2022 год стал годом возвращения холодной войны. Но в 2023 году Вторая холодная война может стать Третьей мировой — с Китаем в качестве арсенала демократии. Война — это ад на земле. Но если вы сомневаетесь в этом, посмотрите фильм Эдварда Бергера "На Западном фронте без перемен", новую душераздирающую экранизацию классического антивоенного романа Эриха Марии Ремарка 1929 года от канала Netflix.

Конечно, даже маленькая война — это ад для тех, кто на нее попал. Но мировая война — это худшее из того, что мы, люди, когда-либо совершали в отношении друг друга. В запомнившейся многим статье, опубликованной в прошлом месяце, Генри Киссинджер размышлял о том, "Как избежать новой мировой войны". В 1914 году "страны Европы, недостаточно понимавшие то, как новые технологии укрепили их вооруженные силы, приступили к беспрецедентному уничтожению друг друга". Затем, после двух лет резни поставленной на "промышленную" основу, "главные участники боевых действий на Западе (Великобритания, Франция и Германия) начали искать возможности прекращения этой бойни". Но даже при посредничестве США эти попытки не удались.

Киссинджер задал важный вопрос: "Находится ли сегодня мир в таком же „поворотном моменте“ (как возможность мира в 1916 году) на Украине, поскольку зима налагает паузу на широкомасштабные военные действия там?" В это время в прошлом году я предсказал, что Россия войдет на Украину. Год спустя, вопрос заключается в том, есть ли какой-либо способ положить конец этому конфликту, или ей суждено перерасти в нечто гораздо большее?

Как справедливо отмечает Киссинджер, две ядерные державы в настоящее время спорят о судьбе Украины. Однако США и их союзники воюют не прямо, а предоставляя Украине то, что Алекс Карп, исполнительный директор Palantir Technologies Inc., называет "мощью передовых алгоритмических военных систем". Они теперь настолько сильны, сказал он недавно Дэвиду Игнатиусу из Washington Post, что "сравнимы с применением тактического ядерного оружия против противника, имеющего только оружие обычное". Найдите минутку, чтобы обдумать последствия этого.

Но война — это не только финансы и деньги. Это еще и мобилизация всех реальных ресурсов: каждая великая держава должна иметь возможность кормить свое население и поддерживать свою промышленность. Во времена высокой взаимозависимости (глобализации) великая держава должна сохранять способность вернуться к самодостаточности во время возможной войны. А самодостаточность делает вещи более дорогими, чем они стоят тогда, когда мир полагается на свободную торговлю и преимущества экономического сотрудничества. На протяжении всей истории основным источником военной мощи любого государства было технологическое превосходство в вооружении, включая разведку и средства связи. Поэтому критический вопрос заключается в следующем: без каких ключевых исходных факторов невозможно создание современной армии? В 1914 году это были уголь, железо и производственные мощности для серийного производства артиллерийских орудий и снарядов, а также пароходов. В 1939 году это были нефть, сталь, алюминий и производственные мощности для серийного производства артиллерии, кораблей, подводных лодок, самолетов и танков. После 1945 года было все вышеперечисленное плюс научно-технические возможности для производства ядерного оружия.

Сегодня жизненно важными факторами является способность массового производства высококачественных полупроводников, спутников и алгоритмических систем ведения войны, которые от них зависят. Каковы основные уроки мировых войн ХХ века? Во-первых, это то, что сочетание у Америки технологического и финансового превосходства с огромными природными ресурсами превзойти было невозможно. Во-вторых, это то, что господствующие англоязычные империи были плохи в плане сдерживания. Великобритании дважды не удалось заставить Германию и ее союзников отказаться от ставки на мировую войну. Это произошло главным образом потому, что как либеральные, так и консервативные правительства не желали просить избирателей о жертвах в мирное время. И они потерпели фиаско в управлении государством. Результатом стали два очень дорогостоящих конфликта, которые стоили утраты такого количества человеческих жизней и материального богатства, которое значительно превзошло такие же затраты при проведении эффективной политики сдерживания. Для Британии это закончилось полным истощением и невозможностью дальше сохраняться как империи.

США стали доминирующей англоязычной империей со времен Суэцкого кризиса 1956 года. Угрожая ядерным Армагеддоном, США успешно удержали Советский Союз от продвижения его марксистско-ленинской империи в Европе дальше пределов рек Эльбы и Дуная. Но Америка потерпела относительную неудачу в предотвращении распространения коммунизма поддерживаемыми Советским Союзом организациями и режимами в так называемом Третьем мире.

И сегодня США по-прежнему плохо владеют искусством сдерживания. Последним объектом американского сдерживания является Тайвань, фактическая автономная демократия, которую Китай называет своей территорией. В октябре администрация президента Джо Байдена с опозданием опубликовала свою Стратегию национальной безопасности. Такие документы — это всегда работа огромного коллектива, но внутренний диссонанс в нем не должен быть таким очевидным, как в этом. "Эпоха после холодной войны окончательно закончилась, — заявляют авторы, — и между крупными державами идет конкуренция за то, что будет дальше". Однако тут же: "Мы не ищем конфликта или новой холодной войны". Потому что у крупных держав есть "общие проблемы", такие как изменение климата, COVID-19 и другие пандемические заболевания.

С другой стороны, "Россия представляет непосредственную угрозу свободной и открытой международной системе, неразумно попирая сегодня основные законы международного порядка, как показала ее жестокое поведение в ходе спецоперации против Украины". Тем временем, "Китай является единственным конкурентом, имеющим не только намерение изменить международный порядок, но и все большую экономическую, дипломатическую, военную и технологическую мощь для достижения этой цели". Так что же предпримут США, чтобы сдержать этих соперников? Ответ звучит удивительно похоже на то, что было во времена холодной войны:

 • "Мы создадим самые сильные коалиции для продвижения и защиты свободного, открытого, процветающего и безопасного мира".

• "Мы будем уделять первоочередное внимание сохранению прочного конкурентного преимущества над КНР при одновременном сдерживании все еще крайне опасной России".

• "Мы должны обеспечить, чтобы наши стратегические конкуренты не могли использовать фундаментальные американские и союзнические технологии, ноу-хау или данные для подрыва безопасности Америки и союзников".

Другими словами: создаем и поддерживаем альянсы и стараемся не допустить, чтобы другая сторона догнала вас в технологическом плане. Это стратегия прошлой холодной войны во всем, кроме названия. Поддержка США Украины после начала российской СВО 24 февраля, несомненно, привела к ослаблению путинского режима. Российские военные понесли потери в подготовленной живой силе и технике. Возможно, российская экономика сократилась не так сильно, как надеялся Вашингтон (всего на 3,4% в прошлом году, по данным Международного валютного фонда), но российский импорт сократился из-за западного экспортного контроля. По мере истощения запасов импортных комплектующих и оборудования, имеющихся у России, российская промышленность столкнется с глубокими сбоями, в том числе в оборонном и энергетическом секторах.

В прошлом году Россия прекратила экспорт газа в Европу, который она не может перенаправить другим потребителям из-за отсутствия альтернативных трубопроводов. Путин думал, что газовое оружие позволит ему разделить Запад. Пока это не сработало. Россия также пыталась задушить экспорт зерна по Черному морю. Но этот рычаг не имел большой стратегической ценности, поскольку больше всего от этой блокады проиграли бедные страны Африки и Ближнего Востока. Конечным результатом путинской спецоперации до сих пор было превращение России в нечто вроде экономического придатка Китая, ее крупнейшего торгового партнера. А западные санкции означают, что то, что Россия экспортирует в Китай, продается со скидкой.

Однако есть две очевидные проблемы со стратегией США. Во-первых, если системы алгоритмического оружия по мощи эквивалентны тактическому ядерному оружию, Путин в конечном итоге может быть вынужден использовать последнее, поскольку первого у него просто нет. Во-вторых, администрация Байдена, похоже, делегировала Киеву принятие решения по срокам любых мирных переговоров. Но даже те предварительные условия, которые выставили украинцы, явно абсолютно неприемлемы для Москвы. Таким образом, украинскому конфликту, похоже, суждено, как войне в Корее в "Первой холодной", затянуться до тех пор, пока дело не зайдет в полный тупик и не будет заключено перемирие, которое проведет новую границу между Украиной и Россией. Но следует учитывать, что проблема с затяжными военными конфликтами заключается в том, что общественность США и Европы, как правило, устает от них задолго до того, как это делает враг.

Китай — гораздо более крепкий орешек, чем Россия. В то время как нынешняя прокси-война сама по себе отбрасывает российскую экономику и вооруженные силы в 1990-е годы, предпочтительный подход к Китаю должен состоять в сдерживании его технологического роста, особенно в отношении, по словам советника по национальной безопасности Джейка Салливана, "технологий, связанных с вычислительной техникой, включая микроэлектронику, квантовые информационные системы и искусственный интеллект, а также биотехнологии и биопроизводство".

"Что касается экспортного контроля, — продолжил Салливан, — мы должны пересмотреть нашу давнюю установку о сохранении „относительных“ преимуществ перед конкурентами в определенных ключевых технологиях. Ранее мы придерживались концепции „скользящей шкалы“, согласно которому нам нужно опережать конкурентов только пару поколений. Это не та стратегическая ситуация, в которой мы находимся сегодня. Учитывая основополагающий характер некоторых технологий, таких как продвинутая логика и чипы памяти, мы должны сохранять гораздо большее преимущество". Санкции против России, по словам Салливана, "продемонстрировали, что контроль за экспортом технологий может быть больше, чем просто превентивным инструментом". Он может стать "новым стратегическим активом в инструментарии США и наших союзников". Между тем, США собираются увеличить свои инвестиции в отечественные полупроводники и связанные с ними аппаратные средства.

Опыт Первой холодной войны подтверждает, что такие методы могут работать. Экспортный контроль был одной из тех причин, по которым советская экономика не могла идти в ногу с американской в области информационных технологий. Вопрос в том, сможет ли этот подход работать против Китая, который сегодня является такой же мировой мастерской, какой была Америка в 20-м веке, с гораздо более широкой и глубокой индустриальной экономикой, чем та, которой когда-либо достигал Советский Союз. Читатели научно-фантастического романа Лю Цысиня "Проблема трех тел" помнят, что пришельцы с планеты Трисолярис используют межгалактическое наблюдение, чтобы остановить технический прогресс на Земле, пока их силы вторжения пробираются через глубокий космос. Может ли сдерживание развития Китая быть тем способом, с помощью которого США победят во Второй холодной войне?

Действительно, недавние ограничения Министерства торговли — на передачу Китаю передовых графических процессоров, использование американских чипов и опыта в китайских суперкомпьютерах, а также экспорт в Китай технологий производства микросхем — создают серьезные проблемы для Пекина. Они фактически отрезали Китайскую Народную Республику от всех полупроводниковых чипов высокого класса, в том числе произведенных на Тайване и в Корее, а также от всех специалистов по чипам, которые являются "жителями США", включая держателей грин-карт, а также уже являющихся американскими гражданами.

Верно и то, что у Председателя Китая Си Цзиньпина быстрых решений существующих проблем нет. Большая часть производственных мощностей Китая приходится на низкотехнологичные узлы (более 16 нанометров). Он не может за одну ночь создать материкового клона концерна Taiwan Semiconductor Manufacturing Co., которая является мировым лидером по сложности своих микросхем. Си также не может ожидать, что TSMC будет вести обычный бизнес, если Китай начнет успешное вторжение на Тайвань. Фабрики TSMC почти наверняка будут уничтожены во время войны. Даже если они выживут, они не смогут функционировать без персонала TSMC, который может сбежать с острова, и оборудования из США, Японии и Европы, которое перестанет быть доступным.

Однако у Китая есть и другие карты, которые он может разыграть. Он доминирует в переработке полезных ископаемых, жизненно важных для современной экономики, включая медь, никель, кобальт и литий. В частности, Китай контролирует более 70% производства редкоземельных элементов как по добыче, так и по переработке. Это 17 минералов, используемых для изготовления компонентов таких устройств, как смартфоны, электромобили, солнечные батареи и полупроводники. Эмбарго на их экспорт в США, возможно, не станет для нас смертельным ударом, но заставит США и их союзников в спешке искать другие источники поступления этого редкоземельного сырья.

Ахиллесовой пятой Америки часто считают ее неустойчивую бюджетную политику. По данным Бюджетного комитета Конгресса, в какой-то момент в ближайшее десятилетие платежи по обслуживанию федерального долга, вероятно, превысят расходы на оборону. Между тем, трудно однозначно определить, кто же это покупает все дополнительные казначейские облигации, выпускаемые каждый год, если Федеральная резервная система занимается количественным ужесточением? Может ли это дать Китаю возможность оказать финансовое давление на США? В июле у него имелось американских казначейских облигаций на сумму 970 миллиардов долларов, что сделало Пекин вторым по величине иностранным держателем долга США. Как часто указывается, если бы Китай решил продать свои казначейские облигации, это повысило бы доходность по облигациям США и обрушило бы доллар, хотя и не без значительной боли для самой Поднебесной.

И все же, большая уязвимость Америки может быть связана с ее ресурсами, а не с финансами. США давно перестали быть производящей экономикой. Они стали крупным импортером всего из всего остального мира. Как отмечает Мэтью Суарес, лейтенант Корпуса морской пехоты США, в своей глубокой статье в журнале American Purpose, из-за этого страна сильно зависит от мирового торгового флота. "Не говоря уже о перемещении нефти и сыпучих грузов, — пишет Суарес, — большая часть товаров, продаваемых на международном рынке, перевозится в одном из шести миллионов контейнеров, транспортируемых по морю на примерно 61 000 судах. Этот поток товаров зависит от столь же надежного параллельного потока цифровой информации".

Растущее доминирование Китая в обеих этих областях не следует недооценивать. Пекинская инициатива "Один пояс, один путь" создала инфраструктуру, которая снижает зависимость Китая от морской торговли. Тем временем Shanghai Westwell Lab Information Technology Co. быстро становится ведущим поставщиком самых передовых систем управления портами.

Конфликт на Украине напомнил о том, что нарушение торговли может стать важнейшим оружием войны. Это также напомнило нам, что великая держава должна быть в состоянии производить массовое современное оружие, с доступом к импорту или без него. Воюющие стороны в любом конфликте расходуют огромное количество снарядов и ракет, а также беспилотников, и теряют много бронетехники. Большой вопрос, возникающий в связи с возможным китайско-американским конфликтом, заключается в том, как долго США смогут его поддерживать.

Как отметила моя коллега из Гуверовского института Джеки Шнайдер, всего за "четыре месяца поддержки Украины... большая часть запасов нашего оружия, включая треть американского арсенала ПТРК „Джавелин“ и четверть американских „Стингеров“, была исчерпана". По данным Королевского института военных исследований, артиллерийских боеприпасов, которые сейчас США производят за год, хватило бы всего на 10 дней-две недели боевых действий на Украине еще на ранней стадии конфликта. В отчете Министерства обороны о промышленных мощностях США за февраль 2022 года содержится предупреждение о том, что американские компании, производящие тактические ракеты, самолеты и спутники, сократили объем производства более чем наполовину. Как я уже отмечал в другом месте, сегодня США в некотором роде находятся в ситуации Британской империи 1930-х годов. Если мы повторим ошибки, допущенные в то десятилетие сменявшими друг друга британскими правительствами, то финансово ослабленная Америка не сможет противостоять нарождающемуся альянсу России, Ирана и Китая, подобному Оси, на трех театрах военных действий: в Восточной Европе, на Ближнем и на Дальнем Востоке. Разница в том, что у нас не будет "сочувствующей индустриальной державы", которая служила бы "арсеналом демократии" — фраза, использованная президентом Франклином Рузвельтом в радиопередаче 29 декабря 1940 года.

Администрация Байдена должна быть чрезвычайно осторожной, чтобы не ввязаться в экономическую войну против Китая настолько агрессивно, что Пекин оказался бы в положении Японии в 1941 году, и у него не осталось бы лучшего выбора, чем нанести превентивный удар и надеяться на военный успех. Это было бы действительно очень опасно, так как позиции Китая сегодня гораздо сильнее, чем у Японии тогда. Киссинджер правильно беспокоится об угрозе Третьей мировой войны. Первой и второй мировым войнам предшествовали более мелкие конфликты: Балканские войны 1912 и 1913 годов, итальянское вторжение в Абиссинию (1936 год), гражданская война в Испании (1936-39 годы), китайско-японская война (1937 год). Может показаться, что украинский конфликт сейчас в целом развивается для Запада хорошо. Но при плохом раскладе он может стать предвестником гораздо более масштабной войны.