«Для войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги». Историки и ныне спорят об истинном авторе этой знаменитой фразы: то ли Наполеон, а может, забытый итальянский кондотьер и французский маршал Тривульцио или иной армейский деятель бурного военного прошлого Европы. Бесспорен лишь смысл сентенции.
Вскоре после начала войны был создан «Фонд обороны», куда люди сдавали свои сбережения и ценности, а рабочие отчисляли ежемесячно свой одно- или двухдневный заработок
Не случайно вскоре по окончании войны министром Вооруженных сил СССР стал не кто-то из маршалов, а главный финансист Советского Союза. Тогда на посту руководителя военного ведомства самого генералиссимуса Сталина сменил генерал-полковник Николай Булганин, до мая 1945 года возглавлявший Государственный банк СССР.
В условиях Великой Отечественной войны глава советского Госбанка (Булганин возглавлял его с конца 1938 года) стал заместителем наркома обороны и входил в состав Ставки Верховного главнокомандования. Одним словом, даже лидеры сталинского СССР, стремившиеся в теории построить общество и экономику без денег, понимали, что рубль на войне – такое же оружие, как танки и бомбы.
Рубль в отступлении
Война – это всегда удар по финансовой системе. С 22 июня 1941 года наступление агрессора ударило по ней и в прямом смысле – за первые полгода войны была захвачена или уничтожена четвертая часть всех банковских отделений и филиалов страны.
Рубль тоже нес боевые потери. Только за лето 1941 года 8 советских фронтов из 16, по неполным данным, оставили при отступлении на захваченной нацистами территории 44 млн рублей, и еще 45 млн было сожжено, зарыто в землю, захвачено противником или утрачено. И это только потери наличных рублей, числившихся за войсковыми частями. Общие потери рублевой наличности, оставшейся на оккупированной территории, были куда больше.
В 1941 году финансовый отдел Народного комиссариата обороны каждые две недели составлял ведомость о потерях наличных денег в частях действующей армии. Архивы сохранили эти документы, передающие ужас тех дней. Сводка от 1 сентября 1941 года, в частности, сообщает о потере 146 тыс. рублей в 605‑м артиллерийском полку 162‑й стрелковой дивизии – начфин полка оставил ящик с деньгами во время отступления при переправе через реку, за что военный трибунал приговорил его к 10 годам заключения. Тот же документ сообщает о потере 600 тыс. наличных рублей в 127‑й стрелковой дивизии – машина с деньгами была расстреляна немецкими танками, сопровождавшие их военные финансисты погибли.
Николай Булганин, глава Госбанка СССР, во время войны стал заместителем наркома обороны, а в 1947 году возглавил Министерство вооруженных сил СССР
С 7 октября 1941 года специальным приказом потеря наличных денег в войсках была приравнена к потере боевого оружия. Так рубль официально стал вровень с винтовками и пушками. А спасение наличности и банковской документации стало делом не менее важным, чем эвакуация в тыл промышленных производств.
Трагический июнь 1941 года вспоминает Григорий Боркин, тогда 10‑летний сын главного бухгалтера Бобруйского городского отделения Госбанка, которого начало войны застало в пионерском лагере далеко от города: «По тогдашним правилам главный бухгалтер, главный кассир и управляющий Госбанком должны были жить на территории банка. Когда я пришел домой, отец расплакался от радости. Он не мог оторваться от работы, чтобы съездить за мной, – банк готовился к эвакуации. <…> Военные патрули останавливали в городе первые попавшиеся грузовые машины и отправляли эти машины в Госбанк. К 26 июня кроме банковской «эмки» в нашем распоряжении оказалось еще 5 грузовых автомобилей. В эти машины все служащие и технические работники Госбанка во главе с управляющим и главным бухгалтером грузили банковские активы. Мы с братом тоже помогали чем могли. Бумажные деньги нам не доверяли, мы таскали бумажные мешочки с мелочью, кстати, довольно тяжелые.
Мешков не хватало, поэтому деньги, облигации и прочие ценные бумаги стали складывать в противоипритные костюмы (специальные шелковые, проклеенные олифой костюмы на случай химического нападения), которых почему-то оказалось много. Туда заталкивали деньги, ценные бумаги, и эти мешки, напоминающие по очертаниям человеческие тела, грузили в машины.
В дороге произошел трагический случай. Один из милиционеров, охранявших банк, умолял управляющего отпустить его домой, чтобы забрать внучку, посадить ее в машину, на которой мы будем уезжать. Управляющий был человек весьма жесткий, и он категорически запретил ему покидать территорию банка. А у этого милиционера никого, кроме внучки, не было, а у нее – никого, кроме него, и когда 28 июня мы попали под Смоленском под бомбежку, он застрелился. Мы сидели в кузове грузовика рядышком, и, когда он начал заваливаться, я инстинктивно попытался его удержать, схватив за рубашку. После этого я сутки ехал рядом с трупом. Я почему-то запомнил сумму, которую мы эвакуировали, – 36 миллионов рублей. Это были не только деньги и облигации, но и валюта. Полных пять грузовиков…»
Почти месяц этот караван с деньгами под бомбежками уходил из окружений. Спасенные из Бобруйска деньги сдали в отделение Госбанка только в Калуге. «Надо сказать, что эпопея сдачи денег в Калуге так просто не закончилась, – вспоминал спустя полвека Боркин. – Из центра много раз посылали письма с требованиями немедленно отчитаться, почему итоговая сумма не совпадает на 24 рубля 17 копеек… Из-за этого управляющего Бобруйским отделением и моего отца вызвали в Москву для отчета».
Рубль в окопах
Только за первую неделю войны на фронт было мобилизовано 5 млн граждан СССР, а численность армии превысила 10 млн человек. Всех их было необходимо снабжать не только патронами и снарядами, но и деньгами. За первый месяц войны специалисты из Генштаба и Госбанка разработали систему финансовых расчетов в действующей армии.
К августу на фронте появилась сеть «полевых отделений» и «полевых касс» Госбанка СССР. К концу 1941 года таких военных банков было уже 598. Например, все финансовые расчеты по обороне столицы проводило специальное «Отделение Госбанка Московской зоны обороны».
«Полевые отделения», работавшие при воюющих армиях, перемещались вместе с линией фронта. По архивной статистике, только один из таких военных банков с 1941‑го по 1943 год 39 раз менял место расположения, пройдя по военным дорогам 3,5 тыс. километров.
Зачастую вместе с войсками в окружении оказывались и полевые банки. Так, «полевая касса Госбанка № 187» в декабре 1942 года попала в окружение вместе с частями Калининского фронта. В штыковую атаку на прорыв начальник полевой кассы и ее главный бухгалтер – старший лейтенант Иванов и лейтенант Литасов – шли с мешками денег за спиной. Наличность и финансовую документацию удалось вынести из окружения, за что «банкиры» в лейтенантских погонах были награждены медалями «За боевые заслуги».
Напомним, что в годы войны за успехи в боях солдаты получали не только ордена и медали, но и премии, выдача которых была регламентирована целой системой приказов. В документах военных лет такие выплаты именовались «премиями по результатам боевой работы».
С 1941 года за каждый вылет на бомбардировку Берлина всем членам экипажа самолета платили премию по 2000 рублей. Летчик-истребитель за сбитый вражеский самолет получал 1000 рублей премии. Все годы войны за потопленный вражеский эсминец или подлодку летчику полагалась премия в 10 тыс. рублей. Но самыми высокооплачиваемыми были летчики-испытатели – в случаях особо опасных испытаний новой или трофейной техники им выплачивались премии в 100 тыс. рублей.
Боец воздушно-десантных частей за каждый прыжок с парашютом в боевых условиях получал премию в размере месячного оклада по званию. Тем же, кого в 1944 году для помощи местным партизанам сбрасывали на парашютах в Югославию, перед таким десантированием на почти неизбежную смерть давали месяц отпуска и авансом 25 тыс. рублей премии. Такая же сумма полагалась командиру подводной лодки за потопление вражеского линкора, а рядовым матросам подлодки после такого успеха полагалось по 500 рублей.
Накануне Курской битвы вышел отдельный приказ Наркомата обороны № 0387 «О поощрении бойцов и командиров за боевую работу по уничтожению танков противника» с подробными расценками разнообразных премий, от 200 до 1500 рублей, полагавшихся бойцам разных родов войск за подбитую вражескую технику.
Еще меньше известно, что в годы войны деньги выплачивались ополченцам и даже партизанам. В 1941 году за добровольцами, вступившими в народное ополчение, сохранялся их прежний средний заработок, который выплачивался по месту работы семьям. Помимо этого, ополченцам ежемесячно полагались «полевые деньги»: рядовым – 20 рублей, командному составу – от 30 до 75 рублей.
В августе 1942 года Народный комиссариат финансов, Народный комиссариат обороны и Центральный штаб партизанского движения разработали подробную инструкцию о выплатах бойцам за линией фронта. Командирам и комиссарам партизанских отрядов полагалось ежемесячное пособие не менее 750 рублей, командирам партизанских рот – 500 рублей. Рядовому партизану полагалось 300 рублей, а вступившим в партизаны подросткам, которые до войны не работали, а только учились, – 100 рублей. Партизанские «зарплаты» были даже больше, чем в действующей армии, где рядовой боец получал 30 рублей в месяц, сержант – 100, офицерский состав – от 300 рублей и выше.
Интересно, что на оккупированной территории немцы сохранили советский рубль в качестве платежного средства, лишь приравняв 10 рублей к 1 марке, тем самым занизив существовавший до войны курс в 5 раз. На захваченной территории СССР гитлеровские вла-сти организовали 30 банков, так называемых кредитных касс, занимавшихся финансовым обеспечением оккупации.
Рубль в тылу
Только за первый год войны в массовой эвакуации от наступающего врага были задействованы 1,5 млн железнодорожных вагонов, которые вывезли на Восток 1523 промышленных предприятия и почти 17 млн человек. Среди эвакуированных были и почти 800 отделений и контор Госбанка СССР, сотрудникам которых пришлось не только спасать ценности, но и восстанавливать всю систему финансовых расчетов эвакуированных предприятий.
В условиях потери связи, перемещения на тысячи километров и утраты документов это было нетривиальной задачей. К февралю 1942 года Госбанк СССР, разослав по всей стране «специальных уполномоченных Госбанка» с особыми правами, сумел восстановить систему безналичных расчетов, успешно работавшую до конца войны.
Только за первый год войны на Восток было вывезено 1523 промышленных предприятия
В осажденном Ленинграде Госбанк работал всю блокаду. 10 ноября 1941 года немецкая авиация произвела целенаправленный налет на его главное здание. Под бомбами погибла часть сотрудников и архивов. В январе 1942 года ленинградский Госбанк функционировал всего в нескольких кабинетах, отапливавшихся буржуйками, на которых отогревали замерзавшие чернила. Но банковское обслуживание предприятий и организаций прерывалось только во время обстрелов и налетов. Согласно инструкции, каждый работник банка имел при себе специальный мешок, в него складывались деньги и документы, с которыми сотрудник работал до воздушной тревоги, чтобы только вместе с ними уйти в бомбоубежище. В первую блокадную зиму автомашин в ленинградском Госбанке не было и инкассацию денег проводили по всему городу вручную, перевозя их на санках.
В Сталинграде областное управление Госбанка попало в зону боевых действий в 1942 году. «Когда весь аппарат счетных работников уходил на строительство баррикад, мне вменялось в обязанность еще с одним бухгалтером и кассиром обслуживать всех клиентов, – вспоминала бухгалтер Мария Двинских. – Работали до 12 часов ночи без перерывов. Однажды, уже поздно вечером, при объявлении очередной воздушной тревоги к нам в отдел поднялся управляющий и предложил спуститься в бомбоубежище. Уйти без учетного материала мы не имели права, а вдвоем снести в подвал 30 ящиков картотек с лицевыми счетами было невозможно. Мы отказались от бомбоубежища и попросили разрешения остаться на рабочем месте.
К осени 1942 года в армию ушел почти весь мужской персонал сталинградского Госбанка, но сформированная в городе «полевая касса» работала даже тогда, когда центр Сталинграда стал линией фронта. Под бомбежкой, эвакуируя за Волгу сотни миллионов рублей, погиб управляющий областным Госбанком Александр Горбунов.
Сталинградская битва завершилась победой в феврале 1943 года, и уже в марте в одном из сохранившихся подвалов разрушенного города возобновила работу «контора Государственного банка СССР». Еще 26 декабря 1941 года, после первых успехов контрнаступления под Москвой, вышло распоряжение советского правительства: «Обязать правление Госбанка СССР в районах, освобожденных от оккупантов, возобновить кредитование торгующих организаций».
Инкассатор Госбанка Анатолий Мешков уже после войны вспоминал, как в начале 1943 года из-за разрушения всех коммуникаций почти месяц вез три мешка с наличными деньгами из Москвы в освобожденный Урюпинск: «Ночью погрузились в попутный товарняк и только через день доехали до Елани. Дальнейший путь до Урюпинска через Балашов длился больше недели. Пришлось делать самодельные сани, добираться до станции и снова ехать в холодном товарном вагоне».
Когда началось освобождение оккупированных территорий, работники отделений Госбанка из тыловых районов массово направлялись в разоренные города Украины и Белоруссии – возрождение мирной жизни было невозможно без восстановления системы денежных расчетов. К 1 января 1945 года число местных учреждений Госбанка даже превысило довоенный уровень.
Война навсегда изменила и пол основного банковского сотрудника. Если до 1941 года свыше половины всех бухгалтеров, банковских и финансовых работников СССР составляли мужчины, то к 1945 году они составляли уже лишь пятую часть. С тех пор бухгалтерия и касса стали фактически женским царством.
Война с инфляцией
К 1945 году через военную службу прошло почти 35 млн человек. И со всеми уходящими на фронт полагалось рассчитаться по зарплате, кроме того, им причитались пусть небольшие, но постоянные выплаты как военнослужащим и немалые (по довоенным ценам) ежемесячные пособия их семьям.
Одно лишь это могло вызвать всплеск инфляции и кризис финансовой системы. Советские «банкиры» победили эту опасность при помощи целой системы продуманных мер. Например, с 23 июня 1941 года по 1 января 1944 года в СССР выдача наличных денег с частных банковских вкладов ограничивалась 200 рублями в месяц. При этом на вклады, открытые уже после начала войны, такое ограничение не распространялось.
С началом войны были отменены отпуска рабочих и служащих. Но причитавшиеся по закону деньги за неиспользованный отпуск полагалось перечислять на безналичные вклады, которые можно было использовать только после окончания войны. Целая система подобных мер, на первый взгляд незначительных и мелких, позволила предотвратить единовременный «вброс» наличных денег и тем самым сократить инфляцию.
Помимо этого, в годы войны было крайне важно обеспечить баланс денег в городе и деревне. С 1941-го по 1943 год наличные деньги утекали из городов в деревню из-за роста цен на продовольствие (к 1943 году цены на негосударственных рынках выросли в среднем в 13 раз по сравнению с довоенными). Важной задачей было не дать этой огромной массе наличности осесть в сельских «кубышках» и вернуть ее в обращение. Для этого власть, в частности, использовала введенный в декабре 1941 года специальный «военный налог» – его платили и все жители городов, но для крестьян он был заметно выше, каждый совершеннолетний житель деревни платил в год от 150 до 600 рублей «военного налога».
Начиная с 1944 года по мере освобождения страны и восстановления сельского хозяйства «базарные» цены стали снижаться. К концу войны цены свободного рынка на продовольствие снизились в 2 раза по сравнению с 1943 годом. И осенью 1945 года «военный налог» был отменен.
Инфляция во время войны стала главным врагом советского рубля. Если в 1940 году СССР тратил на нужды обороны около 15% национального дохода, то в 1942 году – уже 55%. На второй год войны 68% всей промышленности работало исключительно для фронта. Рост военных расходов породил дефицит госбюджета, который в 1942 году составил почти 18 млрд советских рублей. В ценах 2015 года это почти 7,5 триллиона рублей, то есть примерно половина всей доходной части госбюджета РФ в прошлом году.
В ходе мировых войн XX столетия все воюющие страны покрывали дефицит госбюджета выпуском необеспеченных наличных денег. Не избежал этой участи и СССР – за годы Великой Отечественной войны количество наличных рублей в обращении возросло в 4 раза. Но благодаря всем мерам, предпринятым советскими финансистами и банкирами, рубль оказался более устойчивым, чем валюта противника. В Германии за это же время сумма наличных денег в обороте выросла в 6 раз, в Италии – в 10 раз, а в Японии – в 11.
Для сравнения: за 3 года Первой мировой войны количество наличных денег в царской России увеличилось почти в 14 раз. Таким образом, советская финансовая система оказалась куда более устойчивой.
Рубль в наступлении
Свой вклад в войну с инфляцией внесла и сражающаяся армия. Чтобы увеличить оборачиваемость наличности и сократить потери денежных купюр в боях, еще в конце 1941 года были установлены жесткие нормы хранения бумажных рублей в «денежных ящиках» воинских частей. Отныне полк мог иметь наличности не более 2000 рублей, батальон – не более 1000, а рота – не более 500. Все остальное сдавалось в «полевые банки» и превращалось в безналичные деньги на счетах.
К 1944 году военным финансистам удалось перевести на безналичный расчет 75% всех средств, выплачивавшихся на фронте. К маю 1945 года в действующей армии было почти 4 млн вкладчиков, то есть каждый второй солдат на фронте имел «сберегательную книжку» в «полевом учреждении Госбанка СССР».
К тому времени советские войска вели бои уже за пределами СССР, и «полевым банкам» пришлось работать не только с рублями, но и с целой дюжиной валют – польскими злотыми, чешскими и словацкими кронами, румынскими леями, болгарскими левами, сербскими динарами, финскими марками, венгерскими пенгё, различными «оккупационными марками» и шиллингами для Германии и Австрии.
Герой Советского Союза Дмитрий Федорович Лоза командовал группой танков 9‑го гвардейского корпуса, которая в апреле 1945 года первой вошла в столицу Австрии. Уже после войны в мемуарах он вспоминал, что перед рейдом отряд на всякий случай снабдили из «полевой кассы» пачками американских долларов и британских фунтов в банковской упаковке.
Танкист вспоминал, как в центре Вены под грохот канонады расплачивался с хозяином австрийского ресторана за обед для сотни бойцов: «Начальник финансовой службы батальона положил на стол три пачки ассигнаций: доллары, фунты стерлингов, австрийские шиллинги. <…> Хозяин немного помедлил с ответом, а затем, указав на «зеленые», назвал сумму. Я тут же взял пачку долларов в банковской опечатке и, сказав: «Битте!», подал ее австрийцу. Тот, с легким поклоном головы, принял плату и вмиг запрятал ее во внутренний карман пиджака. Через несколько секунд вынул деньги оттуда и поспешно сунул их в карман брюк. Как-то тревожно бегал его взгляд по нашим лицам, да и зрачки глаз венца, как показалось не только мне, стали почти квадратными».
В ходе наступлений 1944–1945 годов Госбанк, чтобы обеспечить бесперебойную работу финансовой системы, был вынужден создавать даже специальные оперативные группы, которые шли на Запад вместе со стремительно продвигавшимися войсками. Зачастую запасы рублей и валюты доставлялись к быстро смещавшейся линии фронта на самолетах. Для этих целей у военных аэродромов в Бресте и Львове даже были созданы стратегические склады наличных рублей и валюты.
Цена войны
По подсчетам военных финансистов, один день Великой Отечественной войны обходился советскому государству в 362 млн довоенных рублей. При примерном пересчете в цены начала 2015 года это будет 2,5 млрд современных долларов. И это только прямые расходы.
Война всегда была чудовищно дорогим предприятием, а оружие – одним из самых дорогостоящих предметов. К 1945 году один танк Т‑34 стоил госбюджету 135 тыс. рублей, самолет-бомбардировщик Ил‑4 – 380 тыс. рублей, самая распространенная в войсках 122‑миллиметровая гаубица – 35 тыс., а один пистолет-пулемет ППШ обходился в 148 рублей. К победному маю 1945 года одна «мосинская» винтовка стоила государству 100 советских рублей (что равно примерно 40 тыс. нынешних рублей). Всего за годы войны таких винтовок выпустили 12,5 млн – если пересчитать в современные российские рубли, то только они обошлись стране в 563 млрд. А 35 тысяч произведенных за годы войны танков Т‑34 в современных ценах 2015 года – в 3 трлн рублей.
Отдельные примеры показывают фантастическую цену войны в рублях. Так, например, стоимость только собранных и возвращенных промышленности стреляных орудийных гильз за один только 1943 год составила по ценам того времени 738 млн рублей (или свыше 300 млрд в ценах 2015 года).
Сразу после 1945 года советские экономисты и статистики подсчитали прямой ущерб, нанесенный разрушениями в ходе боев и действиями оккупантов, – 679 млрд советских рублей, или 128 млрд американских долларов в довоенных ценах. Если очень упрощенно пересчитать эту сумму на начало 2015 года, то получится цифра 4,5 трлн долларов.
Но это только прямой ущерб от военных разрушений. Вместе с военными расходами (включая расходы на армию, производство оружия и снаряжения, эвакуацию промышленности и т. п.) эта цифра вырастет в 3 раза – до почти 2 трлн советских довоенных рублей, или до 357 млрд довоенных долларов. В современных долларах это уже будет порядка 13 трлн.
Все это лишь прямые расходы на войну и прямой ущерб, ею нанесенный. Попытки же подсчитать все расходы и потери, включая отложенные и косвенные, дадут столь огромные цифры, что они уже будут относиться даже не к экономической теории, а скорее к теоретической математике. Поэтому будем помнить: 70 лет назад войну выиграл и наш рубль, но цена той Великой Победы и ныне неизмерима никакими деньгами.
Алексей Волынец. http://www.profile.ru/rossiya/item/96158-pobeda-rublya
Комментарии
Да, знаю, что ув. Кислая размещала этот материал http://aftershock.news/?q=node/305969
Но мне он интересен и пригодится в будущем. В нём собраны факты, которые я раньше не знал (а может и другие не знали).
Посему оставляю его в своём блоге...
Браво! Очень ценная статья. Боюсь только, что диванные верхогляды не поймут.
$13 трлн. - не многовато ли? Кажется (не уверен) столько стоил весь СССР.
Упс. Пропустил первый материал ув. кислой, коей респект и уважуха. Так что правильно и спасибо, что разместили повторно.
Если рассматривать ситуацию с точки зрения мобилизационной и карточной экономики -- соответственно единственно применимой и актуальной во время ВОВ -- комментарии об устойчивости советской финансовой системы абсолютно неуместны. Прекращение свободного обмена фантика на товары, а именно это происходило во время войн, и не только в СССР, фактически является дефолтом финансовой системы, а не её устойчивостью. Для сравнения, в штатах была "зафиксирована" цена на стратегические материалы, включая медь, а при формальном золотом стандарте гражданам было запрещено владеть золотом -- это тоже был дефолт, хотя в штатах и не стреляли. Вывод из статьи и моего комментария прост: любая война полностью оплачивается трудом населения воюющей страны -- других источников "финансирования" войны не существует. Также это создаёт контекст для подсчёта стоимости войны: эта стоимость выражается в затраченном труде плюс в непроизведённом труде воевавших, убитых и всех их нерождённых потомков -- стоимость продолжает расти нелинейно, и будет расти пока Солнце не потухнет, потому что убитых людей заменить невозможно, как и прогрессию их нерождённых потомков, и потому труд всех их также никогда не будет "компенсирован". Это уже академические рассуждения об ущербе, но качественно зная величину ущерба, рассуждать об "устойчивости финансовой системы" совсем (мягко выражаясь) нехорошо. Финансовая система -- это система долга, и "устойчивость" советской в немалой степени стала последствием гибели 27 миллионов человек, которые ничего за свои фантики не получили, кроме смерти. Поэтому в контексте ВОВ лучше про "финансы" не говорить ничего.
Поэтому в контексте ВОВ лучше про "финансы" не говорить ничего.
Не согласен.
Потому что если не расскажешь ты, кто-нибудь расскажет за тебя. И то, что он расскажет, может ввести тебя в ступор.
А можно почитать заметки сильных мира того, которые прямо управляли той экономикой.
Вот например:
Вознесенский Н.А. Военная экономика СССР (1948г) http://militera.lib.ru/h/voznesensky_n/index.html
Вознесенский Николай Алексеевич, возглавлял в годы войны Госплан СССР. Его книга является одним из лучших пособий по экономики мобилизационного периода. (В марте 1949 в связи с «ленинградским делом» снят со всех постов, выведен из Политбюро ЦК, в сентябре этого же года опросом исключен из состава ЦК ВКП(б). 27 октября 1949 арестован, в ночь с 30 сентября на 1 октября 1950 осужден к высшей мере наказания по Ленинградскому делу. Через час после вынесения приговора был расстрелян.
Некоторые исследователи полагают, что Вознесенского, как позднее и Лаврентия Берия, убрал партийный аппарат. Другие справедливо обвиняют членов "Ленинградской партийной группировки" в попытке уничтожения Советского Союза еще при жизни Сталина - путем создания Коммунистической партии РСФСР. В начале 1990-х именно так был уничтожен СССР.)
А как же "скандалы, интриги, расследования"? :-)
Народ имеет право на подробности? Вот и пусть знакомится с правильными источниками...
Думаю народ имеет право на пощаду от таких подробностей -- можно легко захлебнуться слезами или водкой.
Тогда это будет право на беспамятство :-(
Можно, кстати, перечитать "Вечный зов" Александра Иванова. http://modernlib.ru/books/ivanov_anatoliy_stepanovich/
Очень правдиво описаны эти подробности, аж душу выворачивает, до слёз, право...
>>«Для войны нужны три вещи: деньги, деньги и еще раз деньги». Историки и ныне спорят об истинном авторе этой знаменитой фразы
Фраза вообще-то народная, но военные историки приписывают введение ее в анналы Раймонду Монтекукколи, причем он вроде бы употреблял ее в ироничном смысле. Второй раз ее ввел в оборот Дитрих фон Бюлов, так она за ним и закрепилась.
Спасибо!
Без документальных подтверждений очень похоже на острохудожественный высер очередного словлженицина.
есть ссылки на какие-либо платежные ведомости, из которых видно
А также было понятно куда тратили наличность военные.
В различных мемуарах и воспоминаниях фронтовиков неоднократно читал, что деньги переводились родным (не наличка, а денежный аттестат, по которому деньги получались в тылу семьями фронтовиков), часть средств переводилась в фонд обороны, на некоторые суммы приобретальсь облигации Государственного военного займа. Его сумма, кстати, составила 72 млрд рублей. Вот здесь можно почитать про подробности: http://www.bonistikaweb.ru/HOBBI/hobbi5-1995.htm
На документальном ресурсе http://liewar.ru/dokumenty/231-velikaya-otechestvennaya-bez-grifa-sekretnosti-kniga-poter.html?limitstart&showall=1 приводятся следующие данные:
..."Фактически за четыре года войны было мобилизовано (за вычетом повторно призывавшихся) 29 млн 575 тыс. человек. А всего вместе с кадровым составом, находившимся к 22 июня 1941 г. на действительной военной службе в Красной Армии и Военно-морском флоте, в течение всей войны надевали шинели 34,5 млн человек."
Не количество людей является предметом обсуждения.
Такого рода утверждения могут быть легко подтверждены документально. Есть Где посмотреть?
Наверняка есть. Но нужно поискать и сделать выборки...
Интересная информация есть здесь:
http://www.oboznik.ru/?p=11567
http://coollib.com/b/153994/read
http://voennie-uristi.narod.ru/index/0-123
http://tashv.narod.ru/PrikazyNKO/NKO_v30.html
http://www.analysisclub.ru/index.php?page=armour&art=2759
Дело обстояло примерно так. Вопрос об удовлетворении партизан и их семей денежным довольствием был решён рядом постановлений СНК и ГКО. Пособие назначалось фронтовыми штабами партизанского движения. Каждый партизан имел право выдать доверенность на получение своего пособия полностью или частично семьёй или другими лицами по его усмотрению. Списки семей и доверенных лиц высылались фронтовыми штабами партизан в райвоенкоматы, которые и производили выплату. Однако не все партизаны имели семьи или их местонахождение на данный момент не было известно. Некоторые партизаны изъявляли желание получать пособия лично после возвращения из партизанского отряда или после розыска семьи. В таких случаях пособие выплачивалось любым райвоенкоматом по распоряжению Центрального штаба партизанского движения. Списки этих лиц высылались штабами немедленно по сформированию отряда.
Такие формы вооружённой борьбы, как народное ополчение и партизанское движение, порождаются только самой войной и для мирного периода функционирования армии не характерны. Военным финансистам «голову ломать» не нужно было, им нужно было лишь определить нормы финансового довольствия этим категориям защитников Родины, и отразить их в соответствующем законодательном акте. Что и было сделано постановлением ГКО уже 10 июля. За лицами, вступившими в народное ополчение, сохранялся средний заработок или стипендия, которые высылались предприятиям и учреждениям по указаниям ополченцев их семьям.
http://kprfnevelsk.narod.ru/s08.htm
Спасибо за ссылки.
Но чует мой хвост, что статьи, подобные той, что привидены в теме, лишь жалкое начало новой атаки в духе "вовсе не Родина вела бойцов в смертельный бой, а банальная жажда наживы. И что Сталин так болся сильно разбогатевших фронтовиков, что уже в 47 году провел деноминацию"
В 1967 году, на основе а р х и в н ы х документов авторский коллектив Военного факультета при Московском финансовом институте под руководством генерал-полковника интендантской службы В.Н. выпустил уникальную книгу:
"Финансовая служба вооруженных сил СССР в период войны".Там эти сведения есть. Язык, конечно, канцелярский, но тем не менее...
Вот к примеру:
... В монографии по этому поводу сказано: «Совершенствованию Вооружённых Сил способствовала гибкая тарифная политика, проводившаяся в период войны Советским правительством. Она позволяла так построить денежное содержание военнослужащих, чтобы оно максимальным образом стимулировало повышение воинского мастерства всеми военнослужащими и тем содействовало разгрому противника. Важнейшей особенностью политики партии и правительства в области денежного довольствия военнослужащих являлся её поощрительный характер». (С. 198).
«В целом установление более высоких окладов денежного содержания военнослужащих отдельных родов войск, видов оружия и специальностей сыграло положительную роль, так как подчёркивало особое значение этих родов войск, видов оружия и специальностей в борьбе с немецко-фашистскими захватчиками, серьезно стимулировало службу этих военнослужащих и выражало большое внимание и заботу партии и правительства о защитниках нашей Родины». (С. 202 - 203).
«Любовь к Родине и жгучая ненависть к фашистским захватчикам вели в бой советских воинов. Не о себе думали они в тот период, а о свободе и независимости Родины, о великом советском народе, о социалистическом государстве, которому грозила смертельная опасность. Родина, советский народ, социалистическое государство на эту преданность и любовь своих сынов-воинов отвечали взаимной любовью, заботой и вниманием. Высокое сознание ответственности за судьбы Советской Родины и советский патриотизм воинов армии и флота дополнялись моральными и материальными стимулами. За ратные подвиги воины награждались правительственными наградами, им выплачивались денежные премии». (С. 205 - 206)...
... Сталин, оказывается, выплачивал бойцам РККА зарплату! Казалось бы, зачем "пушечному мясу" зарплата? Оказывается выплачивалась, и даже в самых сложных условиях работники Сбербанка выходили на передовую, рискуя жизнью, под огнем противника, ради ДЕНЕЖНОГО ОБЕСПЕЧЕНИЯ БОЙЦОВ КРАСНОЙ АРМИИ!
Читаем:
«Боевая обстановка заставляла финансовых и банковских работников находить неординарные способы решения вопросов денежного обеспечения войск. Например, с февраля 1943 г. (когда на полуострове Мысхако, образующем западное побережье Новороссийской (Цемесской ) бухты, высадилась десантная группа советских моряков) и до сентября 1943 г. (когда Новороссийск был очищен от противника комбинированным штурмом наших войск с суши и с моря) полевые кассы также выполняли свою работу на этом «пятачке» освобожденной земли. Обычно на катерах отправлялись один-два работника полевых касс, которые под огнем противника, нередко в шторм добирались до расположения советских войск и в течение одной-двух недель ежемесячно проводили денежное обеспечение войск».
(Н. А. Черников, В. Ю. Байбиков, «Во имя Победы», «Деньги и кредит» 5/2010)
Ну, зачем, казалось бы, десантникам на плацдарме зарплата, на что ее тратить? Зачем, рискуя жизнью, банковские работники доставляли бойцам зарплату? Но нет, так положено!
Не похоже на пушечное мясо, верно?
И на гонимый на смерть людской материал тоже, вы не находите?
Государство просто выполняло свои обязанности по отношению к своим гражданам. И только!
Несмотря ни на какие трудности!
Несмотря на страшный драматизм Великой войны.
«Зачастую вместе с войсковыми соединениями и частями в 1941-1942 гг. в окружении оказывались и полевые банки. Так, полевая касса Госбанка №187 в первой половине декабря 1942 г. вместе с обслуживаемым соединением находилась во вражеском окружении под г. Белый. Нашим командованием была поставлена задача прорвать вражеское кольцо. Для ее решения весь личный состав, включая и полевую кассу, принимал активное участие в боевых действиях. Кассир полевой кассы лейтенант Филиковский был направлен в разведку. Наличные деньги и другие ценности принял начальник полевой кассы старший лейтенант Иванов. Когда противник оказался на расстоянии 200 м, была дана команда идти в атаку и вырваться из окружения. Лейтенант Филиковский к этому времени вернулся и был вместе с начальником и бухгалтером кассы. Весь личный состав бросился в атаку. Ценности нес начальник кассы Иванов, документы бухгалтер лейтенант Литасов. Бой был ожесточенным. Всему личному составу полевой кассы удалось выйти из окружения и спасти полностью ценности и документы. За мужество, проявленное в этом бою, начальник полевой кассы Госбанка старший лейтенант Иванов был награжден медалью «За боевые заслуги», а позднее, в 1944 г., орденом Красной Звезды».
(Н. А. Черников, В. Ю. Байбиков, «Во имя Победы», «Деньги и кредит» 5/2010)
Бойцы РККА при наличии ИЗБЫТОЧНЫХ СРЕДСТВ могли свободно размещать их на депозитах!
«Опыт работы полевой сети Госбанка за три года войны показал, что в условиях наступления советских войск потребности военнослужащих в денежной наличности резко снизились, а следовательно, возросли потребности в организации их сбережений. Делом чести работников полевых учреждений стало обеспечение сохранности свободных средств военнослужащих, участвующих в наступлении Красной Армии».
Мало того, бойцам, воевавшим за границей, выплачивалась зарплата в валюте!
«В учреждениях Госбанка, перешедших с войсками Красной Армии государственную границу, значительно увеличился объем кассовых операций и усложнилась вся кассовая работа. Кассирам приходилось иметь дело с новыми валютами, с постоянным пересчетом денег по курсу с одной валюты на другую. Но и в этих условиях полевые учреждения Госбанка сумели организовать кассовую работу четко, без просчетов и недостач.
Вопросам своевременного получения и завоза валюты Управление полевых учреждений и полевые конторы Госбанка СССР уделяли большое внимание. Снабжение полевой сети Госбанка денежной наличностью осуществлялось в 12 валютах (включая советские рубли)».
(В. П. Заставнюк, Д. С. Вахрушев «Деятельность полевых учреждений Госбанка в годы Великой Отечественной войны»)
Это сейчас можно задерживать зарплату на два-три месяца или полгода, а при Сталине день в день, хотя бы под огнем противника!
«За период с 23 июня по 11 декабря 1941 г. общая сумма расходов по госбюджету через полевые учреждения Госбанка составила 6 588,8 млн. рублей. Войсковые части уже с первых дней войны начали предъявлять значительные требования на наличность. Всё денежное содержание в первое время выплачивалось наличными деньгами, так как выдача аттестатов на семьи лишь только начиналась. Кроме того, производились массовые выплаты единовременных пособий в связи с поступлением военнослужащих в состав действующей армии».
Может быть, заботились только о зарплатах бойцам? Может быть, весь остальной народ держали за быдло? Оказывается, отнюдь, нет!
«Угольной промышленности Кузбасса была оказана значительная помощь рабочей силой, техникой, материалами, продовольствием, улучшались жилищно-бытовые условия рабочих. Предусматривалась прогрессивная оплата труда рабочих, выполняющих и перевыполняющих нормы выработки. Трижды – в июле 1941, августе 1942 и марте 1943 года – шахтерам повышалась заработная плата».
(Белоусова Г.Э «Кузбасс и кузбассовцы в годы войны»)
Вот так! В июле 41-го года, самое критическое время правительство находит средства для повышения зарплаты шахтерам!
И для того чтобы улучшать жилищно-бытовые условия тоже, между прочим!
А что же все-таки в действующей армии, на фронте? Сколько платили? Оказывается, зарплата зависела от разряда. Были и чисто символические зарплаты.
С одной стороны, выплачивалась зарплата по нормам мирного времени.
«В целом минимальный оклад в пехоте (рядовой стрелок первого года службы) составлял 8 с половиной рублей в месяц — сумма скорее символическая. Для сравнения: в 1941 году бутылка водки стоила 3 рубля 40 копеек (во время войны цена увеличилась до 11 рублей 40 копеек). Если же красноармейцу удавалось сделать карьеру и к третьему году службы он становился старшиной роты, его оклад увеличивался значительно: сразу до 150 рублей».
Сверхсрочники получали значительно больше.
«Минимальная зарплата в пехоте по первому разряду составляла 140 рублей, максимальная — 300. В артиллерии и танковых войсках к этой сумме приплачивали ещё по 25 рублей. Денежное довольствие офицерского состава было значительно выше. Начиная с 1939 года минимальный оклад командира взвода составлял 625 рублей, командира роты — 750, батальона — 850, полка — 1200, дивизии — 1600, а командир корпуса и вовсе получал 2000 рублей. Помимо этого солдатам и офицерам полагался целый ряд других выплат, например подъёмные, лагерные и курсовые деньги, территориальные надбавки, вознаграждение за прыжки с парашютом и водолазные погружения».
С другой стороны, за войну платили больше.
«Уже 23 июня 1941 года финансовым управлением Наркомата обороны войскам были отданы предельно чёткие указания на этот счёт. Сами оклады остались прежними, однако добавились так называемые полевые деньги. Для бойцов, получающих менее 40 рублей в месяц, прибавка составляла 100% должностного оклада, от 40 до 75 рублей — 50% и выше 75 рублей — 25%. То есть командир взвода на фронте получал всего лишь на четверть больше, чем в мирное время, — выходило около 800 рублей.
Было не совсем понятно, по каким нормам выплачивать денежное довольствие народоополченцам, из которых только в Москве и области было сформировано 12 дивизий. Проблему эту решили к 10 июля 1941 года: по постановлению Государственного комитета обороны № 10 ополченцы продолжали получать среднюю зарплату, как если бы они остались на прежних местах работы. Вдобавок к этому им полагались «полевые» — от 20 до 75 рублей в месяц в зависимости от должности».
Но и это не все. Зарплату получали и партизаны! Их, оказывается, страшный сталинский режим тоже не считал за быдло!
«В похожей ситуации оказались и партизаны, однако с некоторыми оговорками: командир и комиссар отряда должны были получать не менее 750 рублей, замкомандира — 600 рублей, командир роты, взвода или самостоятельно действующей группы — не менее 500 рублей. Невольно напрашивается вопрос: а что делали партизаны с советскими рублями на оккупированных немцами территориях? Ответ прост — ничего: деньги за них по доверенности получали родственники в тылу. Если же их не было, то причитающуюся сумму партизан получал после возвращения из отряда».
(В. Саранов «Бухгалтерия Победы»)
А вот тоже интересно:
«27 июня 1941г. вышел Указ Президиума Верховного Совета СССР "о порядке назначения и выплаты пособий семьям военнослужащих рядового и младшего начальствующего состава в военное время ", согласно которому семьям срочников выплачивалось от 100 до 200 руб. пособия. Кроме того, были денежные премии за уничтожение техники, за выполнение боевых заданий и т.п. Например, за бомбардировку Берлина в августе 1941 все участники получили по 2 тыс. руб. Ремонтников премировали отдельно - от 5 руб. за текущий ремонт автомата до 200 руб. за средний ремонт арторудия, и т.п.» ...
http://i-sergeev.livejournal.com/98687.html
Ну всё ясно чо. Мой дед-летчик, таки врал мне. А вернувшись с войны так глубоко заныкал свои тысячи, что сразу перешел на карточки.
вот знал бы - засудил бы деда за гнусную клевету.
Ох, камрад, зря вы это сюда притащили. Враг наш гнусен и опасен.
Можно много говорить и писать. Но давайте возьмём всего одну цифру. Её я приводил выше.
Государственный военный займ. 72 миллиарда народных зарплатных денег.
Там была ещё цифра - число мобилизованных -34,5 миллионов человек.
Складывая, деля и вычитая, получим среднюю цифру (пусть по больнице, это не принципиально) около двух тысяч рублей с каждого военнослужащего.
Много это или мало, не нам судить. Но деньги у солдат были, и они их вверяли государству.
А воевали не за деньги. Я первый набью морду тому, кто это скажет...
Сталин знал цену деньгам и их воздействию на людей. В те тяжелые дни любая мотивация была не лишняя. Спасибо, интересно было узнать.
Ну конечно! Вот для чего это гавно муссируют - за лендлиз и прочую помощь союзники таки не взяли ни копейки. Так?
Совсем не так. Благотворителей среди них не было. Только выгода, ближняя или дальняя. Подробнее здесь: "Мифы и реальность Ленд-лиза."
Цитата: ..."Из 40 с лишним миллиардов долларов (сырьём и вооружением), предоставленных США для помощи союзникам по антигитлеровской коалиции - Советская Россия, утратившая к концу 1941-го года половину своих ресурсов и населения и перемалывавшая на своих фронтах 3/4 немецких дивизий, получила... всего 9 миллиардов. А Англия, сидевшая за Ла-Маншем до июня 1944-го года - свыше 30 миллиардов. При этом 20 процентов долга («обратный ленд-лиз») мы вернули (золотом и редким сырьём) ещё в годы войны.
После окончания которой, всем участникам антигитлеровской коалиции США по сути «списали» их долг. Всем, кроме нас. Подлинные победители «должны» и по сей день."
..."Что касается рассказов об оплате военных поставок золотом прямо в ходе войны — то они достоверны вопреки бесплатности ленд-лиза. Дело в том, что ленд-лиз был не единственным источником этих поставок. Например, Великобритания поставила в СССР значительное количество боевой техники на чисто коммерческой основе. И крейсер Его Величества «Эдинбург» затонул с 5.5 тоннами советского золота, уплаченного за подобные поставки."
Еще бы на пальцах кто расказал про денежную реформу после войны.
Прошло года полтора с окончания Великой Отечественной войны. Постепенно угасала победная эйфория, и по Стране Советов поползли слухи о предстоящей денежной реформе...
О назревающей послевоенной реформе говорили шепотом, с оглядкой, на вопрос: «Зачем, кому это надо?» - многозначительно кивали на потолок. Говорили на заводах, в вузах, даже в школьных классах. В колхозах тема эта не была столь актуальной: там редко соприкасались с деньгами, их давно заменили так называемые трудодни, а выбраться в города, где царствовали деньги, колхозникам было непросто - ведь паспортов, как и денег, их лишили. Наконец, в декабре 1947 года реформа началась.
Рекламные плакаты убеждали людей беречь деньги в кармане государства
Без лишнего шума
Одной из главных причин реформы было то, что финансовое положение Советского Союза к концу Второй мировой войны стало непростым. Во-первых, за время войны денежный станок работал без остановки. В итоге если накануне войны в обращении находилось 18,4 миллиарда рублей, то к 1 января 1946 года денежная масса составила 73,9 миллиарда, то есть в четыре раза больше. Денег выпустили больше, чем следовало для нормального товарооборота, так как цены были фиксированными, а большая часть продукции распределялась по карточкам.
Вместе с тем значительная часть денежных средств осела у спекулянтов. Их-то государство и решило избавить от нажитого отнюдь не непосильным трудом. Неслучайно впоследствии официальная советская пропаганда подаст денежную реформу 1947 года как удар по спекулянтам, которые нажились в трудные для страны военные и послевоенные годы. Кроме этого, наряду с рейхсмарками, рубль имел хождение на оккупированных территориях Советского Союза. Более того, власти Третьего рейха печатали фальшивые советские рубли, которыми, в частности, платили зарплаты.
После войны эти фальшивки требовалось срочно изъять из оборота. Поначалу денежную реформу планировали на 1946 год. Но из-за голода, вызванного неурожаем и засухой в целом ряде регионов СССР, ее пришлось отложить. Завершающая стадия подготовки реформы выпала на первую половину декабря.
Денежные купюры выпуска 1947 года имели яркие, многообещающие тона, даря надежду на то, что и послевоенная жизнь будет такой же веселой.
13 декабря 1947 года Политбюро ЦК ВКП (б) приняло решение провести денежную реформу и отменить карточную систему. Проведение денежной реформы уложилось в две недели. По вкладам в сберкассах суммы до 3 тысяч рублей обменивались без каких-либо удержаний, по вкладам в размере 3-10 тысяч удерживалась одна треть имеющейся суммы, а вкладчики, накопившие более 10 тысяч, теряли две трети. Тот, кто менял наличность, получал 1 рубль нового образца за 10 старых.
Несмотря на все усилия властей сохранить сроки и формат реформы в тайне, сведения эти в народ, конечно, просочились. Уже за несколько дней до начала реформы перед сберкассами выстраивались длиннейшие очереди желающих положить свои деньги на сберкнижку. Некоторые граждане, сумевшие просчитать ситуацию, снимали со счетов крупные суммы (до 50 тысяч) и вновь вкладывали их мелкими частями (не более 3 тысяч рублей) в разные сберкассы и на разных лиц. Кстати, много позже, в 1953 году, в материалах следствия по делу Лаврентия Берии было отмечено, что незадолго до реформы, о которой он, заместитель председателя Совмина СССР, не мог не знать, Лаврентий Павлович поручил своему помощнику разместить на счетах нескольких сберкасс порядка 40 тысяч рублей. (Смешно, учитывая уровень цен того времени и должность Л.П.)
Спасая свои накопления, люди бросились скупать дорогие вещи - мебель, пианино, часы, изделия из драгоценных металлов. В коммерческих продовольственных магазинах сметались с полок продукты длительного хранения - колбасы, консервы, шоколад, алкоголь. Вечерами в ресторанах был полный аншлаг - люди, бывшие не в состоянии по каким-либо причинам обменять свои деньги, предпочитали их прокутить.
Эта реформа денег в Советском Союзе была не первой и не стала последней.
Эффективная мера
Денежная реформа 1947 года привела к падению розничных цен примерно на 17% в государственной торговле и в гораздо большей степени на рынках. Чтобы одновременно с реформой денег покончить с дефицитом, по указанию властей многие товары придерживались на складах и «выбрасывались» в продажу после завершения обмена денег. В целом в масштабах государства реформа оказалось очень эффективной: банки получили огромные денежные средства, которые были направлены на восстановление народного хозяйства, разрушенного войной. Реформа 1947 года как бы подвела черту под периодом военной экономики. Страна входила в колею мирной жизни.
Как и планировалось, одновременно с обменом денег отменили и карточную систему. Были установлены единые государственные розничные цены, а продовольственные и промышленные товары поступили в открытую продажу. Отмена карточек сопровождалась снижением цен на хлеб, муку, макароны, крупу и пиво.
В конце декабря 1947 года при зарплатах большинства городского населения в 500-1000 рублей килограмм ржаного хлеба стоил 3 рубля, пшеничного -4,4 рубля, килограмм гречки - 12 рублей, сахара - 15 рублей, сливочного масла - 64 рубля, подсолнечного масла - 30 рублей, мороженого судака - 12 рублей; кофе -75 рублей; литр молока - 3-4 рубля; десяток яиц - 12-16 рублей (в зависимости от категории, которых было три); бутылка пива «Жигулевское» - 7 рублей; полулитровая бутылка «Московской» водки - 60 рублей.
У купюр 1947 года жизнь оказалась недолгой: в январе 1961 года их сменили новые деньги, появившиеся на свет в результате хрущевской реформы. Проходила она снова с деноминацией с соотношением 10 к 1. В таком же соотношении были изменены цены на все товары, размеры заработной платы, различного рода тарифы, пенсии и стипендии. Но курс мировой валюты - американского доллара - к рублю был изменен не в 10 раз, а лишь в 4,44 раза. Во столько же раз было повышено золотое содержание рубля.
http://oursociety.ru/publ/istorija_rossii/denezhnaja_reforma_v_sssr_1947_goda/4-1-0-116
Условия денежной реформы были изложены в Постановлении Совета Министров СССР и ЦК ВКП(б) N 4004 от 14 декабря 1947 г. « О проведении денежной реформы и отмене карточек на продовольственные и промышленные товары». Постановление было подписано Председателем Совета Министров Союза ССР И. Сталиным и Секретарем ЦК ВКП(б) А.Ждановым.
В Постановлении был установлен порядок обмена старых денег на новые, а также определены условия переоценки денежных вкладов в сберкассах и Госбанке СССР. При перерасчете зарплаты деньги обменивались таким образом, что зарплата оставалась без изменения. По вкладам в Сбербанке суммы до 3 тысяч рублей обменивались также один к одному, по вкладам от 3 до 10 тысяч рублей было произведено сокращение накоплений на одну треть суммы, по вкладам в размере свыше 10 тысяч рублей изымалось две трети суммы. Те же, кто хранил деньги дома, при обмене получил один новый рубль за десять старых. Льготные условия переоценки накоплений были установлены и для держателей облигаций государственных займов: облигации массовых займов обменивались на облигации нового займа в соотношении 3:1, облигации свободно реализуемого займа 1938 г. — в соотношении 5:1, а облигации займа 1947 г. переоценке не подлежали.
1. Одновременно с проведением денежной реформы, то-есть с 16 декабря 1947 года, отменить карточную систему снабжения продовольственными и промышленными товарами, отменить высокие цены по коммерческой торговле и ввести единые сниженные государственные розничные цены на продовольствие и промтовары.
2. При установлении единых розничных государственных цен на продовольственные и промышленные товары исходить из следующего:
а) на хлеб и муку снизить цены в среднем на 12 % против ныне действующих пайковых цен;
б) на крупу и макароны снизить цены в среднем на 10 % против ныне действующих пайковых цен;
в) на мясо, рыбу, жиры, сахар, кондитерские изделия, соль, картофель и овощи сохранить цены на уровне действующих пайковых цен;
г) на молоко, яйца, чай, фрукты в отмену ныне действующих высоких коммерческих цен и слишком низких пайковых цен установить новые цены применительно к уровню действующих пайковых цен на основные продовольственные товары;
д) на ткани, обувь, одежду, трикотажные изделия в отмену ныне действующих высоких коммерческих цен и слишком низких цен нормированного снабжения, установленного в городах и рабочих поселках, установить новые цены на уровне в 3,2 раза ниже коммерческих цен;
е) на табачные изделия и спички сохранить цены на уровне действующих пайковых цен;
ж) на пиво снизить цены в среднем на 10 % против ныне действующих цен;
з) на водку и вино сохранить ныне действующие цены.
После отмены карточной системы государственные розничные цены в 1948 г. были на 17 % ниже предреформленного состояния цен, а рыночные цены снизились более чем в 3 раза. Реформа существенно укрепила систему государственного кредита, наблюдался большой приток вкладов в период реформы и после ее проведения. В результате реформы были ликвидированы последствия второй мировой войны в области денежного обращения, без чего невозможно было отменить карточную систему и перейти к торговле по единым ценам.
По оценкам некоторых экономистов наличная денежная масса уменьшилась в три с лишним раза с 43,6 до 14 млрд руб. По оценке Госбанка после обмена на руках у населения оставалось около 4 млрд руб. При проведении реформы большое значение придавалось ликвидации дефицита, чтобы избежать ажиотажного спроса на товары и инфляции. В течение года товары придерживались, чтобы после обмена денег их выбросить на рынок. Кроме того, были разбронированы товары из государственных резервов на сумму 1,7 млрд рублей. Они предназначались для торговли после отмены карточек и перехода к единым розничным ценам в городах (1,1 млрд руб.) и в сельской местности (0,6 млрд руб.).
http://www.encyclopaedia-russia.ru/article.php?id=243
Спасибо, интересный материал, весь ( не только в этом комментарии ).
Но такие пассажи: """колхозникам было не просто - ведь паспортов ... их лишили""", портят впечатление, эдакая ложечка дёгтя.
И тем не менее.
Паспорта колхозникам (видимо, посчитав их достойными гражданами СССР!) вернули только в 1974 году.
В то время уехать из колхоза в "большую жизнь" можно было или по комсомольской путёвке на далёкие стройки народного хозяйства, детям на учёбу в заводские ФЗУ, на целину, или не вернуться после службы в войсках. Если нужно было выехать временно, то, собираясь поехать из родного села куда-нибудь дальше райцентра, каждый колхозник был обязан обзавестись удостоверяющей его личность справкой из сельсовета, действовавшей не более тридцати дней.
В 1974 году было принято новое «Положение о паспортной системе в СССР» согласно которому паспорта стали выдавать всем гражданам СССР с 16-летнего возраста, впервые включая и жителей села, колхозников. Полная паспортизация началась 1 января 1976 года и закончилась 31 декабря 1981 года. За шесть лет в сельской местности было выдано 50 миллионов паспортов...
PS
Что интересно, в приграничных районах СССР, а также в Прибалтике, Московской и Ленинградской областях и Калининграде паспорта выдавали всем...
"""Паспорта колхозникам (видимо, посчитав их достойными гражданами СССР!) вернули только в 1974 году."""
Вот посмотрите, Вы пишете "вернули", это что? А до этого были?
Или Вы тему не очень хорошо знаете?
Тема ведь известна, и почему паспорта не давались, и с какой целью они давались, и почему паспорта в своё время были введены.
Вы сознательно пудрите мозги контингенту или по незнанию?
Я написал правильно. Паспорта, в том числе на селе, выдавались в 1932-33 годах.
Тогда паспорт был введен как единственный документ, удостоверяющий личность. На первом этапе паспорта выдавали жителям крупных промышленных центров, в первую очередь в Москве и Ленинграде и 100-километровой зоне вокруг них, которая была объявлена режимной. Затем паспорта с обязательной пропиской граждан выдавали в Харькове, Киеве, Одессе, Минске, Ростове-на-Дону, Владивостоке и других крупных городах, а также в режимных зонах вокруг некоторых из них и вдоль западной границы СССР. Режимные зоны очищали от нищих, бывших осужденных и тех, кто попадал под определение тунеядца, а также всех, кто считался врагом советской власти. Режимных зон со временем становилось все больше. Территории вдоль всех границ и железных дорог стали режимными. В некоторых местах режимными были целые области. Но все же я считаю, что главной целью реформы 1932-33 года была привязка крестьян к колхозам. На селе, если район не входил в режимную зону, паспорта не выдавали. Без паспорта не брали на работу в городе, а получить паспорт не было никакой возможности. Если не ошибаюсь, до 1935 года беспаспортным крестьянам еще разрешалось переезжать в другую нережимную местность. Но потом эта практика была отменена. Так что колхозники оказались намертво привязаны к своему колхозу. А далее - смотрите мой комментарий выше.
PS
Помните сказку "Буратино", написанную примерно в то время?
Так вот там была интересная строчка:
... - Ты совершил три страшных преступления. Ты бездомный, беспаспортный, безработный!
Суровая действительность, однако...
События "Буратино" происходили слегка в другой стране, Вы не находите?
А главной целью государства под названием СССР в начале 30-х (32-33, в частности) была необходимость выживания (в прямом смысле выживания, физическом).
И выжить можно было только проведя масштабную, глобальную индустриализацию, а главную рабочую силу этой индустриализации как раз и составляли трудовые руки села.
Не напомните ли, как в 30-х годах менялось соотношение жителей город-деревня?
Поэтому не стоит вот это вот: """Без паспорта не брали на работу в городе, а получить паспорт не было никакой возможности""".
В нашей стране до 70-х годов даже такая вещь, как гладкоствольное охотничье и спортивное огнестрельное оружие без паспортов продавалось, не говоря уж о билетах на любой вид транспорта и проживания в гостиницах типа "Дом колхозника". Не знали? Про книжку колхозника слыхали чего-нибудь?
Паспорт для граждан СССР - это обязаловка, обременение. Весьма прискорбно, если Вы этого не понимаете.
Я достаточно помню об этих временах и со слов родителей, и из литературы.
Про индустриализацию не нужно рассказывать. И что, и как и почему - давно не тайна.
И цитируя меня, про "без паспорта", вы, видимо, не прочитали выше - уехать было можно. На стройки, по комсомольским путёвкам, в армию или с детства в ФЗУ. И да, уехав и став "рабочим классом", паспорт получить можно было. Потому что менялся социальный статус.
Но, оставаясь в деревне, вы были всё тем же лицом без паспорта.
Да, кстати, трудовая книжка колхозника является основным документом о трудовой деятельности членов колхозов, но никак не паспортом, увы.
И последнее. Паспорт - это не обязаловка, как вы выразились, Это документ о гражданстве, в первую очередь, и о социально-миграционном учёте во вторую.
Ну ладно, давайте не будем упрекать друг друга в незнании исторических моментов. Это непродуктивно.
А за беседу - спасибо!
Тут понимаете какая штука - в незнании нас упрекнуть действительно сложно, но мы с Вами это знание по разному трактуем. Мне не очень понятны люди, которые возмущаются отсутствием паспортов у некоторых категорий граждан и одновременно возмущаются наличием института прописки (лично Вашего мнения по поводу прописки я не знаю), хотя и то и другое всего лишь обозначает конкретного человека в конкретном месте жительства.
И Вам спасибо!
Возвращаясь к паспортизации.
Я не возмущаюсь, я всего лишь констатирую факт. Который мы с вами знаем, а многие, даже не слышали.
И прописка, согласен - это лишь вид учёта, не самый плохой, надо признать.
Ну да ладно. Надеюсь, ещё будем общаться в других темах....