А если без энергии?

Под конец года в очередной раз перечитываю книгу А. Проценко Энергия будущего и захотел поделиться интересными, на мой взгляд, моментами. Первое издание вышло почти 40 лет назад, в 1980-ом году, но некоторые вещи не утратили своей актуальности и по сей день, поэтому предлагаю немного погрузиться в ретроспективу от  доктора технических наук, председателя Госатома СССР.

Недостатка в пессимистических прогнозах нет. Ставшие модными в последнее время футурологи – предсказатели будущего – стращают нас неотвратимыми ужасами научно-технического прогресса – безысходностью и обреченностью человеческого рода.
Мозаика мнений и настроений – от алармистов, просто бьющих тревогу, до крайних пессимистических высказываний, которые кто-то удачно окрестил "синдромом судного дня", – довольно пестра. Противникам, сомневающимся, устрашающим, нет конца. Кроме футурологов, алармистов, экзистенциалистов, к их хору присоединяются федерации, конференции, партии, ассоциации.
Трудно и неправильно было бы оспаривать целесообразность и необходимость прогнозов и предупреждений. Но выводы из них могут быть принципиально разными. Конечно, во многом эти пессимистические взгляды, запугивания алармистов, сенсации футурулогов можно объяснить стремлением вызвать сенсацию или организовать кампанию против конкурентов, но так же очевидно, что недопустимо и проходить мимо какой-либо проблемы только потому, что ее гиперболизируют любители сгущения красов, а также используют для всяческой спекуляции и шантажа.

Есть ли хоть какие-либо основания под всеми этими прогнозами и предостережениями? Да, есть. Мы уже говорили, что тревогу высказывают не только любители сенсации, но и серьезные ученые и специалисты. И их можно понять. Масштабы энергетики, техники и вообще всей деятельности человека возросли настолько, что стали оказывать существенное влияние на окружающую среду, изменять установившийся ранее кругооборот вещества и энергии.

А как скажутся эти изменения на самом существовании людей – установить нелегко. Отсюда тревога за будущее планеты и всего живого на ней, за ее перегрев и чистоту атмосферы. Вызывает беспокойство и тот факт, что добыча некоторых невозобновляемых полезных ископаемых возросла настолько, что сравнима уже с их общими запасами или станет сравнимой в ближайшем будущем. Такое положение вызывает беспокойство ученых за обеспеченность населения сырьевыми ресурсами уже сегодня.

И еще: сокращение топливных запасов заставляет человека добывать полезные ископаемые из пластов, которые лежат не на самой поверхности или вблизи нее. А такая добыча требует большего труда. Это приводит к удорожанию производства энергии. "До 50 процентов бюджета промышленно развитых стран тратится на обеспечение общества энергией" – говорит президент Академии наук СССР А. Александров.

Вдумайтесь во все это! До половины своих усилий человечество тратит на то, чтобы обеспечить себя энергией.

Непрерывный рост потребностей в энергии, трудности с извлечением запасов ископаемого топлива и загрязнением атмосферы при его сжигании заставляют ученых не только пересматривать свое отношение к уже известным энергетическим источникам, но и изыскивать более эффективные. Однако для многих новых способов производства энергии нет еще готовых технологий, хорошо освоенных промышленностью. Следовательно, предметом беспокойства является создание этих новых процессов и темп их развития. Успеется ли это к сроку или налицо отставание?

Ученых и специалистов нельзя обвинять в том, что они поздно спохватились. Спохватились они давно, но топливно-энергетический комплекс – чрезвычайно инерционная система. Примером может служить такой факт:
двадцать шесть лет назад была пущена в СССР первая АЭС. Двадцать шесть лет! И все же доля ядерной энергетики в производстве электроэнергии составляет пока что всего 1,5–2 процента.

Сложность нынешней ситуации в том, что уже необ­ходим совсем иной подход к решению проблемы получе­ния энергии. Если до недавнего времени ее можно было рассматривать как отдельную техническую и экономи­ческую задачу, то в наши дни приходится учитывать многие факторы: тут и запасы топлива, и экономичность способа производства энергии, и уровень технического развития общества, и степень воздействия избранного способа производства энергии на человека и окружаю­щую среду и т. д. Да, сложностей много, даже слишком много, и они серьезно обостряют ситуацию. Так как же поступить человечеству сейчас?

Может быть, действительно отказаться от дальней­шего продвижения по пути прогресса? Остановиться и перестать развивать технику и энергетику? Правда, вскоре после такой остановки почти не станет хватать энергии и обязательно начнет давать сбои уже налажен­ная жизнь.

«Ну и что, — скажут иные. — Разве нельзя отка­заться от телевизора и радио, кино и самолетов, холо­дильников и лифтов, центрального отопления и осве­щения..?»

Конечно, главное не в этих отдельных комфортных условиях, пришедших к нам в последние десятилетия (хотя не будем забывать, что и они входят в материаль­ные потребности человека, удовлетворение которых — закон развития нашего общества). В конце концов, если бы вопрос стоял так: существовать или нет человечеству, то можно было бы и отказаться от каких-то вещей и привычек. Но ведь на самом деле речь идет не о ком­форте или, точнее, не только о нем. «Остановите разви­тие энергетики, перестаньте строить атомные электро­станции, откажитесь от техники» — вот смысл апологе­тов теории под названием: «Стоп! Назад!» Иными словами, это автоматически означает отказ от прогресса. А готов ли на «простое» существование человек, о кото­ром А. Чехов сказал, что ему нужно «не три аршина земли, не усадьба, а весь земной шар, вся природа, где на просторе он мог бы проявить все свои свойства и осо­бенности своего свободного духа». Так может ли че­ловек отказаться от великих целей? Конечно, нет.

Есть и другая грань той же проблемы, которую назо­вем «Энергия и время».

Определяющим фактором в развитии производства сейчас является его интенсификация. А самая глубокая ее сущность в том, что «интенсификация, степень эконо­мии времени является главным показателем состояния общества, уровня всесторонности развития как того или иного общества в целом, так и его отдельного члена», — пишет советский философ В. Афанасьев.

Энергия, являющаяся фундаментом научно-техниче­ского развития, выступает как важнейшее средство эко­номии времени, и в конечном счете в этом ее важнейшее назначение.

Люди издавна дорожили временем. Вспомните «вре­мя — деньги» — изречение, рожденное американским физиком В. Франклином. Энергия и время! Множество видимых и невидимых уз связывают два эти понятия. Иногда это простые и прозрачные связи, а иногда, что­бы увидеть их, нужно проследить и проанализировать длинную цепочку превращений.

Простейший и наглядный пример — энергия и эко­номия времени в быту. В среднем, то есть включая де­тей, стариков и тех, кто просто не занимается домашни­ми делами, один городской житель тратит в год: на отопление жилища 100 часов при отопительных печах и 0 часов при централизованном теплоснабжении; на приготовление пищи при помощи дровяных плит, керо­синок и примусов 300 часов и всего 200 часов, если есть газовые и электрические плиты и холодильники; на стир­ку белья, уборку помещений и мытье посуды 250 часов вручную, и та же работа может быть сделана за 100 ча­сов при наличии стиральных машин, пылесосов, посудомойки, горячей воды; на передвижение при отсутствии транспорта 500 часов, и всего 200 часов уйдет на это при развитой системе транспорта.

А итог таков: 500 часов против 1150! Современное энергоснабжение позволяет сэкономить 650 часов в год, то есть в среднем на одного городского жителя почти месяц.

Люди всегда сталкиваются с дилеммой: что лучше экономить — энергию или время? Причем почти всегда предпочитают получить выигрыш во времени. С этой точки зрения всевозможные станки, промышленные агре­гаты, транспорт, сельскохозяйственные орудия требуются только для экономии времени.

Человек настолько привык к мысли, что время важнее и ценнее иных затрат (энергии), что возможность сде­лать то же самое за больший срок, но с меньшими за­тратами энергии уже не принимается во внимание.

Однако различные технологические процессы, связан­ные с изменением состояния вещества, в подавляющем большинстве бывает выгоднее проводить с гораздо мень­шими затратами, но за более долгий срок. Так, из рож­дающихся проблем нашего времени острой становится проблема получения чистой пресной воды из морской. Сейчас на это затрачивают в 10—15 раз больше энергии, чем это нужно теоретически, но зато за более короткое время. Таков обычный жизненный парадокс.

Одно из удивительнейших свидетельств физической связи энергии со временем демонстрирует теория отно­сительности. Если, затратив большое количество энергии, разогнать космический корабль до скорости, близкой к световой, то на корабле все физические процессы будут проходить медленнее...

Вооружившись энергией, человек обретает власть не только над Природой, но и над самим Временем — ка­залось бы, совсем неуправляемой субстанцией.

В человеке действует сила, которая толкает его овла­девать окружающим миром. Весь путь борьбы за суще­ствование привил ему потребность в непрерывном дви­жении вперед, без чего он теряет свою человеческую сущность. В. Франклин говорил: «Человек — животное, создающее орудия труда». Перестанет человек создавать и совершенствовать орудия труда, и разница между ним и животным начнет стираться.

Итак, человек не может вернуться назад не только потому, что это приведет его к духовному обнищанию, моральной деградации. Он не сможет примириться с уменьшенной нормой потребления энергии и потому, что это будет отказом от промышленности, возвращением к патриархальной жизни, к тому «сохранению естествен­ного равновесия», которое не может не закончиться фи­зической гибелью большей части человечества!

При нынешней численности людей, количестве и ка­честве земель, пригодных для сельскохозяйственных уго­дий, при сегодняшней обеспеченности водой только для пропитания человек должен обладать энергией гораздо большей, чем его мускульная энергия. «В условиях стро­гого сохранения «естественного» равновесия, — пишет известный советский ученый академик Е. Федоров, — возможно существование лишь первобытного племени, добывающего пропитание сбором плодов и охотой на животных. Если бы наши предки превратили всю пла­нету в тщательно охраняемый заповедник, то современ­ной цивилизации просто не было бы».

Крупнейший специалист по теоретической экологии академик С. Шварц говорил о том, что тезис «назад к природе» всегда был, по существу, реакционен, а в нас­тоящее время он еще и антинаучен. Почему же этот те­зис антинаучен и в чем ошибка слишком ретивых защит­ников природы? Дело здесь в том, что при современной численности человечества неиндустриальные методы производства оказывают на развитие природной среды не менее пагубное влияние, чем функционирование са­мых грозных (с точки зрения традиционного понимания охраны природы) индустриальных комплексов.

Следовательно, прогресс несет в себе благо и чело­вечеству и природе. А без развития энергетики он не­мыслим. Сердцевиной же энергетики будущего долж­на стать и станет атомная энергия.