Путин и четвертая Россия. Сумеет ли президент продолжить линию Александра III.

    Вокруг российской истории неспроста кипят страсти: битва за прошлое – это сражение за будущее. Еще сложнее с пониманием исторического движения, не раз менявшего форму государственного бытия. Одним из первых начал смутно догадываться об истоках российской драмы ХХ века Александр Блок, в 1908 году написавший: «Есть полтораста миллионов с одной стороны и несколько сот тысяч – с другой; люди, взаимно друг друга не понимающие в самом основном». И еще: «Мне ясно одно: пропасть, недоступная черта между интеллигенцией и народом – есть».

    В этой связи обратила на себя внимание монография В.Соболева о русской этнокультурной системе (Русский биографический институт, 2007). Пожалуй, впервые в ней была дана расшифровка провидческой догадки Блока – в виде обзора вековых противостояний допетровской и петровской Руси, а также феномена черных и красных сотен. Разумеется, эти понятия никакого отношения не имеют к общеизвестным политическим цветам – они возникли в стародавние времена.

    В истории России есть неразрешимая загадка: Октябрьский переворот стал победой леворадикальной интеллигенции, маниакально жаждавшей мировой революции, а Гражданскую войну выиграли правые красные сотни, духовно связанные с национальными корнями России.
   
    Гражданская война, в которой насмерть схватились два разночинных крыла петербургской России – красные комиссары и белые офицеры, леворадикалы и патриоты, – стала чисто русской трагедией. Потому что комиссары петровской России лишь руководили, а основную массу их армий составляли простонародные слои, представлявшие допетровскую Русь.

    В итоге Гражданскую войну выиграли красные сотни, рекрутированные из провинциальной России. И когда страна вернулась к мирной жизни, сотни тысяч «чапаев» заняли кресла совдеповских чиновников. Красные сотни стали самым активным и многочисленным слоем, которым руководила тонкая прослойка большевиков, засевших на высших государственных постах. Красносотенцы не преклонялись перед Западом, как леваки-разночинцы, но не испытывали к нему острой вражды. Они были молоды, энергичны, хотели учиться. Если бы они вышли в люди при монархии, то не посягнули бы на самодержавие, а сбросили бы дворянство и заняли его место. Став «гегемоном» при Советах, они легко приспособились и к ним. Но в духовном первородстве они оставались выходцами из допетровской Руси, свято чтили национальные традиции и по природе своей были державостроителями.
    Эту особенность красносотенцев, половодьем заполнивших руководящие должности среднего уровня, отлично понял Сталин. Осознал он и то, что им глубоко чужда идея мировой революции, о которой мечтали комиссары, – красные сотни хотели обустроить собственную страну.

     Поэтому Сталин кардинально изменил цели Октябрьского переворота: вместо подстрекания к мировой революции речь пошла о построении социализма в отдельно взятой стране. Перемена казалась тактической – из-за усложнившейся международной обстановки. Но на шкале российской истории это был «квантовый скачок», означавший переход страны в принципиально иное состояние. Избавляясь от остатков петербургской России, Сталин как бы осуществлял замысел Александра III, соединяя присущую петербуржцам европейскую образованность с приверженностью национальным корням в духовной жизни, поменяв вектор культурного развития – этого требовали красносотенцы-допетровцы. Не случайно даже бывшие монархисты приветствовали этот процесс.
    Принято считать, что сталинские репрессии начались после убийства Кирова. Но на деле они стали следствием резкого поворота к державостроительству, который начался с решения в идеологической сфере. Еще 15 мая того года ЦК и Совнарком приняли постановление «О преподавании истории в школах». Оно и возвестило о возврате к национальным корням.

    А какой был выход, если еще в ноябре 1929 года Наркомпрос создал комиссию по латинизации русского алфавита?! «Интернационалист может отстаивать только латинский алфавит, так как он станет основным для всех народов при грядущей победе мировой революции», – утверждали инициаторы этой кампании. И в 1930-м комиссия сделала убойный вывод: «Русский гражданский алфавит является пережитком. Переход на новый алфавит окончательно освободит трудящиеся массы русского населения от всякого влияния дореволюционной печатной продукции».

    Красные сотни не желали мириться с этим яростным напором радикал-большевиков.

ДВЕ ЛИНИИ

    Советская периодизация началась с десятилетнего правления леворадикальной ленинской гвардии, которая пустила великую страну на хворост для пожара мировой революции. Следующие семь лет стали переходными: собирание "хозяйственных" камней, разбросанных политическим погромом, сочеталось с продолжавшимся отрицанием российской самобытности и левым креном в интернациональную культуру. Но возраставшая экономическая мощь страны неизбежно должна была войти в противоречие с духовным нигилизмом, тормозившим подъём. Об этом возвестил выстрел Маяковского, действительно талантливейшего поэта, застрявшего в тупиках левацкого искусства. Как в экономике, власть подсказала вектор духовного развития общества: в 1934 году ввели новый курс истории в школе, создали Академию архитектуры, Союз писателей.

    Началась Третья Россия.

    Она существовала до середины пятидесятых годов, когда иссякла пассионарная энергия красных сотен, чью численность подорвала война. И верный ленинец Хрущёв начал разбазаривать народное достояние (Крым), сносить храмы и хулить русскую старину. В повестку дня вновь встала порочная идея о всемирном торжестве социализма, и СССР втянулся в холодную мировую войну, транжиря ресурсы на поддержку так на  зываемых прогрессивных режимов, по сути, реанимируя фанатичный замысел о большевистском мессианстве.

    Место красных сотен заняло мещанство, о котором Горький писал: "Этот класс состоит из людей, лишённых стойкой формы, аморфных, легко принимающих любую форму[?] Вчера - социалист, сегодня - фашист, только бы сытно жрать и безответственно командовать".

    Возникшая при Хрущёве система изначально была неустойчива. Политически её основой считали КПСС, выполнявшую государственные функции. Но для осмысления причин третьей гражданской войны, её последствий и вообще русского исторического пути полезно отвлечься от политизированных оценок. На деле КПСС была лишь оболочкой для аморфной мещанской массы, доминировавшей в СССР в послесталинскую эпоху. Эта оболочка, плоть от плоти мещанская, удерживая внутри себя то, что называли советским обществом, принимала разные формы - в зависимости от настроений образованщины, всё сильнее кренившейся к сытому Западу, в соревнование с которым ввязался Хрущёв. Когда крен стал критическим, оболочка лопнула, в годы перестройки существуя лишь формально. Из неё вывалились разнородные элементы общества, вступившие в борьбу за доминирование. Вопрос о собственности, якобы главный, был просто использован как казус белли - повод к войне. Если бы победили политические левые, страна тоже пошла бы к рынку. Но - по китайскому пути.

    Дальнейшие события с поразительной буквальностью, побуждающей поднять глаза к небу, воспроизводили то, что происходило после революции 17-го года. Десятилетие 1990-х стало периодом безраздельной власти праворадикальных необольшевиков и леваков от искусства, стремившихся задушить православную церковь разнузданной сектантской свободой. (Всем памятна отчаянная борьба вокруг закона, ограничившего сектантство.) Следующие семь лет, вплоть до мирового финансового кризиса, тоже оказались переходными, причём по знакомой схеме: собирание "хозяйственных" камней, раскиданных необольшевиками, растворявшими Россию в "общечеловеческих ценностях", сочеталось с пренебрежением к ценностям национальной культуры, нарастанием пропаганды безнравственности, дурных вкусов.

    Между тем в 2008-м Россия подошла к переломному рубежу - президентским выборам, к неизбежной смене "царя". И вопрос: "Что дальше?" - встал во весь рост.

    Отвечая на него сегодня постфактум, надо учесть, что в национальной, деполитизированной системе координат историческое движение России идёт по двум как бы автономным линиям. Одна из них обозначилась чётко: Ленин - Хрущёв - Ельцин. Все три периода имеют схожие черты и характерны умалением национальных российских традиций, оскудением духовной жизни, небрежением к коренным интересам России, попытками её "интернационализации" и, как следствие, быстрым или отложенным (Хрущёв) экономическим упадком. Героями дня становились интернационалисты или общечеловеки, что одно и то же, в культурном отношении оторванные от народа (нападки Хрущёва на абстракционистов и разгон "бульдозерной выставки" сделали героями дня именно представителей левого искусства).

    Другая линия включает периоды, когда во главу угла ставили российские интересы, опирались на систему национальных моральных и культурных ценностей, уважали русскую старину, не отказываясь от лучших европейских веяний. В такие времена резко возрастала державная мощь, а образцом для подражания становились "русские европейцы" - московские люди (кстати, многих национальностей и географически к Москве не привязанные) допетровского склада, сохранившие верность корням, но готовые воспринимать и творчески обогащать современные мировые достижения. Эта линия ведёт от Александра III к Сталину.

    По какой траектории исторического движения пошла Россия после президентских выборов 2008 года?

    Вспоминая тот предвыборный цикл, необходимо заметить, что первоначально подавляющее большинство народа предпочло самый простой и ясный вариант: надо изменить Конституцию и оставить Путина на третий срок. Ошибочно считать, будто эта точка зрения коренилась в каких-либо "угождениях начальству", подхалимаже чиновничества и прочих сугубо тактических обстоятельствах. Если не умом, то, как говорится, нутром все понимали: страна в очередной раз подошла к исторической развилке, и не хотели перемен. Отказ Путина баллотироваться на третий срок привёл к тому, что общество, власть и народ оказались в психологическом тупике.

    Большинство "авгуров" сходились на том, что Путин предложит слабого или больного преемника, чтобы через пару лет по требованию народа вернуться в Кремль[?]

    Чтобы выпутаться из нелёгких гаданий того периода и осознать, что происходит на самом деле, надо снова от политики перейти к осмыслению этнокультурных сдвигов, идущих в стране. Даже Сталин не мог самовольно определять историческое движение России, он лишь угадал умонастроения красных сотен и возглавил их. Видимо, в нулевые годы XXI столетия власть тоже почувствовала нарастающее давление многонациональных простонародных масс, недовольных разрухой 1990-х и подавляющим доминированием зарубежных веяний.

    Крах КПСС и развал СССР, третья гражданская война, принявшая форму перестройки и смены общественного строя, когда, по Блоку, "закон крушился о закон", сильно встряхнули бывшее советское общество. Отмена всевозможных ограничений, в том числе института прописки, зависимости карьеры от членства в КПСС, привела к тому, что в недрах простонародной России постепенно начали формироваться аналоги чёрных (с врождённым религиозным сознанием) и красных сотен, мечтающих о восхождении на различные уровни региональной и федеральной власти. Кроме того, соцопросы давно показывали нарастающее недовольство забвением моральных ценностей, в связи с чем большие претензии предъявляются телевидению.

    Однако особый, исключительный эффект на умозрение народа произвело распространение новых средств коммуникации, прежде всего Интернета. По опыту цветных революций, особенно египетской, принято считать, будто сетевые методы общения ведут к возрастанию роли передовых, читай, протестно настроенных слоёв общества. Но в России всё наоборот: именно Интернет в огромной степени повлиял на рост самосознания глубинной, простонародной толщи, позволив миллионам рядовых малообеспеченных, но амбициозных молодых людей умом и сердцем вырваться из униженности повседневного быта, приобщиться к новизне нынешней "айтишной" жизни и побуждая рваться к её вершинам - сначала муниципальным, а затем и выше.

АЙФОН И КОСОВОРОТКА

    Необычайная схожесть фаз российского исторического движения - неслучайное хронологическое совпадение. В стране с богатым историческим прошлым и глубокими культурными корнями решающее влияние на ход развития оказывают не право-левые политические драки, а противоборство двух этнокультурных типов людей, сформировавшихся в допетровскую и Петровскую эпохи. Эта особенность, неведомая Европе, придаёт нашему диалогу с Западом характер цивилизационного спора, а нашим духовным ценностям - необычайную живучесть, даже в условиях тотального телевизионного прессинга.

    Россия всегда умела находить нестандартные, новые для мировой практики ответы на вызовы времени. И именно такой абсолютно нестандартный ответ нашли в 2008 году: был создан принципиально новый механизм передачи и сохранения власти, идеально вписывающийся в конституционные рамки, абсолютно легитимный и демократичный. Этот механизм получил название "тандем".

    Нет нужды подробно говорить о том, сколько язвительных стрел было выпущено против тандема Путин-Медведев, как хулили и продолжают хулить его в России и других концах света. Но эти стрелы отравлены исключительно политическим ядом, нынешняя всесветная интернетная тусовка не привыкла принимать в расчёт траектории исторического движения великих государств, не поняла, что речь идёт не просто о чьих-то личных договорённостях, но именно о механизме передачи власти - и не во имя власти как таковой, а ради сохранения устойчивого развития страны.

    Политологическая мысль сразу принялась жевать тему о либерале Медведеве и традиционалисте Путине, хотя впоследствии выяснилось, что Медведев, оказывается, всегда считал себя консерватором, и это глубоко разочаровало его сторонников. Однако, как всегда, упустили из виду гораздо более важные различия между членами тандема: Медведев очень хорошо вписывается в петербургский, иначе говоря, петровский этнокультурный тип, что, разумеется, никак не связано с его ленинградским происхождением, а Путин явно принадлежит к этнокультурному типу чёрных или красных сотен, то есть допетровскому. (Более точное определение своего типа понимает только сам Путин, поскольку на данном историческом этапе коренные интересы чёрных и красных сотен совпадают.)

    И именно эти очень существенные различия между Медведевым и Путиным с поразительной, поистине пугающей схожестью привели к повторению противостояния, возникшего в период второй гражданской войны между красными сотнями и ленинской гвардией радикал-большевиков. К счастью, на сей раз речь не шла и не могла идти о репрессиях, но с точки зрения политической взаимное неприятие и ярость начали зашкаливать.

    Схожесть носит отнюдь не внешний характер. Так называемое протестное движение рассерженных горожан, которых Медведев и Сурков сгоряча назвали передовой частью общества, во многом состоит из потомков репрессированной ленинской гвардии, с особой страстью бичующих Сталина, а если опять отвлечься от политических категорий, из сторонников общечеловеческого пути России, отказа от её державности. Вовсе неслучайно на сайте "Эха Москвы", который стал идейным вдохновителем протеста и где яростно изничтожают Путина, нет ни слова о провальном ельцинском десятилетии: в этнокультурном смысле линия Ельцина на растворение России в мировом наднациональном пространстве вполне созвучна интернациональным планам Ленина. Ленинско-хрущёвская линия отчётливо проявилась и в далеко перехлестнувших рамки атеистической критики запредельных нападках на Русскую православную церковь. Но самым сильным доказательством на этот счёт служит, пожалуй, левацкий лидер Удальцов, внук несгибаемого ленинца, в честь которого названа одна из московских улиц. Тут уж сходство воистину буквальное. Потомок большевистского революционера называет Путина самозванцем, отказываясь признать его президентство...

    В этой же связи небезынтересно вспомнить историю создания государственных гимнов. Сталина привлекло в михалковском варианте слово "Русь", а Путин использовал советскую музыку в сочетании со старым русским гербом и трёхцветным флагом, стремясь подчеркнуть неразрывность всех этапов русской истории. Кстати, отсутствие слова "Русь" в десятках других вариантов текста, представленных Сталину, отражало тайный протест "катаевской" интеллигенции против державного курса. И все мы помним горячие схватки, вплоть до демонстративного выхода некоторых депутатов из зала заседаний Государственной Думы, когда Путин предложил нынешний государственный гимн.

    Небезынтересно с этой точки зрения оценить и яростную борьбу вокруг ЕГЭ, в своё время одобренного Путиным. При всех несовершенствах Единого госэкзамена он широко открыл путь к высшему образованию именно для детей провинциальных "красносотенцев". И крутые наезды на ЕГЭ со стороны протестной интеллигенции, возможно, неосознанно для неё самой отражают её окончательное размежевание с новым типом русских людей (опять-таки не в этническом смысле), формирующимся в провинциальной России.

    Эти и другие расхождения между Путиным и Медведевым привели к очень любопытному феномену. Поклонник западных поп-групп, архипродвинутый по части Интернета Медведев, которого сетевое сообщество окрестило Айфончиком, увидел в современных средствах коммуникации лишь полезное техническое новшество, облегчающее вхождение России в мировую семью цивилизованных народов. (Забыл, забыл Медведев мудрого Пушкина, который завещал: "Войти в Европу, но остаться Россией!") А Путин, нарочито встретивший Обаму русским самоваром, сапогом и мужиком в красной косоворотке, сумел разглядеть в Интернете мощное средство пробуждения провинциальной России[?]

    Едва воцарившись в Кремле, в своём первом президентском послании Владимир Путин сказал: "Развитие общества немыслимо без согласия по общим целям. И это цели не только материальные, не менее важны духовные и нравственные. Главное - понять: в какую Россию мы верим и какой мы хотим Россию видеть". Увы, социально-экономическая и политическая текучка, кадровые карусели последующих лет отодвинули эти первые интуитивные настроения Путина на задний план. Но сегодня сама жизнь требует вернуться к ним[?]

    Многовековая самодержавность, составляющая основу традиции царизма, завершилась в марте 1953 года со смертью Сталина. И дальнейший постепенный упадок страны не в последнюю очередь был связан с той неопределённостью, какую в глазах народа олицетворял собой верховный правитель.

    Президент, объявивший себя в 2002 году "наёмным работником", России не нужен. И тогдашнее сверхскромное самонаречение Путина можно объяснить лишь одним: Путин случайно, по стечению обстоятельств оказался на высшем государственном посту и внутренне, с присущей ему порядочностью как бы всё ещё не мог в это поверить, не осознавая, что речь теперь идёт не о его личном восприятии происшедшего, а об отношении народа к верховной власти в целом.

    Путин только сегодня после непростых для него выборов получил шанс стать истинным царём - в смысле настоящего национального лидера, обременённого величайшими обязательствами по отношению ко всему народу России. Однако в полной ли мере сам Путин понимает, какая теперь ответственность легла на его плечи?

    Между тем время не ждёт. Царский авторитет возникает именно в первые, главные, определяющие дни. И ответственность перед народом должна быть выше личных обязательств. Народ устал от двоевластия, от бесконечной борьбы под ковром. Народ ждёт мюнхенской речи на наши, домашние темы, и не о том, "закручивать" гайки или же ослаблять их, а о том, чтобы резко, одним ударом царского слова покончить с чиновничьей вознёй, взять всю ответственность на себя - и в сфере власти решить всё по-своему...

    Сумеет Путин стать таким высоким моральным авторитетом - всё в России пойдёт нормально, как по маслу. Будет по-прежнему деликатничать в решении кадровых вопросов, слишком бдительно учитывать всевозможные побочные интересы, а по сути, делиться с кем-то верховной властью - не признает его народ царём, и откажут ему в доверии те, кто подавляющим большинством избрал его президентом.

НЕТ, НЕ "НАЁМНЫЙ РАБОТНИК"

    И всё-таки ныне происходящее очень уж напоминает глубочайшее прозрение незабвенного Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина, написавшего знаменитый цикл под названием "В среде умеренности и аккуратности". Осторожно, шаг за шагом идёт Путин к своей цели - почти так же, как делал это десять лет назад, когда страна балансировала на грани небытия и любое неверное движение могло вновь отбросить её к пропасти. Но ситуация с тех пор круто переменилась. И не только в плане укрепления государства Российского, но и по части народного умозрения. Очухавшись от тяжких бед 1990-х годов, покупая ежегодно больше новых легковых автомобилей, чем в Германии, но по-прежнему оставаясь в цепких объятиях "бытового рабства", полицейского, жэкэховского и прочего беспредела, люди всё сильнее недоумевают: ну уж сейчас-то что мешает стукнуть кулаком по столу?..

    Для людей, внимательно наблюдающих за государственными делами, ясно и очевидно, что Путин предпринимает огромные усилия, чтобы наши западные партнёры (а на самом деле конкуренты!) не втянули нас в какие-либо международные конфликты с использованием внешней силы.

    И действительно, кое-кому на Западе очень хотелось бы втянуть нас в горячий конфликт по типу Афганистана. Однако эти "кое-кто" всё более отчётливо понимают: не получится! не выйдет! Для Путина сегодня главная задача - это собирание земель: укрепление Таможенного союза, создание ЕврАзЭС. И одновременно - обустройство мощного оборонного щита, чтобы ни в чьи головы не пришло попробовать нас на прочность, используя ПРО и прочее. И именно бесполезность попыток втянуть нас во внешнюю авантюру вкупе с радикальным, суперсовременным обновлением оборонительного щита побуждает наших извечных западных партнёров прибегать к единственному оставшемуся, но зато хорошо апробированному способу ослабления России - к созданию в стране внутренней нестабильности.

    Не может быть, чтобы Путин не понимал этого. Но если понимает, то почему же позволяет оскорблять себя в Интернете чуть ли не площадной бранью?

    Да, можно быть выше этого, не обращать внимания на эту дурь, а подчас и оплаченный расчёт. Но это - личные, человеческие соображения, философия "наёмного работника", несмотря ни на что и вопреки всему упорно и добросовестно делающего своё дело. Но можно ли не задумываться над тем, с какой горечью воспринимает народ беспощадные оскорбления в адрес национального лидера? И не в том ведь дело, чтобы запрещать, цензурировать и прочее, и прочее.

Но ответить!

Ответить так спокойно, твёрдо и достойно, чтобы народ, глубоко уважающий и избирающий своего национального лидера, гордился бы своим избранником.

    Как гордился в те дни, когда президент России Владимир Владимирович Путин выступил со своей знаменитой мюнхенской речью, возвестив всему миру о полноценном возвращении России на геополитическую сцену, объявив о нашем активном участии в решении сложных международных вопросов современного мира, переживающего переломный этап в своём развитии, связанный с завершением многовековой западной доминанты и перемещением глобального центра тяжести в другие регионы.

   Та "мягкая сила" в международных отношениях, о которой говорил президент Путин, выступая перед российскими дипломатами, сегодня выходит на передний план и во внутриполитической жизни страны, приобретая новое, современное значение и звучание.

   Но хватит ли у президента твёрдости для "мягкой силы"?

    Салуцкий А.С. Путин и Четвёртая Россия.Хватит ли президенту твёрдости для "мягкой силы"? - М.: Издательство "Терра", Книжный Клуб Книго-век, 2012. - 256 с.

Источник 1

Источник 2

При всех неточностях в терминологии (автор то ли не разобрался, то ли намеренно путает большевиков с троцкистами - своих соплеменников выгораживает?) - очень содержательный анализ исторических параллелей 20-х - 30-х годов и 90-х - 00-х.

"еще в ноябре 1929 года Наркомпрос создал комиссию по латинизации русского алфавита?! «Интернационалист может отстаивать только латинский алфавит, так как он станет основным для всех народов при грядущей победе мировой революции», – утверждали инициаторы этой кампании."

Давно слышал о том, что Сталин не дал латинизировать наш алфавит (а также о том, что в примерно в те же годы Турцию на латиницу таки перевели - там действовали те же троцкисты (младотурки - не правда ли, напоминает наших "младореформаторов"? - у ребят фантазии на что-то новое явно не хватает), что и у нас. Не зря Троцкий из СССР уехал именно в Турцию: к своим подался), но здесь впервые прочёл об этом с указанием года, когда эти события происходили.

В общем, если по тексту заменить Ленина на Троцкого, а большевиков на троцкистов - можно разобраться в подоплёках многих событий в нашей истории последних ста лет.