Как начиналась Россия, которую мы знаем (HIST1)

Как я уже писал как-то, история — это не просто некая «куча фактов», никак не связанных между собой, а очень сложный и многосвязный граф причинно-следственный связей, каждая из которых чётко увязана в триаду «мотив-действие-результат».
Мы пока не эфемерные и не бестелесные существа — и мотивы наших действий опять-таки задаются наблюдаемыми и оцениваемыми нами результатами действий других людей.
Если мы согласны на жертвенное и альтруистическое поведение, то, скорее всего, мы (или наши предки) имели в прошлом некие результаты, которые были оценены эволюцией положительно и которые являлись также следствием каких-то альтруистических действий. И оказались достойными для того, чтобы быть закреплёнными в популяции.
Есть ли у нас в геноме «ген альтруизма» или это всё следствие повторения родителями нам в детстве устойчивых мемов плана «Сам погибай, а товарища выручай», «Все за одного, один за всех» или «Народная дружба и братство дороже всякого богатства» — ещё предстоит выяснить.
Однако то, что история России уже имеет массу примеров максимы «Дружно не грузно, а врозь хоть брось» — это для меня однозначно.
Ну а начать рассказ об историческом проекте, который я сейчас веду и о принципе разумного альтруизма, я бы хотел с одной старой карты...
Вот она:



Если кто-то хочет рассмотреть её во всех деталях — вот вам ссылка на её в полном размере.
Это — последняя страница одной из первых дошедших до нас русских карт. Называется этот сборник карт «Чертежная книга Сибири».
Она составленна в 1699 – 1701 годах замечательным русским географом, картографом и топографом С. У. Ремезовым и дополнена впоследствии его сыновьями. Правда, свет она увидела только в 1882 году, когда была опубликована в виде печатного издания по рукописи Ремезова в трудах Императорской археологической комиссии. Конечно, она имела некоторую условность изображения, например на ней отсутствовала градусная сетка, а ориентация по сторонам света в ней часто была тоже произвольной (так, на приведенной странице «чертежной книги» юг расположен сверху, а не снизу, как на современных картах), но «чертежная книга» Ремезова впервые предоставила возможность оценить всю обширную территорию России, течение её рек, рассмотреть населенные пункты и получить сведения о населении Сибири.

А население у нас, как видите, тогда было весьма разношёрстное и разноплеменное. Более того — население настолько отличалось друг от друга, что «Великая Московия» на данной карте вполне соседствовала себе с «Великой Пермью», землями «Золотой Орды», «Козацкой Орды», «Пёстрой Орды» и, о ужас: даже с «Великой Тартарией» со столицей в Тобольске.
Ну а современные казанские татары на этой карте скромно именуются «Болгарами».
Вот такая, понимаешь, у нас демократия в государственном устройстве Сибири наблюдается к 1701 году, уже во времена Петра Алексеевича, который «наше фсьо» и архитектор по прорубке окна в Европу.

Предвижу возражения: «Да ладно вам! Мало ли что там на карте написано! Это уже всё тогда была Россия!»
Ну вот не совсем так это было. И Россия — но и не Россия тоже. На русском «заднем дворе», в стороне, противоположной «окну в Европу» в то время шли процессы сложные, неоднозначные и в чём-то даже противоречивые.
Но то, что вы можете свободно прочитать и сегодня все надписи на старинной карте — это именно тот факт, что и поведёт нас дальше в дебри истории. И покажет заодно то нам, какие угрозы незримо есть сейчас и в нашем ближайшем будущем.
А проблемы возникают эти потому, что желание иметь свой «посадочный лунный модуль с блэкджеком и шлюхами» было в русской истории давно и всегда.
И никто не знает точно, какой сюжет победит вскорости — единая страна с единой синтетической культурой «от океана до океана» — или же сборище «Великих» Московий, Пермий, Тартарий и новомодных Ингерманландий и Новороссий.

А начнём мы наш рассказ о точке выбора для России с господ Строгановых и их собственного «посадочного пермского лунного модуля». С солью, с пушниной, с медью и с личными рабами.


Белое пятно русской истории — карта уральской языковой семьи.
Разрыв между Скандинавией и Уралом пока не объяснил никто.

Согласно официальной историографии род купцов Строгановых ведёт начало от новгородца Спиридона Строганова, время жизни которого по всем источникам приходится на период правления Дмитрия Донского. Впрочем, альтернативная версия говорит нам о том, что фамилия происходит якобы от фамилии татарина, принявшего в христианстве имя Спиридон.
Насколько можно верить генеалогии Строгановых вплоть до 1500-х годов — вопрос открытый. Ведь и в XVIII веке с «дворянами и князьями» с окраин Империи случались казусы и похлеще.

"Бердичевская афера оказалась настолько мощной и стоила, по-видимому, так недорого, что когда правительство Екатерины II создало комиссию о разборе дворянских прав в Малороссии, «благородные» люди повалили в нее косяками. В стране, где при Богдане Хмельницком царю присягнули всего три сотни чудом уцелевших шляхтичей, внезапно всплыло целых 100 тысяч дворян! Причем с грамотами, гербами и таким «прошлым», до которого было далеко даже гордым британским лордам".

Но, в рамках дальнейшего рассказа этническое происхождение Строгановых оказывается для нас уже не столь важным. При желании вы можете считать их татарами, а при желании — русскими. В любом случае господа эти были христианами и говорили по-русски. Белое пятно на карте ведь возникло отнюдь не в ХХ веке — оно там было давным давно.
А вот деяния Строгановых в чём-то оказались не лучше «подвигов» крымских татар.
Ведь время тогдашняя норма «благородства» разительно отличалось от просвещённого XX века и даже от стандартов екатерининского русского ренессанса XVIII века, быстро переходящего в ампир XIX-го.

Аникей Строганов, в иночестве Иоасаф, родившийся  4 ноября 1497 и умерший 2 сентября 1569 года завёл в 1515 году в далёкой Соль-Вычегодской, что на реке Вычегда, солеваренный промысел. Соль-Вычегодская была основана на месте теперешнего Сольвычегодска и коми-зырянского поселения Сов-дор (букв. «возле соли, усолье»), в 1492 году жителями близлежащего города Чернигова.
Не того, который на Десне и на Украине, а того, что на реке Чёрной.
Для понимания того, что такое «город Чернигов» сегодня — вот вам кусок карты Яндекса с видом сегодняшних мест возле реки Чёрной, ныне называющейся Червенка, одного из притоков Вычегды. Как видите, там не то, что города, там и толкового-то села сейчас нет. А в то время это был город, который мог снарядить экспедицию за «тридевять земель» и основать там новое поселение.
Ведь от предполагаемого места нахождения тогдашнего «поморского» Чернигова и до Сольвычегодска сегодня около 140 километров по прямой. На самолёте. А по суровым северным рекам и зимникам — и того больше.
В то же время, сюжет основания Соль-Вычегодского промысла жителями Чернигова в 1492 году, в году, когда Колумб открыл Америку — это  установленный факт, приведенный в соответствии с Сольвычегодской летописью, хоть и дошедшей до нас в переписанном экземпляре второй половины XVIII века, но основывающемся, всё же, на списке конца XVI века.

Ну а желающие снова посмотреть на первую карту — могут по современной карте прикинуть направление тогдашней «колонизации» пермского края. Которая шла не с запада на восток, как нам пишут в школе, а северо-востока на юго-запад — то есть в сугубо противоположном направлении.


Вид Соль-Вычегодска в 1793 году, через 200 лет после Аникея Строганова

Надо сказать, что организация солеваренного промысла в 18 лет (а именно столько было Аникею Строганову в 1515 году) — уже само по себе было неслабым достижением. Однако список достижений дома Харконненнов Строгановых не ограничился первым и пока ещё весьма скромным успехом Эникена Скайуокера Аникея Строганова.

В 1558 году Иван IV Грозный пожаловал Аникею Строганову и его преемникам огромные владения по рекам Каме и Чусовой — так называемые Пермские владения. Попал в Пермские владения Строгановых и город Чернигов, выходцы из которого и основали Соль-Вычегодскую. Правда, сам город Чернигов до наших дней не дошёл: согласно источникам он сгорел в 1546 году.

В 1566 году, по просьбе самих Строгановых, их земли были взяты в опричнину.

И вот тут мы подходим к интересному вопросу российской истории.К вопросу о противостоянии земщины и опричнины.
В результате которого, собственно говоря, мы и потеряли «Великую Пермь», «Великую Тартарию», «Золотую Орду» и «Болгарию», но приобрели современную нам единую Россию «от океана до океана». Не ту, которая партия, а ту, которая страна.

Сейчас многие воспринимают опричнину, как некую дурость Ивана Грозного, как эдакий «1937 год, только в XVI веке», в то время, как на деле это событие в чём-то было поворотным моментом во всей русской истории. И «вотчина удельных князей Строгановых» сыграла в этом процессе не последнюю роль.

Тогда впервые перед русской элитой и перед русским народом была насущно и зримо поставлена всеобъемлющая идея не просто некоего существования и выживания на колонизированной территории — а задача реального построения цивилизационного «Третьего Рима» вместо всех этих «Великих» уездно-вотчинных образований.

До сих пор сам по себе феномен опричнины ещё ждёт своего исследователя. По сути дела, даже исходя из обрывочных и неполных исторических сведений (да ещё и подчищенных сначала во время Смуты начала XVII века, а потом и в XVIII-XIX веках) речь может идти о полноценной гражданской войне, ставкой в которой была линия развития страны — или постепенное угасание России под гнётом набирающих силу противников — или же ставка на напряжение всех сил и прорыв в некое иное измерение, в котором, собственно говоря, живём сегодня и мы с вами.
В ту самую Россию «от океана до океана», которая прорвётся из «белого пятна» между Скандинавией и Уралом на просторы карты Ремизова всего за какие-то 100 лет.

Вот территория опричнины, на которой достаточно зримо показаны земли, на которые опирался Иван Грозный в своём противостоянии с земщиной — со старой «почвенной» элитой, которой совершенно не улыбалось участвовать во всех этих войнах с Казанским, Астраханским и Крымским ханствами, да ещё и с половиной Европы впридачу. Со старой элитой, которая в гробу видела «эту вашу Пермь, Урал и Сибирь» и совершенно не хотела смотреть куда-либо за пределы «Великой Московии»



Что за хрень, спросит меня читатель? В опричнину попадают какие-то совершенно не «центровые» территории, какие-то куски и ошмётки по краям настоящей, «ядровой» России того времени. Прямо какая-то «северная Чечня образца XVI века».

Ну, во первых, сегодняшняя ситуация весьма обманчива — как я показал вам на примере города Чернигова, что сейчас лишь пустое место на притоке Яренги, но жители которого и основали на выселках современный Сольвычегодск.
Ну а во-вторых — население тогдашней Вятки и Великой Перми было отнюдь не таким уж маленьким по сравнению с каким-нибудь Ярославлем или Владимиром.
По ссылке вы можете найти данные о переписи налогоплательщиков по сбору «стрелецких денег» на содержание московского стрелецкого войска.
Данные там приведены по сотоянию на 1681-1682 год, но, надо понимать, что раньше данного периода времени картина была как минимум схожая. Просто более ранние подворовые переписи русских городов просто отсутствуют.

Вот показательные цифры (подробнее число дворов для каждого из городов можно посмотреть в сканах документов по ссылке):

Владимир — 400 дворов;
Тула — 312 дворов;
Нижний Новгород — 1 274 двора;
Ярославль — 2 296 дворов;
Остальные знаковые южные города (Казань, Путивль, Белгород, Орёл, Курск) в 1681 году вообще не могут похвастаться и полутысячей дворов.

И, для сравнения, северные города:

Вятка — 12 377 дворов;
Устюг Великий  — 10 459  дворов;
Каргополь —  8 027 дворов;
Соль Камская — 7 053 двора.

Как видите, в тогдашних поморских и пермских городах оказалось около 65 тысяч дворов. Половина населения России по существу. При том, что исходя из такой оценки, в то время на землях, плативших стрелецкие сборы, оказывается всего около 1 500 000 населения.

А ведь за Уралом, в непонятной Тобольщине и Тюменьщине маячили тогда богатства просто немеряные. В то же время — людей у страны категорически не хватало. На фоне присоединения к Московскому государству столь обширных территорий (пусть даже и номинально) надо было как-то — хоть силой, хоть пряником, но загонять туда людей.
Северных надбавок тогда ещё не придумали, поэтому и пришлось применять столь открытое насилие, как опричнина, в деле расширения государства туда, куда ему надо было расширяться по объективным историческим предпосылкам.

Ведь государевых людей в той же Сибири (та, что за Уралом) даже в 1626 году было всего около... 20 000 человек.
Причём сведения эти, опять таки, почерпнуты из книг уплаты ясачного сбора или натуральной подати.
А вот Европа, как показала Ливонская война, совершенно не воспринимала русскую идею «Третьего Рима». У них и своя Священная Римская Империя имелась в наличии.

Земли Строгановых на карте опричнины — это территория на крайнем востоке карты с центром в городке Кергедан (Kergedan). «Кергедан» по коми-пермяцки означает «город в устье реки». По русски же этот город в XVI веке назывался Орёл. Просто Орёл.
Основан пермский Орёл был в 1564 году, в год громадных поражений России на западе и в год начала опричнины.

И именно из пермского Орла вышел в свой поход в 1581 году Ермак Тимофеевич под весьма неоднозначными знамёнами. Вышел дальше, на восток на земли того образования, которое позже мы будем называть «Сибирское ханство». Так опричнина вытолкнула русских за пределы их уютного гензда на бескрайние просторы Азии.
Сама же опричнина была отменена уже после смерти Ивана Грозного, в 1584 году, однако, по факту, она никуда не делась.
Слово опричнина просто стало ещё при жизни Ивана Грозного заменяться словом двор, а слово опричник — словом дворовый, и вместо «города и воеводы опричные и земские» стали говорить — «города и воеводы дворовые и земские».
Ну а потом уже старые земские боряне и новые опричные дворовые слились вместе в том классе, который будет известен нам, как российские дворяне.

Не исчезли никуда и герои нашего рассказа — купцы, солепромышленники, опричники, дворяне Строгановы.
Сейчас их пермская столица —  Орёл-городок (а именно так его начали называть уже в конце XVIII века) представляет из себя небольшое село.
Самое большое здание в нём — это построенная в 1735 году каменная церковь Похвалы Богородицы поселка Орел.
Но тогда, в XVI веке северный Орёл, как и северный Чернигов, был крупным городом. И, реально — столицей практически независимого от Москвы квази-государства.


Церковь Похвалы Богородицы

Сегодня всё изменилось. Даже современное село Орёл находится уже отнюдь не там, где была в XVI веке столица Пермских владений Строгановых.
В 1706—1707, в связи с изменением русла реки и постоянной угрозой смыва городских кварталов паводком, город Орёл был перенесён на правый берег реки Камы. Тогда же на новое место попала и существующая сегодня церковь Похвалы Богородицы. В настоящее время частично затопленная территория изначального строгановского Орла находится на маленьком островке в Камском водохранилище.
И старый Орёл теперь постоянно, подобно граду Китежу, уходит под воду каждую весну и каждую осень.

Но если реальный Орёл сейчас представляет собой лишь тень своего былого величия, то мемы, оставленные столицей Строгановых в нашей истории — гораздо интереснее.

С 1666-1682 годами и с Орлом связано появление одной средневековой рукописи, которую учёные ценят очень высоко и даже называют первым российским светским романом. Это «Повесть о Савве Грудцыне», написанная анонимным автором. Половина действия «Повести» происходит в пермском Орле, а вторая половина — в Казани и в Москве. За век до «Фауста» Гёте автор «Повести о Савве Грудцыне» описывает продажу душу дьяволу молодым купцом и что из этого получилось.

Другая загадка строгановского Орла —  это средневековая рукопись «Статир», которая была написана в самом Орле в 1683-1684 годах предположительно отцом Потапом. Автора этих поучений можно назвать российским Фомой Аквинским или даже Франческо Петраркой: 1600-страничная рукопись, написанная на голландской бумаге с водяными знаками, для своего времени была прорывной. Её содержание, по сути, можно назвать гуманистическим: её автор за 150 лет до Пушкина призывал  о «милости к падшим» и говорил о чести и достоинстве. В отличие от трудов итальянских философов, эта рукопись никогда так и не была опубликована — все эти века она лежала в архиве, где её могли видеть лишь редкие исследователи.
Не опубликована полностью эта рукопись и до сих пор. Хотя переводы «Статира» в последнее время уже сделаны.
Автор «Статира» — безусловно гуманист, опередивший свою эпоху. Но, в то же время, судя по некоторым моментам в его тексте — в прошлом один из атаманов Стеньки Разина и активный участник крестьянского восстания под его руководством.
А отчего было не восставать-то?

Купцы Строгановы, которые по факту укрепляли и расширяли границы России, как и их современники, часто «продавали душу дьяволу». Отец Потап описывает работу на соляных промыслах Строгановых не иначе, как «геену огненную». И именно в эту «геену» тянуло всех русских колонизаторов Севера и Сибири. Колонизация Севера и Сибири отнюдь не пролегала по асфальтовой дорожке, усыпанной лепестками роз.

Царская грамота, закреплявшая права сольвычегодских предпринимателей на земли по Каме от устья реки Лысьвы до устья реки Чусовой (а это составляло без малого около 3,5 миллионов десятин земли), была дана на имя Григория Аникиевича Строганова сроком на 20 лет. Она предусматривала освобождение Строгановых на 20 лет от уплаты казенных налогов и предусматривала предоставление им права феодального иммунитета — на них не распространялась ни власть пермского наместника, ни власть каких-либо земских органов.

Взамен Строгановы обязывались оборонять Пермь Великую от внешней угрозы, основывая с этой целью на Каме укрепленные городки и снабжая их пушками. И, опять-таки, как и в случае Чернигова, как и в случае Орла — речь шла не о современной Перми.
А о совершенно другом городе, который носил такое же название в прошлом.

В строгановских вотчинах быстро росло население. Многие крестьяне, переселявшиеся на восток с русского Севера, из центра страны и из Поволжья, оседали на землях Строгановых. Их привлекало то, что здесь они оказывались отчасти на льготном положении — они не несли государственного тягла, которое я упоминал чуть выше, в контексте «стрелецких денег».
Принимали к себе Строгановы также и беглых «боярских людей», хотя это запрещалось им царским указом.
Кроме того, они активно приобретали рабочую силу и покупкой, в том числе покупая в Москве «тюремных сидельцев», и «полонных людей» — пленников. В одном из документов сообщается, что попадали к Строгановым «люди русаки по крепостям и полонские люди немцы и литвяки по купчим... иманные и купленные». К концу жизни Аники Федоровича в обширном строгановском хозяйстве было занято не менее 5000 таких работников, которые и создавали своим рабским трудом славу и состояние Строгановых.
Для оценки ситуации с тем, что такое было 5000 рабов в то время — вспомните оценки населения всей Сибири и оценки населения России веком позднее, в контексте тех же стрелецких денег и ясачного сбора.


Вот так и работали на соляном промысле.

В числе рабов Строгановых часто оказывались и представители местных народов — «вогуличи, остяки (ханты) и татарове».

Берега Камы в XVI в. представляли собой «леса дикие» и «заросли» («бяху же ту древеса велики и многоветвенны»,— как говорится в рукописи тех времён).
Строгановским крестьянам приходилось «труды к трудам прилагати, лес сещи, сеяния ради хлебного», и сваленные деревья «огнем попаляти». Год от года заметно росли урожаи хлебов, а вот дичи и пушнины становилось меньше.
Успешно развивались на новых землях соледобыча, рыболовство, торговля. Царской грамотой в строгановских вотчинах разрешался свободный беспошлинный торг: «которые люди кто приедут и с деньгами или с товаром, соли или рыбы купити, или иного товару, и тем людем вольно туто товары продавати и у них покупати безо всяких пошлин». Вершился в вотчинах Строгановых и местный суд — без всякой оглядки на правила центральной власти.

В ходе Северной войны 1700-1721 Строгановы предоставили значительные средства царю Петру I, попутно расширив свои вотчины и основав ряд железоделательных и других заводов на Урале.
В 1722 Александр, Николай и Григорий Строгановы жалованы баронскими титулами.
Однако уже к середине XVIII века вотчины баронов Строгановых превращаются из пограничной опричнины в самую натуральную земщину. В «консерватории» приходится снова что-то менять.


Последний из опричников Строгановых.

И, надо сказать, бароны Харконнены Строгановы не ударили в грязь лицов, снова правильно поняв сущность и смысл исторического момента.
Александр Сергеевич Строганов самолично участвовал в работе комиссии по составлению проекта нового дворянского уложения при Екатерине II, а в конце XVIII — начале XIX веков был избран президентом Академии художеств, главным директором Публичной библиотеки и членом Государственного совета.

Так закончилась история купцов, солепромышленников, опричников, дворян, баронов Строгановых.

Последний представитель династии, граф Сергей Александрович Строганов, был морским офицером, спонсировал разработки в области оружия. В 1915 году, в период Первой мировой войны он организовал на Добрянском заводе производство шрапнели, которую поставлял государству по себестоимости.
Умер последний Строганов в Ницце, в эмиграции, в 1923 году. Ведь это было уже совсем другое время, другой мир и другая Империя.
А причинно-следственные связи неразрывно связывали Русь, Московию, Россию, Российскую Империю, СССР и — сегодняшнюю Российскую Федерацию.

Вот такая вот интересная штука история.

Города исчезают, государства умирают. Бывший купец может стать по сути дела феодальным князем, а атаман крестьянского восстания — монахом в монастыре.
Авантюрист и проповедник могут идти рука под руку с работорговцем и промышленником.
Окраина растёт быстрее, чем центр и становится самодовлеющей силой. А потом сама становится центром и смотрит на новую Окраину, для развития которой снова надо тратить силы, средства и время.
Опричнина противостоит земщине, а потом сливается с ней в одной исторической группе.
Русские колонизируют Урал, Север и Сибирь, а потом создают обширнейшие автономии для местных народов.
Это и есть настоящая история, из которой нельзя выкинуть факты, события или людей только потому, что они нам не нравятся.

Ну и, в конце — небольше предложение к читателям.
Сейчас, в рамках исторического проекта, мы будем формировать базу электронных копий первоисточников (карт, летописей, научных исследований, артефактов), которые важны для понимания истории России.
Если у вас есть таково рода материалы — размещайте их в виде гиперссылок в комментариях к этой или к последующим статьям этого цикла.

Проект не подразумевает никакой цензуры или некоего наперёд заданного «единственно правильного» взгляда на российскую историю.
Проект основан на идеях патриотизма и безусловного уважения к истории России. Не допускается очернение истории, подача исторического материала в исключительно негативном ключе. Исторические сравнения, помогающие в понимании исторического процесса цивилизационного развития, должны учитывать всю неоднородность исторического процесса, избегать навешивания исторических ярлыков, штампов и подчёркивать сложное, но неизбежное и поступательное движение по пути прогресса.

Ведь мы пришли именно туда, где мы и находимся вместе с вами. В уютных креслах, в тёплых домах и за экранами удобных компьютеров, подключённых к сети Интернет.
В мир победившего альтруизма, который показался бы утопией и Аникею Строганову, и Александру Строганову и даже Сергею Строганову.
Мир, в котором спокойно и непринуждённо живём мы, помня с десяток исторических уроков.

А рабство в США, если что, отменили только в 1865 году. Через 4 года после отмены крепостного права в России.
Ну а расовую сегрегацию — так и вообще только к 1960-м:

Последний граф Сергей Строганов, патриот и морской офицер, к этому времени уже почти что сорок лет, как умер.
Он победы негров в США так уже и не увидел.