Житель Ирака, снесший статую Саддама Хусейна, горько сожалеет о содеянном

 Взято отсюда: http://russian.rt.com/Society/5436

9 апреля 2003 года, когда статуя Саддама Хусейна была свергнута иракцами и американскими военнослужащими с постамента на площади Аль-Фирдоус в центре Багдада, в стране окрестили «историческим днем». Теперь, почти десять лет спустя, один из главных участников этого события горько сожалеет о содеянном.


Кадом аль-Джабури, 52-летний владелец магазина запчастей для мотоциклов, стал известен в одночасье. Фотография момента, когда он взял молот, чтобы помочь американским военным снести статую иракского диктатора, оказалась на первой полосе сотен газет по всему миру.

Для Тони Блэра и Джорджа Буша это изображение было настоящим свидетельством радости благодарной нации, пишет издание The Guardian. Телеканалы США показывали падение статуи несколько часов подряд.
Тем не менее, почти ровно десять лет спустя, «человек с кувалдой» - так его прозвали англоязычные СМИ, – ужасно сожалеет о том, что участвовал в этом символическом акте.

«Я ненавидел Саддама, – поделился Джабури, который при Хусейне провел 11 лет в тюрьме Абу-Грейб. – Я мечтал пять лет подряд разгромить его памятник, но со временем ко мне пришло чувство горького разочарования».

«Тогда у нас был только один диктатор. Сейчас у нас их сотни, – рассказал он в интервью, разделяя популярные настроения в стране, которая погрязла в политических проблемах и коррупции и в которой по-прежнему почти ежедневно происходят убийства. – Ничего не изменилось в лучшую сторону».

Что на самом деле произошло в тот день, все еще является предметом активных дискуссий. Автор крупной аналитической статьи 2004 года в Los Angeles Times предположил, что свержение статуи планировалось заранее и было событием управляемым. Два года назад члены экипажа танка М-88, который оттаскивал куски статуи, дали интервью изданию New Yorker. Они рассказали, что молот принадлежал им, и что сержант по имени Леон Ламберт вручил его иракцам, которые затем по очереди крушили статую (первым был Кадом аль-Джабури). Однако Джабури не согласился с этой информацией.

На вопрос, почему он был в тюрьме при Саддаме, иракец лаконично сказал, что его преступление было «полуполитическим». Он только заметил, что в прошлом выступил против сына Саддама, который отказался платить Джабури за починку мотоцикла.

День, когда статуя была свергнута, врезался в его память на всю жизнь. «Это было около полудня. Я был в своем магазине. Слышал, что американцы были в пригородах. Я взял свою кувалду и отправился на площадь, - рассказал он. - У меня уже была идея сокрушить эту статую, поэтому я и пошел это делать. На площади по-прежнему была тайная полиция и федаины. Они все смотрели, что я делаю. Но друзья окружили меня, чтобы защитить на тот случай, если начнут стрелять».

«Американцы приехали через 45 минут. Командир спросил, нуждался ли я в помощи, а затем помог снести статую. Сначала Саддама крушил только я. Потом 30 человек. Потом 300. В конце концов, собрались тысячи людей. Это была месть за меня, за то, что режим сделал со мной, за годы, что я провел в тюрьме», – заключил он.

Сожалеть о своем поступке Джабури начал, по его словам, будучи два года под американской оккупацией, которую он ненавидел. Ничего с тех пор не изменило его мнения - ни конец оккупации, ни передача управления Ираком местным властям.

«При Саддаме было безопасно. Да, существовала коррупция, но ничего такого, что я вижу сейчас. Наши жизни были защищены. И многие из базовых вещей, такие как электричество и газ, были более доступны. Я два года не видел никакого прогресса. А затем опять стали процветать убийства, грабежи и сектантское насилие».

Он обвиняет и американцев, и иракских политиков в том, что случилось в стране. «Кажется, что сейчас все гораздо хуже. У нас нет будущего. По крайней мере, до тех пор пока существующие политические партии стоят у власти», - сказал Джабури.

Питер Маас, автор издания New Yorker, который беседовал с экипажем танка М-88, написал в своей статье: «Падение статуи способствовало распространению мысли о том, что война была выиграна. Это событие отвлекло внимание от Ирака именно в тот момент, когда страна нуждалась в нем как когда-либо».