DARPA по-русски вовсе не DARPA.

Государственная Дума РФ приняла в первом чтении законопроект «О Фонде перспективных исследований» (ФПИ), который представил депутатам вице-премьер Дмитрий Рогозин. Еще в 2010 году тогдашний президент Дмитрий Медведев заявил, что в стране «отсутствует эффективная структура, которая бы занималась заказом так называемых прорывных исследований и разработок в интересах обороны и безопасности, в том числе перспективных исследований», аналогичная американскому агентству DARPA. 

Это было на выездном заседании комиссии по модернизации в Коломне. После заседания вице-премьер Сергей Иванов совершенно определенно заявил журналистам: «Никакого органа, примерно аналогичного американскому DARPA, мы точно создавать не будем. Но распределять потоки, в том числе бюджетные, на финансирование фундаментальной науки, так называемых поисковых исследований нужно, и такое поручение (и я это сегодня предложил, выступая на комиссии) президентом дано». Как в воду глядел! 

Агентство по перспективным проектам в области обороны Минобороны США (Defense Advanced Research Progects Agency – DARPA) появилось после запуска первого советского искусственного спутника Земли, чтобы догнать и перегнать СССР в области космонавтики. А затем занялось стратегическим планированием будущего Америки, в первую очередь в обороне. 

DARPA прогнозирует технологическое развитие и ищет перспективные прорывные инновации. И само же их заказывает – ставит задачи перед наукой. Причем большинство этих технологий двойного назначения. За полвека агентство доказало свою высокую эффективность. Можно говорить, что нынешняя Америка, компьютеризированная и высокотехнологичная, создана благодаря DARPA. 

В чем секрет устойчивости и эффективности этой системы, не растерявшей своих качеств за почти 55 лет в изменившемся мире? Создатели агентства прекрасно понимали, что единственная сила, способная помешать творцам невиданной техники, – это чиновники. Поэтому в момент, когда Америка в отчаянии была готова на все, лишь бы перегнать Советский Союз, сумели заложить в принцип существования DARPA мощную защиту от бюрократизации. Для агентства не существует согласований, разрешений, лицензирования, совещаний и всего остального, что является силой и смыслом существования любой бюрократической системы. Ничто не сковывает творчество сотрудников. 

Само DARPA спрятано во второстепенной структуре Пентагона. Поэтому вмешаться в его деятельность не может ни один государственный чиновник. При этом агентство защищено и от вмешательства со стороны генералов Минобороны. Никакие лоббисты – хоть министры, хоть академики, не могут вмешаться и повлиять на фантастические решения рядовых менеджеров DARPA. 

В отличие от заморского DARPA отечественный Фонд перспективных исследований выглядит довеском к мощной бюрократической структуре. И закон о ФПИ в основном посвящен подробному описанию этих бюрократических надстроек, устройство же и принципы работы фонда не прописаны. Их пропишут позже и утвердят маститые чиновники, верховодящие фондом. Естественно, создадут, как у нас заведено, под себя. 

Статья 10 закона о ФПИ гласит: «Органами управления фонда являются попечительский совет фонда, правление фонда и генеральный директор фонда. Органом контроля за финансово-хозяйственной деятельностью является ревизионная комиссия фонда. В фонде создается постоянно действующий консультативный орган – научно-технический совет фонда». 

В американском DARPA вся дирекция, включая технических работников, насчитывает 21 человек. При общей численности сотрудников около 240 человек. Высшим органом управления ФПИ является попечительский совет из 15 человек – семерых назначает президент, еще семь – правительство плюс гендиректор. Есть еще председатель попечительского совета, назначенный президентом. Президент же может прекратить все их полномочия в любой момент. Все попечители, кроме гендиректора, работают не на постоянной основе. Расшифровывается это просто: назначат руководить наукой завтрашнего дня чиновников из старой обоймы. Которые и так помимо основной работы заседают в двух десятках комиссий, комитетов и наблюдательных советов. Естественно, в научные дела они не вникают, поскольку ничего в этом не соображают, а полагаются на помощников, референтов и советников, у которых есть свои интересы и задушевные друзья из финансово-промышленных сфер. 

И эти люди будут озабочены не прорывными технологиями, а реакцией своего работодателя. Президент сказал: «генетическое и тектоническое оружие», и ахнут миллиарды в бредовые проекты. Зато необходимые позарез «умные» вооружения запросто загонят под лавку. 

ДЕНЬГИ ПРАВЯТ 

Правление собирается раз в три месяца. При этом достаточно лишь половины членов для принятия решения. То есть семь чиновников, назначенных президентом, и им же назначенный гендиректор. К тому же в любой момент их всех можно заменить более лояльными. Получается, что стратегические решения, определяющие будущее страны на годы вперед, от которых зависит ее безопасность и место среди мировых держав, будут приниматься не на основе научно просчитанных сценариев будущего, а, как это всегда было в России, «чего изволит государь». Стоило ли огород городить, фонд создавать? 

Конечно, стоило! Ведь это не просто чиновничья структура, а еще один особо защищенный канал солидного бюджетного финансирования. Согласно закону на ФПИ не распространяются положения ряда пунктов статьи 32 Федерального закона от 12 января 1996 года № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях», регламентирующие порядок осуществления контроля за деятельностью некоммерческих организаций. А также не распространяются положения Федерального закона от 21 июля 2005 года № 94-ФЗ «О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд». И положения Федерального закона от 26 октября 2002 года № 127-ФЗ «О несостоятельности (банкротстве)» тоже. 

С одной стороны, правильно, что ФПИ может без всяких конкурсов заказывать наиболее подходящему партнеру секретные исследования и закупать без тендера любое добро. С другой стороны, возможности для злоупотреблений колоссальные. В DARPA, кстати, практикуются именно конкурсы. Объявляется тема, например платформа, способная в автоматическом режиме перевозить грузы на большие расстояния. Участники представляют проекты, получают финансирование из DARPA, а через год где-нибудь на полигоне в пустыне Невада устраиваются гонки прототипов на 500 миль. Победители получают финансирование на дальнейшую разработку с жесткими сроками исполнения. 

В России вот уже полтора десятка лет формируется монопольная промышленность, где конкуренция исключается. С этой целью все предприятия загоняются в холдинги и объединенные отраслевые корпорации. Это называется реформой ОПК. Сейчас такая же убийственная реформа начинается в некоторых сферах ОПК. Для монополиста закончить и сдать разработку – отрубить сук, на котором сидит. Ведь финансирование закончится, останется только копеечный авторский надзор. Поэтому проектирование будет длиться бесконечно. А о прорывных идеях можно забыть навсегда. В косной системе они никому не нужны. Гораздо важнее стабильность финансирования. 

Контроль за финансово-хозяйственной деятельностью фонда будет осуществлять ревизионная комиссия. Положение о ней еще предстоит утвердить попечительскому совету. Он же назначит председателя и членов. То есть чиновники назначат других чиновников, а в случае необходимости будут иметь право досрочно прекратить их полномочия и назначить других. Поскольку положение о комиссии еще не принято, то неизвестно, будет она надзирать постоянно или только раз в год просматривать документы. 

А отличие от американского DARPA наш ФПИ имеет законное право «осуществлять приносящую доход деятельность». Правда, «лишь постольку, поскольку это служит достижению цели, ради которой он создан, и соответствует этой цели». Сказано достаточно витиевато, что позволяет заниматься любой коммерцией, инвестированием, игрой на бирже и тому подобным. Но при этом «прибыль фонда, полученная в результате его деятельности, направляется исключительно на достижение указанной цели». 

Для достижения этой цели ФПИ «вправе вступать в ассоциации и союзы на основании решений попечительского совета фонда». Наверное, только в России для получения прорывных технологий организации необходимо вступить в какую-нибудь Лигу промышленников или Общенародный фронт. 

ФАНТАЗЕРАМ ТУТ НЕ МЕСТО 

Вспомним, что «целью деятельности фонда является содействие осуществлению прорывных высокорискованных исследований и разработок в интересах обороны и безопасности государства, в том числе в интересах модернизации Вооруженных сил Российской Федерации, разработки и создания инновационных технологий и производства высокотехнологичной продукции военного, специального и двойного назначения». 

Смущает выражение «содействовать осуществлению… исследований и разработок». Конкретный результат не предусмотрен, только содействие. В переводе на язык родных осин – «раздача денег». Поскольку деньги раздаются под высокорискованные проекты, легко прогнозировать сплошные неудачи. Деньги будут потрачены, результат нулевой, отчетность прилагается, все довольны. В DARPA есть четкая установка на достижимый результат даже в самых рискованных проектах. Длительность проектов – три–пять лет. Если результаты слабые, разработка зашла в тупик, перспективы не просматриваются – финансирование прекращается. Так было, например, с проектом «воздушный лазер». Вот уже несколько лет «Боинг» тянет этот проект на собственные средства, пытаясь получить финансирование, но DARPA неумолимо. 

Кто занимается отбором проектов? В DARPA эти занимаются менеджеры. Их ровно треть от штата агентства. Средний возраст 37–40 лет. Университетское образование и ученые степени имеют от 20 до 50%. Число не постоянное, поскольку есть текучесть кадров. Зарплата менеджера – 130 тыс. долл. в год. Среди них не только инженеры, но и биологи, филологи и даже самоучки-компьютерщики. Лучшими менеджерами считаются писатели-фантасты и любители фантастики. Именно они стоят у истоков реализации идей, считавшихся безумными: роботов-солдат, самолетов-невидимок, самоприцеливающихся боеприпасов и тому подобного. Менеджеры достаточно самостоятельны, они сами находят идеи и руководят дальнейшей разработкой. А если людьми движет энтузиазм, они могут горы свернуть. 

Периодически DARPA собирает конференции, чтобы обсудить очередной комплекс фантастических идей. Приглашаются опять же любители фантастики, киносценаристы, писатели, журналисты, молодые ученые разных специальностей, преподаватели. Предварительно могут проводиться конкурсы идей, фантастических рассказов на заданную тему, эскизных проектов. В январе 2011 года был проведен семинар, где обсуждалась физика межзвездных путешествий. Это составная часть работы над совместным проектом DARPA и NASA по запуску пилотируемого корабля в дальний космос в 2111 году – через 100 лет! Речь идет о разработке технологий XXII века уже сейчас. Способен ли кто-нибудь у нас заглянуть хотя бы на 50 лет вперед? 

Закон о ФПИ определил, кто в России «организует поиск, отбор проектов и формирование перечня проектов, а также осуществляет с привлечением экспертов и экспертных организаций подготовку заключений научно-технического совета фонда на отбираемые проекты». Это научно-технический совет фонда. Заключение научно-технического совета ФПИ «должно содержать вывод о его соответствии какому-либо включенному в программу деятельности фонда на трехлетний период направлению изысканий в области прорывных высокорискованных исследований и разработок, срок реализации проекта и примерный объем средств, необходимых для его реализации». 

Видимо, надо понимать так: правление составило трехлетний список направлений изысканий, научно-технический совет подыскал подходящие проекты и исполнителей. Затем начальство утвердило. Обычная бюрократическая процедура. Здесь нет места фантастическим идеям следующего века. Зато всегда есть место лоббированию, личным и корпоративным интересам. 

Сейчас любят говорить, что в Советском Союзе был Военно-промышленный комитет при правительстве – то же самое DARPA, только по-советски. Ничего подобного. В ВПК входили в основном министры и начальники, как в нынешнюю военно-промышленную комиссию. При комитете тоже были совет и исполнительские структуры, общая численность всех этих структурных образований достигала 1000 человек. Главным образом все они дружно занимались планированием больших проектов, кооперацией, снабжением и т.п. Но о прорывных технологиях речи не шло. Правил «обезьяний эффект» – копирование западных проектов, что гарантировало вечное отставание. Симметричным ответом стали никому не нужный «Буран», сверхзвуковой бомбардировщик Ту-160, существующий в количестве 15 штук, и много всего другого. 

Катастрофой для страны явилось решение ВПК в декабре 1969 года о переориентации отечественных ЭВМ на архитектуру американской IBM/360. Расчет на коммерческое и нелегальное приобретение готового продукта обернулся провальным отставанием от потенциального противника. Советский Союз отстал на целое поколение информационных технологий, остался без электронной компонентной базы и проиграл холодную войну в сфере ударных вооружений и космоса. 

Создаваемый Фонд перспективных исследований – это анти-DARPA. Структура, изначально зашоренная, связанная по рукам и ногам толпой руководящих чиновников, которые будут принимать решения в меру своей некомпетентности. ФПИ займет достойное место в одном ряду с Роснано, Российской венчурной компанией, инноградом «Сколково» и иже с ними. Они тоже создавались для прорывных технологий. Но если где и случился прорыв, так только в бюджете. Печально, но не стоит удивляться, если через несколько лет ФПИ станут расшифровывать как «фонд проедания инвестиций».Автор Виктор Мясниковhttp://topwar.ru/17322-darpa-po-russki-vovse-ne-darpa-vmesto-agentstva-proryvnyh-tehnologiy-sozdaetsya-ocherednaya-byurokraticheskaya-struktura.html