Дмитрий Медведев: Новый старый аттракцион

Решил проиллюстрировать мою правоту? :

Давно заметила, что чем тупее пациент тем чаще в качестве "аргумента" он дрочит на место жительства оппонента или его флажок.

Твоя тупость пробила очередное дно ))) Ты даже навыки поиска в интернете утратил.

До войны пограничной областью была Волынская/Житомирская/ область. Так себя жители и воспринимали.

Я понимаю. что ты тексты не читаешь, больше по картинкам..

А все-таки прочитай историю вопроса по моей ссылке. ЧТО делили и КАК поделили

Итоги переговоров и содержание договора, подписанного в Мурманске 15 сентября 2010 года

Площадь южного участка спорного района составляет примерно 76 тыс. кв. километров. Хотя разведка его углеводородных ресурсов из-за вышеупомянутого моратория не проводилась с начала 80-х годов прошлого века, тем не менее существуют некоторые прогнозные оценки на сей счет. Эти оценки вкупе с интересами в области рыболовства делали особо чувствительным и трудным любое движение сторон навстречу друг другу в плане разграничения данного района.

Каждая делегация максимально насытила свою аргументацию. Норвежские партнеры, пойдя на заметное отступление от первоначальной позиции, предлагали разделить южный участок поровну, доказывая, что дальнейшая корректировка их запросной позиции (срединной линии) была бы невозможна. Мы, также отойдя от своей исходной позиции («секторальной линии»), настаивали на том, что бóльшая часть этого «подрайона» тем не менее должна быть российской.

Обе стороны опирались при этом на международную практику по урегулированию подобных споров как свидетельство того, каким является международное право, применимое в данном случае. Причем и мы, и норвежцы обильно ссылались на принятое в 2008 году решение Международного суда по спору между Украиной и Румынией относительно делимитации в Черном море, в котором обобщена предшествующая практика Суда по рассмотрению подобных дел. Норвежцы апеллировали к тому, что и в этом деле был использован метод срединной линии, мы упирали на то, что логика рассмотрения Судом данного спора подтверждает важность для разграничения географических соображений и, в частности, фактора соотношения длин берегов сторон, очерчивающих район разграничения.

Исчерпав все доводы и видя, что у каждой делегации есть весомые аргументы, стороны пришли к выводу, что компромисса можно достичь только при том понимании, что, каким бы ни было разграничение на юге спорного района, в целом он должен быть разделен поровну. Чтобы получить такой результат, мы, достигнув согласия по южному участку, пошли навстречу норвежской стороне при делимитации примерно 3,6 тыс. кв. километров на самом севере спорного района и несколько сдвинули предварительно согласованную линию разграничения в центральной части спорного района.

Достижение договоренности, конечно, стало возможным в результате взаимных уступок. Вряд ли можно было ожидать, что одна сторона просто встанет на позиции другой. При этом, однако, никто не поступился «своей территорией». Во-первых, морские пространства, о которых шла речь, не были ни российскими, ни норвежскими. Это были пространства, на осуществление юрисдикции в отношение которых стороны лишь претендовали, и претензии эти могли в соответствующей степени быть реализованы только в результате мирного урегулирования этого спора. Во-вторых, даже после разграничения эти пространства не стали российской или норвежской «территорией», то есть территорией, на которую распространяется суверенитет государства. Разграниченные пространства имеют статус в зависимости от их местоположения либо исключительной экономической зоны или континентального шельфа одной из сторон, либо открытого моря, хотя под ним и находится континентальный шельф. Соответственно, во всем этом районе сохраняется, например, свобода судоходства.

В целом следует отметить, что делегации стремились к достижению на переговорах такого результата, чтобы будущий договор в целом, с учетом баланса его положений, воспринимался обоими государствами как справедливый, понимая, что иначе документ ждет не лучшая судьба.

Мурманский договор состоит из основной части и двух  приложений. При нем также представлена карта-схема, на которой обозначена линия разграничения (рис. 2). Основная часть документа содержит положения, определяющие: цели, которые преследовали стороны, заключая договор (преамбула); то, как проходит линия разграничения и, соответственно, пределы юрисдикции сторон (статьи 1 и 2); статус так называемого специального района (статья 3); принципы сотрудничества в области рыболовства (статья 4) и углеводородов (статья 5); соотношение данного договора с другими договорами между сторонами (статья 6); порядок вступления в силу договора и поправок к нему (статьи 7 и 8). Одно приложение к договору посвящено конкретным вопросам сотрудничества в области рыболовства, а другое - детализирует порядок взаимодействия в разведке и эксплуатации углеводородных месторождений, пересекаемых линией разграничения.

Зафиксированная в статье 1 договора линия разграничения проведена с наименьшим возможным количеством «поворотов», чтобы ее было достаточно просто соблюдать на практике. Она делит весь спорный район пополам (это, впрочем, не означает, что в таком же соотношении разделены все «подрайоны» спорного района). Глядя на карту-схему, нетрудно заметить при этом, что бόльшая часть Баренцева моря - примерно две трети - остается по российскую сторону от линии разграничения.

Расхождения между сторонами в отношении рыбоохранной зоны в районе Шпицбергена, о которых упоминалось выше, сохранились (строго говоря, сам этот вопрос и не был предметом переговоров, хотя и затрагивался на них). Было решено обойти эту проблему, сохранив позиции сторон по ней. В этой связи в договоре не указывается, какие именно морские пространства разграничены. Его положения (статья 2) могут пониматься таким образом, что речь идет как бы о самоограничении сторон, в том что касается пространств, в которых ими осуществляется юрисдикция прибрежного государства, и пространств, на которые они претендуют. Причем речь идет об ограничении именно юрисдикции, которую Россия и Норвегия - согласно международному праву - могли бы осуществлять как прибрежные государства (например, в районе Шпицбергена мы никогда не имели права осуществлять такую юрисдикцию и не претендовали на нее). Поэтому договор, в частности, не препятствует нам по-прежнему осуществлять в соответствии с международным правом юрисдикцию в отношении судов под российским флагом к западу от линии разграничения. Кроме того, согласно статье 6 договора, он не наносит ущерба правам и обязательствам по другим международным договорам, которые действуют между Россией и Норвегией. Среди таких международных договоров - Договор о Шпицбергене 1920 года и Конвенция 1982 года. Ссылаясь на статью 6, каждая из сторон сможет, в частности, продолжать обосновывать свою позицию по так называемой рыбоохранной зоне вокруг Шпицбергена так же, как она делала это до разграничения, то есть договор ни в коей мере не изменил правовую позицию Российской Федерации о непризнании правомерности установления Норвегией рыбоохранной зоны.

При разграничении южного участка возникла неординарная ситуация. Район моря площадью примерно 3,4 тыс. кв. километров, находящийся в пределах 200 миль от норвежского берега, но и за пределами 200 миль от российского берега, оказался к востоку от линии разграничения. Если бы он не был в российской части разграничиваемого района, он мог бы стать частью норвежской экономической зоны. В то же время, находясь за пределами 200 миль от российского берега, этот район не может войти в экономическую зону нашей страны.

Таким образом, в принципе данные морские пространства после делимитации должны были бы стать частью открытого моря, в которой не только Россия и Норвегия, но и другие государства были бы вправе осуществлять свободу рыболовства. В этой связи норвежская сторона предложила передать нам по договору ее права в отношении данного района, с тем чтобы на него была распространена такая юрисдикция России, которая осуществляется нашей страной в своей экономической зоне, в частности в целях обеспечения контроля над рыболовством. Это предложение было принято и отражено в статье 3 договора. Теперь при его ратификации необходимо принять законодательство, распространяющее на указанный район режим российской экономической зоны. Это довольно редкий случай в международном праве, когда таким образом передаются права.

Согласованные в Рабочей группе по рыболовству принципы получили в договоре юридическое закрепление. Важно отметить, что положение о том, что заключение договора не должно негативно повлиять на возможности каждой из сторон в области рыболовства (пункт 1 статьи 4), является не просто констатацией или декларацией, а принципиальным общим обязательством. В соответствии с ним, в частности, после разграничения ни один из участников договора не может принимать какие-либо меры законодательного или административного характера, которые повлекли бы за собой ухудшение рыбопромысловых возможностей другой стороны. Это положение конкретизируется обязательством сотрудничать для сохранения имеющихся у рыбаков каждой из сторон долей улова в объемах общего допустимого улова и обеспечения стабильности рыболовной деятельности сторон по каждому соответствующему виду рыбы (пункт 2 статьи 4). Основным механизмом сотрудничества остается Смешанная российско-норвежская комиссия, действующая на основе соглашений в области рыболовства 1975 и 1976 годов. Эти соглашения и, следовательно, комиссия будут действовать как минимум 15 лет после разграничения и, если ни одна из сторон не захочет воспрепятствовать этому, будут продлеваться на последующие шестилетние периоды (статья 1 приложения 1).

Российских рыбаков уже много лет беспокоит перспектива того, что после разграничения в районах, где юрисдикцию будет осуществлять Норвегия, им потребуется адаптировать орудия лова к норвежским стандартам, более жестким по сравнению с отечественными. В этой связи в договор по настоянию нашей рыболовной отрасли было включено положение, согласно которому в течение двух лет после разграничения в бывшем спорном районе, прилегающем к материковой части России и Норвегии, на российские рыболовные суда будут по-прежнему распространяться российские, а не норвежские технические правила (статья 2  приложения 1). Расчет, естественно, делается на то, что за этот период рыболовный флот пройдет необходимую модернизацию. Отметим, что в этой области в рамках Смешанной комиссии уже вырабатываются единые для сторон требования.

Применительно к рыболовству важные констатации содержатся в преамбуле договора. Там, в частности, говорится об особом значении живых ресурсов Баренцева моря для населения прибрежных регионов двух стран и в связи с этим о необходимости избегать нарушений в экономике этих регионов, а также о первостепенной ответственности России и Норвегии за сохранение и рациональное использование этих живых ресурсов. Именно в этом заключаются объект и цель «рыболовной» составляющей договора, в свете которых должны толковаться и применяться сторонами его положения, касающиеся рыболовства.

Следует отметить, что в ходе состоявшейся в октябре 2010 года сессии Смешанной российско-норвежской комиссии делегации, возглавляемые руководителями рыболовных ведомств, выразили удовлетворение подписанием договора.

Договоренности, достигнутые экспертами в рабочей группе по углеводородным ресурсам, нашли развернутое отражение в договоре. То, что в этой части документ прописан детальнее, чем в отношении рыболовства, вовсе не означает, что проблематике сотрудничества в области углеводородов на переговорах придавалось большее значение, чем вопросам взаимодействия в сфере рыболовства. Просто, как уже отмечалось, в отличие от последнего, в сфере эксплуатации минеральных ресурсов спорного района между Россией и Норвегией до сих пор вообще не было никаких субстантивных договоренностей. Соответственно, правовой режим сотрудничества в этой области необходимо было формулировать с чистого листа.

В целях реализации принципа эксплуатации каждого месторождения, которое будет пересекаться линией разграничения, как единого целого в соответствии с договором между правительствами России и Норвегии должно заключаться так называемое соглашение об объединении (статья 5). В статье 1 приложения 2 указаны основные элементы, подлежащие включению в такое соглашение. На основе межправительственных соглашений об объединении должны заключаться соглашения о совместной эксплуатации месторождений между юридическими лицами, которым правительство предоставит разрешение на разработку месторождений (пункт 6 статьи 1 приложения 2). В свою очередь, юридические лица, обладающие правами на разработку трансграничного месторождения углеводородов как единого целого, должны назначить единого оператора месторождения (пункт 6 статьи 1 приложения 2). Для обсуждения вопросов, касающихся эксплуатации такого месторождения, создается российско-норвежская межправительственная комиссия (пункт 13 статьи 1 приложения 2). Из договора ясно, что после разграничения стороны «обречены на сотрудничество» в отношении месторождений, пересекаемых линией разграничения, и что совместная эксплуатация таких месторождений юридическими лицами не только достаточно подробно регламентирована, но и поставлена под плотный государственный контроль, в том числе в том, что касается защиты окружающей морской среды.

Значение договора

Безусловно, прежде всего важно само по себе справедливое урегулирование многолетнего спора, застарелой проблемы в российско-норвежских отношениях. Причем даже если говорить только о собственно спорном районе, а не обо всем районе разграничения, то речь все равно идет о делимитации огромного морского пространства (его площадь, например, более чем в четыре раза превышает территорию Нидерландов).

Разграничение позволяет определить северо-западные внешние границы исключительной экономической зоны и континентального шельфа России, что вносит ясность в пространственные пределы суверенных прав и юрисдикции нашей страны как прибрежного государства. А поскольку конечная точка линии российско-норвежского разграничения установлена в привязке к самой западной точке внешней границы континентального шельфа Российской Федерации, то завершение делимитации с Норвегией поможет продвижению российской заявки в комиссию по границам континентального шельфа.

С вступлением договора в силу прекращается действие временного и не вполне определенного правового режима рыболовства, уже более 30 лет существующего в так называемом смежном районе. Это не только минимизирует основания для конфликтных ситуаций, периодически возникающих здесь, но и позволит, в частности, нашим пограничникам осуществлять полноценный контроль за эксплуатацией общих для сторон живых ресурсов. Договор закрепляет стабильность существующих параметров рыболовства в Баренцевом море, включая гарантии существования совместного механизма его регулирования на длительную перспективу. Все это будет способствовать развитию устойчивого современного рыболовства в регионе.

После вступления договора в силу прекратится мораторий на разведку углеводородных ресурсов в бывшем спорном районе, которые, по существующим прогнозам, в основном сосредоточены в восточной части Баренцева моря. Откроются широкие перспективы для их эксплуатации и для российско-норвежского сотрудничества в этой сфере. Сформирован соответствующий международной практике правовой режим такого взаимодействия применительно к трансграничным месторождениям.

Значение договора выходит за рамки двусторонних отношений. Заключив его, Россия и Норвегия подают пример, как в духе компромисса, сотрудничества и взаимной выгоды можно находить справедливые международно-правовые решения споров относительно принадлежности обширных арктических морских пространств и, соответственно, ресурсов этого региона, которые зачастую рассматриваются как источник потенциальных конфликтов.

Как отмечено в заявлении МИД России в связи с подписанием российско-норвежского Договора о разграничении морских пространств от 15 сентября 2010 года, завершение процесса разграничения морских пространств между Россией и Норвегией положительно скажется не только на двусторонних отношениях, но и на общей ситуации в Арктическом регионе. Несомненно, что этот договор внесет достойный вклад в укрепление правового режима Арктики, основывающегося на Конвенции ООН по морскому праву 1982 года, в поддержание атмосферы мира и сотрудничества за Северным полярным кругом.