Проходят новогодние праздники, съедается наготовленое, пьется налитое, смотрится любимое.
Дети участвуют в утренниках и смотрят мультфильмы, сказки. Одной из классических, любимых сказок является сказка о Снежной Королеве. О чем это сказка?
Отбросив натужный романтизм и явно очернительные эпитеты, мы имеем в сухом остатке следующее:
" В холодной и далекой стране, где солнце с трудом прогревает стылую землю была создана великая Империя, и правила ею мудрая правительница, Снежная Королева. Создав при своем дворце университет для талантливой молодежи, она по всей земле собирала талантливых ребят, дабы выучившись они строили для Империи крепкие дома, надежные мосты и красивые машины.
Одним из таких учеников был Кай, сирота выросший в пригороде крупного провинциального города, вынужденый с раннего детства помогать своей бабушке зарабатывать на пропитание, выращивая розы в горшках, да да, они были настолько бедны, что не имели средств для аренды своего земельного участка. С ним росла другая сирота (последствие бездумных войн ведущихся в то время местным корольком), девочка Герда которая сыграет в судьбе Кая роковую роль.
Талантливость Кая привлекла посланников Снежной Королевы, и Каю было предложено пройти вступительный тест в университет. С той поры мальчику стал немил окружавший его серый и скучный мир пригорода, он стремился скорее покинуть его: "в уме у него вертелась одна таблица умножения." В то же время как Герда, не смогла, или не захотела расставаться с привычным ей мирком не желала учится, и не желала отпускать Кая, решив для себя, что того "околдовали."
Пришел назначеный час и Кай отбыл навстречу своей мечте. В большой и прекрасный Город, где учатся мальчики и девочки, где мир рассматривают под микроскопом, где строят лаборатории и заводы, там где жизнь кипит от идей и свершений.
Но Герда никак не могла смирится с этим, она смогла убедить себя что любит его, своего названного брата, и любой ценой решила его вернуть. Первым шагом было похищение у местных рыбаков лодки, стыдливо завуалированное автором как: "она села в лодку а она сама и поплыла."
Течение выносит лодку к границе соседнего государства и ничтоже сумняшась странница пересекает её. Там она повстречала сердобольную женщину, которая её умывает и расчесывает, как бы не впервые в её (Герде) жизни. Чистая, накормленая настоящей едой Герда остается с доброй женщиной помогая ей выращивать цветы и ухаживать за огородом, но работа оказывается слишком тяжела и отработав один сезон Герда снова пускается в путь.
Далее, втеревшись в доверие к ученому Ворону она получила доступ во дворец к Принцу и Принцессе, умело интригуя она разживается продуктами и теплой одеждой для дальней дороги. Не задерживаясь, из-за опасности разоблачения, беглянка скрывается в Темном лесу.
И вот заслуженное возмездие настигает малолетнюю бродяжку в пути. Ей повстречались разбойники. Удивившись, что по лесу бродит беспризорная девочка они немедленно взяли её под опеку, взяв на хранение её имущество, они приставили к ней дочь главы разбойничного клана. Поручив обучить Герду азам их сложного ремесла, отлову и дрессировке диких животных.
Но Герде претила сама мысль об обучении, она уже понимала как разжалобить самые жестокие сердца, и в ход пошла история о несчастной любви. И грозная но глупая разбойница отпускает Герду, плача и всхлипывая отдает ей своё старое, но все еще движимое имущество. Оленя. Который дальше выступает в роли пособника и соучастника.
Добравшись до границ Империи, благодаря конспиративным связям старых контрабандисток Финки и Лапландки, уговорам и интригам старого Оленя, потеряв в безумной скачке по приграничью рукавицы и прочую теплую одежду Герда врывается в Чертоги Снежной Королевы. Устраивает с порога истерику и слезы, я не берусь додумывать какие аргументы она привела, но Кая отпустили, без права восстановления...."
"...В это-то время в огромные ворота, проделанные буйными ветрами, входила Герда.
Она прочла вечернюю молитву, и ветры улеглись, точно заснули.
Она свободно вошла в огромную пустынную ледяную залу и увидела Кая. Девочка сейчас же узнала его, бросилась ему на шею, крепко обняла его и воскликнула:
- Кай, милый мой Кай! Наконец-то я нашла тебя!
Кай взглянул на Герду, а она запела: Розы цветут... Красота, красота! Скоро узрим мы младенца Христа. ...он узнал Герду и очень обрадовался. - Герда! Милая моя Герда!.. Где же это ты была так долго? Где был я сам? -
И он оглянулся вокруг. - Как здесь холодно, пустынно! И он крепко прижался к Герде. Она смеялась и плакала от радости.
Герда поцеловала Кая в обе щеки, и они опять зацвели розами, поцеловала его в глаза, и они заблистали, как ее глаза; поцеловала его руки и ноги, и он опять стал бодрым и здоровым...
...Они шли, и на их дороге расцветали весенние цветы, зеленела травка. Вот раздался колокольный звон, и они узнали колокольни своего родного городка.
Они поднялись по знакомой лестнице и вошли в комнату, где все было по-старому: так же тикали часы, так же двигалась часовая стрелка.
Но, проходя в низенькую дверь, они заметили, что успели за это время сделаться взрослыми людьми. Цветущие розовые кусты заглядывали с крыши в открытое окошко; тут же стояли их детские стульчики.
Кай с Гердой сели каждый на свой и взяли друг друга за руки.
Холодное, пустынное великолепие чертогов Снежной королевы было забыто ими, как тяжелый сон.
Бабушка сидела на солнышке и громко читала Евангелие: "Если не будете как дети, не войдете в царствие небесное!"
Кай и Герда взглянули друг на друга и тут только поняли смысл старого псалма: Розы цветут... Красота, красота! Скоро узрим мы младенца Христа.
Так сидели они рядышком, оба уже взрослые, но дети сердцем и душою, а на дворе стояло теплое, благодатное лето!..."
Ужасная судьба, не находите? Изо дня в день сидеть взявшись за руки и петь с тоской: "Розы цветут... Красота, красота! Скоро узрим мы младенца Христа." Понимая, что ты упустил свой шанс, стать хоть частью, но частью Великого, холодного но с горячими помыслами, стремящегося создать такое зеркало, что бы увидеть мир не через маску притворного благополучия и патоки лицемерия, что бы видеть мир во всей его неприкрытой наготе, разрушить иллюзии, открыть глаза на природу вещей.
И понимать, что там в том холодном Мордоре смогут, и сделают это зеркало. И поднимут его ввысь, и это зеркало просигналит оттуда сверху, "Бип-Бип-Бип", и назовут его Спутник, и станет это имя собственным.
А ты все так же будешь сидеть, на детском стульчике и изо дня в день шептать... "Розы.. цветут... красота... младенца... Христа..."
Автор сказки:
Детство
Ханс Кристиан Андерсен родился 2 апреля 1805 года в Оденсе на острове Фюн. Отец Андерсена, Ханс Андерсен (1782—1816), был бедным башмачником, мать Анна Мари Андерсдаттер (1775—1833), была прачкой из бедной семьи, ей приходилось в детстве просить подаяние, она была похоронена на кладбище для бедных. В Дании существует легенда о королевском происхождении Андерсена, поскольку в ранней биографии Андерсен писал, что в детстве играл с принцем Фритсом, впоследствии — королём Фредериком VII, и у него не было друзей среди уличных мальчишек — только принц. ... В 1816 году отец Андерсена умер, и мальчику пришлось работать ради пропитания. Он был подмастерьем сперва у ткача, затем у портного. Потом Андерсен работал на сигаретной фабрике.
Он рос очень утончённо нервным ребёнком, эмоциональным и восприимчивым. В то время физические наказания детей в школах были обычным делом, поэтому мальчик страшился ходить в школу, и его мама отдала его в еврейскую школу, где физические наказания в отношении детей были запрещены. Отсюда навсегда сохранившаяся связь Андерсена с еврейским народом и знание его традиций и культуры; он написал несколько сказок и рассказов на еврейские темы (роман «Only a fiddler (Всего лишь скрипач)» переведен на русский язык).
Юность
В возрасте 14 лет Ханс поехал в Копенгаген; мать отпустила его, так как надеялась, что он побудет там немного и вернётся. Когда она спросила причину, по которой он едет, покидая её и дом, юный Ханс Кристиан тотчас ответил: «Чтобы стать знаменитым!». Он поехал с целью устроиться на работу в театр, мотивируя это своей любовью ко всему тому, что с ним связано. В течение года жизни в Копенгагене он пытался попасть в театр. Сперва он пришёл домой к известной певице и, от волнения заливаясь слезами, просил её устроить его в театр. Она, чтобы только отвязаться от назойливого подростка, обещала всё устроить, но не выполнила своего обещания. Позднее она заявила Андерсену, что просто приняла тогда его за сумасшедшего.
Ханс Кристиан тем временем сочинил пьесу в пяти актах и написал письмо королю, убедив дать деньги на её издание. В эту книгу входили также стихи. Ханс Кристиан позаботился о рекламе и дал анонс в газете. Книга была напечатана, но никто её не покупал, она пошла на обёртку. Посочувствовавшие бедному и чувствительному мальчику люди ходатайствовали перед королём Дании Фредериком VI, который разрешил учиться в школе в городке Слагельсе, а затем в другой школе в Эльсиноре за счёт казны. Это означало, что больше не нужно будет думать о куске хлеба, о том, как прожить дальше. Он впоследствии вспоминал о годах учёбы в школе как о самой мрачной поре своей жизни, из-за того что он подвергался строгой критике ректора учебного заведения и болезненно переживал по этому поводу до конца своих дней — он видел ректора в кошмарных снах. В 1827 году Андерсен завершил учёбу. До конца жизни он делал в письме множество грамматических ошибок — Андерсен так и не одолел грамоты.
Комментарии
А теперь сравните с самым ужасным в истории кино фильмом "Морозко".
Папаша по требованию своей сожительницы мачехи увозит в жуткий лютый мороз на санях свою дочку в лес и оставляет её там на съедение волкам.
И это ещё только жалкое начало...
Вот, сравните с истинными гейропейскими ценностями. Здесь нет никакого чикизма. Одни неполживые и совестливые гейропейские ценности. И Невидимая Рука Свободного Рынка:
Морозило, шёл снег, на улице становилось всё темнее и темнее. Это было как раз в вечер под Новый Год. В этот-то холод и тьму по улицам пробиралась бедная девочка с непокрытою головой и босая. Она, правда, вышла из дома в туфлях, но куда они годились! Огромные-преогромные! Последней их носила мать девочки, и они слетели у малютки с ног, когда она перебегала через улицу, испугавшись двух мчавшихся мимо карет. Одной туфли она так и не нашла, другую же подхватил какой-то мальчишка и убежал с ней, говоря, что из неё выйдет отличная колыбель для его детей, когда они у него будут.
И вот, девочка побрела дальше босая; ножонки её совсем покраснели и посинели от холода. В стареньком передничке у неё лежало несколько пачек серных спичек; одну пачку она держала в руке. За целый день никто не купил у неё ни спички; она не выручила ни гроша. Голодная, иззябшая, шла она всё дальше, дальше… Жалко было и взглянуть на бедняжку! Снежные хлопья падали на её прекрасные, вьющиеся, белокурые волосы, но она и не думала об этой красоте. Во всех окнах светились огоньки, по улицам пахло жареными гусями; сегодня, ведь, был канун Нового года — вот об этом она думала.
Наконец, она уселась в уголке, за выступом одного дома, съёжилась и поджала под себя ножки, чтобы хоть немножко согреться. Но нет, стало ещё холоднее, а домой она вернуться не смела: она, ведь, не продала ни одной спички, не выручила ни гроша — отец прибьёт её! Да и не теплее у них дома! Только что крыша-то над головой, а то ветер так и гуляет по всему жилью, несмотря на то, что все щели и дыры тщательно заткнуты соломой и тряпками. Ручонки её совсем окоченели. Ах! одна крошечная спичка могла бы согреть её! Если бы только она смела взять из пачки хоть одну, чиркнуть ею о стену и погреть пальчики! Наконец, она вытащила одну. Чирк! Как она зашипела и загорелась! Пламя было такое тёплое, ясное, и когда девочка прикрыла его от ветра горсточкой, ей показалось, что перед нею горит свечка. Странная это была свечка: девочке чудилось, будто она сидит перед большою железною печкой с блестящими медными ножками и дверцами. Как славно пылал в ней огонь, как тепло стало малютке! Она вытянула было и ножки, но… огонь погас. Печка исчезла, в руках девочки остался лишь обгорелый конец спички.
Вот она чиркнула другою; спичка загорелась, пламя её упало прямо на стену, и стена стала вдруг прозрачною, как кисейная. Девочка увидела всю комнату, накрытый белоснежною скатертью и уставленный дорогим фарфором стол, а на нём жареного гуся, начинённого черносливом и яблоками. Что за запах шёл от него! Лучше же всего было то, что гусь вдруг спрыгнул со стола и, как был с вилкою и ножом в спине, так и побежал вперевалку прямо к девочке. Тут спичка погасла, и перед девочкой опять стояла одна толстая, холодная стена.
Она зажгла ещё спичку и очутилась под великолепнейшею ёлкой, куда больше и наряднее, чем та, которую девочка видела в сочельник, заглянув в окошко дома одного богатого купца. Ёлка горела тысячами огоньков, а из зелени ветвей выглядывали на девочку пёстрые картинки, какие она видывала раньше в окнах магазинов. Малютка протянула к ёлке обе ручонки, но спичка потухла, огоньки стали подыматься всё выше и выше, и превратились в ясные звёздочки; одна из них вдруг покатилась по небу, оставляя за собою длинный огненный след.
— Вот, кто-то умирает! — сказала малютка.
Покойная бабушка, единственное любившее её существо в мире, говорила ей: «Падает звёздочка — чья-нибудь душа идёт к Богу».
Девочка чиркнула об стену новою спичкой; яркий свет озарил пространство, и перед малюткой стояла вся окружённая сиянием, такая ясная, блестящая, и в то же время такая кроткая и ласковая, её бабушка.
— Бабушка! — вскричала малютка: — Возьми меня с собой! Я знаю, что ты уйдёшь, как только погаснет спичка, уйдёшь, как тёплая печка, чудесный жареный гусь и большая, славная ёлка!
И она поспешно чиркнула всем остатком спичек, которые были у неё в руках, — так ей хотелось удержать бабушку. И спички вспыхнули таким ярким пламенем, что стало светлее чем днём. Никогда ещё бабушка не была такою красивою, такою величественною! Она взяла девочку на руки, и они полетели вместе, в сиянии и в блеске, высоко-высоко, туда, где нет ни холода, ни голода, ни страха — к Богу!
В холодный утренний час, в углу за домом, по-прежнему сидела девочка с розовыми щёчками и улыбкой на устах, но мёртвая. Она замёрзла в последний вечер старого года; новогоднее солнце осветило маленький труп. Девочка сидела со спичками; одна пачка почти совсем обгорела.
— Она хотела погреться, бедняжка! — говорили люди.
Но никто и не знал, что́ она видела, в каком блеске вознеслась, вместе с бабушкой, к новогодним радостям на небо!
Добрая протестантская праздничная (!) сказка.
И правильно, неча плодить нищету!
Сказка про Бабу Ягу.
- Где девочка? - набросилась на кота Баба-Яга. - Только что тут была, куда подевалась?
- Удрррала, - промурлыкал кот, облизывая лапку.
- Как удрала? - опешила Баба-Яга. - Не могла она удрать! Ты тут для чего сидишь? Должен же был наброситься на нее и исцарапать!
- Понимаешь, какое дело, хозяйка... - кот задумчиво уставился на свои коготки, - она мне сметаны дала...
- Тебе?
- Мнне.
- Сметаны?
- Мням.
- Да разве ж так можно? И ты съел?!
- А что такого? - кот потянулся и широко зевнул. - Я тебе уже служу без малого сто лет, а ты мне даже простокваши не наливала. А тут - сметана...
- Я же тебе запрещала!
- Я тебя, хозяйка, очень уважаю, - дернул ушами кот, - но сметану я уважаю тоже.
- И это вместо благодарности! - укоризненно покачала головой Яга. - Нет чтоб сказать спасибо старушке за сто лет, которые ты прожил. Еще и простоквашей попрекает! Ты вообще знаешь, сколько кошки в среднем живут?
- Да ну, ерунда, хозяйка. Не переживай. Ничего мне не будет от одной мисочки сметаны.
- От целой мисочки?! - Баба-Яга прикрыла глаза.
- Одной жизнью больше, одной меньше, - пожал плечами кот. - У меня их еще восемь останется.
Баба-Яга нахмурилась и задумчиво посмотрела в окошко.
- Та-ак... А собаки ее почему пропустили? Э-эй, вы там! Шавки! А ну идите сюда!
- Да не ори ты, - зевнул кот. - Не придут они. Спят.
- Как спят?
- Так. Наелись и переваривают.
- Что... переваривают?
- Колбасу, - кот прищурился и еле заметно вздохнул. - Колбаса - это хорошо. Хотя... ладно уж, сметана - тоже неплохо...
- Ироды! - Баба-Яга села не перевернутую ступу и всхлипнула. - Я вас для чего кормлю-пою строго по диете? Чтобы вы мне в одночасье передохли от гастрита?
- Брррось, хозяйка, - примирительно мурлыкнул кот, - собакам тоже надо развеяться. Сто лет во рту черствой корки не было, страшно сказать!
- А страшно - так и молчи! - прикрикнула старуха. Кот покладисто замолчал, повернулся на бочок и стал ловить свой хвост, негромко урча.
- Догнать ее, что ли?.. - задумчиво протянула старуха через некоторое время.
- На чем, на помеле? - фыркнул кот.
- Между прочим, - недобро прищурилась Баба-Яга, - в Европе, как я слышала, ведьмы летают верхом на черных котах.
- Я необъезженный, - осклабился кот, - и норовистый.
Баба-Яга отвернулась и замолчала.
- Хозяйка, а хозяйка?
- Чего?
- А что бы ты с ней сделала, если бы догнала? Зажарила и съела?
- Да что я, зверь какой? - обиделась старуха. - Как же я могу ее съесть? Триста лет живу, и все мне: "Баба-Яга, костяная нога..." А она - бабушкой назвала!
Старуха всхлипнула и утерла глаза уголком платка.
- Я вот тут ей яблочков на дорожку собрала... И пирожков, с повидлом... - призналась она и смущенно улыбнулась...
:-))) Все счастливы и никто не умер!
Посочувствовавшие бедному и чувствительному мальчику люди
ходатайствовали
http://lib.ru/TALES/ANDERSEN/korolewa.txt
Христианская такая сказка-то.
Да вообще какое-то неприкрытое мракобесие. С детства не переваривал Андерсена.
неприкрытое мракобесие
Это прикрытое христианство. Примерно, как у них:
"Хроники Нарнии" http://flibusta.net/a/53224 Клайв Стейплз Льюис;
Серия детективов с отцом Брауном http://flibusta.net/a/20784 Гилберт Кийт Ч́естертон;
"Властелин колец" и т.д http://flibusta.net/a/31093 Джон Рональд Руэл Толкин (он признавался в этом в переписке с К.С.Льюисом)
Содержание не соответствует заголовку ибо этот вариант сказки новый и недобрый. В старом добром никаких молитв и ангелов, я проверял.
Там есть оба варианта. В России (вернее в СССР) был вариант, близкий к русскому менталитету, к осознанию сказки ребёнком. У них - близкий их сознанию...
В сказочном королевстве жизнь была сказочная. Зеленели луга, на них паслись овечки, в лесах пели птички, в реке плескались рыбки - лепота, да и только. Крестьяне собирали урожай с полей, принцессы в кринолинах выезжали на природу и совершали там променад под присмотром фрейлин, торговцы торговали, колдуны колдовали, а летописцы запечатлевали происходящее в многотомных хрониках. И все, в общем, были довольны.
Единственной неприятностью, омрачавшей приятное существование жителей королевства, был дракон. Грубое, гадкое, невоспитанное существо. Дракон воровал овец, выжигал пашни, пугал принцесс и гадил на крыши. Король был очень недоволен и всячески подстрекал своих рыцарей разделаться с драконом, обещая им то полцарства*, то принцессу в жёны, то солидное денежное вознаграждение. Рыцари на такие обещания велись как дети, выходили против дракона один на один и, натурально, геройски погибали. Так проходил год за годом.
В конце концов королю надоело выслушивать еженедельный доклад о том, что очередная дюжина овец сожрана, очередные двести акров выжжены, сорок крыш обгажены и ещё одна принцесса напугана. Он написал письма всем окрестным сказочным королям и созвал их на совет, чтобы раз и навсегда решить проблему драконов. Окрестные короли (а у каждого из них тоже проживали свои драконы, иногда даже пара) отнеслись к вопросу со всем пониманием, а потому после недолгих, чисто организационных дебатов выработали общий план действий. Было решено объединёнными силами всех армий напасть на каждого отдельно взятого дракона и перебить их всех по очереди. Ни один дракон не выстоит против такой силищи, это вам не какой-нибудь отчаянный рыцарь, а регулярные войска.
Так оно и вышло. Не прошло и года, как всех драконов на том континенте истребили, сокровищницы разграбили, и уничтожили кладки яиц, чтобы уж наверняка. Самый последний пойманный дракон, правда, пытался как-то отвертеться, твердил о проклятиях, о том, что люди ещё пожалеют, но его, конечно, не стали слушать**. Король сказал "Отрубить ему головы!", палач трижды взмахнул топором, и с последним драконом было покончено. Три головы повесили над тремя воротами замка, а над четвёртыми пришлось вешать драконий хвост, но ими всё-равно никто не пользовался.
Прошло некоторое время. Сперва всё было замечательно. Но потом нарушение экологического баланса стало сказываться в полной мере.
Оставшись без своего единственного естественного врага, рыцари размножились чрезвычайно. Они слонялись без дела по стране, нападали со скуки на мельницы, задирали крестьян, грабили караваны и сжигали колдунов. Переходя на оседлый образ жизни, каждый рыцарь старался отгрохать себе собственный замок, а потом обкладывал поборами близлежащие земли и покушался на соседние. Это вело к междоусобным склокам, во время которых гибли почём зря мирные жители, вытаптывались поля и разрушались деревни. Рыцари буянили, дерзили королю, совращали принцесс и показывали дурной пример молодёжи. И всю эту высокородную кодлу надо было кормить, поить и всячески ублажать, чтобы они, не дай бог, не взбунтовались.
Ко всему прочему в лесах развелось до черта волков (которые, оказывается, прежде составляли основу рациона драконов), а из-под земли полезла какая-то мелкая нечисть, осмелевшая в отсутствие хозяина. Для рыцарей драться с такой мелюзгой было недостаточно почётно, а для простых обывателей - слишком опасно, так что нечисть жировала совершенно безнаказанно.
Король хватался за голову, слушая еженедельный отчёт о том, что столько-то тысяч акров земли вытоптано, столько-то десятков деревень сожжено, столько-то голов скота задрано, и столько-то принцесс беременно. "Найдите мне дракона!- кричал он.- Хоть какого-нибудь, пусть даже маленького! Выпишите из-за границы! Полцарства за дракона и любую принцессу в придачу, или даже двух принцесс!"
Но, конечно, новых драконов взять было неоткуда. Экологические катастрофы необратимы.
Дурак был сказочный король, если решил, будто в природе есть хоть один бесполезный, вредный вид.
-------------------------
* В распоряжении короля находилось, конечно, не царство, а королевство. Поэтому рыцарям обещали половину соседнего царства. Когда-нибудь. При случае.
** Да и говорил он на каком-то варварском наречии.
-------------------------
(с) Пётр Бормор. Поиском в Яндексе по этому имени можно найти ещё много замечательных миниатюр про драконов, рыцарей и принцесс, а также про демиургов Шамбамбукли и Мазукту.
Спасибо, почитаю с интересом.
Поверил...
Почти всем поверил....
Тока сегодня с ребенком смотрел эту сказку, втроем, с Оле-Лукое.
Ничего описанного выше (на момент каммента) в сказке которую мы с ребенком (не отрываясь от экрана в едином порыве) смотрели - НЕТ!
Запостившему и откамметившим - ПЕРЕСМОТРЕТЬ!
Смотреть здесь
Не путайте оригинал сказки, ссылка предоставлена, и пьесу Е. Шварца, по которой и ставили фильмы-спектакли в СССР.
Шварц Евгений Львович. Снежная королева (стр. 1) - ModernLib.Ru
Где указан источник из каммента в оригинале статьи???
Блеф??
Тролль?
А народ - то ведется!!!
ЗЫ. Простое решение не решает проблему, бан моих комментариев не отменяет приговора статье.
Источник - я. Поэтому и поставлен источником мой блог. Не нравится - не комментируй.
Ну-ну...
Чудненько...
Щаз всё брошу и перестану...
см выше
Видишь, как бывает, я капу нажал, и все, скрипач вернулся, продолжая выступление.
Приговора статье? Кто это сказал? Вы? Ох, мне так важно ваше мнение, продолжайте. Особенно это мило в совокупности с этим http://aftershock.news/?q=blog/2976 Я прямо прослезился от собственной никчемности. Посыпаю голову пеплом и уезжаю в Бобруйск. Утренним экспрессом, и не уговаривайте меня, не надо.
Контрпрогрессивный, упаднический характер "Властелина Колец" отмечают все вменяемые критики. Вот к примеру.
http://juggernotes.com/LoTRUnhuman.html
« "Властелин Колец" как книга про Нелюдь.
Так вот. Имхо, Толкиен оказался востребован потому, что он издал книгу про нелюдь как раз после того, как эта нелюдь своё мурло показала. Толкиеновская нелюдь в его мире комильфотна, легитимна и неизбежна, это не аберрации мира Хайбории, которые оптимист Конан в конце концов вырежет. А в реальном мире нелюдь носила молнии в петлицах. Двойные. Ага, СС.
Европу, простите, потрясло, что культурный, вымытый и пахнущий одеколоном Фриц или Отто может прийти в дом к такому же культурному европейцу и устроить там такое, до чего не додумались бы даже газетные русские варвары. И с этим теперь надо было жить. А жить с этим можно двумя способами: либо честно объяснить самому себе, как такой Фриц ухитрился появиться а) вообще, б) в доме культурного европейца; либо обозвать Фрица нелюдью, животно пугаться его художеств и начать с ним бороться. Уже с мёртвеньким, конечно.
Что из этих двух путей было выбрано, думаю, объяснять не стоит.
Так что эльфы и орки были манной небесной. Вон оно, Средиземье. Хорошо проработанное. И там тысячи лет орки и эльфы друг дружке бошки сносят. Межвидовая война, вроде той, под которую Адольф раскручивал свой поход на восток. Ничё, жить можно. Гэндальф выручит.
Кстати, если кому-то интересно, почему у нас не появилось ничего подобного в книжной форме, то ответ на поверхности: у нас всё это было в натуре, причём советское образование, советская пропаганда и советская базовая доктрина сделали всё, чтобы те выверты, которые у нас происходили в XX веке, более или менее разумно (не обязательно правильно) объяснить. То есть "нелюдь" вне ругательного эпитета у нас не была востребована, потому как помянутый Фриц был в конечном счёте "прислужником террористической диктатуры крупного капитала", молодцы батьки Махно - "разгулом мелкобуржуазной стихии", а следователи-"колольщики" - "перегибами на местах". Оркам тут места не находилось.
Теперь о нелюди немного подробнее. Сперва об эльфах. "Сильмариллион", им посвящённый, я рассматриваю как неудачную попытку показать, что эльфы "что-то делали", потому что во "Властелине Колец" это пришибленный бессмертием народец, который на всё уже забил - оно и понятно, если бы эльфы во "Властелине Колец" воевали всерьёз, а не прятались по своим Дюнкеркам, сюжет пришлось бы перекраивать напрочь, и мораль о маленьком человечке оттуда бы ушла.
Эльфы вообще в "ВК" нужны только затем, чтобы олицетворять добро. А настоящее добро со злом не борется, это зло борется с добром, а добро просто есть. Вот эльфы его и олицетворяют всю книгу, разве что Леголас, ренегат и делегат, ввязывается в драку. Однако его без ущерба для сюжета можно было заменить человеком, в отличие от Гимли.
Я думаю, что у любого русского читателя "ВК" тот же Боромир (я не имею в виду его экранное воплощение) вызывает много большую симпатию, чем у западного. Боромир совершил один из немногих человеческих поступков в книге, за что и получил по полной программе. Но. Если Кольцо обладает такой *абсолютной* силой, если вся заруба между тамошними богами окончилась тем, что человек не может *ничего* сделать (и Фродо не смог, сломался), а дырка, облитая золотом, может сделать с ним *всё*, так нах этому миру вообще существовать, с точки зрения человека? Чтобы полубог Гэндальф мог таинственно заводить глаза к небу и надеяться на лучшее? У нас, по крайней мере, за пультами запуска ракет, которые могут превратить планету в выжженный шар со стеклянными проплешинами в пепле, сидят люди, такие же, как мы с вами, а не благословлённые Гэндальфом супермены с романтическим взором. Тем более не Валар.
Когда в конце фильма средиземский эквивалент "Титаника" отплывает за горизонт, возникает естественный вопрос - нах было стараться? Оставили детишек в песочнице, спасибо. Это ведь полный вперёд - не верить, а знать, что местные боги *точно есть*, но сеанс общения с ними и всеми, кто может подтвердить их существование (эльфами), вполне вероятно, закончен. Это означает, что религиозная и этическая системы будут развиваться независимо друг от дружки, по крайней мере на тамошнем Западе, и наши тоталитарные секты по сравнению с тем, что со временем появится в Средиземье, просто отдыхают.
Кстати, об этике. О войске мертвецов. Я что-то как-то вспомнил, что в фильме акценты несколько смещены. Вот книжная история. Некое горское племя обещало встать на сторону, так сказать, добра в той самой заварушке, где Саурону ампутировали палец. Вожди поклялись на Чёрном Камне, привезённом из благополучно утопленного Валар за непослушание Нуменора, но потом это дело задвинули. В ответ Исилдур их проклял. Ещё до того, как надыбал Кольцо. Племя - всё племя, а не армия! - "медленно угасло среди бесплодных холмов", чтобы потом явиться в качестве засадного полка под командованием отдалённого потомка Исилдура, который ещё считает себя вправе взывать к их совести и неисполненной клятве. Так. Знаете, когда из-за благостной истории о победе добра вдруг выглядывает такое вот *мурло*, думаешь, что лучше уж орки...
Теперь о хоббитах. Я долго думал, зачем они там вообще нужны. Потом догадался - только затем, чтобы место у параши не досталось людям. Ведь гномы от средиземской иерархии юбер- и унтерменшей стоят в стороне, потому что обитают в иной экологической нише, и как именно она им свернула мозги - это большая и отдельная тема. А хоббиты разделяют ареал обитания с людьми, но уступают людям в любой деятельности, для них значимой, за исключением кидания камней на меткость. Если бы хоббитов не было, Кольцо в Ородруин пришлось бы бросать человеку - деревенскому дурачку, иначе мораль опять пропадает начисто. Однако принадлежность к одному и тому же биологическому виду недоеденного Горлумом слюнявого идиота и короля Элессара эту мораль тоже компрометирует. Так что лучше упирать на скрытые достоинства ма-а-а-аленьких жалобных хоббитов. Почему на скрытые? Потому что других нет.
Орки. Злыдни. Вот как они получаются. Есть такое понятие - "национальный обычай", которое рождается исключительно благодаря взаимодействию внешнего наблюдателя с людьми помянутой национальности. Для меня мыть руки в проточной воде, а не в наполненной раковине - нормальное безальтернативное поведение, а для какого-нить приезжего немца это "национальный обычай".
Человек, оказавшийся в незнакомой национальной среде, воспринимает её как угрожающую из-за непривычности (тут чисто количественное понятие, не надо сразу присваивать мне звание "проповедника ксенофобии" или "параноика"). Так как число раздражителей в ней велико, и человек не может отсмотреть их все по отдельности, он вынужден их классифицировать. Классифицировать непривычности в реальном времени он может только по признакам воспроизводимости и организованности. Разделы этой классификации впоследствии закрепляются на бумаге и называются "национальными обычаями". "Вон плывёт первый большевик, он сейчас будет играть на балалайке. Все большевики играют на балалайке, это их национальный инструмент" (с).
Так вот. Определение. Орки - это раса, в которой все "национальные обычаи", видимые внешнему наблюдателю, заточены на причинение неприятностей таковому. Внешнее уродство тут не главный признак, хотя некоторые "находки" создателей фильма вызвали у меня откровенное омерзение - скажем, фраза "время людей ушло, время орков настало", произносимое очевидной жертвой напалма. Знаете, это в рейхе второй половины 1930-х такие фильмы должны были снимать: про носатого комиссара, который, прихлёбывая из стакана кровь христианского младенца а-ля Харконнен, вещает "время арийцев ушло, время жидов пришло". И пейсы на ветру вьются. Однако немецкие инженеры человеческих душ себя уважали больше, чем новозеландские. И я не только про Леночку Рифеншталь говорю, а и про тех, кто, скажем, снимал "Еврея Зюсса".
Пример орочьей гнусности. Глубокий рейд разведгруппы на вражеской территории с захватом пленных - это когда Боромира мочканули. Потом отход, так как всех захватить не удалось, и любой вменяемый командир обязан предполагать, что вскоре все местные гарнизоны всполошатся. И какой-то товарищ в разведгруппе начинает внаглянку обсуждать приказы ("а не сожрать ли нам пленных?"). Если мне хотят сказать, что в аналогичной ситуации в человеческой разведгруппе (с поправкой на меню) такому *не* снесли бы голову на раз...
Ладно, если уж топтаться по фильму... Орки там намного *цивилизованнее* всех остальных. Почему? Да потому, что цивилизованность некоторого сообщества разумных существ есть способность этого сообщества к совершению упорядоченных, сложных и разнообразных действий. А вовсе не радость при виде нового стирального порошка и не ношение одежд попугайских расцветок.
...»(с)