Незаменимых «кураторов» у нас нет? (о Новороссии от толкового автора)

Автор Е. Крутиков периодически называет КМК вещи своими именами на "Взгляде". А в данном случае у него еще и подходящая биография:

"Родился в 1969 году в Москве. Учился в Историко-архивном институте и Военном институте иностранных языков. В начале 90-ых работал помощником премьер-министра и помощником командующего гвардии Республики Южная Осетии, затем в Войске республики Сербской. Со второй половины 90-ых в журналистике. Работал политическим обозревателем в журнале «Новое время», газете «Сегодня», начальником отдела политики газет «Известия» и «Версия». В 2004 году – снова в Южной Осетии. Политолог, специалист по проблемам Кавказа и Балкан, автор нескольких книг, участник боевых действий в ряде вооруженных конфликтов, награжден боевыми наградами."

Две реальности 

События последних двух недель в ДНР и ЛНР шокировали многих и внесли в умы даже не сумятицу, а нечто похожее на помесь паники и паранойи. Создалось даже впечатление, что параллельно в разных реальностях сосуществуют какие-то две Новороссии.

В одной пытаются создать государственность, наладить оборону и пишут красивые и правильные экономические программы, а в другой – тут же все это дискредитируют, интригуют, подставляют друзей и соратников ради непонятных целей и в интересах непонятно кого.

За два месяца интенсивных боев никто не предпринял даже вялой попытки деблокировать Славянск с внешней стороны окружения. И не то чтобы это просто в голову никому не пришло или сил не хватало.

Для нескольких наступательных акций в тылу украинской армии и Нацгвардии сил вполне хватало даже с избытком – их хватает и сейчас. Не хватило политической воли, которая была потрачена на закулисные интриги и открытые склоки в самом Донецке.

За весь период активного вооруженного противостояния, а не только во время так называемого «перемирия», украинская сторона планомерно, упорно и без сопротивления наращивала огневую мощь вокруг города, постепенно перерезая его коммуникации и не вступая при этом в контактные бои.

В результате Славянск под конец его обороны «повис» на одной в пыль разрушенной Николаевке, полностью лишившись систем снабжения и даже связи. По большому счету именно вопрос снабжения стал решающим для принятия решения об оставлении города, в котором жилой фонд был разрушен на 50%, а от довоенного населения осталось не более 10%.

За два месяца с лишним боев ополчению ДНР не удалось скоординировать свои силы настолько, чтобы провести хотя бы одну наступательную операцию, хотя, казалось бы, все предпосылки к этому были. Единственная подобная акция обернулась неудачей ополчения – я имею в виду попытку штурма аэропорта Донецка. Разговоры о захвате пресловутой бронетанковой базы в Артемовске так и остались только разговорами.

В результате Артемовск перешел под контроль украинской армии почти без боя, а попытка его заблокировать с востока, заняв Попасную, которую предприняли ополченцы из Луганска, а не из Донецка, – это важная деталь. Хотя «донецким» для этого могло хватить двух–трех рот и пары имевшихся в наличии БМП.

А странные подрывы железных дорог особо никак не повлияли на стратегическую ситуацию, тем более что к моменту начала «рельсовой войны» в регион была переброшена уже чуть ли не вся украинская бронетехника.

Вооруженные до зубов и довольно крупные по численности отряды ополченцев почему-то оказались расквартированы по тыловым населенным пунктам и в боях до сих пор никакого участия не принимали.

Эти «батальоны» и «гарнизоны» замечательно устроились в шахтерских и путейских местечках, причем зачастую не предпринимая никаких попыток наладить там государственную власть ДНР. В ряде случаев демонстративно захватывались административные здания, да и то не все и не везде. Мотивы лидеров этих отрядов, мягко говоря, не всегда ясны и прозрачны, как остается туманным и источник их вооружения и финансирования.

Открытые конфликты, жертвами которых стали несколько человек, показали, что большинство из этих отрядов к собственно идее государственности ДНР никакого отношения не имеют, а призваны решать сугубо местнические задачи по контролю над шахтами и заводами. Эти попытки «крышевания» накладываются одна на другую и при желании могут свидетельствовать как в пользу Рината Ахметова, так и против него.

Все это можно было бы списать на «эксцессы войны», от которых не застрахован ни один подобный конфликт, да и в других регионах бывшего СССР в начале 90-х такие события случались неоднократно и повсеместно. Особенно показательна в этом плане была война в Приднестровье: там также находились плохо управляемые отряды неизвестного подчинения и мотивации, большинство из которых впоследствии приходилось или разоружать силой, или уничтожать.

По тому же принципу проходил и передел контроля над промышленными предприятиями Приднестровья с одним лишь отличием – в начале 90-х не было никаких олигархов, владевших этой собственностью, обладавших финансовыми средствами для организации собственных отрядов и манипулировавших «полевыми командирами из народа», ссылаясь на связи в Москве.

Но в ДНР до сих пор (по крайней мере, до передислокации отряда Стрелкова собственно в Донецк) благополучно функционировали как бы «легитимные» органы власти, подчиняющиеся и отчитывающиеся Киеву. Та же мэрия Донецка с мэром Лукьянченко, уехавшим в Киев «за пенсиями».

Те же продолжающие официально функционировать органы исполнительной власти, исправно перечислявшие до самого последнего момента налоги в Киев, несмотря на то, что обратно никакие средства уже давно не возвращаются. Заводо- и шахтоуправления, которые даже и не думали переподчиняться правительству ДНР, ориентируясь все на того же Рината Леонидовича и предоставляя отчетность в АО «СКМ».

Мэр Лукьянченко перед своим отъездом из Донецка публично утверждал, что он разговаривал лично с Порошенко о новом перемирии, и киевский лидер даже предложил ему место для проведения переговоров. И вопрос не в том, что эти переговоры уже абсолютно бессмысленны и ополчение на них не пойдет, пока не будут сняты ультимативные требования Порошенко по разоружению и сдаче.

Опасность в том, что старый состав мэрии Донецка сам себя считает возможной стороной для таких переговоров, а Киев этому только потакает, поскольку эта мэрия формально признается «легитимной» структурой власти. С точки зрения Киева и американского посла – ополченцы, «народный губернатор» Губарев и правительство ДНР не могут быть сторонами переговоров, поскольку итогов референдума о независимости в Киеве и Вашингтоне не признают. А мэрия может быть стороной переговоров.

Она в референдуме не участвовала. Ровно так же вели себя в 1991 году власти гамсахурдиевской Грузии, отрицая легитимность Верховного совета Южной Осетии (он ведь был распущен вместе с самой автономной областью), но признавая остатки легитимности за мэрией Цхинвала, на которую и пытались оказывать давление. Все это мы тоже проходили.

Практическая работа по формированию структур государственной власти ДНР просто саботируется. И не только «старой» мэрией – не на ней сошелся клином белый свет – а подавляющим большинством структур исполнительной власти и управлением на местах.

Заводы в Донецке и его крупных городах-«спутниках» продолжают работать как ни в чем не бывало, шахты добывают уголь, доменные печи никто не останавливает (и слава Богу!), вся система коксохимии и металлургии спокойно функционирует.

Нескончаемые поезда возят продукцию в порт. Люди ходят на работу и не очень понимают, зачем они должны браться за оружие. Даже в Луганске, в котором обстановка принципиально иная, Болотов вынужден жаловаться на нехватку управленческих кадров – люди не идут работать в государственные структуры ЛНР, выжидая, чья сторона возьмет. Это особенность местного менталитета, взращенная двадцатью с лишним годами нищеты и господства в регионе одного-единственного человека, не сталкивавшегося с конкуренцией.

Даже опыт Славянска не продемонстрировал многим, что их пришли сюда реально убивать, а не что-то там слегка поправить в системе налогообложения, чтобы «простому народу лучше стало».

В такой обстановке можно сколько угодно формировать правительства, писать замечательные программы реформирования и возрождения экономики аж до 2016 года, придумывать конституции и символику государственности – все это разобьется об интриги людей куда более опытных в таких делах, чем Губарев, Пушилин, Стрелков и Мозговой.

Все вышеописанное можно было бы посчитать техническими деталями, мелкими подробностями и «эксцессами исполнителей», если бы не общий фон интриг, тайных сговоров и не озвучиваемых публично ходов, который наблюдается в ДНР в последние две недели.

Мелодраматическая полемика в духе «Путин слил Донбасс», «Стрелков – предатель русского народа» – лишь верхняя, но очень яркая и крикливая вершина айсберга. Во-первых, невозможно «слить» то, чего нет. Россия оказалась втянута в игру не с Киевом, а с силами совсем другого порядка, и в этой борьбе будущее Новороссии оказалось поставлено в прямую зависимость от ее предполагаемого статуса. 

С самого начала ни о каком присоединении региона к России по крымскому сценарию и речи не шло, да и сама идея Новороссии раскручивалась лишь как аргумент в споре о будущем статусе всей Украины. Сейчас и сама Новороссия свелась к двум областям вместо изначального мегапроекта, надолго, если не навсегда, выводившего Украину из западной орбиты влияния.

Но быстрая, почти мгновенная эскалация конфликта и его развитие по одному из самых неблагоприятных сценариев привели к тому, что Новороссия уже по факту оказалась в положении того самого Приднестровья, только с населением в 7 миллионов человек и куда более масштабным экономическим потенциалом, сосредоточенным в руках одной семьи.

Превратить ДНР и ЛНР в еще одну непризнанную республику, отстоявшую свою независимость с оружием в руках и с замороженным «до лучших времен» государственным статусом, представлялось некоторым московским кругам самым «элегантным» выходом из патовой ситуации.

Ведь просто так вот отказаться от поддержки «русской весны» чрезвычайно опасно в силу непредсказуемых внутренних последствий, а открытого вступления российских войск в войну уже не ждут даже самые оголтелые оптимисты. Соответственно, в ход пошла тактика, привычная для тех, кто негласно призван руководить российской позицией в отношении Украины: поиск понятных союзников, податливых переговорщиков и устранение идейных противников путем закулисных интриг, политтехнологических приемов и пиара.

Главная беда этой тактики (а только такую и умеют использовать эти люди) – привычка разговаривать исключительно с себе подобными или с теми, кто более или менее духовно им близок и понятен. И если сперва это были осколки Партии регионов, которые до сих пор не сходят с подиумов ток-шоу, то примерно недели две назад начался «диалог» с людьми более влиятельными и, в первую очередь, с самим Ринатом Ахметовым, который эту самую Партию регионов в свое время и организовал на пустом месте.

Он замелькал на экранах, вдруг выступил с заявлением, что «Донбасс бомбить нельзя», город Мариуполь с его портом, куда стекается продукция предприятий Ахметова, сказочным образом оказался под контролем непонятно кого в камуфляже, а сам Донецк ни разу не подвергался удару авиации или тяжелой артиллерии.

В отличие, кстати, от Луганска и сел Луганского региона, которые бомбят жестоко, бессмысленно и интенсивно, как бы «по контрасту» с более «договороспособным» Донецком. Параллельно как-то сами собой прекратились разговоры о национализации имущества Рината Ахметова вне зависимости, было ли это вообще возможно технически.

Влияние Ахметова и его структур на руководство ДНР и вообще в широком смысле слова на донецкие элиты очень сильно. Возможно, это и было основным аргументом, когда московские «кураторы» сделали выбор в пользу именно этого человека (и некоторых других также духовно понятных им людей – Медведчука, Кучмы) как возможного организатора переговоров с Киевом.

Но в такой обстановке местные «народные вожди», которых эта группировка до сих пор считает «виртуальными» или же «бумажными солдатами», становятся окончательно ненужными, «лишними людьми». И даже опасно вредными, учитывая их экзотические для рафинированной московской тусовки идеологические взгляды.

Так воодушевившая всех перед «перемирием» идея прямых переговоров с участием хотя бы Бородая и Царева теперь уже никого не устраивает, и после короткого «медового месяца» реальных активистов создания государственности Новороссии снова задвинули за кулисы, навязав им в качестве «старшего» Царева, замкнув на него финансирование и гуманитарную помощь.

При таком раскладе Стрелков должен был героически погибнуть вместе со своим гарнизоном в Славянске, как и Губарев с Пушилиным, пережившие уже несколько покушений. Выжил и сохранил боеспособность? Значит, будет дискредитирован силами политтехнологий и пиара и руками кого-нибудь совсем уж отмороженного вроде Кургиняна.

В самом деле, «офицер» Кургинян, поддерживаемый автоматчиками из охраны Ахметова, пытающийся публично отчитывать «рядовых» Губарева и Мозгового по сугубо военным вопросам и рассуждающий о «единицах» российского военного снабжения, – это полная профанация каких-либо идей «русской весны», государственности Новороссии и вообще чего бы то ни было.

Да и требуемого эффекта эта карикатура не достигла только благодаря адекватности поведения все того же Губарева, которого, кстати, все это время пытаются представить необразованным полубандитом. Но Кургинян, как это ни парадоксально, тоже в числе тех, с кем «кураторы» привыкли и умеют общаться – он из числа старой клиентуры, еще времен дирижирования творческой интеллигенцией накануне и в процессе «болотных» митингов.

Он – «свой», понятный и до последней нити своего ДНК привязанный к политтехнологической тусовке. А полевые командиры ополчения и харизматики первого этапа становления государственности никогда «своими» не станут.

И это даже не повод для насмешек, а настоящая трагедия для тех людей, кто действительно с оружием в руках и с правильными мыслями в головах пытается создать систему государственной власти в Новороссии.

Никакая работа российской дипломатии, никакие публичные уступки и телефонные переговоры с западными лидерами не изменят ничего, если радикально не поменяется сама система взглядов, в которой сейчас предпочтение отдается политтехнологиям там, где нужны гранатометы (новые, а не списанные в 2001 году), «духовно близким» представителям элиты вместе реальных борцов, «разводкам» и интригам вместо четкой идейной схемы и плана действий.

Но подобный «переворот в умах» возможен только на личном, антропологическом, если хотите, уровне. Вплоть до отставок. И «незаменимых» «кураторов» у нас нет. Есть те, кто даже в Южной Осетии не справился.

http://www.vz.ru/columns/2014/7/9/694844.html