Немного истории в фотографиях. 121

История в фотографиях часто бывает познавательней длинных описаний и размышлений. Это просто немой свидетель происшедшего, важного исторического и не очень события. Зачастую, на них запечатлена жизнь самых обычных людей в обстановке той эпохи, в которой они жили.

Фотография ювелира и ростовщика. г. Каменец–Подольский, примерно 1870–1880–е гг.

Хорошо в деревне летом! Монмартр. Париж. 1890 г. 

Марк Твен с Джоном Льюисом, давним другом и вдохновителем персонажа Джима из «Приключений Гекельберри Финна», 1898 год.

Вид с кремлевского вала. Нижний Новгород. Фотохромная открытка Российской империи в конце 19-го – начале 20-го века.

Наверняка многие из вас видели в интернете фото справа, а вот фото слева не так известно, хотя это один и тот же человек.

Мэри Энн Вебстер родилась в Британии в 1874 году. До 20 лет работала в больнице медсестрой и была довольно привлекательно молодой девушкой. Вскоре она вышла замуж за Томаса Бевана, и спустя некоторое время начались перемены. Оказалось, милая и привлекательная молодая девушка страдает редким заболеванием – акромегалией. Недуг характеризуется выработкой большого количества гормонов роста.
В итоге уже к 32 годам у Мэри начались мучительные головные и мышечные боли. Это было вызвано резким ростом некоторых частей её тела. И это в самый тяжелый для женщины период, когда она остается одна с 4 детьми – умирает муж! Мэри приходится одной заботиться о детях, искать способы заработать и накормить их. Найти работу оказалось не так просто. Внешность Мэри стала предметом для насмешек окружающих. Неудачи в поисках работы заставили женщину прийти к тяжелому выбору – она решила, что ее уродство должно приносить ей деньги. Она узнала, что в городе проводят соревнование сомнительного качества - “Самая мужеподобная женщина”. Мэри приняла участие и одержала победу. Гордиться было нечем, но приз в довольно круглую сумму заглушил чувство стыда.
Слухи о внешности «самой уродливой женщины» распространились и в соседних городах. И так однажды Мэри Энн получила приглашение на работу в цирк. Оказалось, люд готов платить хорошие деньги, чтобы посмотреть на «уродство» женщины. Со временем внешний вид Мэри помог ей заработать так много денег, что она с 4 детьми переехала в Америку и стала работать в знаменитом парке “Дримленд”, где была одной из самых любимых участников. Вот так Мэри Энн удалось превратить свое несчастье в неплохой источник дохода.

Фотография черного котенка на лотке для заряжания снарядов 4-дюймовой пушки QF Mk V на британском крейсере HMS Aurora. На заднем плане видны мины. 1914 г.

Гражданская война, беженцы. Россия. 1919 год. Обратите внимание на двухэтажные вагоны Тверского вагонного завода.

Торговцы павлинами. Бомбей. Индия. 1926 г.

14 августа 1936 года публичная казнь в Кентукки (США) вызвала большой ажиотаж в СМИ. И не потому, что вешали молодого негра (в 1936 году это было в порядке вещей), и даже не потому, что это была последняя публичная казнь. Нет, толпы прессы и зрителей, обрушившиеся на Оуэнсборо, штат Кентукки, в тот август, интересовало другое. 
Шериф округа Дэвис Флоренс Томпсон занимала эту должность всего несколько месяцев, когда на ее стол легло дело Рейни Бетеа. Бетея признался в изнасиловании и убийстве 70-летней Лишии Эдвардс — преступлении, караемом смертной казнью по законам Кентукки, и наказать его должен был местный шериф. «Я могла бы назначить заместителя шерифа или любого другого гражданина, для того, чтобы открыть люк - сказала Томпсон репортерам, — но это было перекладыванием неприятной работы на кого-то другого.»
К тому времени большинство штатов уже давно отказались от практики публичных казней. Но этот «палач в юбке» возбудил в американцах глубокое любопытство. И вина Бетеа, не говоря уже об этичности публичной казни, не подвергалась сомнению ни в одной из газетных статей, предшествовавших повешению. Рейни Бетеа (слева) сфотографирован за две недели до казни и местный шериф Флоренс Томпсон.

Когда Бетеа взошел на виселицу, присутствовало более 20000 человек. К их удивлению, Томпсон все-таки не стала этого делать. Вместо нее была выбрана пара нетерпеливых палачей-добровольцев, которые затянули петлю и «открыли ловушку». Лишившись горячей истории, легион репортеров принялся описывать ненасытных зевак, многие из которых разбили лагерь на ночь, намереваясь беспрепятственно наблюдать за казнью Бетеа. Раздувая мрачную привлекательность агонии другого человека, газета Santa Rosa Press Democrat описала «карнавальную атмосферу» зрителей, «которые жевали хот-доги и потягивали лимонад, пока тело Бетеа падало в люк». Другие газеты сообщали о «вечеринках с тусовками», устраиваемых местными жителями. Гостиницы были заполнены до отказа. На фото продавцы ведут оживленную торговлю, и зрители вглядываются, чтобы разглядеть казнь получше. 

На фото двадцатишестилетнего Рейни Бетеа ведут вверх по ступеням виселицы.

Казнь Бетеа было последним санкционированным публичным повешением в США. С тех пор казни резко изменились, превратившись из публичных зрелищ в мрачные и строго контролируемые процессы, проводимые внутри тюрем. 

Все знают, что главнокомандующим Финляндии во время Зимней войны 1939–1940 года был маршал Маннергейм, но имя гражданского президента страны в этот период, Кюёсти Каллио, довольно малоизвестно.
Каллио родился в селе Юливиеска в Северной Остроботнии в 1873 году, в фермерской семье. Фермером в душе он и остался, набожным трезвенником. Он единственный не имевший высшего образования президент Финляндии за всю ее историю. Многим он казался скучным и ограниченным человеком, хотя близко знавшие его люди так не считали. Вместе с тем его отличала несгибаемая преданность своим ценностями, прежде всего — интересам финского села.
Он был министром сельского хозяйства в первых сенатах и правительствах Финляндии, и прославился "Законом Каллио" 1922 года, по которому безземельные крестьяне получали право с помощью государства принудительно выкупать часть земли у крупных землевладельцев. Впоследствии он служил спикером парламента, премьер–министром, и в 1937 году был выбран президентом, победив шедшего на второй срок предшественника Свинхувуда.
Грянувшая в 1939 году Зимняя война застала президента уже в неважном здоровье. К тому времени он уже не принимал деятельного участия в управлении страной, но в предвоенных неудачных переговорах с СССР об обмене территориями он занял непреклонную позицию, в отличие от Маннергейма и Паасикиви (посла Финляндии в Москве, после войны — президента), понимавших слабость положения Финляндии. Начало войны стало шоком для президента; он совсем отошел от дел, оставив власть в руках премьер-министра Рюти и министра иностранных дел Таннера. Общественности состояние здоровья президента не разглашалось.
Подписывая доверенность на подписание Московского мирного договора в марте 1940, Каллио горько воскликнул "Да отсохнет моя рука, вынужденная подписать столь позорную бумагу!" Поражение в войне добило Каллио, и в ноябре он в конце концов объявил об отставке. На фото президент (в центре) запечатлен перед отъездом домой на свой северный хутор; его провожали с почестями на вокзале Хельсинки Маннергейм и другие чины. Но спустя несколько секунд после того, как было сделано это фото, на котором он уже держится за левую сторону груди, Каллио упал и умер от сердечного приступа, практически на руках у Маннергейма (на фото слева от Каллио)

Подготовка жителей Киева к встрече фашистских войск. 1941 г. Фотограф Миттельштедт.

Немецкий солдат теряет сознание после потери руки на Восточном фронте. 1942 год.

При освобождении города Карачева рядовой Широбоков встретил своих сестер, чудом спасшихся от смерти во время фашистской оккупации. Их отца и мать расстреляли немцы.  1943 г. Карачев, Брянская область. Аркадий Шайхет.

Генерал Омар Брэдли (Omar Bradley), командующий 1-й армией США, высадившейся на побережье Нормандии. Франция. Июнь 1944 года. На носу генерала пластырь, которым заклеен фурункул. Генерал запрещал фотографировать себя в таком виде, но такому опытному репортеру, как Роберт Капа, запрет не смог помешать сделать этот снимок.

Во время войны часто на бомбах, минах и снарядах делались разные надписи для поднятия собственного боевого духа. Бразильский экспедиционный корпус (БЭК) (в реальности - пехотная дивизия с авиагруппировкой), воевал в составе 4-го корпуса 5-й Армии США против немецко-итальянских войск с сентября 1944 и до капитуляции немецких войск в Италии в апреле 1945 года. А вот сам текст "привета" любопытен - на снаряде написано: "A cobra esta fumando… ". Дело в том, что из-за трудностей с мобилизацией, вооружением и транспортировкой войск в 1943 году в Бразилии появилась поговорка "Скорее змея выкурит трубку [аналогия русского "скорее рак на горе свистнет"], чем БЭК пойдёт на фронт". В итоге с 1944 года солдаты корпуса получили прозвище "Курящие змеи" и стали носить нашивку с курящей трубку змеёй. Надпись на португальском "Змея курит" (A cobra esta fumando) часто наносили на стволы орудий, миномёты и, как мы видим, на снаряды.

Советский заключённый указывает на фашистского охранника, который особо жестоко обращался с узниками. Концлагерь Бухенвальд, 1945 год

Дали с натурщицей пишет свою очередную картину: «Соблазн Святого Антония». 1946 год

Спортивный парад в Челябинске, 1946 год.

Одно из редких (возможно, единственное) цветное видовое фото Ханоя. Вьетнам. 1950-е.

Обезьяна с гранатой. Корея. Май 1951 г. Фото Michael Rougier для журнала LIFE

Траурное шествие. Прощание со Сталиным, Прага, Чехословакия. 9 марта 1953 года.

Обед в поле. 1957 год. Автор Всеволод Тарасевич

19-летний унтер-офицер ГДР Ханс Конрад Шуман был направлен на перекресток улиц Ruppiner Strae и Bernauer Strae охранять начатое двумя днями ранее строительство Берлинской стены. На этом этапе Стена была всего лишь невысоким забором из колючей проволоки. Под предлогом проверки заграждения Шуман примял проволоку в одном месте ногой. Его действия привлекли внимание и с западной стороны ему закричали: «Перепрыгивай!», а подъехавшая полицейская машина остановилась в 10 метрах и открыла дверь, ожидая его. 19-летний фотограф Петер Ляйбинг, командированный к стене с со стороны ФРГ, полтора часа следил за нервничающим солдатом. «Я не сводил с него глаз больше часа. У меня было чувство, что он собирается прыгнуть. Это был своего рода инстинкт. … Я научился это делать на скаковом дерби в Гамбурге. Нужно сделать фото в тот момент, когда лошадь оторвется от земли, но до того, как она пересечет барьер. … И этот момент пришел. Я нажал кнопку затвора, все было кончено». Фотография Ляйбинга выиграл Overseas Press Club award в номинации «Лучшая фотография» 1961 года. Конрад Шуман поселился в Западном Берлине. Потом перебрался в Баварию. После падения Стены, он вернулся в родные края. Но родители, братья и сестры избегали Конрада, осуждая его поступок. Терзаемый депрессией Ханс Конрад Шуман 20 июня 1998 года повесился в саду своего баварского дома. Фото «Прыжок к свободе». 15 августа 1961 года.

Своим самым лучшим снимком считаю «Ночную уборку» – старушка дворничиха подметает тротуар в сильный снегопад, она метет, а его тут же заносит. Это было в 1964 году, зимой, я шел ночью по Невскому и на перекрестке с каналом Грибоедова увидел эту женщину. Я спросил: «Зачем вы это делаете? Зря тратите время?», а она спокойно так ответила: «А что, сыночек, делать мне все равно нечего. Живу одна – чем дома сидеть, поработаю лучше». Я спросил: «А вы еще минут сорок здесь будете?» Она: «Буду, куда я денусь». Я сбегал домой за фотоаппаратом и отснял всю пленку. Четким получился только один кадр. «Ночная уборка», СССР, Ленинград. Фотограф Юрий Щенников.

Линдон Джонсон слушает отчёт своего зятя о реальном положении дел во Вьетнаме, Вашингтон, 31 июля 1968 года. Надо прочувствовать исторический контекст того времени; усталость и отчаяние, которыми сквозит это фото становятся более понятны, если знаешь, что: — людские резервы пополнения армии во Вьетнаме исчерпаны — там уже 540 тысяч человек, призыв туда запрещён, только добровольцы, осуществлён первый набор из полицейской академии, — вьетнамцы несут огромные потери, но будто оживают как феникс, потери США и Ю.Вьетнама не такие большие, но от этого не менее болезненные, — антивоенные выступления студентов и примкнувших к ним — на своём пике, по всей стране, — недавно убиты Роберт Кеннеди и Кинг, — расовые беспорядки — по всей стране, линчуют белых, Чёрные пантеры стали модным трендом, не переставая быть вооружённой до зубов организацией антиправительственного толка, их воспевают Леннон и Джоплин, — сам Линдон Джонсон лишившись поддержки даже со стороны однопартийцев, объявил о снятии своей кандидатуры со следующих президентских выборов, в затылок ему дышит напористый и беспринципный Никсон. Не то что "есть отчего схватиться за голову" — есть отчего вообще не отрывать рук от неё...

Танго. Зимний вечер с музыкой. Фотограф А. Князев. 1968г.

Знаменитое фото баскетболиста Джерри Уэста, которое легло в основу логотипа НБА. 1969 г.

Женщин среди советских альпинистов было не так много, как мужчин, но они уверенно завоевали авторитет. В 1974 году женская команда, возглавляемая опытнейшей альпинисткой Эльвирой Шатаевой, решила совершить восхождение на вершину пика Ленина через скалу Липкина, а затем спустится обратно через вершину Раздельная. Пик Ленина, несмотря на высоту 7134 метра, считался едва ли не самым безопасным среди советских семитысячников. За первые 45 лет восхождений на эту вершину там не погиб ни один альпинист.
В команду Эльвиры Шатаевой вошли опытная Ильсиар Мухамедова, а также Нина Васильева, Валентина Фатеева, Ирина Любимцева, Галина Переходюк, Татьяна Бардашева и Людмила Манжарова.
2 августа Эльвира Шатаева передала по радиостанции в базовый лагерь: «Осталось около часа до выхода на гребень. Всё хорошо, погода хорошая, ветерок несильный. Путь простой. Самочувствие у всех хорошее. Пока всё настолько хорошо, что даже разочаровываемся в маршруте…»
В это время на пике Ленина работали несколько мужских команд. Впоследствии возникла версия, что руководивший базовым лагерем легендарный советский альпинист Виталий Абалаков специально просил мужские команды подольше оставаться поближе к вершине, чтобы страховать команду Шатаевой. Но девушки, в свою очередь, полагали, что такая опека нивелирует значимость их восхождения, поэтому медлили со штурмом вершины, взяв день отдыха. 
4 августа около 17:00 Эльвира Шатаева сказала во время радиосвязи: «Погода портится. Идёт снег. Это хорошо — заметёт следы. Чтобы не было разговоров, что мы поднимаемся по следам». В этот момент одна из мужских команд находилась непосредственно рядом с местом, где остановились девушки. Запросив базу о дальнейших действиях, мужчины получили ответ: у Шатаевой всё хорошо, можете продолжать спуск.
5 августа в 17:00 Эльвира Шатаева сообщила: «Мы вышли на вершину». База ответила поздравлениями и пожелала успешного спуска. Но со спуском у женщин возникли серьёзные проблемы.

Из радиосообщения Эльвиры Шатаевой: «Видимость плохая 20–30 метров. Сомневаемся в направлении спуска. Мы приняли решение поставить палатки, что уже и сделали. Палатки поставили тандемом и устроились. Надеемся просмотреть путь спуска при улучшении погоды». Чуть позже она добавила: «Думаю, не замёрзнем. Надеюсь, ночёвка будет не очень серьёзной. Чувствуем себя хорошо».
На базе эти новости восприняли с тревогой. Ночёвка на вершине при пронизывающем ветре и низкой температуре не сулила ничего хорошего. Но и спуск при отсутствии видимости тоже был крайне опасен. Тем не менее база не считала ситуацию критической — Шатаева была опытной альпинисткой и, казалось, всё держала под контролем.
Утром 6 августа стало ещё тревожнее. Шатаева сообщила, что видимость не улучшилась, погода только ухудшается, и впервые обратилась с прямым вопросом к Абалакову: «Что нам посоветует база, Виталий Михайлович?».
База вела экстренные консультации с другими командами. Однако ясного ответа выработать было нельзя. Погода ухудшилась настолько, что в сторону вершины в этот момент не выдвигалась ни одна из команд. Видимости не было, следы предыдущих групп замело. Советовать девушкам спускаться в таких условиях можно было только при крайних обстоятельствах. Но и оставаться дальше на вершине было крайне небезопасно.
Переговоры и консультации продолжались до 17:00. Во время очередной радиосвязи Шатаева сообщила: «Мы хотели бы уйти с вершины вниз. Мы уже потеряли надежду на просвет… И мы хотим просто начать… по всей вероятности, спуск… Потому что на вершине очень холодно. Очень сильный ветер».
И тут девушки запросили по радиосвязи консультацию врача. Выяснилось, что одну из спортсменок уже около суток рвёт после приёма пищи. Медик Анатолий Лобусев, которому изложили симптомы, был категоричен: группа должна начать немедленный спуск: «Объявляю вам выговор за то, что не сообщили раньше о больной участнице. Срочно выполнить указание врача — сделать укол — и немедленно спускаться по пути подъёма, по маршруту Липкина», — передал по рации Шатаевой Виталий Абалаков.
Опытнейший Виталий Михайлович Абалаков в этот момент сорвался. Но он, лучше других понял, что над женской командой нависла смертельная угроза. Девушки начали спуск. Но около двух часов ночи 7 августа на пике Ленина разразился ураган. Чудовищный ветер, опасный и на равнине, здесь превратился в монстра, уничтожающего всё на своём пути. Утреннее сообщение 7 августа от женской команды было страшным: ураган разорвал палатки, унёс вещи, в том числе примусы. Ночью погибла Ирина Любимцева.
Не прошло и пятнадцати минут после этого сообщения, как из базового лагеря вышел отряд советских альпинистов на помощь группе Шатаевой. Без всякого приказа, добровольно, вышли также французы, британцы, австрийцы и японцы, которые были к вершине ближе всего.
Мужчины не щадили себя, несмотря на то, что видимость стала почти нулевой, а ветер сбивал с ног. Японцы, продвинувшиеся дальше других, вынуждены были отступить обратно после того, как члены группы получили сильные обморожения.
В 14:00 Эльвира Шатаева сообщила: «У нас умерли двое — Васильева и Фатеева… Унесло вещи… На пятерых три спальных мешка… Мы очень сильно мёрзнем, нам очень холодно. У четверых сильно обморожены руки…»
База отвечала: «Двигаться вниз. Не падать духом. Если не можете идти, то шевелитесь, находитесь всё время в движении. Просим выходить на связь каждый час, если будет возможность». Эти советы были единственным, чем в тот момент лагерь мог помочь девушкам. Радио от женской команды в 15:15: «Нам очень холодно… Вырыть пещеру не можем… Копать нечем. Двигаться не можем… Рюкзаки унесло ветром…»
Около 19:00 базовый лагерь связался с одной из советских команд, находившихся ближе к вершине: «Наверху трагедия заканчивается. По всей вероятности, протянут недолго. Завтра на утренней связи в 8 часов сообщим, что вам делать. Видимо, подниматься вверх…»
Кому-то такое сообщение может показаться циничным — о ещё живых женщинах говорили, как об уже мёртвых. Но альпинисты привыкли смотреть на вещи трезво: шансов у группы Эльвиры Шатаевой не оставалось.
Последнее сообщение от группы пришло 7 августа в 21:12. Передачу вела уже не Эльвира Шатаева, а Галина Переходюк. С трудом произносимые слова перебивались плачем. Наконец Галина с огромным трудом произнесла: «Нас осталось двое… Сил больше нет… Через пятнадцать – двадцать минут нас не будет в живых…» После этого на базе ещё дважды слышали в эфире нажатие кнопки — кто-то пытался выйти в эфир, но сказать уже ничего не смог. Всё было кончено.

Когда ураган стих, до места трагедии первыми добрались японские и американские альпинисты. Они составили карту местонахождения тел, отметили их места расположения. При этом выяснилось, что количество тел не совпадает с численностью группы — одна из девушек исчезла. Появилась безумная надежда — а вдруг хотя бы одной удалось выжить? Идти наверх и прояснить ситуацию должна была группа наиболее опытных альпинистов. Поисковую партию возглавил срочно прибывший на Памир Владимир Шатаев, муж Эльвиры. Он уехал из этого района всего за несколько дней до трагедии, и о том, что случилось с женской командой, ему сообщили уже на месте. 
Когда решалось, кто пойдёт наверх, многие выступили против кандидатуры Шатаева. В его квалификации не сомневался никто, но были сомнения, что человек, переживший страшное личное горе, способен обуздать эмоции. Споры пресёк Виталий Абалаков: «Пойдёт Шатаев».
Владимир Шатаев и в этой ситуации показал себя профессионалом экстра-класса. Несмотря на сложные условия и тяжелейшую психологическую нагрузку, его группа нашла всех восьмерых погибших девушек. Восьмую, Нину Васильеву, нашли в разорванной палатке под телом Валентины Фатеевой — японцы её просто не заметили. На фото спуск тел.

Альпинисты вырыли в снегу две могилы. В одной из них захоронили Нину Васильеву, Валентину Фатееву, Ирину Любимцеву. Во второй Галину Переходюк, Татьяну Бардышеву, Людмилу Манжарову, Эльвиру Шатаеву, Ильсиар Мухамедову.
Через год Владимир Шатаев подал в Спорткомитет заявку на проведение экспедиции по спуску тел членов команды Эльвиры Шатаевой. Опытный альпинист опасался, что его не поймут, сочтут, что он пытается таким образом справиться с личным горем.
Но в Спорткомитете всё поняли правильно и дали добро. Больше того, со всего СССР Шатаеву шли письма и телеграммы от добровольцев, желающих участвовать в операции. Операция по спуску тел заняла 14 дней и была проведена идеально. Женщин похоронили у подножия пика Ленина, в урочище Ачик-таш, на «Поляне эдельвейсов».

Парни нюхают клей, Уайтхейвен, Камбрия, Англия, 1980 год, Крис Киллип.

Париж, кафе Le Bon Pecheur, 1985 год.

Утренняя зарядка бойцов ВДВ в Чечне, БМД-2 и импровизированная штанга из изношенных катков 1999 год

На показе мод от Victoria’s Secret в 2002 году, пока длинноногие модели вышагивали в роскошном белье, на подиум неожиданно выбежали девушки с плакатами. Их неожиданное появление оказалось продуманной акцией: активистки PETA специально выбрали выход Жизель Бюндхен, чтобы выразить свой протест против использования брендом натурального меха. Однако охранники достаточно быстро задержали протестующих девушек. Позже активистки объяснили, что ношение натурального меха, тем более такими популярными моделями, как Бюндхен, побуждает к убийствам животных ради их шкурок.

Марьяна Жагло не украинский солдат, но 52-летний маркетолог сказала, что готова сделать все возможное, чтобы защитить свою страну: «Если дойдет до этого, то мы будем драться за Киев; мы будем сражаться, чтобы защитить наш город. Если будет необходимость начать стрельбу, то я начну стрелять» - сказала она, демонстрируя недавно купленную винтовку «Зброяр З-15» в своей квартире в украинской столице. Далее она объяснила, что Zbroyar Z-15 — это охотничье ружье, но она не собирается охотиться.
«Я никогда в жизни не охотилась. Я купила этот карабин после того, как услышала, как некоторые солдаты обсуждают эту отличную винтовку», — сказала Марьяна для The Times. Украинская мать троих детей вооружается огромной винтовкой, в то время как тысячи гражданских лиц страны готовятся к перспективе российского вторжения. Постановочное фото и такое постановочное интервью для британских таблоидов подготовлено Энтони Лойдом из The Times. Киев. Украина. 24 января 2022 года