Город - герой Тула

Не планировал размещать этот материал, как самостоятельный, но после размещения его в коментариях, земляки позвонили и попеняли. К слову сказать в учебниках истории этого нет, а вопрос для многих туляков острый. Однажды сам поучавствовал в споре, где опппонент (надо отметить, что это был сотрудник нашего скандального госархива) заявлял, что раз армейских сил в городе было мало, то значит и противника было с гулькин нос. 

Вот интервью Дубинина Тимофея Дмитриевича, хотя находил подтверждение в рассказах участников тех событий.

В Советском Союзе было десять городов, которым за героическую оборону во время Великой Отечественной присвоили звание героев. Тула получила его последней, да и то с большим скрипом: она была единственным из городов-героев, который российская армия осенью 1941-го бросила на произвол судьбы. О том, кто и как оборонял Тулу, обозревателю "Власти" Евгению Жирнову рассказал полковник в отставке Тимофей Дмитриевич Дубинин.

К сожалению, таких людей сейчас осталось очень мало. Тимофей Дмитриевич Дубинин начал свой боевой путь в 1939 году на Карельском перешейке солдатом, а потом «от звонка до звонка» прошел Великую Отечественную войну. Комсорг зенитно-артиллерийского полка, он был среди тех, кто у стен Тулы остановил огнем зенитных орудий рвущиеся к Москве фашистские танки.

Тимофей Дмитриевич Дубинин связал свою жизнь с армией и с литературой: полковник в отставке, он стал автором нескольких интересных книг – «За Толстовской заставой», «Непокоренная Тула», «Во имя безопасности Москвы» и др. В 2004 году в день 88-летия Тимофея Дубинина, Тульская городская дума за мужество, проявленное в годы Великой Отечественной войны, увековечение подвига героических защитников города Тулы в 1941 г. в книге «Непокоренная Тула» и многолетнюю активную работу по патриотическому воспитанию молодежи удостоила его звания «Почетный гражданин города-героя Тулы»(Решение ТГД от 6.12.2004 г. № 52/1019).

- Тимофей Дмитриевич, почему Туле пришлось обороняться собственными силами? Ведь в начале осени 1941 года фронт проходил в сотнях километров от города, и было время подготовиться к отражению врага...

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - А многое и было сделано. Из города были эвакуированы знаменитые оборонные заводы, началось строительство оборонительных сооружений. Но ведь самое главное для защиты города - войска. А их-то как раз и не было. По объективным причинам: наступление фашистов на Москву с юга, через Тулу, было слишком стремительным.
30 сентября танковые части генерала Гудериана начали наступление на Орел и очень скоро войска Брянского фронта оказались в оперативном окружении. 2 октября в Тулу позвонил секретарь Орловского обкома партии Бойко и сказал, что противник уже в сорока километрах от Орла, а части, которые должны защищать город, только начали занимать оборону. На следующий день связь с Орлом прервалась, и только к вечеру стало известно, что Орел пал.
Связь с войсками фронта была потеряна. Представьте себе, 6 октября маршал Шапошников дает указание: "Не допустить взятия противником Орла. Прикрыть его всеми силами фронта". А он уже четыре дня как сдан!

- Судя по скорости продвижения немцев, красноармейцы отступали без боя?

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - У них не было возможности закрепиться. Они вступали в стычки, наносили врагу урон, но он не шел ни в какое сравнение с потерями. Например, 702-й противотанковый артиллерийский полк, отошедший от Орла к Туле, за двадцать дней отступления уничтожил один немецкий танк, один самолет и восемь гитлеровцев. При этом он потерял около двухсот человек и девять из шестнадцати орудий.

- То есть оборонять Тулу было некому?

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - В городе остались только части тульского гарнизона - 732-й зенитно-артиллерийский полк, в котором я был сержантом, командиром отделения, и 156-й полк внутренней охраны НКВД, который в мирное время охранял заводы и важные объекты в Тульской области. И, кроме того, сразу же было начато формирование рабочего полка. Был еще сводный отряд из работников тульской милиции, бронепоезд с четырьмя 76-миллиметровыми орудиями и 447-й артполк из восьми 152-миллиметровых орудий.

- И это все?! Против полноценной танковой армии?

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - Формально с нашей стороны оборону держала 50-я армия. Генштаб отдал ей директиву оборонять Тулу. Но она вышла из окружения небоеспособной. При нормальной численности дивизии военного времени в 12 тыс. человек к Туле пришли дивизии, в которых было от 100 до 500 бойцов и командиров. Я нашел в архиве Министерства обороны данные по боевому составу 50-й армии: из 75 467 человек к Туле вышло 7588. То есть только каждый десятый. Выходили они практически безоружными - из 61 105 винтовок осталось 4323, из 2519 пулеметов - 268, из 478 орудий - 19, из 399 минометов - 7, из 42 танков - 2. Бронемашин не осталось ни одной.

- Тяжелая техника была уничтожена немцами?

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - И частью уничтожена самими красноармейцами. Кончалось горючее - и что было делать дальше? Гораздо хуже было моральное состояние вышедших из окружения. Севернее Тулы были остановлены остатки дивизии, не хочу называть ее номера, во главе с командиром - генерал-майором, которые по своей территории, несмотря ни на какие приказы, продолжали уходить на восток. Те окруженцы, которые отходили в Тулу, представляли собой малоприятное зрелище. Я своими глазами видел, как они отступали прямо через наши боевые порядки. Представьте себе, что чувствовали наши бойцы, видя, как красноармейцы бегут от немцев. Они рванули к винному заводу и начали громить его. Из автоматов стреляли по цистернам со спиртом, подставляли к дыркам котелки. Как мне рассказывали, один боец пытался зачерпнуть спирт из цистерны сверху, упал в нее и утонул. Спирт тек по земле ручьями.

- А кто принял решение оборонять Тулу, несмотря на явный перевес противника?

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - Руководил обороной города первый секретарь Тульского обкома партии и руководитель городского комитета обороны Василий Гаврилович Жаворонков - сам артиллерийский офицер запаса. Вместе с командиром полка он выбирал позиции на самых танкоопасных направлениях. Потом приезжал, проверял, как они оборудованы, как подготовлены расчеты. Держался он, приезжая к нам, удивительно спокойно. Вот только кобура у него была постоянно расстегнута, и на его сиденье в машине появился автомат. Причин его спокойствия и уверенности тогда никто не понимал. Солдаты поговаривали, что будто бы Сталин вызвал к себе Жаворонкова и приказал Тулу врагу не сдавать. Конечно, ничего подобного на самом деле не было, но бойцы верили в это свято.

- А командование 50-й армии разделяло уверенность Жаворонкова?

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - Непохоже. Только назначенный командующим 50-й армией генерал-майор Ермаков сразу же вывел штаб армии из Тулы, на северо-восток, в ближний тыл. А через месяц отступление части войск 50-й армии привело к окружению города.

- Как это произошло?

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - Мы вступили в бой 29 октября 1941 года под вечер. Помню, какая была тишина перед боем. Ни единого звука. Улицы позади нас - пустыня. И первую атаку, и все последующие мы отбили. Помогла Ставка, подошли подкрепления, и Гудериану взять город с ходу не удалось. И тогда 18 ноября немцы попытались обойти город с юго-востока. Наши не устояли.
Как мне рассказывал Жаворонков, ему позвонил секретарь Сталиногорского райкома партии и сказал, что войска получили приказ отходить. Жаворонков начал искать Ермакова - тот где-то в частях. Попросил передать, что нужно срочно переговорить. Ермаков пригласил его с членами комитета обороны в штаб армии. Там Ермаков заявил им, что у армии нет сил для защиты Тулы и надо отойти. И предложил руководству города и области уйти вместе со штабом. Жаворонков пытался с ним спорить. Но тот ничего не хотел слушать, да и уже не мог ничего изменить - войска отступали.

- В некоторых источниках говорится, что партийное руководство бежало из Тулы...

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - Это неправда. Жаворонков отправил из города часть актива, необходимую для руководства партизанским движением в области. Но как только опасность миновала, велел им возвращаться. А теперь пишут, что "их силой вернуло НКВД". Чепуха! А вот штаб армии ушел в тот же день - 20 ноября. И кольцо вокруг Тулы почти замкнулось. Были перерезаны железная и шоссейная дороги на Москву. Оставалось незамкнутым пять-семь километров бездорожья.

- В Туле было все так же, как и в других блокированных городах - голод, отсутствие боеприпасов?

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - На отсутствие боеприпасов мы не жаловались. У полка были большие запасы еще с довоенного времени. А когда они начали истощаться, мы еще до блокады посылали в Москву автоколонну за снарядами. Для "Катюш" реактивные снаряды и во время блокады привозили самолетами на аэродром севернее Тулы. А вот с продовольствием в полку было туго. Пришлось перейти на двухразовое питание. Хорошо, что блокада Тулы длилась недолго: 8 декабря мы получили приказ о наступлении. Началось преследование противника.

- А что стало с генералом Ермаковым?

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - После встречи в его штабе Жаворонков отправил шифровку в Москву. Он отстаивал свое решение оборонять Тулу и просил укрепить руководство армией. На следующий день ему позвонил Маленков и сказал, что вопрос рассматривал сам Сталин и завтра прибудет новый командующий армией. Назначенный командующим генерал-лейтенант Болдин кружным путем вернул штаб армии в Тулу и смог наладить руководство войсками.
А судьбу Ермакова я смог проследить по архивным документам. Когда войска по его приказу были отведены, командующий Западным фронтом Георгий Константинович Жуков и член Военного Совета фронта Булганин назначили комиссию по расследованию причин его действий. Комиссия пришла к выводу, что оставленные 50-й армией районы можно было удержать. На докладе комиссии я видел резолюцию: "Командующего армией предать суду. Жуков. Булганин".

- Такая резолюция в большинстве случаев означала расстрел...

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - Нет. Судили Ермакова в Москве, но судил его не трибунал, а армейский генерал в равном ему звании. Какое было решение? Пять лет заключения. И разжалование, естественно. Но тут же председательствующий на суде генерал предложил Ермакову написать прошение о помиловании на имя председателя президиума Верховного Совета СССР Калинина. Прошение было немедленно удовлетворено. И генерал-майор Ермаков вернулся на фронт. К концу войны Ермаков был генерал-лейтенантом, командовал корпусом, получил боевых наград не меньше многих более известных генералов. После войны, когда Жаворонков был министром торговли, к нему на прием попросился генерал. Старый сослуживец, как он сказал секретарю. Жаворонков его принял. И оказалось, что это - Ермаков. Специально пришел сказать, что был тогда не прав.

- А почему Тула получила звание города-героя самой последней?

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - В 1966 году, когда праздновалась 25-я годовщина тульской обороны, все ждали, что будет подписан указ о присвоении Туле звания города-героя. Но награждение так и не состоялось. Как мне потом сказали, возражал Генштаб.

- Из-за чего?

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - Там считали, что из-за малого количества задействованных войск, оборону Тулы следует считать малозначительной операцией. Ничего себе малозначительная! Мы не дали обойти Москву с юга. Не допустили окружения столицы. А уж в малом количестве войск нашей вины не было.
Тулу наградили только десять лет спустя, благодаря настойчивости Жаворонкова. Он хоть и занимал незначительную должность председателя Историко-литературного общества старых большевиков при ЦК КПСС, продолжал пользоваться огромным уважением в партии. А после того, как городом-героем стал воспетый в "Малой земле" Брежнева Новороссийск, отказывать тулякам стало неудобным.

- Но споры вокруг обороны Тулы продолжаются и до сих пор...

Тимофей Дмитриевич Дубинин: - На мой взгляд, прав был тульский писатель Владимир Успенский, написавший знаменитый в недавнем прошлом роман "Тайный советник вождя": "Сначала Тула спасла 50-ю армию, а потом 50-я армия набралась сил и вместе с туляками спасала город и Москву". И спорить больше не о чем.

Взято тут