ДУГИН: применение теории хаоса к военному искусству.Часть 2-я

Начало тут (https://aftershock.news/?q=node/1187502). 

В СВО мы столкнулись с войной хаоса. 

Как классическая военная операция была спланирована и СВО, и до какого-то момента она была успешной. Пока Запад не перестроился и не начал против России полноценную войну хаоса, с использованием все спектра сетецентричных операций – масштабную информационную компанию, экономические санкции, точечный террор, политическое давление,  проведение психологических компаний, призванных дезориентировать и сбить с толку врага.
Хаос дал о себе знать и непосредственно на ТВД войны за Новороссию. Западные специалисты по сетецентричным войнам связали систему наблюдения, электронной и спутниковой разведки, управления РСЗО и другими системами, БПЛА и дронами в единый пучок, где потоки стекающейся информации мгновенно анализировались и на этом основании тут же принимались решения. При этом все военные действия в реальном времени передавались в центры ведения информационной войны, где преломлялись в зависимости от эффекта – что-то сообщалось, что-то замалчивалось, что-то искажалось, что-то просто придумывалось. Так возникало информационное цунами, захлестывающее саму Украину, страны Запада и подчиненные ими глобальные СМИ, достигая территории и самой России. Микроскопическое или даже вымышленное событие на фронте подчас раздувалось до гигантских пропорций и на основании даже не верифицируемой, но стремительно поступающей информации принимались решения на глобальном уровне. Реальность в таком процессе почти полностью исчезала за непробиваемой стеной информации, которая имела по сути чисто военный характер.
При этом российское общество, интегрированное в целом в западные технологии и системы, оказалось полностью беззащитным перед такими непрерывными атаками, которые происходили не только извне, но и изнутри.
Эффективность анархо-террора
Хаотический характер ведения войны украинской стороной проявлялся и в использовании малых коллективов. Это является еще одним принципом войн хаоса. В них важнейшую роль играют маленькие военные коллективы – ДРГ, которые действуют относительно автономно. Теория сетецентричных войн предлагает заменить саму категорию прямого и ясного приказа на «намерение командира». Это значит, что ДРГ или небольшая ячейка террористов получает не детальный план проведения операций, а лишь общие параметры и желательные цели. На практике же предоставляется возможность действовать по обстоятельствам. Если главную цель не удается поразить, но открывается неожиданная – спонтанная, непредсказуемая – возможность поразить другую, надо так и поступать.
Ведение таких автономных военно-террористических операций исторически близка анархически организованному украинскому обществу, поэтому война хаоса была воспринята киевскими войсками совершенно органично. Агрессия, садизм и удары в спину, теракты против мирного населения, стремительное проникновение вглубь противника и атака с тылу – все это психологически близко украинцам, жителям фронтира,  и многократно исторически давало о себе знать. На сей раз это полностью соответствовало новой военной теории НАТО, чьи первые принципы мы встречаем у Стивена П.Манна.

Российская адаптация к войне хаоса

Какой вывод можно было бы сделать из констатации того факта, что помимо своей воли Россия принимает участие в войне хаоса? Отчасти некоторые практические выводы уже сделаны.
Мы обратили внимание на резкое повышение значения информационного обеспечения компании и необходимости вести полноценную информационную войну, противодействовать психологическим операциям противника, создавать  собственные сети и собственные системы защиты информации.
Далее: на фронтах СВО все воочию убедились в том, какую огромную – подчас решающую – роль в боевых действиях играют разного рода беспилотники – дроны, БПЛА и т.д. Роль «умного оружия» наглядно была продемонстрирована в столкновениях с натовским вооружением, и российские военные формирования были вынуждены прямо в полевых условиях создавать систему борьбы с дронами и собственные аналогичные виды сбора информации и вооружений.
Мы пока еще не осознали необходимость оснащения всех боевых единиц – солдат и технику – самостоятельными видеокамерами и интеграцию потоков информации в едином управляющем центре. Но дело к этому идет.
ДРГ противника доставили российским войскам серьезные неприятности в силу их автономности, спонтанности и зависимости лишь от «намерения командира» (а не от строгого приказа). Вполне эффективными оказались и террористические ячейки и группы саботажа, действующие в тылу – подчас глубоком – наших войск. Ответной стратегии мы пока не разработали.
Не до конца Россия осознала и фактор скорости принятия решений, что стало фатальным в случае натовских РСЗО и особенно систем HIMARS, чье управление замыкало на себе данные спутниковой разведки, мгновенную реакцию по наведению на цель и смену локации. В нашем случае весь цикл занимает несравнимо больше времени, а инстанции принятия решения отделены от разведчиков и от исполнителей -- включая наводку и передислокацию – многочисленными формальными этапами. Война хаоса предполагает стремительность принятия решений и действий, что призвано подломить традиционные системы ведения войны. Еще одно вторжение нелинейности.
Агентура влияния в России
Не осознали мы пока еще и подрывной роли обширной сети агентуры западного влияния, действующей внутри России – тонко саботирующей решения, тормозящей необходимую подстройку общества – в том числе информационной и культурной среды – под цели СВО. Россия не ведет в полной мере не чистки от сетевой резидентуры (а ее потенциальным представителем являются любой либерал и западник). Не создан до сих пор полноценный центр ведения психологических операций против противника – ни против Украины, ни тем более против Запада.

Секрет эффективности добровольцев ДНР/ЛНР, ЧВК «Вагнер», чеченцев

Во многом Россия ведет войну по классическим стандартам, реагирую на хаос и сетецентричные вызовы реактивно и оборонительно.
При этом следует заметить, что наиболее эффективно в этой войне проявляются себя те структуры, которые интуитивно или спонтанно следуют логике хаоса. Это прежде всего ополченцы ДНР и ЛНР, привычно ведущую борьбу с Киевским режимом и использующие против хаотических украинцев ту же тактику. Далее – это ЧВК «Вагнер», также организованная по сетевому принципу, причем интегрированному с медийным холдингом и в своих действиях спокойно идущие на предельные риски. Это может служить прообразом полноценной сетевой войны. Прекрасно показывают себя этнические вооруженные формирования – прежде всего чеченские. Их стратегия включает в себя учет религиозного и этнического факторов, что делает их не просто военными единицами, но полноценной сетью.
Одним словом, и в СВО есть примеры удачного ведения войны хаоса. Но это касается отдельных сегментов российских войск и не затрагивает вооруженных сил в целом, которые ориентируются на ведение войны по старым – линейным – правилам.
В структуре ВС РФ давно необходимо было создать управление по военному исследованию хаоса. Хотя бы потому, что враг уже как минимум 30 лет вовсю разрабатывает эти стратегии, изучает новые сетевые принципы и строит именно по ним свою армию. Упуская это из виду, мы обрекаем себя на поражение.