Про НЭП

Однажды мне позвонила знакомая тетенька и попросила помочь вот по какому вопросу. Ее внуку задали в школе написать реферат про НЭП. В целом с задачей они справились, но вот только не смогли понять, когда конкретно было объявлено о прекращении НЭПа, на основании какого постановления была запрещена коммерческая деятельность в СССР.

Вроде бы такое постановление нашлось. Вот оно:

 

 

Постановление СНК СССР от 11.10.1931 n 848 "об организации и составе комитета цен при совете труда и обороны"

 

СОВЕТ НАРОДНЫХ КОМИССАРОВ СССР
ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 11 октября 1931 г. N 848
ОБ ОРГАНИЗАЦИИ И СОСТАВЕ КОМИТЕТА ЦЕН
ПРИ СОВЕТЕ ТРУДА И ОБОРОНЫ
Для разрешения вопросов, относящихся к установлению отпускных, оптовых и розничных цен на продукты промышленности и сельского хозяйства, обеспечения проведения на практике установленных цен в государственно-кооперативном торговом аппарате в соответствии с задачами развертывания советской торговли и ликвидации остатков спекуляции со стороны частных торговцев, Совет народных комиссаров Союза ССР постановляет:
1.Образовать при Совете труда и обороны Комитет цен.
2. Утвердить следующий состав комитета: т. т. В. Молотов(председатель), Г. Гринько, И. Зеленский, М.Калманович, В. Куйбышев, А. Микоян, С.Орджоникидзе, П. Постышев, А. Розенгольц, Я.Рудзутак, В. Шверник и Я.Яковлев.
Председатель СНК Союза ССР
В.МОЛОТОВ (СКРЯБИН)
Управляющий делами СНК Союза ССР
П.КЕРЖЕНЦЕВ

 

 

Если внимательно вчитаться в документ, можно обратить внимание на три вещи:

1. Речь идет о «ликвидации остатков спекуляции со стороны частных торговцев», то есть о противоправных действиях лиц, не желающих регистрироваться и платить налоги;

2. Оба пункта постановления говорят всего лишь об образовании «Комитета цен» и ни о чем более;

3. В документе говорится о «государственно-кооперативном торговом аппарате», то есть признается наличие кооперативной составляющей.

Большинство историков, упоминающих этот документ, делают следующую оговорку: «К концу 20-х годов частная торговля в СССР была практически полностью вытеснена государственной». То есть «вытесняли» коммерсантов постепенно, шаг за шагом. И не столько законодательными методами, сколько административными, хозяйственными. Сколько я не искал, более радикального, запретительного документа, чем Постановление от 1931 года с его весьма мягкой формулировкой, я не нашел.

А что касается «кооперативной торговли», то де-юре она и вовсе не была отменена, просуществовав аж до горбачевских времен. Помните, на многих советских магазинах были приделаны такие фанерные ромбики с буквами «КООП»?

Вот как описана ситуация по «выдавливанию» коммерсантов в «Золотом теленке»:

«…Он чувствовал, что именно сейчас, когда старая хозяйственная система сгинула, а новая только начинает жить, можно составить великое богатство. Но уже знал он, что открытая борьба за обогащение в Советской стране немыслима. И с улыбкой превосходства он глядел на одиноких нэпманов, догнивающих под вывесками:"Торговля товарами камвольного треста Б. А. Лейбедев", "Парча и утварь для церквей и клубов" или "Бакалейная лавка X. Робинзон и М. Пьятница".

Под нажимом государственного пресса трещит финансовая база и Лейбедева, и Пьятницы, и владельцев музыкальной лжеартели "Там бубна звон".

Корейко понял, что сейчас возможна только подземная торговля, основанная на строжайшей тайне…»

То есть торговать как бы было можно, но… не нужно, потому что невыгодно.

Представим себе, как это могло быть.

«…Жили в одном городке отец – нэпман, владелец лавки, и его сын, активист-комсомолец, вожак молодежный. Сыну, конечно, было неловко, что у него такой «отсталый» папа, но ничего поделать он не мог. А папа упорно не хотел верить в светлое коммунистическое будущее, хотя нельзя сказать, что дела шли у него очень хорошо. Все хуже день ото дня шли дела.

И вот однажды приходит папа к сыну и говорит: «Сынок, ты этта… Слухай, что скажу» - «Чего еще, отец?» - «Ну, этта… В общем, коммунизьм победит!» - «Че-го???» - «А чего! Дела совсем не идут, должон всем кругом, вот чего! А вон Васька, начальник вашего торгового главка, на автомобиле ездит, в Москву на совещания катается» - «Ну и чего?» - «Ну и выходит, что коммунизьм победит! Мне бы этта… Мне бы свою лавку под главк записать, как Иван Иваныч сделал. А я б продавцом-товароедом пошел, все – кусок хлеба на старости лет»

Пожалел сын своего отсталого папу, сказал пару слов кому надо, и жили они долго и счастливо, строго в рамках строительства коммунизьма…»

Теперь перейдем к новейшим временам и проведем параллель между НЭПом 20-х годов и «НЭПом» 80-х – 90-х и далее, вплоть до нынешнего положения дел. То есть рассмотрим НЭП не как конкретную политику советской власти в 20-х годах, а как явление, периодически возникающее в течение исторического процесса и всякий раз переживающее свое рождение, зрелость, старость и смерть.

Явление это возникает, как правило, в результате периода разрушительных процессов в экономике (войны, эпидемии и прочие виды деградации), создающих дефицит на рынках и, как следствие, оживление деловой активности. Эта деловая активность далеко не всегда уживается в рамках закона, поэтому власть вынуждена эти рамки раздвигать – на время или насовсем, в зависимости от идеологии.

Что же происходит дальше? А дальше дефицитные некогда рынки насыщаются товаром, цены падают, возникают сначала просто крупные фирмы, потом – монополии, активно демпингующие и уничтожающие мелкий и средний бизнес. Этот процесс так много раз проходил в истории человечества и каждый раз был столь однозначен и неумолим, что вполне может претендовать на звание Закона. И никакие антимонопольные действия никогда не могли обратить его вспять.

Итак, под НЭПом в широком смысле слова мы будем понимать какой-то очень большой рынок, большую сферу деятельности, скажем, торговлю или сельское хозяйство. Когда эта большая сфера монополизируется, это может выглядеть как "конец всей коммерции в стране вообще", хотя на самом деле это не так, в других сферах люди преспокойно продолжают заниматься бизнесом.

В конце 80-х в СССР существовала мощная прослойка населения, именуемая спекулянтами и цеховиками. В народе бытовало мнение, что бороться с этими людьми бесполезно, и каждый советский человек понимал, что у него есть два выхода: стать коммерсантом самому или продолжать жить на зарплату. И большинству было невдомек, что буржуйская «лафа» может скоро закончится. Но постепенно, с насыщением рынков, «сверхдоходы» буржуев стали сокращаться, превращаться просто в «доходы». Помню, какие тогда шли разговоры на кухнях за чашкой чая между гражданами, привыкшими срубать бабки. Очень популярным стало слово «потолок». Говорили так: «Еще год назад можно было заработать за месяц пять тысяч или больше, а теперь, чем ни занимайся – упрешься в потолок три тыщи». Многие тогда делали для себя вывод, что пора идти работать в государственные структуры. И не просто теоретизировали, а действительно уходили из бизнеса.

Мы пережили десятилетие «зрелого бизнеса». Следующим этапом (по аналогии, по крайней мере, с 20-ми годами) должен стать этап официального признания конца нового НЭПа. И первые признаки этого уже появились в информационном поле. Как-то очень часто стали появляться «пробросы» на тему «государство душит малый бизнес». Видимо, с помощью такой информационной атаки монополистический капитал хочет, с одной стороны, запугать коммерсантов и ускорить процесс поглощения малых и средних предприятий. С другой стороны, переложить ответственность за уничтожение бизнеса на «тоталитарное государство».

Вызывает умиление предлагаемый современной идеологией метод борьбы с монополизмом. Если Антимонопольный комитет той или иной страны обнаруживает, что какая-то организация подпадает под критерии "монополии", ей предлагают... разукрупниться, то есть юридически разделиться на несколько более мелких фирм. Вопрос на засыпку: какую организацию проще проверять государственным органам - организацию, представляющую собой одно юр. лицо, с одним главбухом, единой годовой и квартальной отчетностью или организацию, являющуюся совокупностью юр. лиц, про которую неизвестно даже, какие именно юр. лица ее составляют? Тем более, что порой даже сами владельцы монополии не могут сказать со всей определенностью, до какой степени им подчиняется та или иная дочерняя фирма.

Таким образом, достаточно очевидно, что государство должно не разукрупнять монополии, создавая "мафии" и тем самым теряя над ними контроль. Наоборот, государство должно всячески поощрять их к официальному укрупнению, "примазываться" к естественному процессу монополизации, возглавлять его. Для того, чтобы, когда тот или иной рынок окончательно супермонополизируется, во главе данного монстра оказалось родное государство, а не очередной транснациональный монстр.

Надо сказать, монополизация некоторых секторов экономики в последние несколько лет почти достигла предела. Прежде всего, я имею в виду такой обширный сектор, как розничная торговля. Внешне все выглядит вполне благопристойно: большинство магазинов вроде бы принадлежит мелким и средним предпринимателям, а крупных торговых сетей – более десятка. Но, во-первых, многие мелкие фирмы находятся в зависимости от монополий или просто являются их дочерними предприятиями, а сами торговые сети объединены в конгломераты, зарегистрированные за рубежом. А во-вторых, количество торговых точек сетевых магазинов растет с небывалой скоростью.

Любопытно было наблюдать, как среагировали владельцы палаток на то, что у них отняли основную статью дохода – торговлю пивом. Никак не среагировали. Никто не протестовал, просто приняли закон и он вступил в действие, все прошло без сучка и задоринки, пивные ларьки теперь худо-бедно торгуют овощами и тушенкой. Похоже, до «самых тупых» уже доходит, что карта бита и пора искать для себя какой-то выход.

Средства массовой информации с удовольствием рассказывают о российских миллиардерах – владельцах торговых сетей. Это чтобы мы радовались, что у нас есть «свой крупный бизнес». Увы, не всегда номинальный владелец, «миллиардер» из списка Forbes, является владельцем истинным. Вот еще одна байка для иллюстрации этого утверждения.

«Жили-были два человека, Вася и Петя. У Пети был 1 млрд. руб., он – богатый. А у Васи – только 1 млн. руб., он – простой парень. Вася тоже хотел стать богатым, поэтому он придумал, как дешево производить некую продукцию и как ее продавать.

Он приходит к Пете и говорит: «Я придумал то-то и то-то, одолжи денег на развитие!» Петя все проверил, дело ему понравилось, и он отвечает Васе: «Хорошо, даю тебе 500 000 000 руб., всего под 20% годовых. Но мне надо контролировать процесс, поэтому ты назначишь меня коммерческим директором» Васе деваться некуда, он учреждает фирму с уставным капиталом 500 000 000 руб., становится ее единоличным владельцем, а Петю берет к себе в качестве наемного работника (коммерческого директора) с окладом 100 000 руб. Время идет, Вася вкалывает, как мерин, а Петя, в лучшем случае, ему немного помогает. А в худшем случае – с умным видом ставит палки в колеса.»

Вопрос на засыпку: кто здесь истинный владелец фирмы, а кто – рабочая лошадь?

Если почитать биографии западных воротил бизнеса, становится понятно, что данная схема – самая распространенная. Собственно, по-другому почти никогда и не бывает.

А теперь – поищите информацию по владельцам и по топ-менеджерам крупнейших корпораций, владеющих торговыми сетями в России. И посмотрите, граждане каких стран почему-то нанимаются в директора к нашим «миллиардерам».

Но все это – детали. Вопрос – в том, будем мы и дальше идти по американскому пути развития, когда монополии жестко присаживаются на шею государства, или получится свернуть с этой кривой дорожки и с минимальными потерями национализировать монополии, как это удалось сделать в конце 20-х. Второму варианту мешает рыночная идеология, отрицающая тот факт, что у любого НЭПа (то есть – крупного рынка, в нашей терминологии) есть начало и есть конец. А пока на информационном поле идет игра по внедрению в мозги тезиса о «плохом государстве, кошмарящем бизнес». А насчет того, что монополизация – естественный процесс, не раз случавшийся в истории человечества – полный молчок.

Можно ли сделать из этой «нэповской» теории вывод, что бизнесу в России пришел конец? Да нет, конечно. Есть сектора экономики, в которых НЭП (то есть рынок) еще только зарождается или находится в стадии зрелости. Например, мелкий строительный бизнес, то есть строительство частных домов. Или, скажем, малая авиация. Или еще что-нибудь маленькое и молодое. А со временем, когда торговая монополия окончательно зажрется и спровоцирует дефицит, опять появятся мелкие спекулянты. Например, из числа работников магазинов, допущенных к распределению дефицита. И так – до бесконечности…

 

Источник