Чтиво выходного дня, выкроилась ночка для серьёзной аналитики. Поступили вполне резонные претензии части Читателей, упрекающих автора в терминологии, абсолютно не понятной гражданской публике. Особенно в последние недели, как число материалов на военную тематику в зоне СВО увеличивается. В первую очередь, что такое «стандарты НАТО» и почему следование им приводит к огромным потерям ВСУ. Хорошо, давайте разберём, пройдя путь от общего к частному в этом материале.

Академические амбиции

«Стандарты НАТО» - это пресловутый «филд мануал» (Field Manual 100-5 , далее FM100-5) – настольная книга Армии США с их союзниками, многочисленные переиздания с дополнениями и уточнениями Полевого Устава. Рождался документ в неимоверных муках более сорока лет, формально был принят на вашингтонщине в 1982-м, в Западной Германии (с последующим распространением по странам НАТО, за исключением Франции) – в 1985-м. Главный элемент FM 100–5 заключается в концепции «воздушно-наземной операции», когда путем скоординированного применения всех видов и родов войск, разрозненных сил и средств ведется стратегическая операция на всю операционную глубину.

Но пока толику истории, глубокого понимания первоистоков «стандартов НАТО». Во время второй мировой в Армии США действовал Полевой Устав FM 100-5 «Field servise regulations Operations», был по результатам мировой бойни уточнён в 1949-ом году. Но тут высоколобые из исторического отдела штаба армии США в Европе в 1953-м году массовым тиражом издают аналитический труд битого начальника Генерального Штаба вермахта Франца Гальдера, где он со своими сослуживцами по OKW в клочья разносит американский FM 100-5, попутно высмеяв доктрину Армии США в части тактики. Немецкие генштабисты сообщили:

• янки увлекаются излишней детализацией боевых операций даже на уровне батальона, а на оперативном и стратегическом уровне планы становятся фантастическим произведением дешевого беллетриста;
• инициатива командиров на местах полностью запрещена, шаг в сторону от полученных предписаний хоть и не является военным преступлением (если суд по горячим следам не упёк дерзкого ротного в кутузку), то дальнейшее продвижение по службе будет невозможно в принципе ;
• система военного образования США не уделяет достаточно времени «нестандартным» способам боевых действий, используя тома исторических примеров со времён легионов Юлия Цезаря в Галльской войне, прочие шедевры военной мысли;
• система подготовки сержантского и рядового состава Армии США нацелена на подавление любой разумной инициативы, самостоятельность и самодеятельность считается должностным проступком, даже в случае успеха такое отмечается боевой наградой, но и последующим взысканием и понижением;
• Армия США всегда решает свои оперативные задачи, исходя из материально-технического и численного превосходства, не умеет действовать при дефиците ресурсов или в меньшинстве против равного по силе противника.

Франц Гальдер (иллюстрация из открытых источников)

Вывод генштабистов Третьего Рейха и приговор были неутешительны: успехи янки в Европе на заключительном этапе войны нельзя считать основой для боевых Уставов для войны грядущей, особенно против Советской Армии. Наши командиры, начиная со взводного и до командующих армиями во всём превосходят американских офицеров, поскольку имеют свободу инициативы и обучены действовать при нехватке ресурсов, снаряжения, даже подготовленных бойцов.

Нужно отдать должное, американцы серьёзно подошли к докладу Гальдера и его генштабистов, признали: США не располагает собственной военной наукой, все войны с рубежа XVIII–XIX веков были либо против индейцев, либо против более слабого в техническом плане противника (Мексика, Испания, колониальные карательные операции). Ввязавшись в первую мировую, янки показали на поле боя лишь самоубийственную самоотверженность, их потери на фоне получивших опыт позиционной войны французов, англичан и немцев были ужасающими. А пресловутый «филд мануал» с самого начала ХХ века не представлял из себя ничего новаторского, был паршивым косплеем с европейских Уставов.

Не успев осознать необходимость перемен, США ввязались в кровавую Корейскую войну, чудом избежали разгрома, но Полевой Устав оставили почти нетронутым из-за косности мышления политических элит в Конгрессе, категорически не желавших что-то менять. Политики считали: любую войну выиграют старыми воинскими наставлениями и задавят промышленным превосходством, пока не получили … Вьетнам, где поражение США было зафиксировано более чем отчётливо. На фоне общественного негодования, критичной позиции вышедших в отставку офицеров и демобилизованных солдат – назрела потребность реформ.

После десятилетней бойни Вьетнама статус военного в США скатился до нулевой отметки, людей в форме презирали и ненавидели, а когда в 1973-м была отменена призывная система и Армия стала контрактно-добровольной, она подхватила многие страшные вирусы американского общества времён хиппи и обострения расовой сегрегации: наркоманию, пьянство, разнузданность, неисполнение законов и уставов.

Звание офицера было девальвировано, в казармах царил бардак, расизм и дедовщина, командиров начали убивать свои же подчинённые. Спасением стал корпус сержантов и младших офицеров, нашедших в себе силу воли и патриотизм окончить военные училища, начать отрыто требовать навести в Армии порядок. Такого же мнения придерживался герой Вьетнама, популярный и талантливый генерал Крейтон Абрамс, ставший в 1972-м начальником Штаба Сухопутных Войск (СВ), подошедший к проблеме развала американской Армии исключительно научно.

Крейтон Абрамс (иллюстрация из открытых источников)

Во-первых, он выдвинул новую доктрину национальной безопасности, отвергнув прежний нарратив: США должны быть способны вести «две с половиной» мировые войны параметра 1939-1945 гг. Сократив с полутора миллионов до семисот тысяч Сухопутные Силы, генерал Абрамс собирался вести одну полномасштабную войну и один-два региональных конфликта средней интенсивности. Для обоснования новой доктрины и приведение Уставов в божеский вид была создана исследовательская группа полковника Астарита (потом - генерала Депью), в короткие сроки составившая новые стандарты ведения конвенциональной войны, предложившая инновационные принципы командования.

Ставший вне прежних положений трёх-звёздным генералом, Депью получил карт-бланш на реорганизацию нормативно-правовой базы боевой подготовки подразделений, частей и соединений американских войск, обобщение всего боевого опыта Армии США. Помог случай, на Ближнем Востоке началась «октябрьская война 1973-го», показавшая небывалую ожесточённость и … скоротечность, когда Израиль, хоть и на последнем усилии воли, но разнёс в пыль коалицию арабов. Оказалось, что только генерал Абрамс дал верный прогноз на ход конфликта.

Его расчёты говорили: современная война будет иметь накал самых кровавых сражений второй мировой, а потери сторон в технике и личном составе, расходе БК выйдут за все разумные пределы. Причиной тому были новинки советского и западного ВПК, позволяющие вести высокоточные дуэли артиллерии и танков на огромных дистанциях, от четырёх – до десяти километров. А пехота получила много новых типов вооружений, позволяющие бороться с бронетехникой в первых линиях, не надеясь на авиацию и артиллерию, как раньше.

Несмотря на политическое (не военное) поражение, арабы изрядно потрепали евреев, применяя приёмы советского общевойскового боя. Особенно неприятным открытием для американских советников и наблюдателей стали мобильные системы ПВО, механизированные подразделения активной обороны, пехота с ПТУР-ами. При едином и грамотном управлении в системе позиционных районов они превосходили тактические приёмы израильтян, наносили серьёзные потери танковым частям и авиации. А в частных контратаках часто имели успех.

(иллюстрация из открытых источников)

Именно после войны Судного Дня последние скептики Пентагона согласились, что необходима срочная реформа и составление собственной теории оперативного искусства. Иначе, с Советским Союзом на конвенциональном поле боя лучше не сталкиваться. Для составления нового Полевого Устава была объявлена широкая дискуссия в офицерском корпусе, с просьбой предложить свежие идеи ведения боя.

Сбор предложений вёлся целый год, а в 1975-ом посыпались «откровения», порой для высшего командования нелицеприятные. Коллективы новоявленных «военных теоретиков» отдельных корпусов и дивизий сначала разнесли в клочья концепцию «Третьей Мировой Бронетанковой», когда характер боев и победу определяют танковые армии. Следом пострадала корпоративная изолированность видов и родов войск, вечное перетягивание одеяла на себя. Так забрезжила идея объединенного использования всех имеющихся сил и средств в едином контуре управления, начал составляться план-проспект новой версии Полевого Устава FM 100–5, пригодного для всей Армии.

Генерал Депью вскоре столкнулся … с дефицитом «военной культуры», теоретики и практики США не имели собственного опыта разработки с нулевой отметки оперативных концепций. За помощью обратились в Западную Германию, где при деле ещё находилось немало генштабистов Третьего Рейха, восстановивших Бундесвер, «вылизавших» до идеала детище Гудериана – танковые дивизии нового строя, где эффективность достигалась не количеством атакующих бронированных машин, а гибким взаимодействием всех родов сухопутных войск в соединении.

Так родилась видовая концепция «гибридной обороны» по стандартам НАТО, предполагавшая быстрый и решительный переход в контрнаступление практически в тот же миг, как началось вражеское наступление, определилось направление главного удара. Неважно, каких успехов достигает там противник, главное – нанести по его атакующим порядкам и в других местах множество разящих ударов, используя весь спектр сил и средств. Особая роль отводилась танковым ударам с ограниченными тактическими задачами, воздушному наступлению, а «крылатая кавалерия» на вертолётах должна проникать на оперативную глубину, прикрытая всеми силами боевой авиации.

(иллюстрация из открытых источников)

Так, после семи лет ожесточённых споров и противостояний различных лобби (пехотных, танковых, авиационных, инженерных, артиллерийских и тд.) получился принципиально новый Полевой Устав FM 100–5, где страданиями и руганью была сформулирована идея межвидового взаимодействия видов и родов войск, названная «воздушно-наземной операцией». Даже в СССР были вынуждены признать, что янки и западные немцы смогли пополнить сокровищницу военно-теоретической мысли чем-то новым, оригинальным, имеющим право на существование.

Применение

А вот с этой частью не задалось, проверить на деле FM 100–5 «по стандартам НАТО» не получилось, с распадом Советского Союза исчезла сама угроза Третьей Мировой и столкновение многомиллионных армий. Удары на всю глубину операционного построения войск (с равным по силе противником), применение ядерного тактического оружия, несколько последовательных стратегических воздушных и наземных наступательных и контрнаступательных операций с целью полностью уничтожить первые и вторые эшелоны (вплоть до резервов) – в том же Кувейте и Ираке провести не удалось, основную работу выполнила авиация.

Теперь Полевой Устав FM 100–5 извлекли из-под сукна, по нему ударными темпами готовят ВСУ, а первые результаты глубокого познания «стандартов НАТО» мы наблюдаем последние несколько дней. Кто-то с удивлением, кто-то с недоумением рассматривает странную манеру ломиться раненым кабаном в плавни, двигаться скученными группами, ротными и даже батальонными колоннами по открытой местности и узким дорогам. Что за глупость, скажут многие.

Никакой глупости, всё по Уставу. Даже отсутствие господства в воздухе им предусмотрено, авиацию в таком раскладе обязана заменить «высокоточка» в лице РСЗО, массирования огня крупнокалиберной артиллерии, а в сегодняшних реалиях – ударные беспилотники. Силы и средства, наносящие разящие удары в глубину построения противника по штабам, местам скопления, складам, критически важным элементам инфраструктуры. А чтобы вражеским самолётам было трудно поражать атакующие порядки, FM 100–5 предписывает стремительность действий, максимальное сближение и круглосуточный встречный бой.

(иллюстрация из открытых источников)

Вот и видим сегодня движение колоннами, строго уставные разрывы в четыре-пять километров между головными ударными подразделениями (боевое охранение), основными силами и резервами/арьергардами в построении батальонно-тактических групп (БТГ). За одним критически важным изъятием – в пресловутом «боевом охранении» должна находиться элита батальона, старослужащие с огромным опытом, переизбытком офицерского состава, наблюдателями от других родов войск. Способные точно и детально вскрыть силы и средства противника, его построение, готовность и глубину позиций, наличие заграждений, минных полей, плотность огневых средств поддержки.

Как только «поиском контакта» (встречным боем) все без остатка задачи выполнены, главным силам переданы данные об уязвимостях и брешах в обороне, намечены пути обхода и вызваны инженерные подразделения для разминирования/разграждения, артиллерии назначены выявленные цели – головные подразделения боевого охранения занимают оборону, становятся батальонным резервом. А после массированной артподготовки всего бригадного комплекта, в игру вступают ротные тактические группы основных сил. Кто-то сковывает противника на широком фронте (не вступая в прямой огневой контакт), остальные – атакуют.

Построение выглядит так: вперёд выдвигаются боевые группы из противотанковой роты, их задача выявлять вражескую бронетехнику, наводить точечные удары своей артиллерии, корректировать действия вертолетов/самолётов огневой поддержки (сегодня – ударные беспилотники). Если враг поддается, оставляет передовые позиции – батальон строится в один эшелон, впереди идут танки, следом за ними пехота (удаление 300 метров), за их спинами – бронемашины (удаление 400 метров). БМП обязаны развернуться чуть шире по фронту, чтобы обеспечить фланги или совершить обход в нужный момент.

На всё про всё, по требованиям FM 100–5, у батальонной группы есть двенадцать часов, чтобы прорвать оборону на глубину до пяти километров. Если она в инженерном плане значится, как «долговременная», то на выполнение такой боевой задачи выделяются сутки. А коль не удалось участок изолировать от прибытия резервов противника – 48 часов. После, перегруппировавшись и восполнив потери перераспределением/сведением сил и средств – наступает фаза развитие успеха, БТГ обязана выполнить «завершающий этап операции»: занять важные объекты, узлы коммуникаций, двинуться по тылам противника, попутно уничтожая пребывающие резервы, пункты обеспечения.

Перестроившись, само собой. Боевой порядок становится более эшелонированным (для противодействия засадам, их мгновенного сбития) построение может быть уступом вправо-влево, углом вперед-назад в зависимости от особенностей местности. Если разведка и боевое охранение сообщают о наличии крупных сил противника – батальон вновь перестраивается в один-два эшелона, таранным ударом ввязывается в бой, не давая врагу создать линии обороны, окопаться и укрепиться.

(иллюстрация из открытых источников)

В случае несоблюдения темпов, бригадный командир обязан (!) отправить застопорившейся БТГ весь свой резерв, обычно это две-три роты на бронетехнике при поддержке танкового взвода и нескольких мобильных батарей миномётов. Либо затребовать общевойсковую поддержку всего соединения, если успех не удаётся развить собственными силами. Всё нацелено в Полевом Уставе FM 100–5 на стремительность, натиск и маневр. Командир волен выбирать любые тактики наступления на своё усмотрение (просачивание, охват, удар по фронту, изоляция узлов обороны), но … кровь из носу должен следовать за временными показателями.

Вот тут и кроется главный изъян «стандартов НАТО» (хотя попробуй выполни безукоризненно выше перечисленное, ага) – они не предусматривают оперативных пауз для уточнения обстановки, если БТГ поставлена задача вышестоящим штабом пробить оборону противника (и разгромить его) на полосе в 3-5 километров, в глубину 5-7 километров, а то и до десяти – дай конечный результат. Поскольку за спиной уже бьёт копытом бригадный резерв, у которого задача развить успех, есть свои жёсткие нормативы движения и временные горизонты. И тылы бригадные тоже выдвинулись, торчат колоннами где придётся.

А поскольку «стандартами НАТО» предусмотрено беречь своих командиров бригад и выше, предписывается держать штабы на слишком большом расстоянии от линии соприкосновения (до 30 км) – в случае любого системного сбоя начинается лавинообразный процесс неверной оценки обстановки, ошибочных решений. Изъята пресловутая «оперативная пауза» в советском и немецком военном искусстве, когда даже маршалы и фельдмаршалы выезжают в боевые порядки атакующих подразделений, лично оценивают обстановку и приступают к плану «Б», если первоначальный начинает буксовать.

командно-наблюдательный пункт (иллюстрация из открытых источников)

Выводы накоротке будут: FM 100–5 хорош в одной компоненте, прекрасно выстроены несколько тактических схем типа «определения уязвимого фланга», «стыка частей и соединений», массирование ударов путем переброски всех сил и средств в наметившийся прорыв. Неплохие приёмы по блокированию, сковыванию, изоляции и охвату узлов долговременной обороны, такое достигается высокой мобильностью ротных тактических групп. Благодаря хорошей связи, своевременной поддержке высокоточной артиллерии, способной без перерасхода БК хирургически вскрывать любые «опрорники» на очень большую глубину – «стандарты НАТО» кажутся венцом военного искусства. Теоретически …

На практике надеясь на высочайшую выучку личного состава. И завышенные требования к офицерскому корпусу нижнего и среднего звена, от действий которого зависит почти всё. Поскольку после первого выстрела в боевом охранении батальона, именно командиры на местах получают всю полноту власти, могут проявлять инициативу и лучиться смекалкой. Но обязаны строго следовать за часовой стрелкой своих часов, поскольку за их спиной запускается гигантский механизм «воздушно-наземной операции» дивизионного, корпусного или армейского уровня.

Стоит где-то одной шестерне провернуться вхолостую – начинается хаос и столпотворение, опасное скопление резервов и тылов в зоне огневого поражения неподавленной обороны противника, утрата общего командования, чудовищные потери в отчаянных лобовых атаках в погоне за временными нормативами. Что мы сегодня и наблюдаем во всей красе в украинском «наступе». Именно это словечко тоже войдёт в учебники военного искусства, как имя нарицательное, уверен. Когда гонор, самонадеянность, недооценка сил сопротивления помножены на недостаточную выучку, поспешное обучение личного состава, безграмотность офицеров. И людобойские повадки высшего командования, которому дай результат невзирая на цену.