Зимний путь (5) (oohoo)

  5. «И ни церковь, и ни кабак…»
 Вывод о фактическом полураспаде британского государства как ядра бывшей империи и несостоявшейся теперь уже «глобальной Британии» – не повод для излишнего оптимизма по поводу возможных рисков. Особенно, когда имеем перед глазами похожий пример распада несостоявшейся Украины. Наличие в киевском недогосударстве военного и военно-промышленного сословий при полном подчинении космополитичной финансовой олигархии и игнорировании интересов народа создало ситуацию, угрожающую не только России. Представим, если бы военная машина бывшей Украины, как и полицейская, были хоть как-то ориентированы на сохранение государства и сбережение народа для него. Тогда, во-первых, не было бы самой смертельной угрозы Донбассу, вынудившей Россию на СВО, а заработали бы Минские соглашения. Даже если сделать поправку на амбициозную ошибку генералов ВСУ, все равно результаты первой фазы СВО с окружением Киева принудили бы национально ориентированную военную элиту к подписанию и даже выполнению «стамбульских соглашений».

Степень морального разложения украинской «элиты», включая военных, оказалась неприятным сюрпризом для российских визави, получивших образование и воспитание в той же системе, что и старшее поколение их киевских вроде бы коллег. Сложно упрекнуть русских генералов в реализации малокровного «плана А», поскольку всегда судят по себе, пытаясь представить себя на месте противника. Я и сам в начале СВО оценивал ситуацию с ненулевой поправкой на инстинкт самосохранения хотя бы части киевских «элит».

Однако всепобеждающим на Б/У стал страх перед западными хозяевами и «своими» репрессивными органами, когда каждый готов подставить каждого под удар по принципу «умри ты первым, а я последним». Отсюда полная нечувствительность к любым потерям и страданиям «своих» и более того – готовность намеренно жертвовать «своими» ради удержания личного статуса во властной вертикали и внешнего статуса самой вертикали, переставшей даже притворяться государством. Вернулись в исходное состояние «дикого поля» и средневековой атаманщины, готовой продаваться и продавать «своих», несмотря на явные метастазы очередной Руины и в общем понимание ее неизбежности. Однако когда это останавливало хоть одного атамана или полугетьмана?

С первых дней СВО начали поступать сообщения, что отступающие или просто вышедшие из городов Б/У укровоенные намеренно наносили артиллерийские и ракетные удары по своим же мирным согражданами, по вроде бы своим городам. Для запугивания своих и создания геббельсовской картинки для русофобских западных СМИ. Похоже, что поворотным пунктом и точкой невозврата на пути распада бывшего государства Украины стала бесконтрольная массовая раздача армейского оружия любому желающему, включая в первых рядах местных бандитов и равняющихся на них подростков. Сразу же пошли новости о разборках и грабежах в «серой зоне» между позициями войск вокруг Киева.

Кульминацией нарастающего общественного невроза, переходящего в социальный некроз недоговороспособного «зомби», стала резня в Буче. После парафирования стамбульских «соглашений» и начала отвода российских войск от Киева в возникшей широкой «серой зоне» сразу же начали орудовать вооруженные банды «патриотов», грабящих и убивающих любых подозрительных на симпатии к русским гражданских. Даже если бы украинская сторона в лице офиса Зеленского захотела выполнять «стамбульские соглашения», банды «терробороны имени Залужного» уже стали политическим фактором для Киева, радикально изменившими обстановку. Так что пролондонскому «офису» и кураторам в лице Бориса Джонсона ничего не оставалось, кроме как приписать жертвы «террористической обороны» злобным русским и продолжать военные действия, хотя бы для утилизации бандитского актива «правых» на фронтах.

Вряд ли к этому моменту кто-то в Кремле и Генштабе сомневался в неспособности Киева выполнять договоренности. Иначе бы не послали на якобы серьезные переговоры делегацию во главе с помощником президента по военно-историческому наследию. Серьезные помощники и планировщики использовали это время для актуализации и начала выполнения военного «плана Б» на более вероятный случай затягивания конфликта. Отвод войск от Киева был, разумеется, частью этого плана перехода к стратегической обороне в войне на истощение ВСУ. Если бы в ГШ оценивали стамбульские бумажки как реально выполнимые, тогда отвод войск осуществлялся бы скоординированно с ВСУ в порядке, гарантирующем от ненужных эксцессов.

Возможно, какой-то ненулевой шанс на выполнение «стамбульских соглашений» изначально был, хотя бы по причине большой заинтересованности в этом сценарии одного из ведущих игроков с западной стороны – лондонского Сити и подконтрольного ему офиса премьера на Даунинг-стрит. На тот момент интересы Сити и британского государства во многом совпадали. Не буду повторять все детали глобального расклада перед началом СВО, аналитический обзор начала 2022 года остается в силе.

Главным интересом Сити на тот момент было замыкание на себя лимитрофного кольца вокруг России (оно же «римленд» вокруг «хартленда» в терминах геополитики как идейной основы имперской военно-политической элиты Британии). Для этого оставалось соединить китайский проект ОПОП, закрепившийся западным концом в Турции, с торговым коридором из Лондона через Скандинавию и Польшу на Украину. Не случайно для решения стратегической задачи был поставлен Борис Джонсон, имеющий вельможные турецкие корни и связи, внук турецкоподданного.

Взятие лондонскими левыми глобалистами в бессрочную аренду киевского «офиса президента» само по себе задачу замыкания и контроля торговых путей из Польши в Турцию через бывшую Украину не решало, поскольку Киев давно уже не контролировал региональные вотчины олигархов. Тот же Беня Коломойский, хотя и сдал в аренду своего шута вместе с троном, сохранял часть «фаберже» в «корзине» приднепровских вотчин – от Одессы через Днепропетровск до Харькова под правыми глобалистами.

Разумеется, лондонские кураторы предпочли бы перехватить контроль над Одессой и Николаевом мирной торгово-инвестиционной экспансией подконтрольных лондонским банкирам турецких и китайских бизнесов – зерновых, портовых и так далее. Как они это уже успели сделать в Херсонской области, ориентированной через русский и крымско­татарский бизнес на Крым и Турцию. Однако именно весьма вероятных успех ползучей турецкой и польской торгово-инвестиционной экспансии под лондонским контролем не мог не спровоцировать правых глобалистов на очередной политический переворот в Киеве, как уже было в 2014 году. Тогда тоже правые глобалисты в лице Нуландихи-FuckEU сорвали попытку мирного захода китайского капитала в порты Крыма и сельское хозяйство южных регионов, а заодно попытку европейцев в сговоре с лондонскими забрать себе Киев и окрестности.

Очень похоже, что американо-французско-германский штаб военного переворота правых против пролондонского Киева располагался в Мариуполе, в катакомбах Азовстали. Эскалация обстрелов городов Донбасса началась за неделю до старта СВО, и вряд ли офис Зеленского имел политическую возможность эту эскалацию остановить. Его офис просто смели бы, а саму «говорящую голову державы» снова поставили под контроль правых под предлогом замены охраны на более надежную, чем британские спецы. Поэтому для левых глобалистов остался вариант возглавить эскалацию, начать угрожать России ядерным оружием, грязными бомбами и так далее, но главное – срочно слить планы массированного нападения ВСУ на Донбасс, не оставлявшие шансов на невмешательство России.

Цель такой противоречивой активности лондонских – срочно сдать России еще два приазовских региона, включая правобережную часть Херсонщины, чтобы после окружения Киева заключить перемирие, отвести ВСУ из ДНР и закрепить линию разграничения как можно западнее, перерезав важные коммуникации между Одессой и Днепропетровском. Русская часть региональных элит приазовских регионов, издавна тесно привязанных к рынку сбыта в Крыму, давно была морально и даже организационно готова к приходу России, занимала позиции в местной власти и делила бизнес с командирами в/ч.

Однако вряд ли все прошло так же гладко, не будь совпадения интереса с протурецкой и тем самым пролондонской частью местного бизнеса, тоже настроенного на непротивление приходу сил Новороссии. Именно Новороссии, поскольку ДНР и ЛНР на тот момент не только считались, но и были политически автономными, с сильным влиянием пролондонских «донецких» олигархов. При фиксации «стамбульскими соглашениями» статус-кво Приазовье и Херсон оказывались бы под физической защитой ВС РФ, но в политической сфере влияния «донецких», с вероятным созданием местной «народной милиции» под эгидой донецкого командования. Ничего против них не имею, однако такая конфигурация создавала удобное поле для игры с двух рук – из Киева и из Донецка именно для лондонских кураторов «донецких» олигархов.

Опять же есть смысл напомнить из анализа начала 2022-го, почему включение всей правобережной территории Б/У в польский проект Междуморья и стыковка с китайским ОПОП через неоссманскую сферу влияния Эрдогана рассматривались как фатальная угроза правыми глобалистами и национал-глобалистами США. Правые глобалисты всего лишь боролись за статус-ков, желали продлить господство неоколониального долларового пылесоса, с его зафиксированными пристяжными в виде евро и прочих западных валют. Прорыв проекта ОПОП в Европу, формирование торгового коридора из цепочки стран со своими национальными валютами означало бы, кроме вытеснения евро и доллара в пользу гонконгского доллара, дирхама ОАЭ и юаня – еще и особую роль клиринговых, биржевых, страховых и иных финансовых механизмов, подпитывающих и подконтрольных банкам сети Сити. Цифровую инфраструктуру для быстрого развития такой финансовой сети уже фактически создали под соусом спекулятивных игр в криптовалюты.

В случае успеха такой стыковки банкстеры Сити (они же Шанхая и Гонконга) получали мощную опору для спекулятивных атак на евро и для угроз доллару, чтобы оказывать давление на политику США, где у них и так была массовая опора в лице нового поколения «демократов» - левых глобалистов (они же альтерглобалисты). Быстрое сокращение сферы влияния ФРС-МВФ и расширение сферы влияния альтернативного финансово-политического блока БРИКС-ШОС-ОПОП плюс имманентная продажность американских политиков (понимаемая ими как достоинство и признание величия США) неминуемо привели бы к окончательному поражению правых глобалистов в обеих партиях и национально ориентированных правых в целом на федеральном уровне.

Усилия подчиненного ФРС-МВФ лондонского финансово-политического центра взять реванш и перехватить лидерство никогда не прекращались, постоянно подавлялись и возобновлялись по мере исчерпания потенциала долларовой экспансии и ослабления в силу этого значения военной силы. После мирного самороспуска СССР и развала его военной машины эти усилия альтерглобалистов по обходу долларовой системы лишь умножились. Что собственно и подвигло правых глобалистов наращивать подчиненную им поначалу систему глобального финансового контроля для усиления вспомогательного инструмента санкций.

Одновременно экспансия глобальной долларовой системы на страны бывшего соцлагеря, вовлечение дешевых трудовых ресурсов Китая и энергоресурсов России усиливала позиции альтерглобалистского центра в Лондоне, контролировавшего офшорные и иные финансовые убежища для компрадорских элит. Соответственно росту офшорных услуг и развитию путей обхода американского контроля усиливалась роль и влияние политических кланов США, связанных с системой финконтроля. Образцом такого политического успеха стал политический клан Дж.Буша-старшего как автономная вспомогательная часть крыла правых глобалистов, опирающаяся на властные технологии спецслужб, а не военно-морской контроль торговых путей.

Однако по мере роста оборотов глобальной торговли с подчиненным «вторым миром» появились и укрепились другие политические кланы, играющие на том же поле финконтроля как клан Обамы-Байдена, игравший вроде бы за «левых», или клан Трампа, сменивший Бушей на правом фланге. Хотя сами Буши тоже никуда не делись, действуя партизански в стиле «зеленого» батьки Махно: «бей белых, пока не покраснеют, а красных, пока не побелеют». Таким образом сформировалась полноценная структура еще одного, теперь уже самостоятельного крыла финконтроля, они же национал-глобалисты США.

Политическая роль финконтроля – поддержание баланса двух главных крыльев финансово-политической элиты и только при балансе «правых» и «левых» финконтроль имеет шанс на самостоятельную и при этом ведущую роль, хотя и принципиально непубличную – через своих агентов в других крыльях. Ведущая роль любого из двух других крыльев ведет к подчинению и ослаблению финконтроля. Уже по этой причине Байден как ставленник финконтроля не мог допустить ни захвата «левыми глобалистами» всей власти на Б/У, ни полного реванша «правых глобалистов» через эскалацию большой войны.

Как кто-то еще может быть помнит, Байден практически всю зиму 2021/22 года публично вещал о скором вторжении России на Б/У. Правый глобалист на его месте тихо готовился бы к внезапному массированному нападению на Донбасс, чтобы застать Россию врасплох, заставить воевать в самом неудачном для обороны месте, одновременно эвакуируя местное население и борясь с гуманитарной катастрофой. При этом вся власть в Киеве и в Вашингтоне оказалась бы в руках милитаристов и правых глобалистов. Если бы Байден был настоящим «левым глобалистом», а не засланным к демократам ирландским «казачком», ненавидящим Лондон по определению, тогда он пошел бы не на подписание предложенного Россией договора о гарантиях, но на долгосрочное его обсуждение, давая шанс пролондонской власти в Киеве сменить командующего ВСУ и взять под контроль Одессу-Днепр-Харьков.

Поскольку Байден и Ко работают не на правых или левых, а на третью, третейскую политическую силу, они во всех случаях выбирают стратегию и тактику поддержания напряженности на грани, но не за гранью военных действий, чтобы вводить санкции и иметь свою долю за их обход. Нужно было оказать давление на Лондон, чтобы его киевский «офис» заморозил активность по турецко-польскому торговому коридору, как и по обустройству фактической британской военно-морской базы в Очакове. Сохранить влияние «правых глобалистов» с их торговым коридором по Днепру и Дунаю через Одессу и контрабандным бизнесом генералов ВСУ.

Нужно также заметить, что публичное предложение Кремля в адрес Белого Дома и НАТО о заключении договора, справедливо названное «ультиматумом Рябкова», также сыграло свою роль именно как подача для давления Байдена на Лондон и Киев. Хотя также ясно, что для такой дипломатии напряженности необходимы крепкие политические планы «Б» и «В», они же военные планы «А» и «Б».

Помнится, мало кто соглашался, когда ровно два года назад я пытался разъяснить, что основная драка идет вовсе не между США и Россией, а между Вашингтоном и Лондоном как центрами главных крыльев финансовой элиты – за передел финансовых потоков. Спустя два года такое понимание стало практически общим местом среди наших политологов. Уже спокойно рассуждают о стоящих за Хамасом и прочими «братьями-мусульманами» лондонских спецслужбах, хотя и не называют банкстеров из Сити как заказчиков. Также общим местом стало понимание, что главной жертвой кризиса вокруг Б/У является Европа и вся драка между стервятниками идет за передел экономических активов их же вассалов, перехват их рынков и экспорт к ним издержек кризиса. Так что осталось совсем немного до следующего шага в понимании глобальной ситуации, то есть признать, что в отчаянной драке правых и левых глобалистов за ускользающее лидерство есть третий игрок – третейское крыло национал-глобалистов, опирающееся на расцветшие финансово-политические технологии власти финконтроля.

У каждого крыла доминирующей пока на глобальном уровне финансовой олигархии – свои технологии власти, и своя опора в других ветвях элиты. Правые глобалисты играли на эмиссии доллара и жестко подчиненных ему валют с опорой на милитаристов из военно-политической ветви элит. Левые глобалисты играли с помощью своих инструментов – биржевых, страховых, офшорных, теперь еще криптовалютных – с опорой на торгово-политические элиты. При этом ключевым политическим ресурсом была и остается рекламная олигополия для контроля над масс-медиа и в целом над глобальным информационным рынком. А ключевой идеей, которую они продвигают через прикормленные СМИ, пропагандистов и политиков в других странах является проинфляционная финансовая политика, чтобы компрадорские элиты зависели от подчиненных «левым» банкстерам механизмов вывода и конвертации «капиталов» для их вящей якобы сохранности.

Крыло финконтроля опирается на спецслужбистские элиты, а главной технологией финансовой власти являются, помимо валютного и налогового контроля – всевозможные санкции как инструменты борьбы прежде всего с левыми глобалистами. Именно как инструмент борьбы в подчинении правых глобалистов против левых глобальный финконтроль возник и вырос, получил правовую основу в виде конвенции FATF. Однако кроме правого, исполнительного контура финконтроля параллельно развивался его левый контур под эгидой левых глобалистов – в виде технологий обхода финконтроля.

Экспансия долларовой системы привела к развитию «левых» технологий обхода контроля долларовой системы, что привело к росту возможностей и влияния финконтроля, размножению его актива и инструментов, в том числе санкций. Это в свою очередь вело к росту технологий обхода санкций и прочих мер контроля, росту актива, инструментов (как криптовалюты) и влияния левого контура. В общем глобалисты, хотели, как лучше, а получилось, как всегда в третейском секторе в завершающей фазе самовозбуждения подсистемы обратной связи (финансовая олигархия в системе глобализации). В общем, обе стороны – правая и левая – самовозбужденного процесса внедрения финконтроля нашли и стали подпитывать друг друга.

Разумеется, все это возникло не на пустом месте, и в недавнем прошлом были менее масштабные сферы и эпизоды, когда введенные США меры экспортного (нефинансового) контроля против СССР приводили к расцвету теневой торговли под крышей спецслужб обеих сторон в обход того же КОКОМ в 1970-х. Что любопытно, одним из самых активных переговорщиков, челночивших в Москву с американской стороны, был самый молодой сенатор Дж.Байден, представлявший интересы транспортных профсоюзов и связанной с ними контрабандной мафии. Так что последние сомнения в принадлежности нынешней команды Белого дома к крылу «контролеров» рассеиваются, даже если не знать, что служба охраны Белого дома является ядром всей системы финконтроля США.

Усиление роли финконтроля вовсе не означает, что банкстеры из правого или левого крыла глобалистов перестают быть бенефициарами своих технологий финансовой власти – они в целом продолжают зарабатывать на эмиссии доллара и подчиненных валют, либо на биржевых спекуляциях и страховках. Однако степени свободы для них уже не растут, а напротив уменьшаются. Возникают все более обширные зоны подсанкционых рынков и еще более широкие зоны влияния вторичных санкций, когда заработать можно только под крышей спецслужб, связанных с той или иной ветвью финконтроля. При этом сам собой возникает общий интерес между системами финконтроля и спецслужбами стран, вроде бы как противостоящих друг другу через санкции и контрсанкции. В результате все большая доля маржи от международной торговли оказывается не в руках банкстеров-глобалистов, а в руках финансовых институтов, тесно связанных с финконтролем (как тот же БлэкРок).

Так вот, возвращаясь от общего к частному – почему стратегия лондонских «левых глобалистов» по мирному коррумпированию киевских и даже днепропетровских элит, а также по накачке кредитами турецких инвесторов в южные регионы угрожала не только доходам и позициям правых глобалистов (включая наркотрафик, естественно) на пути от Днепра через Дунай в центр Европы. Казалось бы, ну какая разница финконтролю, кого именно контролировать и снимать с этого свою долю маржи? Хотя легализация продолжения торгового коридора ОПОП через Междуморье на север Европы могла уменьшить долю контролеров, но рост оборота увеличил бы общий объем. Так что угроза была не финансовым интересам напрямую. К тому же найти повод для контроля при таком количестве участвующих стран в цепочке, включая наркопроизводящие, всегда есть.

Другое дело, что вытеснение правых глобалистов из торговых цепочек и большого числа стран из сферы доллара и подчиненных валют – могло сильно нарушить баланс между двумя крыльями глобалистов. А власть и влияние финконтроля принципиально основаны именно на балансе двух сил и на неустранимых противоречиях между ними. Уже поэтому даже угрозу нарушения такого баланса пришлось купировать наращиванием предвоенной напряженности, на грани войны, но желательно не переходить эту грань. Иначе баланс может нарушиться уже в пользу милитаристов и правых глобалистов.

В том числе и поэтому вариант перерастания предвоенной напряженности в масштабную военную эскалацию рассматривался как маловероятный, противоречащий интересам ведущих игроков, вроде бы имеющих вместе контрольный пакет. Хотя именно поэтому, что не верили в эскалацию на уровне глобальных игроков, левые глобалисты могли решиться на продолжение сопротивления Белому дому и попытались сыграть в ограниченную и вроде бы управляемую эскалацию для той же цели вытеснения правых глобалистов с юга Украины.

Однако был еще один значимый геополитический момент, который мог встревожить не только оттесненных от власти в США «правых глобалистов», но и «контролеров» из Белого дома, и их теневых союзников из Кремля. Если бы банкстеры из Сити играли сами по себе в свои альтерглобалистские игры, то это еще полбеды. Однако они при этом опирались на достаточно сильные военно-политические традиции и кадры государства Великобритании. А идеей-фикс британских военно-политических элит был не только контроль над ключевыми точками путей международной морской торговли (Гибралтар-Лабрадор и т.д.). К концу империи сформировалась идеология Большой Игры в форме теории геополитики, где для глобального первенства необходимо было взять под контроль так называемый «римленд» - лимитрофный пояс вокруг центра Евразии, отрезающий сам «хартленд» от прямого доступа к морской торговле.

Подобно тому, как военная аристократия поздней Российской империи грезила «возвращением Царьграда», упущенного после побед Скобелева, такое же угасающее сословие бывшей Британской империи грезило возвращением Крыма, упущенного ими после Крымской войны. Собственно, потому и упущенного, что европейцы опасались чрезмерного усиления Британии не меньше, чем России. Поэтому и сейчас не могли не вызвать таких же опасений открывшиеся вдруг виды на реванш британской постимперской элиты в виде «римленда», взятого под контроль финансово-политическими технологиями на основе торгового коридора ОПОП+Междуморье.

Хотя сам по себе такой торговый коридор никому не опасен, а может и полезен. Торговые пути между соседними странами с растущими населением и экономикой дают прирост финансовых транзакций, развитие инфраструктуры и технологий. Это если только смотреть на ОПОП как торговый коридор. Однако если посмотреть на весь этот пояс, включая Междуморье взглядом британского геополитика, то зависимость государств на торговом пути от кредитов банков сети Сити, а также от военных технологий типа морских беспилотников и авиационных ракет от британских КБ вполне способна вылиться в сеть вооруженных форпостов и заинтересованных режимов, контролирующих все пути совсем другой торговли – не между странами ОПОП+, а между Россией и Центральной Азией и остальным миром. А это контроль ключевых энергетических и зерновых ресурсов, с помощью которого можно не только перераспределять маржу от торговли, ослабляя те или иные бизнес-группы и государства. Можно влиять на всю мировую торговлю и глобальную политику.

Финконтроль и его технологии при этом тоже никуда бы не делись, но оказались бы инструментом элиты «глобальной Британии», включая таких «аватаров» для работы с периферией как полутурок Джонсон или Сунак. Возможно, в том числе понимание такой угрозы заставило национал-глобалистов США из финконтроля сделать ставку на Байдена как одного из лидеров ирландской общины, очень негативно настроенной к воссозданию Британской империи в любом формате.

Все эти соображения нужно было еще раз повторить и разъяснить, прежде чем дальше анализировать политические интриги вокруг да около Киева и СВО.

Продолжение  будет