Симфония о капитуляции. Захар Прилепин

Захар Прилепин

СИМФОНИЯ О КАПИТУЛЯЦИИ

Глядя на сегодняшние события, неизбежно понимаешь, что Сталин при всех нам известных «но» был высочайшего уровня, с позволения сказать, арт-менеджер.

Подождите ругаться — давайте вместе вспомним кое-какие события и свершения.

Накануне Великой Отечественной войны произошли локальные конфликты, в которых так или иначе участвовал Советский Союз.

Гражданская война в Испании (1936—1939), хасанские бои (1938), Халхин-Гол (1939), Польский поход (1939), Советско-финляндская война (1939—1940).

Классик советской литературы, майор РККА Евгений Долматовский в своих воспоминаниях пишет, что за право выехать в зону боевых действий между самыми знаменитыми молодыми поэтами той эпохи буквально шло соревнование. Долматовский был крайне огорчён, что его в 1939 году переиграл Константин Симонов и первым уехал на Халхин-Гол, став с той поры, пожалуй, самым известным военкором в СССР. Но далеко не единственным.

Сам Долматовский вместе с одним из главных учителей своего поколения, поэтом Владимиром Луговским, был направлен в Польский поход — на освобождение западных территорий Украины и Белоруссии. Оба литератора написали о том походе по великолепному поэтическому циклу.

С началом Советско-финляндской, вспоминают мемуаристы, целые курсы Литературного института в Москве записывались на фронт добровольцами. Впрочем, направляли к месту боевых действий только лучших и наиболее подготовленных. В составе Красной армии на Финской воевали молодые поэты Михаил Луконин и Сергей Наровчатов, поэт Арон Копштейн на той войне погиб. Твардовский и всё тот же Долматовский были там военкорами.

Все названные конфликты получали немедленное воплощение не только в журналистике и поэзии, но и в советской музыке.

Для Польского похода тут же были написаны победные марши о воссоединении с украинским и белорусским народами. Конфликт на Халхин-Голе дал сразу множество песен. Ну и конечно, были зафиксированы хасанские бои — достаточно вспомнить «Три танкиста» (музыка братьев Покрасс, слова Бориса Ласкина): «В эту ночь решили самураи перейти границу у реки».
Все эти события находили немедленное отображение в театре и в кинематографе. Те же «Три танкиста» прозвучали впервые в фильме «Трактористы» (1939) Ивана Пырьева, имевшем невероятный зрительский успех.
Пырьев, побывавший летом 1938-го у озера Хасан, задумал своих «Трактористов» именно там. Надо заметить, что в посвящённом производственным победам фильме военная тема проходит сквозной линией, как бы готовя страну к неизбежным столкновениям в будущем, а завершается это кино ещё одним песенным «боевиком» тех лет — «Маршем советских танкистов» («Когда нас в бой пошлёт товарищ Сталин…») того же авторства: братья Покрасс и Ласкин.
Именно потому, что система советской культурной пропаганды была отлажена, она запустила бесперебойную работу с первых страшных дней Великой Отечественной.
Напомню, что текст песни «Священная война» (поэт Василий Лебедев-Кумач) был опубликован в газете «Известия» уже на четвёртый день войны, а ещё через день великий композитор Александр Александров (автор нашего гимна) написал к этим стихам невероятной силы музыку.
Помимо композиторов старшего поколения, во всю мощь стремительно раскрылась тогда молодая могучая поросль: Тихон Хренников, Борис Мокроусов, Матвей Блантер, Вано Мурадели, Василий Соловьёв-Седой, Никита Богословский, Анатолий Новиков, Модест Табачников (практически все — выпускники Московской, Ленинградской и Киевской консерваторий 1936—1939 годов).
Военкорами на фронт отправился весь цвет советской литературы (между прочим, уже обстрелянный во всех предвоенных конфликтах и отлично мотивированный) — те же Симонов и Долматовский, Твардовский и Фатьянов, Сурков и Ошанин. Не говоря о писателях старшего поколения — участниках зачастую и Первой мировой, и Гражданской в лице, скажем, Валентина Катаева и Михаила Зощенко.
Самые талантливые, самые красивые поэтессы эпохи — Ольга Берггольц, Юлия Друнина, Вероника Тушнова — не просто создавали эпос войны, но и сами служили в составе армии или фронтовых бригад.
Одним из итогов происходивших на стыке войны и культуры процессов стало стремительное появление такого невероятного и не имевшего аналогов жанра, как русская советская лирическая военная песня.
Лирическая, подчеркнём! У противников ничего подобного не было!
Песню «Давай закурим, товарищ, по одной» композитор Табачников и поэт Илья Френкель написали уже в 1941 году.
Исполняла эту песню Клавдия Шульженко, известная к тому времени певица, в том же 1941 году добровольно вступившая в ряды Красной армии и немедленно отправившаяся в зону боевых действий в составе Ленинградского фронтового джаз-ансамбля.
В 1942-м появилась песня «Ты ждёшь, Лизавета» (композитора Богословского на слова Долматовского), и, хотя формально она была о Гражданской войне, как и другая культовая песня той поры — «Смуглянка-молдаванка» (композитора Анатолия Новикова на стихи Шведова), — обе они обрели всенародное звучание именно в Отечественную, как бы связав воедино две эти войны.
Песню «Тёмная ночь» композитор Никита Богословский и поэт Владимир Агапов написали в 1943 году для фильма «Два бойца», который в том же году вышел. То есть здесь надо осознать следующее: страна, находящаяся на краю кровавой пропасти, ведущая немыслимую войну, тут же, не откладывая, снимает полнометражные фильмы. Находит на это силы и средства!
И главную причину всех этих свершений скрывать не стоит: в Кремле тогда находился тот самый арт-менеджер, который знал, что всё это нужно делать немедленно, сейчас же, а не когда-нибудь потом.
Боевые киносборники начали выпускать с первых недель войны, а уже в 1942-м вышли на экраны страны отличные военные фильмы «Машенька» режиссёра Юлия Райзмана и «Парень из нашего города» Бориса Иванова и Александра Столпера по сценарию Симонова.
В 1943-м страна увидела фильм о лётчиках «Воздушный извозчик» Герберта Раппапорта по сценарию Евгения Петрова — да-да, того самого, что вместе с Ильфом сочинил дилогию про Остапа Бендера.
В том же 1943-м состоялась премьера военной драмы «Жди меня», снятой по мотивам одноимённого стихотворения Константина Симонова.
В том же 1943-м великий режиссёр Александр Довженко снял мощную документальную работу «Битва за нашу Советскую Украину». Не мешало бы напомнить, что в Гражданскую Довженко служил в армии Украинской Народной Республики, в курене «чёрных гайдамаков», но в 1920-м перешёл на сторону красных и вступил в партию большевиков. И с тех пор вкалывал на русский советский проект, выдавая шедевр за шедевром.
В том же 1943 году композитор Тихон Хренников на слова поэта Виктора Гусева написал «Марш артиллеристов» («Артиллеристы, Сталин дал приказ…») для фильма Ивана Пырьева «В шесть часов вечера после войны» (1944).
В том же 1943-м появилась ещё одна культовая композиция — «Кто сказал, что надо бросить песни на войне?» композитора Анатолия Лепина на стихи Лебедева-Кумача.
В том же году — «Случайный вальс» («Хоть я с вами почти незнаком…») композитора Марка Фрадкина на стихи Долматовского.
Песня «Эх, дороги…» была написана композитором Новиковым и поэтом Ошаниным в 1945-м.
Мы назвали лишь несколько песен, но на самом деле список их огромен и по нынешним временам почти необъясним: в самый разгар военной страды производство шедевров было поставлено на поток.
Это же касается и театра, и кинематографа: полный перечень культовых спектаклей и фильмов той поры поражает размахом и объёмом.
Это же касается и литературы, и военной журналистики.
Если Сталину были нужны передовицы для газет, то их писали Алексей Николаевич Толстой и Илья Эренбург — писатели с мировыми именами.
Если нужны были именитые военкоры, готовые тут же выдавать прозаические шедевры, на фронт шли получивший полковника Михаил Шолохов и (в майорском звании) Андрей Платонов, создавший целый корпус великих военных рассказов, которые, к слову сказать, до сих пор не в чести у местного и мирового литературоведения: оно по известным причинам так и водит хороводы вокруг платоновского «Котлована», а победительный, краснознамённый, милитаристский Платонов им категорически не нужен.
На фронт буквально рвались (и попадали в итоге) главные эстрадные звёзды — скажем, Леонид Утёсов и Александр Вертинский, вернувшийся в 1943-м из эмиграции и требовавший в одной из своих военных песен выдать ему пулемёт (а то у нас многие до сих пор думают, что Вертинский только про кокаин и негров сочинял песенки).
Лучшие советские актрисы колесили по госпиталям с лучшими советскими стихами и песнями. Видели всё своими глазами. Именно поэтому их военные роли до сих пор пробивают насквозь.
Лучшие кинематографисты хоть и работали над фильмами в тылу, но опыта и впечатлений тоже набирались на передовой.
Это, повторяю, была выстроенная и закалённая на многолетних фронтах система, которая дала сверхрезультаты мирового уровня.
Непосредственно в годы конфликтов были написаны песни, звучавшие затем на всех континентах и до сих пор объединяющие людей России за любым столом; тогда же были сочинены книги, переведённые на десятки языков и отстоявшие нашу правоту перед миром; тогда же были сняты фильмы, ставшие мировой кинематографической классикой.
Это случилось не потому, что так совпало.
Ничего нигде и никогда просто так не совпадает. Сами по себе растут только сорняки.
Это случилось потому, что государство упрямо и последовательно работало, выстраивая год за годом небывалую кадровую пирамиду на принципах тотальной преданности Отечеству.
Не режиму (хотя и ему тоже) — но Отечеству.
Потому что из любви к режиму «Жди меня», «Эх, дороги...» и «Они сражались за Родину» не сочинишь.
Способно ли сегодняшнее государство на нечто сопоставимое — вопрос не открытый, а закрытый. Нет, пока не способно.
Открытый вопрос — готово ли оно хотя бы проговорить эти задачи.
Напоследок вспомним, что на подписание капитуляции в Берлине Сталин, помимо генералов, дипломатов, кинематографистов и военкоров, отправил ещё и композитора Матвея Блантера.
Чтоб он всё увидел и написал потом праздничную симфонию.
Вот это был подход. На века вперёд.