Холмогоров о ситуации с мигрантами в России

Осенью 2021 года русское общество неожиданно осознало, что миграционная проблема, на какой-то момент заслонённая в нашем общественном сознании украинским вопросом, не только никуда не делась, но и приобрела катастрофически опасные формы.

Мы обнаружили, что мигранты не просто присутствуют в нашей жизни в преизбыточном количестве и создают определённую социальную и криминальную угрозу. Началось замещение русских, русского языка, русской культуры, осуществляемое не только снизу, самими мигрантами, но ещё и сверху – усилиями чиновников.

Своеобразным символом этого замещения стали таблички на узбекском языке и на фарси на станциях метро «Прокшино» и «Лесопарковая», с которых приезжие чаще всего направляются в миграционный центр. Для удобства мигрантов на этих языках написаны такие сложные для запоминания русские слова как «вход», «выход», «Старобитсевская куча» и «Прокшино кишлаки».

Выразительный привет всем тем, кто с энтузиазмом голосовал в 2020 году за поправки в Конституцию, утверждающие незыблемый государственный статус русского языка как языка государствообразующего народа. Нам ясно намекнули на то, что мы не являемся не то что "государствообразующим" -- даже табличкоопределяющим!

Всем, включая менеджмент московского метрополитена, отлично известно, что российское миграционное законодательство требует знания русского языка. То есть для мигранта, находящегося в России на законных основаниях, такие таблички попросту излишни: он отлично знает, что значит сочетание кириллических букв «В», «Х», «О» и «Д», и осведомлён о том, что Прокшино -- это не кишлак, по крайней мере, пока.

Именно своим знанием языка и намерением интегрироваться в принимающее общество если не в культурном, то хотя бы в социальном смысле мигрант, в теории, и отличается от туриста. Однако не то в чиновничьей Многонационалии! При помощи табличек и десятков других сигналов среднеазиатам передают чёткий сигнал: они не только не обязаны интегрироваться, но и им будет предоставлена возможность вовсе игнорировать базовые требования принимающего общества, такие как необходимость знать язык. Зачем, если российские власти добровольно формируют комфортную для мигрантов нерусскую языковую среду?..

 

И это не единственный сигнал. Одновременно появилась информация о так называемой миграционной амнистии, когда сотни тысяч граждан Узбекистана и Таджикистана, выдворенных из России за нарушение миграционного законодательства, получат возможность вернуться в Россию снова.

«Не думайте что это убийцы, это всё ваша ксенофобия, это мелкие нарушители миграционного режима, а нам нужны трудовые ресурсы», - кривляются промигрантские официальные пропагандисты.

Утверждение о невысокой криминальной опасности мигрантов -- это ложь. В 2020 году сотрудниками полиции пресечена деятельность почти 240 этнических ОПГ. Мигранты совершают в 2,7 раз больше преступлений, чем совершается их в отношении мигрантов. Общий вес совершаемых гастарбайтерами преступлений составил 11,9%, при том, что численность мигрантов относительно населения составляет не более 4,3%. Получается, что приезжими преступления совершаются почти в три раза чаще. И это по большей части тяжкие преступления. Сотрудники полиции и следственного комитета знают, что если вычесть из криминального потока преступления гастарбайтеров, то нагрузка на отделы упадет в разы, останутся, по большей части, пьяные драки бомжей, у нас была бы практически безопасная страна.

 

Однако нет никакой разницы, идёт ли речь об опасных преступниках или мелких нарушителях. Речь идёт о тех, кто нарушил российский закон. И всем нарушителям подаётся чёткий сигнал: «Законы России можно игнорировать – и тебе за это почти ничего не будет».

А если взору мигранта предстаёт страна, закон которой ничего не значит, -- отсюда следует, что он может установить свой собственный. И это установление уже пошло стихийно и явочным порядком.

 

В последние недели на меня произвели сильное впечатление два видео.

На одном водитель маршрутки, откровенно салафитского вида (салафитов, то есть последователей самого радикального направления в исламе, легко отличить по бородам без усов), орёт на пенсионерку, пытающуюся проехать по социальной карте, что она должна платить как все. То есть он не знает и не хочет знать российских законов о льготах, ему плевать на то, что он работает на социальном маршруте. А самое мрачное, что все остальные в маршрутке испуганно молчат.

Дептранс, конечно, уже отчитался, что водителя уволили, но он, несомненно, пойдёт на другой маршрут, а на его месте окажется точно такой же.

Эти ребята все поклоняются кэшу. Не так давно в одном хорошо известном мне городе ехавший в маршрутке налоговый инспектор заметил, что водитель не оформляет чеков, и прямо на месте оштрафовал. Так что вы думаете: началась забастовка маршруток, начальницу дептранса чуть не зарезали, так как мигрантам нужен кэш, а российские законы не нужны!

 

Второе видео ещё круче. Приём у врача дерматолога. Доктор осматривает пациентку в хиджабе. И вдруг врывается её муж и с криками, что тот «любитель смотреть на женские животики», начинает врача избивать. Ему что-то там показалось и он будет теперь кулаком устанавливать правила медосмотров.

 

К этим двум случаям сразу припоминается третий, нашумевший в конце августа, когда под Москвой обнаружилось «экологическое поселение» Аминьевка, которое при ближайшем рассмотрении оказалось «джамаатом», только для мусульман. Причём не просто мусульман по исповеданию, а именно для живущих по определённому образу жизни. В просторечии такой образ жизни называется шариатом.

Западные страны уже столкнулись с тем, что на улицы густо мигрантских районов вышли «шариатские патрули», устанавливающие свои порядки, -- то же самое, пока что на коммерческой, так сказать, основе, происходит с нами.

 

Мигрантский криминал – это полбеды. Преступник хотя бы осознаёт себя преступником. Гораздо страшнее ситуация, когда от преступлений чужие переходят к установлению «своих порядков». Они в полной уверенности, что так, как они живут, -- это правильно, а так, как мы, – неправильно, и готовы устанавливать правильный порядок криком, кулаком, а потом и автоматом или созданием легальных шариатских гетто, что хуже даже автомата.

 

При этом нельзя забывать, что ваххабизм, салафизм и прочий так называемый чистый ислам – это всё штуки довольно новые. Ваххабизм – это аналог протестантизма, возникший в XVIII веке. А «чистый ислам» насаждается прежде всего среди мусульман в неисламских или секуляризовавшихся исламских странах.

Перед нами именно идеология секты, в центре которой -- отказ подчиняться законам существующих государств и установление своего, шариатского, точнее – квазишариатского порядка. И вот этим-то освобождением от моральной обязанности принимать законы страны проживания салафизм и привлекателен для мигрантских орд, передвигающихся сегодня по всему миру.

А закутывание женщин в хиджабы и длинные платья, безусые бороды, остановки автобусов с последующим изгнанием пассажиров, чтобы не мешали совершать намаз, как не так давно случилось в Хабаровске, – это уже сопутствующие развлечения. Главное – это священное право жить вне закона.

 

Причём постоянный приток ваххабитизирующихся мигрантов из Средней Азии создаёт среду, в которой и граждане самой России из регионов, где много мусульман, становятся всё более нерусскими и по новопринятым «обычаям» и по менталитету. То есть даже само сообщество граждан России интегрируется теперь более медленно.

 

Утверждения, что чем больше мигранты будут обживаться, тем больше они будут с нами сближаться – тоже не соответствуют действительности. Тут возникает поколенческая ловушка, которую отлично показал германский политик и социальный мыслитель Тило Саррацин в книге «Германия, самоликвидация» на примере заполонивших Германию турок – а нашим гастарбайтерам в плане цивильности до турок далеко. Первое поколение мигрантов, да, часто стремится интегрироваться. А потом они привозят жён, рожают детей, привозят для ухода за ними не знающих языка бабушек и дедушек...

И вот уже новое поколение мигрантов воспитывается в совершенно изолированной от окружающей европейской страны атмосфере, с орущим телевизором на турецком языке. При этом эти ребята растут с ощущением, что они здесь выросли, это их земля и они имеют на неё право. Хорошо известный факт: машины в том же Париже жгут французские граждане, выросшие во Франции, но совершенно вне французской культуры. Думаете, у нас будет иначе? Нет, у нас будет так же, только ещё хуже, поскольку в нашей Средней Азии собственные традиции тоже за советские годы были подорваны, и теперь выходцы оттуда усваивают в качестве якобы «своих» традиций тот самый якобы "чистый" ислам.

 

Из-за жадности и глупости нашего сращенного с чиновниками рабовладельческого бизнеса, прежде всего застройщиков, страну начинает уже не просто захлёстывать, а затоплять миграционный потоп. Именно потому, что на наших глазах начинает подрываться целостность и единство образа жизни.

У нас и так с этим, прямо скажем, все не здорово. «Традиционный образ жизни» русских и русская национальная и цивилизационная идентичность сейчас с большим трудом восстанавливаются, причём при колоссальном сопротивлении как чинуш-многонационалов, так и креаклов. И вот эта тонкая плёночка регенерации нормальной социальной ткани буквально вспарывается в принципе неуправляемыми миграционными потоками, которые не дают и не дадут новому русскому обществу стать полноценным единым социумом.

 

То тут, то там появляются агрессивные анклавы и те, кто, как мы видели, будут диктовать, что мы должны жить по их правилам. А у кого сила кулака или оружия -- тот и будет устанавливать порядки. А профессиональные многонационалы потом нам объяснят, что эти порядки самые мудрые и справедливые и сто народов Вологодской области «всегда так жили».

 

Если миграционный потоп не остановить прямо сегодня, прямо сейчас, то завтра уже никакой России мы не построим, просто потому, что шариаты, джамааты и ревнивые мужья в больничном коридоре создадут неперевариваемую, агрессивно структурированную массу, которая ещё и будет наводить страх – мол, не лезьте к нам.

Никакие выгоды для экономики не перевесят того факта, что исчезнет, распадётся субъект этой экономики -- Россия. Впрочем, и экономические выгоды от миграции чаще всего мнимые.

 

Кто является главным агрессивным лоббистом мигрантами? Прежде всего застройщики. Чем занимаются застройщики? Они строят чудовищные многоэтажные коробки в столицах, прежде всего в Москве. Убивают среду, убивают старую архитектуру, сносы памятников давно перевалили за десятки. И ради чего? Либо ради дальнейшей депопуляции российской провинции, откуда люди рвутся купить квартиру в Москве, либо ради тех же мигрантов. Мы уже на грани безотходного производства: мигранты строят жильё для мигрантов ради прибыли мигрантов. Правда, в последнем случае выгодополучатели будут мигрантами где-нибудь на Майами-бич.

То есть такая «выгода» убивает страну и сама по себе.

 

При этом миграционно-рабовладельческая экономика -- это мощнейший тормоз технического прогресса. Когда из-за ковида границы позакрывались, на фоне дефицита мигрантов что у нас выросло? Правильно. Спрос на промышленных роботов. Потому что либо у тебя есть армия рабов, либо приходится применять интеллект.

Чтобы лодка перестала тонуть, необходимо прекратить поступление в неё воды.

То есть нам резко нужно ограничить миграционный приток. Нужно жёстко и без полутонов заявить, что Россия принимает преимущественно русских и русскоязычных. И им всё сильно упростить.

 

Прочим же категориям, напротив, всё сильно усложнить. Въезд только после сдачи отпечатков пальцев и получения электронной карты. Рабочий патент только после жёсткого экзамена по русскому. Депортация за любое серьёзное правонарушение, что, в сочетании с пальчиками будет означать закрытие въезда.

При любом преступлении, особенно насильственном, совершение его мигрантом должно рассматриваться как отягчающее обстоятельство. А если в процессе совершения преступления любым способом была проявлена этническая, культурная, религиозная разница, то должно вступать в действие антиэкстремистское законодательство. Центры по противодействию экстремизму должны быть жёстко переориентированы именно на этнопреступность и на антирусских экстремистов.

 

Ну, а главное: нам нужна мощная культурная интеграция нашей страны. И единственным фактором интеграции может тут быть только русский язык и русская культура.

Не «российская». Потому что конструкторы химерической «российской нации» подают её как некую сборную солянку из многонациональных традиций, что на практике означает пустое место, на которое никто не обращает внимания.

Именно русская культура должна быть интегратором. Потому что любой человек хочет принадлежать к великой тысячелетней истории, к одной из величайших в мире культур. И такая принадлежность повышает чувство достоинства у этого человека. Если он хочет помнить о наследии этноса своих родителей – ради бога. Но в основе всего нашего образовательного процесса, процесса социализации, процесса публичной общественной культуры должна быть именно культура русской нации.

Никакого снисхождения по вопросу о русском языке вообще не может проявляться. Либо ты знаешь русский язык, либо в социальном поле тебя просто нет – ты никто, чемодан, вокзал, Кабул.

 

Разумеется, такое возможно только в одном единственном случае: если и мы сами, русские, вспомним, кто мы, и выработаем чёткую и недвусмысленную традицию национальной идентичности. Если любые попытки многонациональных чинуш разводить «сто девяносто народов Вологодской области», вешать уличные указатели на латинице и раскармливать диаспоры будут встречать жёсткий отпор как сверху, так и снизу. То есть без сознающих себя русских никакой единой России не получится.

 

А если Россия не будет единой в национальном, языковом, культурном и образовательном смысле – нас сомнут, произойдёт просто демографическое замещение. А ещё раньше передвигаться мы начнём короткими перебежками от одного подмосковного джамаата до другого, а поездка в маршрутке или поход к врачу будут проходить под присмотром салафитов с крепкими кулаками.

 

Фёдор Михайлович Достоевский, двухсотлетие которого отмечается 11 ноября, полтора века назад предупреждал в «Дневнике писателя» о том, чем может закончиться игра в многонационалочку и мультирелигиозность:

«Вы говорите: «ну, так деликатничай, секретничай, старайся не оскорбить»… Но, позвольте, если уж он так чувствителен, то ведь он, пожалуй, может вдруг оскорбиться и тем, что на той же улице, где стоит его мечеть, стоит и наша православная церковь, — так уж не снести ли её с места, чтобы он не оскорбился? Ведь не бежать же русскому из своей земли?».

Ответ Достоевского на эту опасность тоже хорошо известен:

«Хозяин земли русской -- есть один лишь русский (великорус, малорус, белорус -- это всё одно) - и так будет навсегда… никогда русский не позволит кому бы то ни было сказать себе на своей земле veto!».

И «баромад» писать где попало тоже не позволит.


Егор Холмогоров     31.10.2021