от имени камней разговаривают ученые. Книги, написанные археологами, чаще всего переполнены мудреной терминологией и адресованы по большей части другим археологам. Как ни странно, почти столь же эзотеричны сочинения искусствоведов. Профану в историко-архитектурной статье разобраться не проще, чем в математической. Даже если ученый сообщает об открытии нового памятника, он практически никогда не объясняет, как до него добраться. К примеру, совсем недавно британские исследователи проследили всю линию древнего водопровода, поившего некогда Константинополь. Вода шла по 60 акведукам, 19 из которых сохранились. Но тщетно стали бы вы в книге британцев искать указания, как среди густо заросших лесами холмов Восточной Фракии найти эти восхитительные памятники: координат — и тех не приводят! Но даже если в научной работе указано расположение того или иного памятника, обычный читатель вряд ли преуспеет, если попытается по этим указаниям самостоятельно до него добраться. Ведь перед исследователем, вооруженным разрешением властей, открываются двери, которые обычно бывают закрыты: его пускают и на военные объекты, и в частные дворы. Миры ученых и туристов не очень пересекаются. От экскурсоводов странно было бы ожидать, что они станут следить за новейшими академическими публикациями в зачастую малотиражных разноязычных и недоступных изданиях. Вот, к примеру, византинисты уже несколько лет как доказали, что нынешняя мечеть Эски-имарет в Стамбуле не была в византийские времена знаменитой церковью Христа Всевидящего, а путеводители знай себе продолжают тиражировать ложную информацию. Ученый обычно на такие вещи предпочитает не реагировать, он вообще мало обращает внимания на прямо не относящиеся к науке стороны своей профессии. Мне известно лишь одно исключение из этого правила: серьезный немецкий исследователь в скучном специализированном журнале опубликовал «крик души»: призвал коллег как можно чаще посещать турецкую деревню, где стоит исследованный им византийский храм, дабы местные власти убедились в том, что памятник действительно уникальный, и спасли его от уничтожения. Я в течение многих лет вел семинары по истории Византии в МГУ и СПбГУ и многократно возил студентов в учебные поездки в Стамбул, выступая и в роли гида, и в роли ученого одновременно. В какой-то момент мне показалось, что приобретенный в этих поездках опыт может воплотиться в книгу, которая переведет научные знания о Константинополе на язык, понятный взыскующему туристу, ну не всякому, а хотя бы такому, который питает особый интерес к византийской истории. Хорош ли этот путеводитель — не мне судить. К сожалению, он получился слишком толстым, чтобы им было удобно пользоваться в поездке, а ведь в него многое не вошло... Здесь расскажу всего об одном константинопольском памятнике. Выброшено кое-что из того, что вошло в путеводитель, но зато и кое-что вставлено, чего там не было.

1. Лишь по размаху арок акведука Валенса мы можем судить о ширине и даже направлении улиц в Константинополе — современная сетка кварталов никак не соответствует средневековой: слишком часто Город горел 2 .Стены Феодосия, тянущиеся на шесть километров, выдержали за 1100 лет множество осад и пали лишь под ударами артиллерии

На вратах Цареграда

И в Киеве, и во Владимире стоят свои Золотые ворота. Всякий наш предок понимал, что эти сооружения — знак почтительного соперничества с великой метрополией на Босфоре. Даже пушкинский Кудесник обнаруживает эрудицию в топографии Константинополя, когда говорит вещему Олегу: «Твой щит на вратах Цареграда». Здесь имеются в виду совершенно конкретные ворота: Золотые — самый южный въезд в город. И они — один из немногих византийских памятников, сохранившихся практически в неизменном виде.

Самый дешевый и быстрый способ добраться из центра Стамбула до Золотых ворот — сесть на вокзале Sirkeci на электричку, идущую вдоль берега Мраморного моря. Остановка называется Yedikule, сойдя с поезда, нужно двигаться вперед по его ходу по улице Istasyon Caddesi. Она скоро приведет вас к гигантской османской крепости. Это Едикуле, «Семибашенный замок». Теперь здесь музей, работающий с 9:30 до 16:30. Внимание: выходной день не понедельник, как обычно в музеях, а среда!

Три из семи башен и стены между ними были возведены невероятно быстро, в течение двух лет после взятия города османами (поэтому башни не блещут красотой и лишены единообразия, какая-то высотой 20 м, какая-то — 24 м). Четыре остальные составляют часть византийских городских укреплений, в том числе и знаменитые Золотые ворота, о которых речь впереди. Хотя нынешняя крепость османская, стоит она на месте разрушенной византийской. Первое известие об укреплении, пристроенном к Золотым воротам городской стены, датируется XIV веком. 2 февраля 1347 года в ходе жестокой гражданской войны претендент на византийский престол Иоанн Кантакузин проник в город через подкоп под Золотыми воротами, который прорыли его сторонники изнутри. Как писал впоследствии сам Иоанн в своей «Истории», именуя себя в третьем лице, «Кантакузин укрепился в крепости у Золотых ворот, мощнейшей и почти неприступной благодаря характеру своей постройки: две из ее башен принадлежали городской стене, как раз между ними располагались ведущие в город ворота». К сожалению, он не сообщает, как выглядели другие части этого укрепления. Кантакузин заключил мир со своим юным соперником, законным императором Иоанном V, договорившись о совместном правлении и выдав за него свою дочь. Однако узурпатору стоило больших трудов унять своих алчных итальянских наемников, которые рассчитывали поживиться в захваченном городе.

1. Надписи, оставленные узниками на стенах тюрьмы Едикуле. Такими они были полвека назад , теперь их состояние гораздо хуже 2. Фрагмент византийской миниатюры, на которой изображено торжественное, под музыку, шествие императора через Золотые ворота

За свою историю Город не раз менял название: Византий, Новый Рим, Константинополь. В 1930 году он переименован в Стамбул

Как была сооружена крепость, рассказывает историк Дука: «Две башни по обе стороны ворот были из белого мрамора, но не вытесанного каменотесами — мрамор был взят из других прекрасных зданий: император сломал храм Всех Святых, возведенный мудрым императором Львом, храм Сорока Мучеников, великолепную постройку императора Маврикия и остатки церкви Св. Мокия, что возвел великий император Константин. Крепость простиралась от Золотых ворот до берега моря на юге, была там и бухта на случай бегства». Русские паломники называли крепость «Калоянов городок», в честь Иоанна V, которого именовали Калоян, то есть Прекрасный Иоанн.

В 1390 году Иоанна V осаждал в крепости у Золотых ворот его внук, Иоанн VII, причем одновременно бои шли по всему городу. Эта свара закончилась печально для всех: турецкий султан Баязид, внимательно наблюдавший за развитием событий в Константинополе, потребовал срыть укрепление — османы были уже столь могущественны, что византийский монарх подчинился. «В тот самый день, что пала башня, в которой император сидел в осаде, почил и он сам», — сообщает одна из городских хроник. Часть обломков башен, видимо, так и осталась валяться, часть была пущена в дело. В частности, византийские колонны можно увидеть в интерьере мечети Kürkçübaşı Mescidi, расположенной в непосредственной близости от «Семибашенного замка». Однако давайте наконец войдем в крепость. Внутри — довольно большое пустое пространство площадью примерно 150 × 170 м. Первая кровь в этом дворе пролилась 1 ноября 1463 года: тут казнили Давида Комнина, последнего императора Трапезундской империи, продержавшейся на восемь лет дольше Константинополя. Вместе с ним были обезглавлены его сыновья. Тела бросили в ров на съедение собакам, а когда императрица Елена попыталась похоронить мужа и детей, ее оштрафовали.

В Едикуле была страшная османская тюрьма. К примеру, в 1474 году в ней провел 18 дней перед казнью великий визирь Махмут-Паша Ангелович (первый серб на этом посту). Во время янычарского восстания 1622 года в маленькой камере южного (левого) пилона Золотых ворот был задушен султан Осман II, а на следующий день там же — великий визирь Давут-Паша, ответственный за это убийство. А в 1714 году за отказ перейти в ислам в Едикуле казнили валашского господаря Константина Брынковяну и его четверых сыновей.

Первая башня по левую сторону от входа называлась Башней послов. Сюда заключали европейских посланников, когда их страны оказывались в состоянии войны с Оттоманской Портой, ведь султаны не признавали дипломатического иммунитета. Стена слева от Башни послов называется Kitabeli kule — еще недавно она вся была покрыта бесчисленными надписями, оставленными на ней многими поколениями христианских узников на латинском, немецком, французском, греческом, русском языках. К сожалению, сейчас эти граффити почти совсем истерлись, причем многие без научной фиксации. Вот самые старые из тех, что сохранились: «Стефано Альберти был захвачен в плен в морском сражении, после того как его корабль был потоплен, 6 июля 1697 года». «Капитан Жюль Андре Расина захвачен в битве при Коринфе 29 сентября 1690 года, освобожден 16 октября 1699 года».

Немало в крепости перебывало и русских узников. Российский посол Петр Толстой дважды подвергся заточению в Едикуле, в последний раз в октябре 1712-го. Тогда он провел здесь полгода в компании с вице-канцлером Петром Шафировым и князем Михаилом Шереметевым, прибывшими в Стамбул для заключения мира, но не сумевшими договориться о его условиях. В 1768 году в крепость был заключен посол Алексей Обресков вместе со всем штатом русской миссии. Ему удалось переправить канцлеру Никите Панину письмо: «Я по сие время в здешней пропасти плеснею; домогаюся всеми возможными образы высвободиться». Наконец, последним русским дипломатом, оказавшимся в 1789-м на нарах Едикуле, был Яков Булгаков, отсидевший здесь два с половиной года. Но самым необыкновенным местным узником, без сомнения, стала… египетская мумия. Тут нужен исторический экскурс. У покоренных османами греков существовало предание, что последний император Византии Константин XI не погиб при взятии города, а был превращен ангелом в статую и когда-нибудь оживет. По всей видимости, в это верили и турки — во всяком случае, Мэри Монтегю, жена английского посла, писала в 1717 году, что, когда через Стамбул везли из Египта в Европу древнюю мумию, турки приняли ее за спящего Константина, конфисковали и заточили в тюрьму. То, что мумию продержали там многие десятилетия, засвидетельствовал французский дипломат Франсуа Пукевиль, посаженный османами в Едикуле в 1799 году и оказавшийся с мумией в одной камере. Когда француза через два года отпустили, он унес с собой на волю голову от злосчастной диковинки.

Последний узник покинул эту тюрьму в 1837 году.

1. Чтобы представить себе истинный масштаб Золотых ворот (на снимке вид изнутри Едикуле), достаточно взглянуть на фигуру человека, стоящего в проеме заложенной центральной арки 2. Каменные ядра, которыми османы обстреливали стены Феодосия в 1453 году, до сих пор валяются под теми самыми выщербинами, которые они же и оставили

Золотые ворота. Триумфальный въезд

В дальнем конце замкового двора видны знаменитые Золотые ворота, самые южные из 10 больших ворот Феодосиевой стены, причем они старше нее. По сути, это была римская триумфальная арка, возведенная для парадного въезда в город императора Феодосия I. Лишь позднее стена, которую возводил уже Феодосий II, достигла наконец Золотых ворот и была с ними соединена. Гигантскую трехпролетную арку венчала скульптурная композиция — запряженная четырьмя слонами колесница, которой правил Феодосий. Кстати, слоны у императора действительно были, их ему подарил персидский царь Шапур III между 384 и 387 годами. Если войти в южный (левый) пилон Золотых ворот и подняться на самый верх, то в центре огромной площадки можно без труда разглядеть возвышение, где стояла квадрига. Видимо, она оставалась на своем месте и в османское время, и слоны на Золотых воротах еще долго волновали воображение стамбульцев. С этой упряжкой, вероятно, связана одна из турецких легенд, согласно которой основатель города (османы называли его Бузантин) разгневал Бога, велев подданным поклоняться собственному изображению верхом на слоне, и за это город опустошила чума.

Строительство стены от Мраморного моря в сторону бухты Золотой Рог начато в 408-м, а завершилось в 413 году. Из 96 башен этой стены четыре впоследствии стали частью османской крепости Едикуле, возведенной во второй половине XV века

Отсюда же открывается величественная панорама Мраморного моря и уходящей на север великой Феодосиевой стены. Полюбовавшись ею, спустимся вниз и войдем под своды левого бокового пролета арки (два других сейчас замурованы). Возможно, именно через него вошел в город никому не известный крестьянин по имени Василий, будущий основатель Македонской династии (867–1056 годы). Правда, его сын, Лев VI, утверждал, будто Василий «вошел не теми воротами, которые расположены по обе стороны от так называемых Золотых, а прямо через них, которые вообще-то отворяют лишь для триумфов — так уж случилось». Ну, это явно выдумка. А вот что произошло с Василием дальше.

На том месте, где сейчас возвышается южная часть Едикуле, находился монастырь Святого Диомида, здесь Василий и провел свою первую ночь в Константинополе. Рассказывали, что сам святой Диомид явился во сне игумену и велел приютить будущего императора в монастыре, а когда тот счел это не более чем сном, пригрозил побить непослушного настоятеля. Тот определил Василия к важному чиновнику Феофилице, который поставлен был следить за исправностью городских стен и потому часто бывал в монастыре. Так началась карьера Василия, приведшая его на трон. Но вернемся к Золотым воротам. Император Иоанн VI Кантакузин писал о них в ХIV веке: «Две эти огромные башни были построены не так, как другие: снизу доверху их возвели из гигантских мраморных блоков, пригнанных друг к другу так точно, что не нужно было больше никакого связующего раствора. Говорят, что они соединены для прочности только железными гвоздями, но снаружи кажется, что это монолит». Можно попросить служителя отпереть калитку, чтобы пройти через боковую арку Золотых ворот насквозь. Оказавшись снаружи, вы убедитесь в правоте слов Кантакузина: арка сложена на века, плиты подогнаны друг к другу так, что между ними не просунешь и лезвия бритвы. Отсюда мы видим Золотые ворота именно такими, какими они представали перед всяким императором в момент триумфального въезда в город. Отличие состоит лишь в том, что для подобных въездов использовался исключительно центральный, самый высокий пролет арки, который в настоящее время заложен.

Кстати, никаким иным целям этот пролет не служил: ведь слово «город» и по-латыни (urbs), и по-гречески (polis) женского рода, и взаимоотношения с ним победительного императора — дело интимное. Недаром же болгарский хан Крум, подойдя с войском под стены Константинополя летом 813 года, грозился «воткнуть копье в Золотые ворота». Здесь с триумфом въезжали в город императоры: Ираклий в 629 году — после великой победы над персами; Василий I в 873 году — после побед над арабами (мы помним, как он попал в город в первый раз); Иоанн Цимисхий в 971 году — после разгрома русского князя Святослава Игоревича; Василий II в 1019 году — после уничтожения Болгарского царства и т. д. Триумф был предприятием неслыханно грандиозным. Процессия двигалась от ворот до собора Святой Софии — это пять с половиной километров. Вот как выглядело вступление в город узурпатора Никифора Фоки утром в пятницу, 16 августа 963 года: «Он на царском корабле причалил у Золотых ворот. Туда навстречу ему вышел весь город от мала до велика, с лампадами и фимиамом. Сойдя с корабля и сев на коня, Никифор проехал через внешний ряд стен, верхом въехал в большие Золотые ворота и остановился, не сходя с седла, в самих воротах. Там же стояли два хора, которые возглашали следующие здравицы: «Добро пожаловать, Никифор, самодержец ромеев! Добро пожаловать, Никифор, великий властитель ромеев!» и т. д. Здравиц было бесконечно много. Последний триумф эти ворота видели 15 августа 1261 года, когда Михаил Палеолог въезжал в отвоеванный у латинян Константинополь. Свидетель пишет: «Итак, медленно открылись Золотые ворота, и император, отбросив царскую спесь, совершенно неуместную в подобном случае, пешком вступил в город. Был полдень, солнце стояло в зените, и было невероятно жарко, но восторг собравшихся превозмогал даже духоту». Но время триумфов прошло, и величественные арки стали потихоньку закладывать кирпичом. Глядя снаружи, можно легко проследить три фазы этого уродования. Кстати, северная арка была впервые заложена еще в XIV веке, когда строили «Калоянов городок».

Рядом с торжественными Золотыми воротами располагаются будничные ворота Едикуле (сфотографированы снаружи), над аркой которых в стену с внутренней стороны вмонтирован византийский рельеф Х века с гордым орлом. Откуда он туда «прилетел» — неизвестно

Старая арка Феодосия

Выйдем теперь через ворота Yedikule kapisi за пределы городской стены и, пройдя немного вперед по Demirhane Caddesi, свернем налево, по тропинке, имея по правой стороне грозный оборонительный ров. Вскоре перед нами появится еще одна, довольно неказистая стена, пристроенная к Феодосиевой и как бы отгораживающая снаружи подход к Золотым воротам. На одной оси с ними, прямо посередине этой выгородки, стоит небольшая триумфальная арка с величественными коринфскими колоннами и железными воротами между ними. Видимо, это самая первая триумфальная арка, возведенная Феодосием I после победы над узурпатором Максимом, еще до того, как на одной оси с нею появилась главная, большая арка Золотых ворот.

Стена, в которую встроена сейчас старая арка, появилась здесь значительно позднее, возможно, в IX веке. На внешней ее стороне, по обе стороны от колонн, видны пилястры, которые обрамляли 12 барельефов, установленных здесь в 965 году, когда император Никифор II Фока справлял триумф после победы над арабами. Сами барельефы давно утрачены, но из многочисленных восторженных описаний нам известно, что все изображения были на мифологические сюжеты — они явно попали на стену из каких-нибудь античных храмов или дворцов, то есть использовались повторно. С этими не дошедшими до нас, но вполне доступными путешественникам ХVII века барельефами связана одна забавная история, весьма наглядно иллюстрирующая живучесть городских суеверий. В 1620-х годах два британских аристократа, граф Арундел и герцог Бекингем (тот самый!), поручили английскому послу в Стамбуле, сэру Томасу Роэ, добыть шедевры с арки Феодосия. Посол подкупил султанского казначея, но даже с его помощью не сумел выполнить задание: когда солдаты начали снимать рельефы, местные жители с криками, что скульптуры заговорены, этому воспротивились. «В этой части города едва не поднялось восстание», — жалуется сэр Томас. А все дело в том, что турецкое население переняло у греков поверье, существовавшее все византийское тысячелетие, что городские статуи поставлены знаменитым колдуном Аполлонием Тианским, который их заговорил: если что-то случится со статуями, Городу не сдобровать.

Британцы исходили из того, что турки равнодушны к искусству и не любят фигуративных изображений, но это все не сработало. Местные жители оказались в первую очередь константинопольцами!