«Анонимная война. «Новый 1968 год»

        «Ключевым механизмом реализуемой мировой трансформации служат интернет и сетевые технологии. Интернет  —  и как инструмент, и как среда  — формирует особый тип современного человека и влияет на его мировосприятие. Инфантильная идея переноса «сетевых правил игры» в реальную жизнь и политику — важнейшая часть новой протестной культуры», —  говорится в докладе Изборскому клубу «Анонимная война. «Новый 1968 год»: мировоззренческое содержание и механизмы революций 2.0», подготовленном Константином Черемных и Маринэ Восканян под редакцией Андрея Кобякова. Ниже привожу выдержки из интервью Маринэ Восканян  для программы »Однако»

        — За последнее время, когда в нашей прессе уже идет широкое обсуждение «оранжевых» технологий и информационных войн, произошла определенная примитивизация этой дискуссии. Грубо говоря, все преподносится так, как будто бы есть Америка, которая хочет навредить, например, России, и поэтому запускает у нас «оранжевую» революцию для того, чтобы привести к власти нужные ей политические фигуры. Но мы в своем докладе рассматриваем процесс гораздо шире – когда мы показываем, как в процессе этих трансформаций идет навязывание определенной идеологии, мы не имеем в виду, что это одно конкретное государство продвигает свои политические интересы-это не возможно.

       — С одной стороны, это так. Но с другой – эта деконструкция направлена, в том числе, и на сам Запад.

       — С появлением интернет-технологий люди стали выстраивать в виртуальной реальности общества, в которых каждый получил право на самовыражение, трибуну, появилась фан-культура. Виртуальная среда позволила сформироваться внутри себя неким виртуальным социумам с еще большими степенями свободы, чем та, которая существовала в Европе. Новые схемы виртуальной самоорганизации превосходят реальность – еще больше демократии, открытости, разнообразия. И теперь люди требуют вытащить все это в реальность. После Болотной идеолог «Наших» Якеменко сказал, что те ребята, которые выходят на Болотную площадь, привыкли, что в интернете они могут делать что хотят, могут быстро в чем-то участвовать, получать быструю обратную связь – и теперь они хотят увидеть это же в реальной жизни.

        — Часть этой философии состоит в том, что на смену большим национальным государствам, империям, объединяющим людей большими смыслами, должны прийти сетевые структуры – люди должны быть разбиты на максимальное количество малых групп по самым разным критериям. Необходимо, чтобы человек определял себя не как часть какого-то большого целого, а как автомобилист, филателист, житель своего района – ему дают ощущение малой общности. И одновременно он может чувствовать причастность к чему-то «планетарному», будь то экологизм или борьба за права человека. И только самоопределению в классическом национальном государстве в этой схеме нет места.

         Вообще, и сам интернет как среда имеет заложенную в нем ценностную матрицу – люди могут этого не знать, но, попадая в эту матрицу, они автоматически начинают действовать и думать по ее принципам.

         В 1996 году появилась Декларация независимости Киберпространства, которую написал поэт Джон Барлоу, автор текстов группы «Грейтфул дэд». «Государства мира, вы больше не сможете контролировать нас, потому что мы создали киберпространство, «новый дом сознания» – «Глобальное общественное пространство, которое мы строим, по природе своей независимо от тираний, которые вы стремитесь нам навязать. Вы не имеете ни морального права властвовать над нами, ни методов принуждения, которые действительно могли бы нас устрашить». Те, кто создавал интернет, изначально осмысливали его как либертарианское пространство.И к чему же это привело, к какой свободе? Множество людей практически постоянно находятся в онлайне, по сути человек ведет бесконечный прямой эфир своей жизнедеятельности. И если раньше считалось, что есть частная жизнь, которая никого не касается, и влезать в нее противозаконно, то сейчас хорошим тоном стало открывать о себе абсолютно все – факты, эмоции, фотографии еды, всех событий. Виртуальный эксгибиционизм охватил миллионы людей, сейчас как изгой воспринимается человек, который этого не делает.

         Большинство людей не может получить творческую самореализацию в своей реальной жизни – это общемировая проблема. Обычная жизнь маленького человека, офисного планктона, скучна и бессмысленна. И тут ему предложили пространство, в котором он может получить компенсацию. Миллионы пользователей живут в компьютерных играх. Человек приходит с работы, и у него три-четыре часа до сна – и он садится и проводит их в игре. Потому что там он получает эмоции, там он взаимодействует с другими, у него есть цели и задачи. Испытывает сопричастность к чему-то большему. А потом появились социальные сети – и там эта активность еще более интересна, потому что она носит реальный характер.

 Энергия, которая раньше тратилась на высмеивание всего и вся, теперь перешла на обсуждение тем с общественно-политической окраской. И эти люди чувствуют себя тайными бунтарями. Хотя система прекрасно инкорпорирует этих борцов. Автор термина «креативный класс» Ричард Флорида еще десять лет назад писал, что этот класс возник как соединение богемной, бунтарской культуры с традиционной корпоративной культурой. Их слияние и родило человека, который, с одной стороны, полностью встроен в корпоративные рамки, но внутри считает себя полностью свободным. И это внутреннее самоощущение прекрасно бьется с теми процессами, о которых мы говорим.

        — Парадоксально, но многие представители офисного класса не любят государство, хотя «тиранию» со стороны своей фирмы не считают ущемлением своих прав. В том, что в туалет можно выйти только по пропуску, ничего страшного нет, но то, что в стране есть законы, что-то запрещающие, – это безобразие.

        — Государство должно направлять свои усилия на основную часть общества, на середину, на обывателя, а не на креативный класс или тех, кто живет в патриархальном укладе, ничем, кроме рассады, не интересуясь. Этот «средний обыватель» – безусловно, в меру и патриот, и консерватор, но он не готов принимать любой маразм власти. И принципиально не потерять именно его. Сейчас оппозиционные силы будут перенаправлять вектор своего воздействия именно на таких людей – они отложили в сторону вопросы политического устройства и начинают говорить о проблемах ЖКХ, образовании, дорогах, проблеме социального неравенства.