С.Бахматов. Свобода, справедливость, мораль. Миф или будущее?

Размышляя над понятиями свободы, справедливости и морали и сопоставляя ту реальность, которая нас окружает, приходишь к выводу, что вопросы, связанные с их практическим воплощением в общественную жизнь, до сих пор далеки от своего решения.

В своём социально-философском эссе я хочу поделиться с читателями своими взглядами на определения этих понятий, а также на современные философские концепции, дополняющие их. Сложность исследования понятий этики объясняется многоаспектностью общественных отношений и связанных с ними понятий. Можно представить себе, что состояние общества трёхмерно, а координаты трёхмерного пространства, определяющие это состояние – свобода, справедливость и мораль.

При таком подходе ясно, что попытка дать определение какого-либо одного понятия, связанного с идеальным состоянием общества (например, морали) без учёта остальных двух (свободы и справедливости) не имеет смысла, так как состояние общества одной координатой в трёхмерном пространстве его состояний определить невозможно.

В качестве примера можно привести «золотое правило нравственности», которое до сих пор считается основополагающим этическим принципом и берёт своё начало, по сути, от времён Конфуция и Аристотеля:

1) принцип права требует, чтобы человек не делал никому другому того, чего он не желает, чтобы другой сделал ему;

2) принцип приличия состоит в том, чтобы делать другому то, чего он желает, чтобы другой сделал ему;

3) принцип уважения предполагает, чтобы человек поступал так, как он желал бы, чтобы поступали другие.

Эти принципы «золотого правила этики» могут быть опровергнуты в простой ситуации: допустим, что я очень люблю ходить в гости и принимать гостей. Если я буду слишком часто заходить к другу в гости, а он предпочитает побыть в одиночестве, то я ограничу его свободу (свободу выбора), что несправедливо. Несмотря на то, что «золотое правило этики» мной соблюдено, такие действия с моей стороны вряд ли можно назвать нравственными. Все люди разные, поэтому и нравственное отношение к ним не может быть тождественно единым без ограничения личной свободы каждого. Отношение к каждому члену общества должно учитывать его индивидуальность, что и означает любовь к ближнему, о которой говорил Христос и которая включает в себя все эти правила, но исключает неосознанный эгоизм. Отношение с любовью исключает эгоизм, будь он осознанный или неосознанный. Любовь, как нечто само собой разумеющееся, исключает использование людей как средство. Такова логика любви, которой свойственно сострадание, благородство, искренность, самопожертвование… Поэтому основная заповедь Христа неизмеримо мощней “золотого правила этики” и категорического императива Канта. Логика Христа диалектична, поэтому исключает формальные противоречия чисто практического разума, но нам предстоит выяснить, в чём она (любовь к ближнему) должна выражаться в общественной жизни.

Приводя этот пример, я хотел сказать, что мораль, свобода и справедливость настолько тесно связаны между собой, что невозможно сформулировать универсальным одно из этих понятий, не привлекая остальные два. Можно сказать, что они – три аспекта одного сущего.

Рассмотрим с этой точки зрения классическое определение справедливости, данное Аристотелем: «справедливость есть равное, но только для равных» (и наоборот: «неравное, но лишь для неравных», «каждому своё»).

С формальной точки зрения определение сформулировано идеально, но в нём отсутствует правило, согласно которому представлялось бы возможным определить, кого следует считать равными, а кого неравными и в какой степени. При этом “каждому своё” может примитивным образом восприниматься как свобода присвоения того, что считается возможным, попирая мораль, в чём и будет заключаться неравность. Поэтому для создания справедливого правила придётся привлечь идеальные понятия морали и свободы.

Теперь обратимся к определению свободы.

В классической философии свобода — это характеристика действия, совершенного:

а) со знанием и пониманием объективных ограничений,

б) по собственному произволению (не по принуждению),

в) в условиях выбора возможностей,

г) в результате правильного (должного) решения: благодаря разуму человек способен совершать свой выбор, отклоняясь от зла и склоняясь к добру.

Для того чтобы это определение стало завершённым, нужно ещё сформулировать понятия добра и зла. Добро – это взаимоотношения людей, способствующие самоутверждению человечества через полноценное и гармоничное развитие во всех аспектах человеческого бытия, а зло наоборот способствует самоотрицанию и самоуничтожению. В конце определения есть ссылка на понятие добра, то есть на понятия морали и справедливости.

Можно сделать вывод: если хотя бы одно из трёх понятий при описании конкретного состояния общества ограничено, то ограничены все три. Это означает, если в обществе ограничивается свобода, то будут ограничены справедливость и мораль. По аналогии, если в обществе ограничивается справедливость, то будут ограничены свобода и мораль. Наконец, если в обществе ограничивается мораль, то будут ограничены свобода и справедливость.

Поскольку мы имеем дело с универсальными понятиями свободы, справедливости и морали, то они распространяются на всех членов общества и каждое из них включает свои составляющие. Понятие свободы включает свободу экономическую, политическую и духовную, что относится также и к универсальным понятиям справедливости и морали.

Ограничение хотя бы одной из трёх составляющих свободы (например, экономической) приводит к ограничению универсальной свободы как таковой со всеми её составляющими. То есть появился центр доминирования в обществе, который ограничит свободу во всех аспектах. То же самое относится и к универсальным понятиям справедливости и морали и их составляющим.

С учётом сказанного выше получаем, что состояние общества описывается девятью составляющими, а ограничение хотя бы одной из них приводит к ограничению остальных восьми.

Возвращаясь к трёхмерной модели состояния общества, координатами которого являются универсальные понятия свободы, справедливости и морали, можно отметить, что идеальному состоянию общества должны соответствовать идеальные понятия свободы, справедливости и морали.

К такому же выводу о неразрывном единстве этих понятий можно прийти не только путём абстрактных логических построений, основанных на их определениях, но и с позиций обычного здравого смысла.

В самом деле, анализируя понятие свободы, можно умозрительно рассмотреть ситуацию, когда человек остался один на Земле и волен поступать, как ему заблагорассудится. Даже в этом случае он не будет абсолютно свободен, так как само существование его зависит от природных катаклизмов. Когда же человек живёт в обществе, то его абсолютная свобода ещё более ограничивается, поскольку она вступает на каждом шагу в противоречие с такой же абсолютной свободой других индивидов. При отсутствии компромисса между людьми это неминуемо приведёт к войне всех против всех и полному уничтожению свободы в обществе. Поэтому когда мы говорим о свободе в обществе, мы имеем в виду компромисс свобод всех индивидов. Причём чем более справедлив этот компромисс, тем больше свободы у каждого индивида. Предельный случай, когда справедливость достигает своего идеала, можно рассматривать как максимум свободы в обществе и идеальной морали (искусства жить вместе).

Теперь я могу сформулировать универсальные определения:

морально то, что свободно и справедливо;

свободно то, что справедливо и морально;

справедливо то, что морально и свободно.

Казалось бы, что одно идеальное понятие определяется через другие идеальные понятия, но с методологической точки зрения такие определения – прекрасный инструмент для отбраковки ложных концепций, а также для построения на основе их концепции общества, стремящегося к своему идеалу. Более того, такая трактовка определений позволяет зафиксировать фундаментальную основу строительства общества, а именно: для воплощения справедливости и морали в обществе (не конкретизируя эти идеальные понятия навечно) нужно сейчас и в будущем просто строить свободное во всех аспектах общество.

Политико-философская или социально-философская концепции должны разрабатываться именно для того, чтобы указывать на идеал общества (цель развития), а также предоставить средства (путь) приближения к нему. Тот факт, что идеал невозможно реализовать в практической жизни в точности и полностью ещё не означает, что к нему нельзя приблизиться. Без целеполагания вообще невозможны рациональные действия.

В заключении я представлю свой вариант концепции построения общества, который (как я думаю) позволит со временем приблизиться к идеальному обществу.

Теперь проанализируем при помощи этого инструмента современные концепции и попытаемся найти в них внутренние противоречия.

Видный американский экономист, нобелевский лауреат Милтон Фридман противопоставляет справедливость и свободу: «Я не сторонник справедливости. Я сторонник свободы, а свобода и справедливость – это не одно и то же. Справедливость подразумевает, что некто будет оценивать что справедливо, а что – нет».

Концепция Фридмана ошибочна, поскольку в ней не находится места для идеальной справедливости, а значит, для идеальной свободы и морали.

Общественное устройство свободно только тогда, когда каждый индивид имеет возможность получать тот доход, который заслуживает. Социалистический рынок труда (в отличие от капиталистического) охватывает все слои населения и должен обеспечить экономическую свободу для всех, а справедливое распределение доходов при этом будет гарантироваться обезличенным рыночным процессом, а не конкретными людьми у власти.

Видный исследователь социализма, нобелевский лауреат Ф. А. Хайек указывал на невозможность объективного распределения благ, например, в соответствии с моральными критериями: «Вознаграждение дается отнюдь не за достоинства (скажем, не за соблюдение правил морали). … По Канту, не существует никакого общего критерия оценки достоинств и заслуг, исходя из которого можно было бы судить о различных благоприятных возможностях, открывающихся перед разными индивидами, обладающими разной информацией, разными способностями и разными желаниями».

Концепция Хайека ошибочна, поскольку в ней не находится места для идеальной морали, а значит, для идеальной свободы и справедливости.

Можно сказать, что Фридрих фон Хайек в своей работе “Дорога к рабству” скрупулёзно точно обосновал преимущество рыночной экономики над экономикой, полностью управляемой государством, но последний и самый важный шаг не сделал, а именно: экономическую свободу должны получить ВСЕ члены общества, а не только те, у которых имеется капитал, то есть рыночная экономика должна быть социалистической. Вследствие этого досадного недоразумения концепция Хайека вместо одной дороги к рабству предлагает другую. Отстаивая “свободу для избранных”, Хайек нарушает принцип справедливого компромисса между всеми членами общества и таким образом нарушает мораль (искусство жить вместе).

Если в концепции “минимального государства” Хайека экономическая свобода в обществе принадлежит исключительно представителям капитала, то в концепции Маркса (полностью государственное управление) свободы лишаются все кроме самого государства. Рыночный социализм представляет собой такую организацию экономики, при которой экономическую свободу получают все.

Известный американский политический философ Джон Ролз в своей основополагающей работе «Теория справедливости» формулирует два основных принципа справедливости:

«1) каждый человек должен иметь равные права в отношении наиболее широкого спектра основных свобод, совместимого с подобными свободами для других.

2) социальные и экономические различия должны быть устроены так, чтобы:

(а) наибольшие преимущества от них получали бы наименее привилегированные члены общества в соответствии с принципом ответственности перед будущими поколениями (just savings principle) и принципом справедливого неравенства (the difference principle)

(б) доступ к рабочим местам и государственным должностям должен быть открыт для всех на основе равенства возможностей».

Такая трактовка справедливости ни на йоту не приближает нас к истине в деле её практической реализации в обществе. Ролз в своей работе даже не пытается дать ответ на вопрос, как всё это будет воплощаться в реальную жизнь. Справедливость общественного договора непосредственно определяется теми, кто его заключает, следовательно, системой ценностей, сложившейся в обществе. Если система ценностей не истинна, то люди (будь они реальные или гипотетические как у Роулза), честно отстаивающие их, никогда не смогут заключить справедливый общественный договор. Справедливое распределение в обществе не может быть достигнуто в результате гипотетического “рационального договора” между неравными. Такая искусственная схема ничего не проясняет и не может быть реализована на практике. Только обезличенный социалистический рынок труда в сочетании с реальной демократией смогут объективно оценить, кто чего стоит в обществе. Хочу отметить, что социалистический рынок труда означает вовсе не то, что было реализовано в советские времена, поскольку тогда была система назначений сверху, которая неминуемо приводит к неограниченной власти управленческого меньшинства над всем обществом, что не имеет ничего общего с ним. Он возможен лишь в сочетании с реальной демократией на всех уровнях. Другими словами, для торжества идеи справедливости мало провозгласить принципы взаимоотношений между людьми и сказать, что они справедливы, надо сначала предложить модель общественного устройства, которая будет способствовать появлению людей, желающих этих взаимоотношений без всякого принуждения. Именно от решения этой проблемы будет зависеть реализация принципов справедливости в общественной жизни.

Например, если люди уже при своём рождении получают явно неравные возможности для собственной самореализации и вступают в общество, где все роли (как нынешние, так и будущие) в основном распределены, то все вышеперечисленные пункты в определении справедливости Роулза становятся пустой декларацией или “фиговым листком” для буржуазной идеологии. Здесь происходит обычная подмена понятий, что касается “равных прав в отношении наиболее широкого спектра основных свобод” или “доступа к рабочим местам и государственным должностям на основе равенства возможностей”. Теоретически при капитализме способный индивид может независимо от своего первоначального статуса достичь любых высот в своём самоутверждении на любом поприще, но это только часть правды, на основании которой нельзя сделать вывод о равенстве прав и возможностей для всех индивидов. Правда состоит в том, что при капитализме индивиды с равными объективными способностями получают неравные шансы для такого действия. Это подтверждается даже на “изломах” исторического развития классового общества. Например, в советском обществе (безусловно, классовом обществе) после известных событий власть и национальные богатства захватили в основном функционеры из партийной номенклатуры и их ставленники.

Ролз, как и его коллеги, буржуазные философы и экономисты, пытается найти справедливость, свободу и мораль в рамках классового общества, поэтому все попытки на этом поприще обречены на провал, сколько бы «тумана» при этом не напускалось.

Я не буду даже приводить цитаты из концепций социалистов-утопистов Гракха Бабёфа, Томмазо Кампанелла, Анри Сен-Симона, Франсуа Мари Шарля Фурье и др., так как кто знаком с ними, тот знает, а кто не знаком, тому скажу, что в них нет места для свободы, а значит, для морали и справедливости.

Отдельно хочется остановиться на марксизме-ленинизме, поскольку до сих пор у этого направления есть много поклонников.

Марксизм – тоже утопия, так как «диктатура пролетариата», «классовая мораль», «централизованная плановая экономика», «правящая партия» несовместимы с понятием свободы, а значит, с моралью и справедливостью.

Утопия потому что построение социализма – это совместное решение экономических, политических и нравственных проблем общества.

Трудовая теория стоимости Маркса тоже – лишь частичное отражение истины, так как стоимость товара или услуги помимо трудовых затрат на их производство определяется также спросом и предложением на рынке. В трудовой теории стоимости у Маркса получается, что и Сизифов труд тоже обладает ценностью. Как у Маркса, так и у его оппонентов из буржуазного лагеря происходит метафизическое преувеличение разных аспектов одной сущности. Меновая стоимость товара (общественно необходимые затраты) и его потребительная стоимость (полезность) являются двумя аспектами одного сущего (ценности товара). Если бы Маркс правильно понимал это, то он никогда бы не отрицал рыночную экономику, поскольку только она способна оценивать производимые блага адекватно.

Заключение

В обозримом будущем концепция общества, стремящегося к своему идеалу, должна содержать следующие черты.

1) экономическая свобода в обществе обеспечивается:

(а) рыночной экономикой;

(б) общественной (общенародной) собственностью на средства производства;

(в) полной хозяйственной свободой субъектов экономики;

(г) демократическим самоуправлением субъектов экономики;

(д) демократическим принципом как назначения на должности всех работников,

так и распределения доходов от хозяйственной деятельности (соответствие

доходов и должностей работников устанавливается общим решением рабочего

коллектива).

2) политическая свобода в обществе обеспечивается:

(а) бесклассовым обществом и отсутствием политических партий.

Партийная политическая система представляет собой одну из форм вырожденной демократии, которая призвана обслуживать интересы буржуазного общества. Никто ведь в здравом рассудке не поставит знак тождества между партийным функционером и полноценным представителем народа. При такой политической системе к власти открыта прямая дорога казнокраду, цинику, нацисту и т.д., если он в совершенстве овладел искусством демагогии. Конечно, к власти из партии может прийти и порядочный человек, но это дело случая, а не самой системы. Поскольку низовая демократия отсутствует, то партийный функционер становится публичным политиком, минуя “сито” демократического отбора снизу, а далее включается пропагандистская машина и манипуляция массами. По сути дела, “массы” голосует за того, кто сам себя выдвинул для руководства обществом. Это было верно в Испании, гитлеровской Германии и в СССР. Также верно сейчас и везде.

Это объясняется тем, что “низовая демократия” и классовое общество принципиально несовместимы. В бесклассовом обществе в партийной системе нет никакой необходимости. Более того, она будет препятствием для демократического развития. Это стало одной из основных причин краха социализма в XX столетии: буржуазная (партийная) форма правления привела в соответствие с собой экономическое устройство. Это свидетельствует о том, что в СССР классовая структура общества не была преодолена. В качестве новых классов появились партийная номенклатура и все остальные.

Политическая система должна иметь своим источником не партии, а общественные организации и объединения, сформированные на демократических принципах, то есть на выборной основе при полном и полноценном представительстве всего народа. Демократизация экономики и глубокая политическая реформа коренным образом сменит парадигму формирования элиты общества.

(б) представительная и исполнительная власти на всех уровнях должны быть устроены так, чтобы исключить возможность возникновения потенциальных центров доминирования в обществе, то есть выборность снизу, контроль руководства снизу, отчётность руководства вниз, возможность отзыва по результатам проверки снизу, обязательная периодическая сменяемость.

3) духовная свобода в обществе по тем же причинам обеспечивается демократическим самоуправлением самоуправления во всех культурных, образовательных, научных и общественных организациях.

При описании концепции общества, развивающегося к своему идеалу, я основываюсь на понятии свободы во всех её общественных проявлениях, поскольку из сказанного выше следует, что требования общественной справедливости и морали при этом также будут выполняться. Здесь надо подчеркнуть, что ограничение хотя бы одной из составляющих свободы приводит к деградации общества во всех аспектах. Другими словами, общество только тогда сможет приблизиться к своему идеалу, когда сама его организация будет исключать возникновение даже случайных центров доминирования.

Только там, где реализована свобода экономическая, политическая и духовная, возможно создание правового государства, где будут на самом деле обеспечены равные права для всех.

Более подробно этой темы я касался в своей статье: http://www.proza.ru/2014/06/27/1599 (Социализм XXI века)

Постепенный переход общества из нынешнего состояния к свободному должен осуществляться на основе триединства свободы, морали и справедливости для всех членов общества и во всех сферах жизнедеятельности. Причём это относится не только к цели развития общества, но и пути (средств) её достижения, то есть без всякого насилия большинства над меньшинством или наоборот. Поскольку подобного рода изменения в обществе не могут быть достигнуты в краткие сроки, то такой переход должен происходить эволюционно на основе многоукладности экономики с присутствием всех форм собственности на средства производства, но обязательно включая развивающийся рыночный самоуправленческий социалистический уклад. Положительная тенденция в развитии общества при этом будет обеспечиваться постепенной демократизацией его экономической жизни, что послужит начальным этапом и заложит основы для полного экономического, политического и духовного освобождения.

 Сергей Бахматов, 2014

http://novsoc.ru/s-bahmatov-svoboda-spravedlivost-moral-mif-ili-budushhee/