Пустые тарелки против традиций: как многодетность стала в России фактором бедности

У громких скандалов, прокатившихся в последние дни по России, есть одна общая черта. Голодные обмороки у школьников в Кемеровской области (как сообщают благотворительные фонды, такое происходит и в других регионах, потому что, цитирую, «матери отправляют в школу детей, чтобы те там поели, ибо дома жрать нечего»). Отмены социальных выплат малоимущим семьям в Ярославле. Прекращение программы «Семья» в Новгородской области, предусматривавшей выплату 200 тыс. руб. за рождение третьего ребенка (как раз в ходе этого председатель Новгородской областной думы и произнесла ставшую уже крылатой фразу о том, что «женщинам после 30-ти деньги не нужны»). «И далее везде…»

На фоне господствующей риторики о традиционных ценностях, поддержке традиционной же семьи (которую, мол, разрушает западный либерализм) многодетные семьи вдруг оказались в России в условиях дискриминации. Как же так?

И это – не домыслы. 28 января Федеральная служба государственной статистики (Росстат) опубликовала «Российский статистический ежегодник» за 2018 год. На странице 157 этого отчета находится таблица 6.18 «Распределение малоимущих домашних хозяйств по основным категориям», где содержится очень интересная информация. Оказывается, обеднение семей в стране происходит пропорционально наличию в них детей в возрасте до 18 лет (когда дети являются лишь потребляющей, а не работающей частью семьи).

По данным Росстата, из числа домохозяйств, не имеющих детей в возрасте до 18 лет, в 2013 году к малоимущим относились 27,8% от всех обследованных категорий с детьми и без, в 2014-м – 24,5%, в 2015-м – 22,3%, в 2016-м – 21,2% (как видим, налицо устойчивый тренд к улучшению жизни таких семей). Из числа домохозяйств, имеющих одного ребенка в возрасте до 18 лет, в 2013 году к малоимущим относились 28,1%, в 2014-м – 28,3%, в 2015-м – 28,1%, в 2016-м – 26,0% (как видим, эти домохозяйства уже «балансируют на грани», но тенденция в целом все же позитивная). Из числа домохозяйств, имеющих двух детей в возрасте до 18 лет, в 2013 году к малоимущим относились 28,5%, в 2014-м – 30,3%, в 2015-м – 30,7%, в 2016-м – 33,1% (заметен отчетливо негативный тренд). Из числа домохозяйств, имеющих трех и более детей в возрасте до 18 лет, в 2013 году к малоимущим относились 15,6%, в 2014-м – 16,9%, в 2015-м – 18,9%, в 2016-м – 19,8% (налицо очень негативный тренд).

Чем больше детей – тем больше вероятность российской семьи оказаться в числе малоимущих, попросту говоря, в бедности.

И ведь исключительно на санкции Запада все это не спишешь – среди семей без детей благосостояние и с 2014 года растет. То есть санкции в данном случае – лишь некий дополнительный фактор в общем тренде.

Дело в том, что люди, отвечающие за идеологию в нашем государстве, удивительно далеки от реальности (отчасти благодаря высокому социальному статусу, а «сытый голодного не разумеет», отчасти – из-за возраста, отчасти – из-за общей оторванности чиновников и обслуживающей их пропагандистской братии от народа). Аксиоматически предполагается, что «людишки» просто глупы и ленивы, вот надо зарядить в каждый телевизор и на каждый столб рекламу того, что многодетные семьи – это здорово и модно, направить в каждую школу и женскую консультацию по проповеднику в рясе или чалме, немного поощрить-заманить материнским капиталом, и будут рожать и рожать!

А как они потом будут жить – ну это ж их сложности, да и вообще, какие проблемы-то? Страна у нас (включите телевизор!) с каждым днем богатеет, реализуются нацпроекты, ядерные ракеты бороздят космос, стратегические бомбардировщики – небо Сирии и Венесуэлы, Росмолодежь так и подавно источает оптимизм…

Второй момент – это особенность консервативной идеологии, за которую решили держаться как за спасательный круг в последние годы наши власть предержащие (простите за каламбур). Не то чтобы она совсем неверна. Просто она актуальна для условного крестьянского общества. Все живут в избах, нужно жилье для новой семьи – пошли срубили в лесу бревен, построили. Все живут за счет пашни, нужно больше еды – пошли всей семьей распахали побольше земли, засеяли, сжали. Это очень условно, потому что в реальной истории и лес принадлежал барину или государству, и земля, и работать приходилось на них, а не на себя.

Но позднесоветский горожанин в России, являвшийся чаще всего потомком во втором-третьем поколении выходцев из деревни, деревенскую жизнь представлял себе очень плохо, но при этом был склонен крайне романтизировать ее («вот так сядешь себе на лавочку и глядишь на солнце над лесочком», тогда как в реальности там люди вкалывают с первых петухов и до поздней ночи, в деревенском хозяйстве нельзя лениться или пропускать сроки: задержал дойку – у коровы перегорело молоко, не убрал сено до дождя – все промокнет, сгниет и будет нечем зимой кормить скотину, не посеял в нужные сроки – остался без урожая, и т.д.).

Откуда в крестьянских семьях многодетность? Во-первых, потому что дети там очень рано вовлекались в производство, реально в достаточно тяжелый труд – в уход за скотиной и птицей, в прополку и уборку полей, в помощь по дому и т.д. Во-вторых, высокая рождаемость объяснялась сверхвысокой смертностью от болезней, еще во второй половине XIX века в России половина рожденных крестьянских детей умирала в возрасте до одного года – из-за отсутствия разветвленной системы бесплатной медицины, обязательных прививок (которые вызывают такое негодование многих борцов за традиционную семью), антибиотиков и т.д.

«Зато тогда выживали сильнейшие, а сейчас из-за медицины и удобств люди вырождаются!» – приходится слышать порой такие заявления. Такое говорят только не очень образованные люди, не знающие ни про упомянутую сверхсмертность, ни про прочие невзгоды и недоедание, из-за которых средний рост мужчин в России (да и в Европе в целом) в XVI – XVIII веках составлял около 160 – 165 см, наши современники в ту эпоху казались бы сплошь великанами. Гниение и выпадение зубов, рахит, цинга – все это было побеждено лишь с развитием прогресса.

В общем, реальная жизнь крестьянской России еще совсем недавних веков – это не романтические картинки про гиперборейскую Русь из пабликов в ВКонтакте.

Между тем, насаждение этого ведет в верхах к развитию мышления, что люди-то живут примерно так же, как в виртуальном красивом средневековье. «А что это вы не можете себе заработать на жизнь?» – искренне удивляется типичный чиновник. Но горожанин – не крестьянин, он может занять некую вакансию либо открыть свое дело, но в рамках существующей экономики.

Если в российской глубинке сплошь крохотные зарплаты, где он будет зарабатывать на достойное содержание большой семьи? Это ж не условная задача – роди семь сыновей, с ними сруби для них новые избы, запаши новое поле, разведи путем спаривания стадо побольше и паси его на бесконечных заливных лугах…

Это вот пока был полным бюджет – можно было и «лишние деньги» потратить на выплаты, а сейчас зачем? У вас же есть традиционные ценности, телевизор, родили – живите. «Государство вам ничего не должно!» – опять-таки заявляет типичный чиновник.

Современная городская модель семьи – это в том числе огромные расходы на то, чтобы родить и вырастить ребенка. Это давно отмечают социологи и на благополучном Западе (например, в той же Германии, локомотиве экономики Европы), называя многодетность едва ли основным фактором, способствующим переходу семьи из благополучных в неблагополучные. А в России чиновники и идеологи это пропустили, запропагандировав сами себя тем, что на «загнивающем Западе» все беды от геев и либерализма.

Без экономического роста, причем сопровождаемого социальной политикой (так как сам по себе экономический рост отнюдь не всегда дает рост благосостояние рядовых граждан – наоборот, он часто происходит как раз за счет низких зарплат и экономии на социалке, так как тут прибыли выше и сюда переносят производство из более богатых стран) невозможна никакая последовательная политика на укрепление семьи и увеличение рождаемости в России. Одним материнским капиталом дело не решишь – вот он есть с 2007 года, при этом в 2018 году впервые за 10 лет зафиксировали падение численности населения страны. Не потому ли, что люди видят, в какую нищету их вгоняет при спаде экономики многодетность и стараются избежать рождения детей?

Владислав Мальцев