Открытое письмо французских экспертов: Хотим индустриализацию как в России!

Интересное коллективное письмо (см. подписавшихся*) было опубликовано в газете Le Figaro утром 25 июля.

Члены группы "Прометей" резко выступили против инвестиций Майкрософт и Амазона в строительство дата-центов на территории Франции.

«Мы не будем реиндустриализировать нашу страну, покрывая ее центрами обработки данных и складами».​​

После последнего  саммита «Выберите Францию»  – хотя и кажется, что в мире 2024 года «выбор Франции» устарел – было объявлено об удивительных инвестициях.

Среди них особого внимания со стороны Elysian Communications заслуживают два проекта: компания Microsoft, которая планирует вложить 4 миллиарда евро в строительство  дата-центров  («дата-центров»); логистического гиганта Amazon, который предлагает инвестировать 1,2 млрд евро в «облачные» сервисы и логистику доставки посылок.

Однако надо ясно сказать: мы не индустриализируем страну,  создавая склады, хранят ли они данные или продукты питания. Это не индустрия.

Говорить о промышленности — значит, хотим мы того или нет, говорить о материальном производстве.

В этом столетии, когда всё дематериализуется, разговоры о  материальном производстве могут кому-то показаться анахронизмом. И все же мы никогда не должны упускать из виду реальность: мы материальные существа со столь же материальными потребностями.

Каким бы ни было развитие «виртуальных» услуг и товаров, факт остается фактом: мы питаемся материей и живем в материальных домах.

Даже самые «виртуальные» сервисы нуждаются в аппаратной поддержке. Врач – ничто без лекарств, без лабораторных реактивов, без диагностического оборудования. Интернет не существовал бы без инфраструктуры кабелей, оптоволокна, компьютеров и другого электронного оборудования, не говоря уже об электростанциях и электрических сетях, необходимых для их питания.

«Фундамент власти»

Музыка, которую вы слушаете, может быть «неосязаемым» файлом, но без мобильного телефона, компьютера, без динамика или наушников вы бы ничего не услышали.

Вот почему даже в XXI веке  материальное производство, то есть то, что превращает сырье в товары, остается основой власти. Потому что материя является основой всей экономической деятельности, и без этой основы все остальное рушится.

Некоторые люди начали понимать это во время  пандемии, когда мы обнаружили, что наши европейские экономики, богатые услугами, но бедные материальным производством, оказались в затруднении не только с точки зрения поставок масок или активных ингредиентов для некоторых лекарств, но и других продуктов, даже таких обыденных, как масло для кулинарии.

Было бы целесообразным нацелиться на наиболее стратегическое производство, другими словами, на производство капитальных товаров, которые необходимы для самого производства.

Именно это позволяет понять, как Россия может держаться экономически, имея ВВП, сопоставимый с ВВП Германии, в условиях, когда идет дорогостоящая война и действуют масштабные санкции, введенные Западом.

Ситуация, которую не смогла бы выдержать ни одна европейская страна, даже Германия.

Объяснение заключается в том, что российская экономика по-прежнему в гораздо большей степени, чем экономики западных стран, сосредоточена на промышленном производстве, которое по-прежнему составляет более трети российского  ВВП, по сравнению с 27% в Германии и 17% во Франции.

Этот вывод становится еще более драматичным, если мы посмотрим на положение базовых отраслей в целом.

Восстановить контроль над материальным производством

Потому что, вопреки тому, что говорил в свое время министр-неолиберал, производство стали или конфет – это не одно и то же.

Просто потому, что сталь позволяет производить машины, производящие конфеты, а не наоборот.

Мы ясно видели это на примере скрытого конфликта между  Китаем и Соединенными Штатами. Любой, кто массово производит электронные чипы, имеет определенный вес. Но тот, кто производит машины, производящие эти чипы, имеет еще больший вес в мире.

Мы не ре-индустриализируем нашу страну, мы не восстановим «промышленный суверенитет», покрыв ее дата-центрами и складами.

Реиндустриализация означает восстановление контроля над материальным производством.

И поскольку иллюзорно представлять, что такая страна, как Франция, может производить все в пределах своих границ, было бы целесообразным сосредоточить внимание на наиболее стратегических производствах, другими словами, на производстве капитальных товаров, которые необходимы для самого производства: станки, турбины, транспортное оборудование, электроника, специальные стали, базовая химия.

Это требует действительно про-промышленной политики, а это, не в обиду нашему президенту, не то же самое, что про-бизнес.

Целевой протекционизм

Это означает инвестирование в поддержание и развитие наших национальных активов.

В нашу инфраструктуру, которая, несмотря на эрозию времени и удары, нанесенные ей ошибочной европейской политикой, остается важным фактором привлекательности.

В нашу систему технического обучения, чтобы обеспечить промышленность инженерами, техниками и рабочими, в которых она нуждается, и положить конец антииндустриальному уклону национального образования и, в более широком смысле, общественной коммуникации.

И, наконец, это предполагает регулирование, особенно экологическое, которое учитывает особые ограничения промышленной деятельности и не налагает на нее, из чисто идеологических соображений, ограничений, которые не оправдываются никаким серьезным общественным интересом.

Но и этого будет недостаточно.

Истинная реиндустриализация предполагает форму  протекционизма, направленного на стратегические отрасли, который не позволяет компаниям делать выбор местоположения исключительно на основе учета затрат и издержек, параметра, который неизбежно подталкивает к переезду в районы, где затраты на заработную плату или налоги ниже, а правила, защищающие работников или окружающую среду, менее строгие и всесторонние.

Контроль промышленной охраны

Мы не должны колебаться в применении протекционизма с использованием различных инструментов – кредитной политики, денежно-кредитной политики, защиты публичных рынков, информационных кампаний, государственной помощи – как это делают другие, более экономически развитые державы.

Не будем скрывать: «свободный и неискаженный рынок» существует только в головах брюссельских фанатиков.

В других странах Джозеф Байден или Си Цзиньпин полностью согласны подчинить свободный рынок стратегическим интересам своих стран и без колебаний предоставляют государственную помощь или сохраняют государственные контракты, когда они (интересы) поставлены на карту.

Война в Украине и пандемия вернули эту проблему на первый план: возможность делать автономный выбор тесно связана с контролем над промышленным производством.

Франция, неспособная производить аспирин, маски, снаряды, дроны или станки, будет полностью зависеть от выбора, сделанного кем-то где-то еще.

И даже тысяча «дата-центров» ничего не изменит.

*Подписанты:

Филипп Шарлез, эксперт по энергетике Института Сапиенс,
Жан де Кервасдуэ, член Технологической академии Франции,
Марк Фонтекав, профессор Коллеж де Франс,
Лоик Ле Флош-Прижан, экс СЕО Эльф Акитен и МПС Франции,
Пьер Леви, главный редактор журнала «Ruptures»,
Жан Пелен, член Национального комитета по энергетике и химии,
Ален Водри, журналист.