Когда они вер­нут­ся с… (рас­сказ сту­ден­та ака­де­мии куль­ту­ры Ивана Ша­ба­но­ва - ху­дож­ни­ка, о своем СВО)

Про­сто хочу оста­вить  это у себя в блоге. По­ни­маю: ко­пи­па­с­та.  Ко­рот­ко от себя на­пи­шу в при­ме­ча­нии. 

О фрон­то­вом опыте, по­те­рях и об­ре­те­ни­ях, о науке вы­жи­вать, силе прав­ды и спра­вед­ли­во­сти наш раз­го­вор с де­мо­би­ли­зо­ван­ным сту­ден­том Лу­ган­ской ака­де­мии куль­ту­ры и ис­кус­ства им. Ми­ха­и­ла Ма­ту­сов­ско­го, доб­ро­воль­цем Ива­ном Ша­ба­но­вым.

Марш-​бросок в леса и окопы

Они вышли на свои пер­вые по­зи­ции на тре­тий день спе­цо­пе­ра­ции, когда там сто­я­ла cемерка (7-я бри­га­да ЛНР), и ее как раз "об­лу­пи­ли".

А они вышли со зна­ме­нем.

- С нами все­гда было пол­ко­вое знамя. От него воз­ни­ка­ло ощу­ще­ние, что мы на Пер­вой ми­ро­вой. Хотя и на Граж­дан­ской тоже...

Это был день, когда из-за нераз­бе­ри­хи пер­вых дней ели зна­ме­ни­тый в 208-м полку "снеж­ный суп" - две банки лечо, банка ту­шен­ки, снег вме­сто воды, одна бу­хан­ка хлеба на 70 че­ло­век. И, может быть, от того, что было го­лод­но, они сели на по­зи­ции тихо-​тихо.

^{(стихи  и  рисунок в фронтовом  дневнике)}

- Если бы мы себя чуть-​чуть вы­да­ли, нас бы, на­вер­ное, сразу уни­что­жи­ли.

Едим мо­ро­же­ное и пьем чай в хо­ро­шем лу­ган­ском кафе, почти ре­сто­ране. Рядом кто-​то ва­льяж­но вто­рой час ка­лья­нит. У кого-​то по­хри­пы­ва­ет в на­уш­ни­ках рэп.

- Вы еще там? - спра­ши­ваю Ваню.

- Пе­ре­се­ля­юсь, - улы­ба­ет­ся. - По марш­ру­ту Ре­мар­ка. Из "На За­пад­ном фрон­те без пе­ре­мен" в "Три то­ва­ри­ща".

На фрон­те он ока­зал­ся в счи­та­ные дни. Сидел вот в таком же, как мы сей­час, кафе и празд­но­вал дем­бель друга. Друг со­брал­ся пре­дать­ся мир­ной жизни и по­сту­пил в ака­де­мию Ма­ту­сов­ско­го. Под виски, раз­го­во­ры и игру в карты при­шло се­рьез­ное со­об­ще­ние о бо­е­вых дей­стви­ях. И друг, забыв, что он сту­дент, ска­зал: мне надо идти в во­ен­ко­мат. Вме­сте пой­дем, ото­зва­лась ком­па­ния.

По­па­ли в 208-й полк. Про­шли уже зна­ме­ни­тый в Лу­ган­ске "ле­дя­ной поход" - пеший марш-​бросок на фронт в леса под Кре­мен­ной, 50 с лиш­ним км.

И мы вдруг сразу со­еди­ни­лись

В том по­хо­де кто-​то из на­спех мо­би­ли­зо­ван­но­го на­ро­да падал под "КРАЗ" от уста­ло­сти, кто-​то сва­ли­вал­ся с ин­суль­том. Что было де­лать их ком­пол­ка с сер­деч­ни­ка­ми и эпи­леп­ти­ка­ми? Разве что не по­бо­ять­ся ска­зать об этом прав­ду в ка­ме­ру до­ку­мен­таль­но­го кино.

- Можно было легко за­мерз­нуть на­смерть: упал в снег, за­снул и все. Я видел мерт­вых людей, вмерз­ших в землю, а рядом живые ели ту­шен­ку.

- Мы си­де­ли в лесу, и я спро­сил: "То­ва­рищ под­пол­ков­ник, а по­че­му не за­лить все эти леса на­пал­мом?" И он ска­зал: "Не так­ти­ка рус­ско­го сол­да­та. Так­ти­ка рус­ско­го сол­да­та - мерз­нуть".

Потом про­шел слух, что укро­пы пе­ре­оде­лись в нашу форму и стре­ля­ют. Никто не до­ве­рял ни­ко­му, все при­сталь­но вгля­ды­ва­лись друг в друга. Стали про­ска­ки­вать мо­мен­ты эмо­ци­о­наль­но­го озве­ре­ния - парня силь­но из­би­ли за то, что тот под­сел к ко­ст­ру по­греть­ся, не под­ки­нув дров. Зато у дру­го­го ко­ст­ра му­жи­чок лет 50 до­стал кусок сала: да­вай­те по­едим, на, кушай, сей­час кон­сер­вы от­кро­ем.

- И мы вдруг все со­еди­ни­лись. Фронт - уве­ли­чи­тель­ное стек­ло: пло­хое де­ла­ет ужас­ным, а хо­ро­шее - ве­ли­ким.

По­на­ча­лу им ка­за­лось, что пе­хо­та в такой - ар­тил­ле­рий­ской - войне нигде, кроме штур­мов, осо­бен­но и не нужна. Что она для того, чтоб по ней стре­ля­ли. А она си­де­ла и "за­гре­ба­ла люлей". Тем более что от­ве­чать вна­ча­ле им тол­ком было нечем. Потом все от­ла­ди­лось.

И они уви­де­ли своих ко­ман­ди­ров.

Бо­же­ствен­ные ко­ман­ди­ры

Рот­ный Рыжий и зам рот­но­го Скай были опыт­ны­ми ту­ри­ста­ми и за­ка­лен­ней­ши­ми мега ха­риз­ма­тич­ны­ми во­я­ка­ми - с 2014 года.

- От них все­гда было чув­ство, что ты рядом с живой ле­ген­дой. Идем по лесу, го­лод­ные, мерз­нем, а Рыжий вдруг го­во­рит, что сей­час на нас пой­дут: "Ну что, муж­чи­ны, по­стре­ля­ем?". И все сразу со­бра­лись...

Он взял мар­кер и каж­дый сна­ряд под­пи­сал. "За укра­ден­ную юность". "За слезы се­стер и ма­те­рей". И ри­су­нок на­ри­со­вал - сол­да­тик и над­пись: "Ваня, 21 годик"

Скай и Рыжий все пе­ре­но­си­ли так спо­кой­но, а в дви­же­ни­ях их была такая уве­рен­ность, что не дер­жав­шие в руках ору­жия сту­ден­ты, ав­то­ма­ти­че­ски вы­хо­дя из ре­жи­ма "хо­лод­но и страш­но", все де­ла­ли, как Скай и Рыжий.

Иван рядом с ком­пол­ка Вла­дом Баг­рин­це­вым: фото из те­ле­фо­на ма­те­ри. Фото: Елена Яко­вле­ва

Рот­ные ни­ко­гда не си­де­ли в штабе, все­гда были рядом. Не чу­ра­лись руч­ной ра­бо­ты, по­мо­га­ли ко­пать окопы. И мерз­ли в них вме­сте со всеми.

- Если су­дить по Скаю и Ры­же­му, у нас точно было одно из самых мощ­ных под­раз­де­ле­ний на Дон­бас­се. Не хотел бы я быть по ту сто­ро­ну от этих пар­ней.

А был еще и Жига, рус­ский доб­ро­во­лец из 6-го ка­за­чье­го полка и одной ту­сов­ки с Рыжим и Скаем, а еще Чет­вер­ка и Кас­пер.... Ну и, ко­неч­но, ком­пол­ка Влад Баг­рин­цев, Казак, Ва­ле­рьич тоже ле­ген­да. Где можно найти ком­пол­ка на пе­ред­ке, чтобы сидел рядом с пе­хо­той и мерз, и го­ло­дал.

И со­всем "бо­же­ствен­ным дядь­кой" был стар­ши­на их Ко­лы­ван.

- Все­гда обо всех бес­по­ко­ил­ся, на­кор­мит, что-​то новое по­ка­жет. По­сто­ян­но на­хо­дил нам какие-​то новые иг­руш­ки, то гра­на­ту при­не­сет, то где-​то раз­до­был ОЗК (хим­за­щи­та). И го­во­рит мне: сынок, возь­ми. Зачем, Ко­лы­ван, мне непро­мо­кай­ку из дома при­сла­ли. А он мне: ду­ра­чок, ОЗК дер­жит 5 се­кунд под на­пал­мом.

Ко­лы­ван в кам­па­нии 2014 года в Ру­беж­ном воз­глав­лял атаку, и ему очень силь­но про­стре­ли­ли ногу. В конце 50-​километрового марш-​броска его нашли по­за­ди всех устав­ше­го, блед­но­го, стали са­жать в ма­ши­ну, а он: где моя рота? Что с моей ротой?!

- Если бы нога ему поз­во­ля­ла бе­гать и стре­лять, я думаю, он бы еще на­ку­ро­ле­сил. Ни­ко­гда не за­бу­ду, как в Ли­мане он ездил на раз­би­том бу­си­ке в па­па­хе и в шутку кри­чал нам (он от кон­ту­зии по­сто­ян­но кри­чал): "На Львив туды?". Туды, бать­ко, туды, кри­ча­ли мы.

Так­ти­ка и ма­нев­ры

Азы так­ти­ки им пер­вый раз на­ча­ли по­ка­зы­вать через пол­го­да, когда от­ве­ли в еще спо­кой­ный Лиман. И на по­ли­гон там же по­вез­ли, "по­стре­лять­ся". Лиман тогда не счи­тал­ся го­ря­чей точ­кой.

И у них там был хо­ро­ший кон­такт с мест­ным на­се­ле­ни­ем.

- К нам на блок­пост то и дело при­хо­ди­ли за по­мо­щью. Мы по­сто­ян­но чем-​то де­ли­лись. Я про­сил род­ных при­сы­лать мне нуж­ные мест­ным ле­кар­ства, и крест­ная со­би­ра­ла по­сыл­ки. Если какие вкус­няш­ки у нас были, тоже де­ли­лись. Осо­бен­но с детьми. У меня даже де­воч­ка на­ри­со­ва­лась одна, из Ли­си­чан­ска. Какая-​то теп­ло­та воз­ник­ла между нами.

Хотя в Ли­мане были и ин­ци­ден­ты. Сто­яв­шие на блок­по­сту ре­бя­та (свои, из 208-го) хитро об­счи­та­ли ли­ман­ско­го деда и по­тра­ти­ли его пен­сию на водку.

- Мы, ко­неч­но, деду все вер­ну­ли. Ну а по по­во­ду них ре­ши­ли, что таких ис­це­ля­ет руч­ной труд. О, как они у нас ко­па­ли тран­шеи и окопы! Мы за­хо­ди­ли и как в филь­ме про Шу­ри­ка го­во­ри­ли: "Ну, граж­дане ал­ко­го­ли­ки, ху­ли­га­ны, ту­не­яд­цы...".

Вспо­ми­ная, как пре­не­бре­жи­тель­но ему ты­ка­ли с 2014 года во время по­ез­док к ба­буш­ке в Ли­си­чанск: "Чому не дер­жав­ною, чому рос­сий­скою раз­мо­в­ля­ешь?", Иван ста­рал­ся не оби­деть ни­ко­го из го­во­ря­щих на мове.

^{Фронтовой дневник Ивана Шабанова. На страничке наклеены первоцветы. Фото: Елена Яковлева}

- Я укра­ин­ский учил в укра­и­но­языч­ном клас­се. Фольк­лор знаю, эс­те­ти­ку, песни. У меня было пер­вое место по "Укра­и­нознан­ству, мисто Лу­ганск".

Но от ад­ре­со­ван­ных Дон­бас­су вы­ве­сок "Як що вам об­рыд­ли щи, по­вер­тай­те ва­рить борщи" и от пре­не­бре­же­ния к го­во­ря­щим на рус­ском его про­сто пе­ре­мы­ка­ло.

Когда на­ча­лось от­ступ­ле­ние из Ли­ма­на, ра­ни­ло его друга Димку, с ко­то­рым они при­шли в во­ен­ко­мат доб­ро­воль­ца­ми.

- Я на­кла­ды­ваю ему жгут, оскол­ки летят, и наш ав­то­бус глох­нет. Вы­ска­ки­ваю, вы­тас­ки­ваю Димку. Он - мне: "Ваня, бе­ре­ги Ка­тю­ху (де­вуш­ку его)". Я: "От­ста­вить, я на твоей сва­дьбе буду гу­лять". А все едут мимо. И я уже думал: все. Но тут нас уви­дел ко­ман­дир наш Колос. Как он гнал на вось­ме­роч­ке своей! Это и спас­ло Димке руку.

После Ли­ма­на опять леса под Кре­мен­ной. Мок­рые, хо­лод­ные.

- Меня при об­стре­ле кон­ту­зи­ло и тош­ни­ло, я по­сто­ян­но кон­фет­ки ел.

Страш­но раз­дра­жа­ло, что по ним все пу­ля­ют и пу­ля­ют, зем­лей при­сы­па­ет в окопе, а они ни­че­го в ответ...И он за­пи­сал­ся на "Пар­ти­зан" - од­но­за­ряд­ный "Град".

- Наши рот­ные - Жига, Чет­вер­ка - умуд­ри­ли меня. По­ка­за­ли, как за­ря­жать, как вы­став­лять ко­ор­ди­на­ты... Рус­ская сме­кал­ка во­ен­ная, она за­ме­ча­тель­ная. В общем, наш "Пар­ти­зан" кого-​то там по­кош­ма­рил.

А Ваня взял мар­кер и каж­дый сна­ря­дик под­пи­сал. "За укра­ден­ную юность". "За слезы се­стер и ма­те­рей". Писал имена по­гиб­ших со­слу­жив­цев. От­рыв­ки из песен ("Из­ви­ни­те, ма­тюк­ли­вых"). И ри­су­но­чек на­ри­со­вал - сол­дат и над­пись: "Ваня, 21 годик".

Лю­ти­ки на фрон­те и в ака­де­мии

Указ пре­зи­ден­та о де­мо­би­ли­за­ции сту­ден­тов был летом, а де­мо­би­ли­зо­ва­ли их, когда шел пер­вый снег. От пер­во­на­чаль­ных 90 че­ло­век в роте перед отъ­ез­дом Вани с фрон­та оста­лось мень­ше 30. По­гиб­ли немно­гие, но были же и 300-е, и сочи (са­мо­воль­но оста­вив­шие часть), с ними по­на­ча­лу ни­че­го нель­зя было сде­лать, не было за­ко­на. Может быть, кого-​то и вли­я­тель­ные ро­ди­те­ли от­ма­зы­ва­ли, но таких точно было немно­го. Мно­гие из "ма­ту­сов­ских" зимой 2022-го об­мо­ро­зи­ли ноги.

- Но один хо­ро­ший че­ло­век - Лютик, он же Белый, потом вер­нул­ся ... с об­мо­ро­жен­ны­ми но­га­ми. По­че­му? По­то­му что "своих не бро­са­ем".

Доль­ше всех из "ма­ту­сов­ских" на фрон­те про­был зав­ка­фед­рой стан­ко­вой жи­во­пи­си Олег Ни­ко­ла­е­вич Безуг­лый. За­ме­ча­тель­ный ху­дож­ник. Му­же­ствен­ный че­ло­век. Осто­рож­ный.

- Я, на­при­мер, вы­бе­гал по­сни­мать, куда при­ле­те­ло, чтобы взвод­ни­ку потом по­ка­зать. А он все по­вто­рял мне вслед: "Мо­ло­дой, не надо рис­ко­вать"...

В первую офи­ци­аль­ную уволь­ни­тель­ную они ехали из Ли­ма­на на ма­шине втро­ем.Вклю­чи­ли "Ко­ро­ля и шута": "Крик по­до­бен грому, дайте людям рому".

Потом их при­во­зи­ли в Лу­ганск, чтобы по­ка­зать в ака­де­мии фильм о них, сня­тый крас­но­дар­ским ки­но­до­ку­мен­та­ли­стом Ва­ле­ри­ем Ти­мо­щен­ко. После филь­ма они вышли на сцену.

- Ска­за­ли, что живем от при­ле­та до при­ле­та. Пока есть воз­мож­ность - живем. Все мол­ча­ли и пла­ка­ли.

И он почему-​то, уез­жая после филь­ма, по­ду­мал, что это в по­след­ний раз. И пер­вый раз за­пла­кал.

Его про­во­жа­ли дру­зья. Их всех рас­ки­да­ло. Игорь попал в Изюм, еще один друг - в Ба­ла­клею, Сашка А-в - под Со­ле­дар. И каж­дый хлеб­нул горя. Са­мо­го боль­шо­го - Игорь. У него погиб отец. Пой­мал оско­лок. Не до­бе­жал до окопа.

Он еще много чего уви­дел на фрон­те перед де­мо­би­ли­за­ци­ей. Встре­ти­лись и пе­ре­зна­ко­ми­лись с ве­те­ра­на­ми Чечни. С "ва­г­не­ра­ми", при­чем с зэ­ка­ми ("Еды под­ки­ну­ли им, па­ца­ны сияли от сча­стья). Потом сдру­жи­лись с ре­бя­та­ми из Са­ма­ры, му­зы­ку друг другу ки­да­ли через те­ле­фон, фо­то­гра­фии. Патчи да­ри­ли. Он очень много раз­да­рил смеш­ных пат­чей: "Сла­бо­умие и от­ва­га"из "Чипа и Дейла", "Иди за мной, я сам за­блу­дил­ся", "Я про­шел там, где волки го­ло­да­ли", "Оur business is death, and business is good", "Быть добру", " Учите рус­ский".

Несмот­ря на то что все другу к другу при­тер­лись, ино­гда очень хо­те­лось от­дох­нуть ото всех.

- Тогда я ухо­дил в себя и на­чи­нал что-​то пи­сать. Стихи и ри­сун­ки меня спа­са­ли...

Ну и по­сто­ян­ные фи­ло­соф­ские споры. О пре­иму­ще­ствах раз­ных ре­ли­гий. О по­ли­ти­че­ской "ко­ор­ди­нат­ной пря­мой". Об устрой­стве Рос­сии.

- Дошло до Ли­мо­но­ва. Но мое по­ко­ле­ние уже почти не знает, кто такой Ли­мо­нов. Ин­те­ре­сы дру­гие - день­ги, жен­щи­ны, ал­ко­голь...

У меня од­но­класс­ник воюет на той сто­роне

На фрон­те его не остав­ля­ло чув­ство, что идет Граж­дан­ская война.

- У меня од­но­класс­ник воюет на той сто­роне. Тоже Иван... Мы с ним как-​то спи­са­лись... - Живой? - спро­сил он. - Живой, - го­во­рю и до­бав­ляю: - Может, когда все за­кон­чит­ся, пива вы­пьем? - Ну слава Богу, что живой, - от­ве­тил он.

Он пе­ре­ехал с ро­ди­те­ля­ми в 2014 году, и у него дру­гие взгля­ды, ко­неч­но.

Иван любит укра­ин­ские песни. К на­ро­ду хо­ро­шо от­но­сит­ся... Но власть Укра­и­ны ка­жет­ся ему пре­ступ­ной и хо­ро­шо усво­ив­шей толь­ко пре­муд­ро­сти док­то­ра фи­ло­соф­ских наук Геб­бель­са..

Уве­рен, что у них очень хо­ро­шая про­па­ган­да. А наша хро­ма­ет.

- Или песни. У нас тоже есть хо­ро­шие, по ма­ми­ным сти­хам, на­при­мер. Аким Апа­чев есть. "Ар­ба­лет", "Ста­лин­град" "Любэ". Но у них песни очень ли­ри­че­ские и при этом с вы­со­ким уров­нем про­па­ган­ды...

Иван спра­ши­вал своих: за что воюет рус­ский сол­дат, какая рус­ская идея?

У него есть своя лич­ная идео­ло­гия.

- Я по­ни­мал, что если они сюда зай­дут, они вы­ре­жут мою семью... Де­душ­ку. Мать. Дру­зей. По­дру­гу, она из семьи во­ен­ных. И я шел за­щи­тить то, что люблю. И ото­мстить за 2014 год. За Одес­су, за Дом проф­со­ю­зов. За об­стре­лы Лу­ган­ска. За двор в Ли­си­чан­ске, в ко­то­ром рос, его про­сто снес­ли об­стре­лом. За мно­го­про­филь­ную гим­на­зию, где учи­лась моя мама и я один месяц, ее тоже изуро­до­ва­ли...

Ну и, ко­неч­но, в его идео­ло­гии: есть такая про­фес­сия - Ро­ди­ну за­щи­щать.

- Дед у меня во­е­вал с 2014-го. Пра­дед в Ве­ли­кую Оте­че­ствен­ную на Бал­тий­ском флоте. Пра­пра­дед участ­во­вал в Пер­вой ми­ро­вой. По ба­буш­ки­ной линии - пар­ти­за­ны из Ли­си­чан­ска, целая книга о них на­пи­са­на - "Пар­ти­за­ны Чер­но­го­рья".

Иван уве­рен, что все за­кон­чит­ся по­бе­дой спра­вед­ли­во­сти.

- На нас же на­па­ли в 2014-м. И нам надо дойти до тех гра­ниц, ко­то­рые обез­опа­сят нас от их об­стре­лов.

В этом ко­лос­саль­ном кон­флик­те ему боль­ше всего жаль обыч­ных людей.

- Когда мы ухо­ди­ли из Ли­ма­на, ви­де­ли, как люди раз­во­ди­ли ру­ка­ми: что мы будем те­перь де­лать? Как быть обыч­ным дедушкам-​бабушкам 60-80 лет, ко­то­рые без хо­зяй­ства уже ни­ку­да не пой­дут? Даже за теми, кого счи­та­ют пра­вы­ми.

А еще ему жаль детей. У него в 2014 году од­но­класс­ни­цу убили укра­ин­цы. На посту, с ма­те­рью. Все тогда разъ­ез­жа­лись из го­ро­да, и их где-​то на вы­ез­де. Го­во­ри­ли, что "азов­цы" (за­пре­ще­ны в РФ. - Прим. ред.). В Лу­ган­ске нет семьи, ко­то­рая бы кого-​то не опла­ки­ва­ла.

По­че­му нель­зя за­лить леса на­пал­мом

Он учит­ся на ани­ма­то­ра, но пока не смо­жет сни­мать мульт­филь­мы.

- Ани­ма­ция - класс­ная вещь, но за нее надо брать­ся с ду­шев­ным спо­кой­стви­ем и доб­ро­той. Муль­ти­ки долж­ны нести добро. Даже если они про войну. А сей­час, с кем бы я ни об­щал­ся, каж­дый хочет ска­зать какую-​то прав­ду. Во­прос: будет ли она вос­тре­бо­ва­на?

Иван на­де­ет­ся опуб­ли­ко­вать свои фрон­то­вые днев­ни­ки с ри­сун­ка­ми и сти­ха­ми. От спон­со­ров от­ка­зы­ва­ет­ся. После до­во­ен­ной ра­бо­ты в цирке с зар­пла­той в 6 тысяч руб­лей он те­перь себе ка­жет­ся Кре­зом.

Хочет по­ехать в Моск­ву к друзьям-​реконструкторам. Мно­гие из его клуба во­е­ва­ли. И со вре­ме­нем про­дол­жить ре­кон­стру­и­ро­вать. Первую ми­ро­вую и Граж­дан­скую войну...

Он ду­ма­ет, что СВО ча­стич­но за­бу­дет­ся, ча­стич­но пе­ре­рас­тет во что-​то дру­гое.

И про­дол­жа­ет вспо­ми­нать, как в 2014-м пер­вый раз уда­ри­ли по Лу­ган­ской об­лад­ми­ни­стра­ции...

- Я был со­всем неда­ле­ко. И у меня тогда воз­ник­ло - от уви­ден­но­го - же­ла­ние мести. Вот бы их ро­ди­те­ли по­пла­ка­ли и их го­ро­да по­го­ре­ли... Но сей­час я так не думаю.

По­то­му что, как го­во­рил им на фрон­те ком­пол­ка, это не так­ти­ка рус­ско­го сол­да­та.

- Мы си­де­ли в лесу, и я спро­сил: "То­ва­рищ под­пол­ков­ник, а по­че­му не за­лить все эти леса на­пал­мом?" И он ска­зал: "Не так­ти­ка рус­ско­го сол­да­та. Так­ти­ка рус­ско­го сол­да­та - мерз­нуть".