Россия–Иран: стратегический тандем в нефтегазовой индустрии

Российско-иранское стратегическое партнерство получает конкретное отражение в недавнем, притом беспрецедентном двустороннем меморандуме «О стратегическом сотрудничестве» в нефтегазовом комплексе. Документ, подписанный в середине июля с.  г., предусматривает фактически бессрочное партнерство обеих стран в развитии иранской нефтегазовой индустрии и в их совместной энергоэкспортной политике. Меморандум подписали зампред правления ОАО «Газпром» Виталий Маркелов и глава Иранской национальной нефтяной корпорации (NIOC) Мохсен Хойстемехер в ходе онлайн-церемонии.

Переговоры по этим вопросам проводились с начала 2010-х, в ходе которых устранялись спорные, проблемные вопросы. А главным стимулом для достижения нынешних договоренностей, как отмечают иранские СМИ, стало развитие российско-иранских отношений именно на основе всестороннего стратегического партнерства Москвы и Тегерана.

Финансовые механизмы, конкретные сроки реализации меморандума будут уточнены, по предварительной информации, не позднее осени текущего года. Но сектора двустороннего взаимодействия и их содержание, предусмотренные означенным документом, вправду, беспрецедентные. Как охарактеризовал их М. Хойстемехер, глава NIOC, предусмотренные российские и российско-иранские капиталовложения в нефтегазовый комплекс Ирана «станут крупнейшими инвестициями за всю историю важнейшей отрасли иранской экономики». Они обозначаются «несколькими десятками миллиардов долларов из России в нефтяные и газовые месторождения и проекты Ирана».

Немаловажно и то, что российская сторона – в качестве оплаты Ираном российских вложений и поставок оборудования – сможет использовать часть нефтегазового сырья и продуктов его переработки, произведенных по совместным проектам. Объемы и ассортимент продукции, подлежащий использованию российской стороной, планируется уточнить до конца текущего года.

По предварительным неофициальным оценкам, пропорции сырья и готовой (переработанной) продукции в этой сфере поставок будут пропорциональными, то есть 50:50. Такой расклад выгоден РФ, прежде всего, тем, что он позволит восполнять наряду с российским производством резкое сокращение экспорта в РФ с Запада продукции нефтегазохимии в связи с антироссийскими санкциями. Прежде всего, это химические волокна и нити, сырьевые и полуфабрикатные продукты для лесо- и биохимии, для производств двойного назначения.

Совокупная инвестиционная стоимость совместных проектов, предусмотренных меморандумом, оценивается не менее чем в 40 млрд долл. (в текущих ценах). Предварительная доля российской стороны в этих инвестициях не меньше 60%, позднее этот показатель может увеличиться до 70-75%.

В целом совместные проекты, согласно документу, включают два крупных блока.

Первый – это разработка крупных запасов нефтяного, то есть попутного и природного газа Северный Парс и у острова Киш (иранские шельф и побережье в центральном и южном секторах Персидского залива) с российскими вложениями не менее 10 млрд долл. Здесь также предусмотрено применение новых российско-иранских технологий для повышения продуктивности газового месторождения Южный Парс.

Уточним: Северный и Южный Парс – среди крупнейших в мире газовых месторождений. Причем около половины этого газового района входит в морскую экономическую зону соседнего Катара: этот сектор доосваивается и разрабатывается в том числе и по ирано-катарским проектам.

Парс – один из крупнейших в мире газоресурсных районов

Суммарные запасы обоих секторов Парса (2021 г.) составляют 28 трлн кубометров газа и не менее 7 млрд тонн нефти и нефтесодержащих примесей (45 млрд баррелей). Доля иранского сектора в этих запасах  не меньше 40%. Уровень же промышленной освоенности катарского сектора пока выше, чем иранского. Поэтому в Тегеране форсируют разработку иранского района Парса с участием России. Привлечение же РФ к его доосвоению обусловлено ещё и тем, что в связи с антииранскими санкциями США и в целом Запада большинство западных компаний приостановили (в конце 2010-х) участие в разработке иранской части того района или вообще вышли из соответствующих проектов. При этом они переориентировали свои вложения в катарский сектор Парса.

Соответственно, возникает «перекос» в освоении столь крупных ресурсов в пользу Катара, а это невыгодно Ирану и по политическим причинам.

Второй блок российского инвестиционно-технологического участия в нефтегазовой индустрии Ирана, согласно меморандуму, – это капвложения (в основном российские) до 15 млрд долл. в организацию экспорта российского газа через Иран и соответственно иранского газа в соседние Оман и Пакистан, а в перспективе и в Индию (через Пакистан). Речь идет в том числе о поставках в эти страны и сжиженного природного газа после реализации – тоже с российским участием – не менее трех южноиранских СПГ-проектов, запланированных невдалеке от вышеупомянутых запасов иранского газосырья (у острова Киш и в иранской части Парса).

По имеющейся информации, в этом комплексном проекте возможен ряд взаимосвязанных схем. Первая – это поставки российского газа через Азербайжан–Иран в Оман–Пакистан/Индию в обмен на встречный («своповый») трубопроводный экспорт иранского газа в РФ. Вторая – совместный экспорт СПГ в те же страны с частичным взаимным замещением этого экспорта, то есть взаимными поставками Ираном и РФ друг другу трубопроводного или сжиженного газа.

Газопровод Иран–Азербайджан–РФ вблизи каспийского побережья этих стран

Заметим, что официальные сообщения о российско-иранских переговорах по таким газоэкспортным схемам появились в начале 2022 года, хотя, по имеющимся данным, те же варианты сторонами обсуждаются уже свыше 10 лет.

Точные характеристики столь масштабного проекта пока не обозначены официально. Но в связи с его заявленными контурами, в том числе географическими, российский газ – и трубопроводный, и сжиженный – впервые выйдет, притом по кратчайшему маршруту, на рынок Южной Азии. Там растет спрос на импортный газ, а давний проект газопровода ТАPI (Туркменистан–Афганистан–Пакистан–Индия, 1750 км) поныне остаётся нереализованным в основном из-за ситуации в Афганистане и в пакистано-индийских политических взаимоотношениях. Сроки создания этой артерии переносились уже много раз, и, похоже, это продолжится и в обозримой перспективе.

Российско-иранский меморандум включает также создание в Иране с российской помощью новых нефте- и газопроводов, освоение там не менее шести нефтяных месторождений (их перечень стороны официально уточнят в ближайшие месяцы), развитие научно-технического сотрудничества в нефтегазовой индустрии. Что с учетом вышеупомянутых проектов ещё более укрепит экономические позиции России в Иране.

А в более широком контексте нефтегазовый альянс России и Тегерана окажет стратегическое влияние на тенденции в общемировой нефтегазовой конъюнктуре уже потому, что, по ряду оценок, реализация всех означенных проектов позволит минимум на треть увеличить российский и иранский (в целом) объем экспорта нефтегазового сырья и разнообразных продуктов его переработки.

Характерно, что схожие проекты были согласованы между Москвой и Тегераном еще на рубеже 60-70-х и начали реализовываться с 1971 года. Но на их дальнейшее осуществление, конечно, повлияли известные геополитические изменения конца 70-х – начала 90-х. Зато теперь эти проекты обрели расширенную географию, более весомые масштабы и более конкретное содержание.