1 декабря 1896 года родился Георгий Жуков

Маршал Советского Союза (1943)
Георгиевский кавалер (два креста)
Четырежды Герой Советского Союза (1939, 1944, 1945, 1956)
Герой Монгольской Народной Республики (1938)
Дважды кавалер ордена «Победа»
Награжден 34 советскими наградами, в том числе шестью орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Суворова 1 степени, орденом Красного Знамени Тувы, а также 29 иностранными орденами и медалями, в том числе высшей наградой Великобритании — орденом Бани.




Георгий Константинович Жуков родился 1 декабря 1896 года в деревне Стрелковка Калужской губернии.

Отец Жукова работал сапожником в городе, а мама подрабатывала на перевозке грузов. Заработки у них были такие, что позже по признанию Георгия Жукова "нищие зарабатывали больше". Ещё он писал: "Спасибо соседям, они иногда выручали нас то щами, то кашей. Такая взаимопомощь в деревнях не была исключением, а скорее традицией дружбы и солидарности русских людей, живших в тяжёлой нужде".

В семилетнем возрасте Георгий пошёл учиться в церковную школу, где его первым учителем стал Сергей Николаевич Ремизов. В Калужской губернии было заведено отправлять мальчиков-подростков учиться в город какому-либо ремеслу, и в июне 1907 года Жуков отправился в Москву к своему дяде учиться скорняжному делу. Одновременно с обучением ремесленному делу Георгий вместе с сыном хозяина изучал русский язык, математику и географию. Через год он поступил на вечерние общеобразовательные курсы и с успехом окончил их.



7 августа 1915 года Жуков был призван в драгунский полк. Позже он рассказывал писателю Константину Симонову: "Я мог бы оказаться в школе прапорщиков. Я окончил в Газетном переулке четырёхклассное училище, которое давало достаточный образовательный ценз для поступления в эту школу. Но я подумал: вот окончу школу прапорщиков и буду, 19-летний мальчишка, командовать бывалыми солдатами - бородачами. Мне не хотелось этого, было неловко. И кто его знает, как бы вышло, если бы я оказался не солдатом, а офицером... и к этому времени разразилась бы революция... Может быть, доживал бы где-нибудь свой век в эмиграции?"

Георгий Жуков поступил в унтер-офицерскую школу, которую окончил в августе 1916 года. Воевал младший унтер-офицер Жуков храбро, но недолго. В сентябре он получил лёгкое ранение во время конной атаки на Юго-Западном фронте в горном районе Быстрица и получил Георгиевский крест за захват языка. Но уже в октябре Георгий Константинович подорвался на мине и получил тяжёлую контузию. Лечиться ему пришлось долго и на фронт Жуков больше не вернулся.

Февральскую революцию Георгий Константинович встретил в маршевом эскадроне. Он сочувственно отнёсся к свержению монархии. Жукова избрали председателем эскадронного комитета и членом полкового совета. После Октябрьского переворота его расквартированный в Харьковской губернии эскадрон "встал на платформу большевиков", отказался подчиниться украинским властям и был распущен по домам. В декабре 1917 года Жуков уехал на родину в Стрелковку, так как в деревне было легче прокормиться. В сентябре 1918 года его мобилизовали в Красную Армию и он служил в 4-м Московском кавалерийском полку. Там он стал помощником командира взвода и в марте 1919 года вступил в коммунистическую партию. Жуков сражался против уральских казаков и с армией генерала П.Н.Врангеля под Царицыном, где в октябре 1919 года был ранен осколком гранаты в левую ногу и левый бок. После выздоровления он попал на Рязанские кавалерийские курсы, а в августе курсантский полк был переброшен на Кубань для борьбы с десантом генерала Сергея Улагая. Жуков стал старшиной взвода и участвовал в "очистке" Северного Кавказа от остатков белой армии и отрядов "зелёных". В конце года он отправился подавлять восстания на Тамбовщине и в Воронежской губернии. За успешные действия против плохо вооружённых и слабо организованных крестьян-повстанцев командир эскадрона Жуков получил первую советскую награду - орден Красного Знамени.



После Гражданской войны Георгий Жуков продолжал службу в кавалерии. В 1924 - 1925 годах он учился на кавалерийских курсах усовершенствования командного состава. Константин Рокоссовский, занимавшийся с ним в одной группе, вспоминал: "Жуков, как никто, отдавался изучению военной науки. Заглянем в его комнату - все, ползает по карте, разложенной на полу. Уже тогда дело, долг для него были превыше всего".



В 1929-1930 годах Жуков опять учился - теперь на Курсах усовершенствования высшего начальственного состава, а затем стал командиром кавалерийской бригады. В марте 1933 года он возглавил 4-ю кавалерийскую дивизию, а в 1936 году получил орден Ленина за успехи дивизии в боевой подготовке. В 1937 году Жуков принял 3-й кавалерийский корпус. Осенью того же года комкора (командира корпуса) попытались обвинить в связях с бывшим командующим Белорусским округом Иеронимом Уборевичем и другими "врагами народа". Жуков резонно возразил, что по роду службы не мог не контактировать с командующим округом. В итоге в январе 1938 года дело ограничилось партийным выговором "за грубость, за зажим самокритики, недооценку политработы и недостаточную борьбу с очковтирательством". Выговор не помешал карьере Жукова. В связи с массовыми репрессиями освободилось много вакансий, и уцелевшие командиры быстро продвигались по служебной лестнице - нередко, чтобы вскоре тоже стать жертвами террора. Но Жукову помогло то, что он командовал дивизией 1-й Конной армии. Командиры-конармейцы традиционно пользовались покровительством наркома обороны Климента Ворошилова. Уже в июне 1938 года Жуков стал заместителем командующего Белорусским военным округом по кавалерии и на этом посту во всю мощь развернулся его талант военачальника и умного воспитателя войск.



1 июня 1939 года Жукова внезапно вызвал Ворошилов. В приёмной наркома командир корпуса услышал о вторжении японцев на территорию союзной СССР Монголии в районе реки Халхин-Гол. "Думаю, - заявил Ворошилов, - что затеяна серьёзная военная авантюра и на этом дело не кончится... Можете ли вы вылететь туда немедленно и... принять на себя командование?" - "Готов вылететь сию же минуту", - ответил Жуков. 5 июня он прибыл в штаб особого советского 57-го отдельного корпуса, находившегося в Монголии. Несколько дней машина комдива ездила по степи, так как Жуков лично хотел осмотреть все места возможных боевых действий. Опытным глазом командира он оценивал слабые и сильные стороны немногочисленных советско-монгольских войск, вышедших в район Халхин-Гола. Он отправил в Москву срочное донесение: немедленно усилить советскую авиацию, направить в Монголию не менее трех стрелковых дивизий и танковую бригаду. Цель - готовить контрнаступление. Предложения Жукова были приняты, а в ночь на 3 июля японцы форсировали Халхин-Гол и захватили гору Баин-Цаган. Чтобы не дать противнику закрепиться, Жуков решил атаковать неприятельскую пехоту двумя танковыми бригадами. Утром 5 июля японцы начали отступать к переправе, которая оказалась взорвана. Почти вся группировка, переправившаяся на западный берег, была уничтожена или захвачена в плен, а благодаря тщательно продуманной Жуковым системе дезинформации удалось скрыть от противника подход крупных подразделений из Советского Союза. Окружение основных японских сил намечалось с помощью фланговых ударов танковых и механизированных частей. Задача облегчалась тем, что японцы практически не имели современных танков, а советская авиация после упорных боёв смогла завоевать господство в воздухе. 20 августа 1-я армейская группа Жукова начала наступление, а уже 31-го окружённые войска противника прекратили сопротивление. 31 августа Георгий Константинович доложил об успешном завершении операции. Сражение на реке Халхин-Гол, известной на тот момент только историкам и географам, круто повернуло международную жизнь. Жуков был удостоен звания Героя Советского Союза, и эта победа способствовала не только ликвидации опасности, нависшей над союзной Монгольской Народной Республикой, но и стабилизации всей обстановки на Дальнем Востоке. Халхин-Гол начисто стер в памяти японцев представление о русских солдатах, сложившееся после русско-японской войны 1904-1905 годов.



В мае 1940 года Жукову было присвоено звание генерала армии. Блистательная победа для Георгия Константиновича имела и глубокое личное значение. Он показал, на что способен волевой начальник в то время, когда с 1937 года боеспособность Красной Армии ежегодно, ежемесячно и ежедневно подрывалась массовыми репрессиями. По указке Сталина и его подручных десятки тысяч командиров были уничтожены, брошены в тюрьмы и томились в лагерях. Сам Жуков едва не пал жертвой расправы - в 1937 году в Смоленске он, ощутив нависшую угрозу ареста, пошел на страшный риск и отправил в Москву Сталину и Ворошилову грозную телеграмму. В те годы судьбы людей складывались по-разному, но Жукова оставили в покое. Все лето и осень 1940 года Жуков постоянно находился в войсках, шла напряженная учеба в условиях, приближенных к боевым. Командующий округом был требователен к себе и другим - учить тому, что действительно потребуется на войне. В советском генштабе уже обсуждались возможные варианты войны в случае нападения Германии. В конце декабря 1940 года и начале января 1941 года в Москве прошло совещание высшего командования Красной Армии. За его работой следил Сталин. Присутствующие были поражены глубиной и смелостью суждений Жукова, изложенных в его докладе "Характер современных наступательных операций". Он со всей серьезностью подчеркнул: перед лицом сильнейшей армии Запада нельзя терять ни минуты, нужно быть готовым во всеоружии встретить ее яростный натиск. На следующий день Сталин вызвал Жукова и сообщил, что Политбюро решило назначить его начальником Генерального штаба.

Жуков отводил первое место стремительным действиям танковых и механизированных соединений, имеющих мощную поддержку с воздуха, и ему не сразу удалось убедить в правильности своей точки зрения Сталина. На склоне лет Жуков много размышлял о событиях кануна и начала великой и страшной войны. "Конечно, на нас - военных, - говорил Жуков, - лежит ответственность за то, что мы недостаточно требовали приведения армии в полную боевую готовность и скорейшего принятия необходимых мер. Очевидно, мы должны были это делать более решительно, чем делали... Конечно, надо было реально себе представлять, что значило тогда пойти наперекор Сталину в оценке общеполитической обстановки, У всех в памяти еще были недавно минувшие годы; и заявить вслух, что Сталин неправ, что он ошибается, попросту говоря, могло тогда означать, что еще не выйдя из здания, ты уже поедешь пить кофе к Берии. И все же это лишь одна сторона правды. А я должен сказать всю. Я не чувствовал тогда. Перед войной, что я умней и дальновидней Сталина, что я лучше его оцениваю обстановку и больше его знаю...".



В ночь на 22 июня 1941 года руководство Наркомата Обороны бодрствовало. Телефоны в кабинете Жукова работали непрерывно, поток тревожных сообщений нарастал. Обстановка разъяснилась после трех часов утра - немецкая авиация обрушилась на наши аэродромы, посыпались бомбы и на приграничные города. После 4-х часов с минутами поступили донесения - под прикрытием ураганного артиллерийского огня немцы перешли советскую границу. Жуков дозвонился до Сталина и потребовал, чтобы его подняли с постели. Тот страшный день навсегда запал в память Жукова. В 4.30 утра собралось Политбюро. Вскоре последовало сообщение - Германия объявила войну. Жуков был в центре событий, он добивался от войск и штабов, прежде всего - глубокого построения стратегической обороны. Обстановка обострялась и становилась кризисной то на одном участке фронта, то на другом. К исходу третьей недели войны враг продвинулся на 500-600 километров в глубь нашей страны. Он мог сосредоточить крупные силы на одном стратегическом направлении и добиться там серьёзного прорыва. Наши войска развернулись на рубеже Старая Русса-Ельня - Брянск. После тяжёлых сражений в районе Смоленска бои временно стихли. Обе страны приводили войска в порядок. В июле 1941 года Георгий Жуков стал командующим резервным фронтом, развернутым в районе Ельнинского выступа. В штаб фронта он прибыл 31 июля 1941 года. Жуков со своей обычной обстоятельностью вник в дела подчиненных ему соединений. Он узнал, что гитлеровцы основательно укрепили Ельнинский выступ, вырыли траншеи, натянули проволочные заграждения и вкопали в землю танки. Ельнинский выступ, захваченный немецкими войсками, был очень выгодным, исходным плацдармом для удара на Москву. Немцы стремились удержать его, во что бы то ни стало. Ликвидировать плацдарм без основательной подготовки было невозможно. Жуков поставил командованию 24-й армии задачу: всеми видами разведки вскрыть систему вражеской обороны, установить местонахождение огневых точек и подтянуть 2-3 дивизии, а главное - артиллерию. Он приказал, не давая покоя врагу, накрыть огнем артиллерии его подвижные части. Ельнинский выступ постепенно превращался в кладбище отборных гитлеровских частей и техники. Русские войска сжимали горловину Ельнинского выступа, не давая и часа передышке врагу. Это были, по словам Жукова "незабываемые бои". Впервые с 22 июня вражеские дивизии неумолимо оттеснялись. В результате этой операции в войсках укрепилась вера в победу. Части увереннее встречали контратаки противника, били его и переходили в наступление. Силы врага иссякли, и, воспользовавшись темнотой, остатки его дивизий 6-го сентября вырвались через горловину Ельнинского выступа. 6-го сентября Сталину поступила телеграмма: "Ваш приказ о разгроме ельнинской группировки противника и взятии г. Ельня выполнен ... Жуков". Немцы потеряли до 45-47 тысяч убитыми и раненными, массу боевой техники. И всё же это была не просто первая победа Красной Армии над немцами, но и первый кусок земли во всей Европе в 150-200 квадратных километров, отвоеванный у гитлеровского вермахта.



Сложная обстановка сложилась на Ленинградском фронте. Сталин вызвал Жукова в Москву. "Неплохо у Вас получилось с Ельнинским выступом", - сказал он Жукову. Далее он отметил, что сложилось "безнадёжное" положение под Ленинградом, что, видимо, пройдёт ещё несколько дней и Ленинград придется считать потерянным. А с потерей Ленинграда произойдёт соединение немцев с финнами, и в результате там создастся опасная группировка, нависающая с Севера над Москвой. 10 сентября 1941 года Жуков вылетел в Ленинград. Город уже жил и работал по-фронтовому: не покладая рук, ленинградцы готовили оборонительные рубежи. Командование не сумело сдержать врага, подступавшего к городу. Первые решения Военного совета фронта под руководством Жукова: Ленинград защищать до последнего человека. Не Ленинград боится смерти, а смерть пусть боится Ленинграда. Навсегда забыть о мерах на случай, если враг ворвётся в город. Этому не бывать. Были предусмотрены два важнейших фактора: внедрение в сознание наших воинов и населения непоколебимой уверенности в нашей победе и необходимость накопления резервов с целью увеличения глубины обороны фронта. Американский публицист Г.Солсбери написал об этом времени: "Если немцы и были остановлены, то этого добились, пустив им кровь. Сколько их было перебито в эти сентябрьские дни, никто никогда не подсчитает.... Остановила немцев железная воля Жукова. Он был страшен в эти дни сентября". Стратегия и тактика Жукова заключались в том, чтобы не дать врагу создать новые ударные группировки. Достигалось это путём проведения атак. В те дни Жуков проявлял высокую требовательность. 22-23 сентября ушли из-под Ленинграда разбитые части танковой группы Гота, которой предстояло наступать на Москву. В начале октября разведка установила: немцы ставят мины, роют землянки, укрепляют блиндажи. "Впервые за много дней мы осознали, - указывал Жуков в приказе по войскам Ленинградского фронта, - что фронт на подступах к городу выполнил свою задачу и остановил немецкое наступление.



Это свидетельствовало о том, что среди личного состава соединений начал создаваться необходимый перелом, приобреталась уверенность в победе. 22 сентября Гитлер отдал приказ: "Стереть с лица земли город Петербург. Город надлежит блокировать и путём обстрела артиллерией всех калибров и непрерывными бомбардировками сровнять с землёй". Началась эпохальная оборона Ленинграда, которая продолжалась 900 дней, но город выстоял. 12 января 1943 года Ленинградский и Волховский фронты ударили по обеим сторонам вражеского коридора, упиравшегося в Ладожское озеро и не допускавшего связи Ленинграда со страной по суше. Немцы понимали: идёт битва за вызволение Ленинграда из тисков блокады, что навсегда похоронит их надежды уничтожить город. Упорству врага русские воины противопоставляли исключительное мужество. На седьмые сутки не прерывавшегося ни на минуту сражения войска Ленинградского и Волховского фронтов соединились. Солдаты по- братски, крепко обнимали друг друга. Это была выстраданная радость. В это же день, 18 января 1943 года, Президиум Верховного Совета СССР присвоил Георгию Константиновичу Жукову высшее воинское звание - Маршал Советского Союза.

5 октября Жукову позвонил Сталин и вызвал в Москву - на подступах к столице сложилось тяжёлое положение. Ставка хотела посоветоваться с Георгием Константиновичем. 7 октября Жуков был в Кремле и отметил, что Сталин выглядел как никогда растерянным. Снова и снова вглядываясь в карту обстановки, он с нарастающей нервозностью говорил: "Смотрите, что Конев нам преподнёс. Немцы через три - четыре дня могут прийти в Москву". "Он сказал мне, - вспоминал Жуков в своей книге, что назначает меня командующим Западным фронтом, что Конев с этой должности снят". Потратив два часа на изучение обстановки в Генеральном штабе, Жуков в ту же ночь отправился на Западный фронт. На Московском направлении враг сосредоточил 77 дивизий численностью до 180 тысяч человек, 1700 танков и штормовых орудий, 14 тысяч орудий и миномётов, 1390 самолётов. "Тайфун" - так была зашифрована гигантская операция вермахта по захвату Москвы. 10 октября Жуков принял командование Западным фронтом и тут же поставил задачу: перекрыть танкоопасные направления, создать мощный заслон врагу имеющимися силами, ускорить прорыв и выход из окружения наших войск. Всё это дало возможность выиграть время для занятия обороны.



Из тыла и с других фронтов на московское направление были направлены 11 стрелковых дивизий, 16 танковых бригад, более 40 артиллерийских полков. Жуков и штаб Западного фронта твёрдо держали управление войсками, молниеносно реагируя на любую опасность. Жестокой обороной наши войска изматывали врага. За каждый шаг продвижения немцы платили чрезмерную цену. В ноябре Сталин поставил Жукову задачу - обеспечить проведение в Москве, в честь двадцать четвёртой годовщины Октября, торжественного заседания и парад войск на Красной площади. 7 ноября многие из частей, прошедшие перед Мавзолеем, отправлялись прямо на фронт. Назревал перелом.

Маршал Жуков и штаб фронта в последние дни ноября завершали подготовку плана разгрома врага под Москвой .29 ноября Жуков доложил обстановку и попросил Сталина отдать приказ о начале наступления: на основании кропотливого изучения штабом фронта возможностей вермахта был сделан вывод: враг истощён. Немцы истратили свои силы, потому что не рассчитали силу нашего сопротивления. 6 декабря войска Западного фронта обрушились на немцев, на их ударные группировки севернее и южнее столицы. Контрнаступление развернулось в полосе 1000 километров, от Калинина до Ельца. Вражеский фронт затрещал и попятился под натиском наших войск, они отходили, бросая тяжёлые вооружения и технику. 8 декабря Гитлер отдал приказ перейти к стратегической обороне по всему фронту. Вымуштрованные немецкие войска немедленно стали создавать сильные узлы сопротивления в населённых пунктах, перекрывать дороги. За первые три дня наступления наши войска прошли 30-40 километров. Неслыханно много по прошлым боям. 13 декабря всю страну и весь мир всколыхнуло сообщение о разгроме фланговых группировок врага под Москвой. Было освобождено более 400 населённых пунктов, немцы понесли большие потери в живой силе и технике. А наступление продолжалось. К началу января 1942 года Западный и смежные фронты отбросили врага от столицы на 100-250 километров. Непосредственная угроза Москве была ликвидирована. Только 20 апреля Ставка приказала перейти к обороне. Группа армий "Центр" оказалась глубоко охваченной с двух сторон, что дало возможность впоследствии возобновить наступление на запад с выгодных для нас позиций. В тылу оккупантов возникли обширные партизанские районы. Жуков, отвечавший за западное направление, гордился тем, что вермахт потерпел у Москвы крупнейшее поражение и перешёл к обороне на всём советско-германском фронте. Оккупанты продолжали опустошать русские, украинские и белорусские земли. После разгрома под Москвой Гитлер поставил задачу: окончательно уничтожить Красную Армию, лишить СССР военно-промышленных центров.



27 августа 1942 года Сталин сообщил Жукову: "Может случиться так, что немцы возьмут Сталинград", - и решил послать Жукова исправлять ситуацию. Георгий Константинович отлично понимал, что направлен на самый ответственный участок советско-германского фронта, где происходило решающее сражение. На Сталинград надвигалась 6-я немецкая армия, лучшая в вермахте. Под руководством Жукова ожесточённое сражение на подступах и в городе шло более 3-х месяцев. 19 ноября наши войска под гром артиллерийской канонады ударили по вражеским флангам. С упорными боями они взломали вражескую оборону и пошли навстречу друг другу. В 16 часов 23 ноября немецкие войска в Сталинграде и у города были окружены. С утра 24 ноября русские войска приступили к их уничтожению. Кольцо попавшей в окружение группировки Паулюса стало методически сжиматься. 2 февраля 1943 года остатки 330-тысячной немецкой группировки капитулировали. "Битва в районе Сталинграда, - писал Жуков, - была исключительно ожесточённой. Лично я сравниваю её лишь с битвой под Москвой. Общие потери вражеских войск в районе Дона, Волги, Сталинграда составили около 1,5 миллиона человек, до 3500 танков и штурмовых орудий , 12 тысяч орудий и миномётов, до 3 тысяч самолётов и большое количество другой техники". Победа Красной Армии на Волге внесла решающий вклад в достижение коренного перелома в Великой Отечественной войне".





Вечером 11 апреля 1943 года Жуков вернулся в Москву с Воронежского фронта, и весь следующий день согласовывал с Василевским и его заместителем Антоновым доклад Верховному. Они трое сошлись во мнении: гитлеровцы попытаются ликвидировать далеко вдавшийся в их расположение Курский выступ или Курскую дугу. Если они преуспеют и разгромят наши войска внутри Курского выступа, может претерпеть изменения общая стратегическая обстановка в пользу врага. Eще 8 апреля Жуков определил место предстоящего сражения и предложил способ разгрома вермахта. 12 апреля Ставка согласилась с ним. "Основной замысел, предложенный Жуковым в предстоящей операции, был развитием мер, которые он применял в яростных боях под Москвой и планировал в битве под Сталинградом. Сначала оборона. Затем, в классическом стиле Жуковских операций, по мере того, как немецкий натиск утрачивал силу, а вражеские войска уничтожались превосходящей русской огневой мощью, ход сражения изменится. Жуков, тщательно следящий за всеми перипетиями боя, определяет момент - немецкое наступление выдохлось. Именно в этот момент Жуков и бросит свои армии на орды вермахта", - так пишет американец М.Кайлен в книге "Тигры" горят!", посвященной Курской битве. Май и июнь Жуков безотлучно провел в войсках Воронежского и Центрального фронтов. Он вникал в мельчайшие детали подготовки к сражению. Все звенья нашей разведки работали с точностью часового механизма - в ночь с 4 на 5 июня удалось установить: немецкое наступление начнется в 3 часа утра. Жуков тут же позвонил Сталину и доложил о принятом решении: немедленно провести артиллерийскую контрподготовку. Сталин это решение одобрил, и в 2.20 утра там, где ожидались удары врага, заработала русская артиллерия. Впоследствии выяснилось, что на Центральном фронте оставалось всего 10 минут до вражеской артподготовки. Потерпев серьезный урон, противник смог начать наступление против Центрального фронта с опозданием на два с половиной часа, против Воронежского - на 3 часа. Хотя враг иной раз наступал силами до 300-500 танков, примерно за неделю боев его максимальное продвижение на Центральном фронте не превысило 6-12 километров. Жуков и Рокоссовский умело руководили сражением, фронт отбил наступление собственными силами, не обратившись за помощью к стоявшему в тылу Степному фронту. Первый этап сражения закончился, и 15 июля Центральный фронт перешел в наступление. 3 августа грянула операция "Румянцев". В 5.00 утра перешли в контрнаступление войска Воронежского и Степного фронтов. Оборона противника была взломана уже к двум часам дня. Тут же были введены в прорыв главные силы танковых армий, которые к 18.00 прошли до 20 километров. К вечеру Воронежский и Степной фронты отбросили противника на 35 километров. Утром 5 августа красное знамя взвилось над Белгородом, в тот же день был взят Орел. За пять дней непрерывных боев русские войска продвинулись западнее Харькова до 80 километров, и 23 августа войска Степного фронта взяли Харьков. Взятие Харькова военные историки считают эпилогом Курской битвы. Во второй половине августа 1943 года Рузвельт и Черчилль на конференции в Квебеке попытались оценить последствия наших побед, одержанных под предводительством плеяды наших полководцев во главе с Жуковым: "По окончании войны Россия будет занимать господствующее положение в Европе. После разгрома Германии в Европе не останется ни одной державы, которая могла бы противостоять военным силам России..."

Как в 1943 году, так и в 1944 годах Жуков по поручению Ставки координировал действия фронтов за Днепр, в Белорусской стратегической операции возглавлял войска 1-го Украинского фронта. Его действия, как всегда, отличали высокая ответственность за порученное дело, решительность и мудрость замыслов. На завершающем этапе войны маршал командовал войсками 1-го Белорусского фронта, действовавшими на главном стратегическом направлении. В Висло-Одерской операции войска этого фронта вместе с соседними фронтами разгромили одну из крупнейших немецко-фашистских группировок и вступили на территорию Германии. Главной и завершающей задачей Красной Армии оставалось взятие Берлина. Георгий Жуков не прерывал работу над планом овладения столицей Германии с конца ноября 1944 года.

16 апреля 1945 года началась историческая битва. За всю войну русским войскам не приходилось брать такого крупного, сильно укрепленного города, как Берлин. Берлин был фактически превращен в крепость, подходы к нему - сплошная зона оборонительных сооружений". Но, несмотря на яростное сопротивление, Берлин был взят. 2 мая в 1.50 утра радиостанция штаба Берлинской обороны объявила о прекращении военных действий. Утром 2 мая командующий обороной Берлина Ведлинг отдал приказ немецким войскам прекратить сопротивление. К 15 часам все было кончено. За взятие Берлина Жуков был награжден третьей медалью "Золотая Звезда" Героя Советского Союза. 9 мая 1945 года в 0 часов 43 минуты фельдмаршал Кейтель подписал акт о капитуляции. Война закончилась.


Подпись Жукова стоит под актом капитуляции Германии.


И Жуков принимал Парад Победы 24 июня 1945 года.

Писатель А.Авдеенко вспоминал: "Только через несколько десятилетий мне открылась тайна мрачного лица Сталина на параде в честь Победы. Всенародная радость, а он... злился на свою старческую немощь, страшно завидовал тем, кто помоложе и здоровее его, шестидесятипятилетного. Маршал Жуков в своих записках, опубликованных в конце 1980-х, рассказал, что самому Сталину страсть как хотелось командовать парадом: выскочить из ворот Спасской башни на белом коне, прогарцевать перед мавзолеем, объехать войска всех родов оружия, поздравить с великим днем. Он даже некоторое время учился в манеже верховой езде. Старик в седле? Ну и что? Лев Толстой и в восемьдесят совершал верхом на коне прогулки по полям и лесам Ясной Поляны. Так то Толстой, кавалерист с юных лет, а Сталин, хотя и кавказец, выглядел на белой лошади, как чучело, набитое соломой. Он понял это без подсказки со стороны. Спустился на грешную землю и, добродушно подсмеиваясь над собой, сказал окружавшей его свите: "Куда конь с копытом, туда раку с клешней не следует соваться". И, глядя на одного Жукова, приказал: "Назначаю вас командующим парадом".



В 1945-1946 годах Жуков стал главнокомандующим Советских войск в Германии. В 1946 году он стал главнокомандующим Сухопутных войск и заместителем министра Вооруженных Сил СССР.

В то время Жуков был очень популярен в стране. В глазах многих советских людей два человека олицетворяли победу в тяжелейшей войне — генералиссимус Сталин и "маршал Победы" Жуков. Казалось, что никакие силы не смогут свергнуть полководца с заслуженного пьедестала. Однако вскоре произошли события, резко изменившие судьбу Жукова. Историки и авторы мемуаров до сих пор высказывают совершенно противоположные мнения в оценке этих событий.



К Жукову Сталин испытывал ревность, переходящую все границы. Не случайно, приняв разработанный Жуковым и Василевским план нанесения решающего удара под Сталинградом под кодовым названием "Уран", Сталин отправил Жукова на другой фронт, чтобы с его именем не была связана еще одна решающая победа. Жукову не нашлось достойного места и в документальном фильме "Битва за Сталинград", сделанного сразу же после окружения армии Паулюса. Таких примеров во второй половине войны, когда чаша весов уже склонилась в нашу сторону, было множество.



Вскоре после войны по распоряжению Сталина НКВД конфисковало личный архив маршала. Одновременно был произведен обыск на квартире и даче Жукова. В свою очередь, Берия, как утверждают, ненавидевший Жукова, с помощью Абакумова пытался получить от арестованных военачальников (маршала авиации А.А.Новикова и др.) компромат на Жукова.

В результате всех этих действий Сталин, ревниво относившийся к славе и популярности Жукова, нашел предлог, чтобы удалить маршала подальше от Москвы.



Поводом послужили показания арестованного Главного маршала авиации Александра Новикова, друга Жукова. Совет напоминал заседание 1937 года, санкционировавшее расправу над Михаилом Тухачевским и его товарищами. Однако была и принципиальная разница: Жукова, в отличие от Тухачевского, не арестовали, и он присутствовал на заседании совета. В итоге Жукова сняли с поста главнокомандующего, вывели из ЦК и отправили командовать второстепенным Одесским округом. Сталин рассчитывал, что маршал ещё пригодится в случае новой большой войны, и оставил его в армии. В январе 1948 года Жукову предъявили показания адъютанта Сёмочкина, обвинившего Маршала во враждебном отношении к Сталину и в моральном разложении, после чего у Жукова случился инфаркт. После выздоровления его назначили командующим Уральским военным округом, где почти не было войск.



Несмотря на опалу, уже в 1950 году Жукова избрали в Верховный Совет СССР, а в октябре 1952 года на XIX съезде партии он стал кандидатом в члены ЦК. Сталин рассматривал возможность советского вторжения в Западную Европу и готовил возвращение Жукова к руководству армией. После смерти Сталина Жукова сделали первым заместителем министра обороны и членом ЦК. Он играл видную роль в аресте Лаврентия Берии. В сентябре 1954 года Георгий Константинович руководил учениями на Тоцком полигоне под Оренбургом, во время которых использовалось ядерное оружие. В феврале 1955 года Жуков стал министром обороны и в июне помог Хрущёву в борьбе с оппозицией. В ответ на предложение сместить Хрущёва Жуков бросил знаменитую фразу: "Армия против этого решения, и ни один танк не сдвинется с места без моего приказа". Обращаясь на Пленуме ЦК к Вячеславу Молотову и его сторонникам, Жуков пригрозил: "Если вы и дальше будете бороться против линии партии, то я вынужден буду обратиться к армии и народу". На Пленуме Жукова избрали членом Президиума ЦК КПСС. Георгий Константинович достиг пика своей карьеры. Но вскоре последовало стремительное падение. 27 октября 1957 года, когда Жуков вернулся из Албании, его сняли со всех постов. Маршала обвинили в проведении линии "на ликвидацию руководства и контроля над армией и флотом со стороны партии, её ЦК и правительства". Поводом к отставке послужило предпринятое министром, без ведома Президиума формирование частей спецназа для диверсионно-разведывательной деятельности. Это было истолковано Хрущёвым как возможная подготовка к перевороту. Хрущёв в военной сфере полагался в основном на ракетное и ядерное оружие и в будущей войне Жуков на посту министра обороны был ему уже не нужен. В 1965 году Жукову разрешили присутствовать на торжественном заседании в честь 20-летия Победы.



Последние 17 лет жизни Жукова проходили в условиях тяжелой опалы, продолжавшейся, по сути, до последних дней маршала. Опала носила нарочито оскорбительный характер, унижающий достоинство и честь народного героя, отчуждала его от общества, широкого круга друзей, была направлена на то, чтобы изъять имя Жукова из победной истории войны, вынуждала Георгия Константиновича находиться под негласным домашним арестом без права длительного выезда из Москвы без особого на то разрешения высшего партийного руководства.



Жуков был награжден 34 советскими наградами, в том числе шестью орденами Ленина, тремя орденами Красного Знамени, двумя орденами Суворова 1 степени, орденом Красного Знамени Тувы, а также 29 иностранными орденами и медалями, в том числе высшей наградой Великобритании — орденом Бани.

Имя маршала Жукова носят Военная командная академия противовоздушной обороны, улицы в Москве, Санкт-Петербурге и других городах. Для слушателей и курсантов военно-учебных заведений установлены стипендии имени маршала Жукова.

Жуков был отцом четырех дочерей.



Мемуары Жукова "Воспоминания и размышления" подверглись жесткой цензуре. Маргарита Жукова вспоминала: "Когда отец закончил писать мемуары, то Суслов просмотрел их и сказал: "Мы сделали 180 замечаний к вашей рукописи. Она никогда не выйдет, потому что вам не хватит жизни, чтобы исправить наши замечания". Там не была указана руководящая роль партии на таком-то фронте и в таком-то полку и еще много чего другого... Но произошло нечто непредвиденное. Эта книга делалась в РИА "Новости", и главный редактор Вадим Комолов сообщил миру, что книга закончена, и тогда валом пошли предложения о ее издании во Франции, Ираке, Англии, Америке, и все готовы были заключить с автором договор. Обеспокоенный Суслов позвонил отцу и сказал, что можно будет рассмотреть возможность такого издания. Отец ответил: "А как же быть, у меня договор с РИА, я пенсионер, ветеран войны". Комолов за то, что он обещал за рубежом издать эту книгу, судом военного трибунала был осужден на 15 лет тюрьмы. `Там он заболел лейкемией и умер. Он не успел рассказать, как шла работа над книгой. Поэтому появились рассуждения, что Жуков не сам ее написал. Но это не так. В Англии на аукционе должна быть скоро продана рукопись Жукова".

Брежнев и Суслов требовали убрать главу о сталинских репрессиях по отношению к командному составу Красной Армии, положительные характеристики Блюхеру, Тухачевскому, Уборевичу, Егорову и другим сослуживцам Жукова. Изменить отношение к политике партии перед войной и неудачам в первый год войны. Материал из беседы доктора исторических наук генерал-лейтенанта Н.Г.Павленко с Жуковым был представлен в сборнике документов, составленных историком Л.А.Киршнером. Н.Г.Павленко писал: "Сталину, чтобы обелить себя за поражения Красной Армии в первые месяцы войны, нужны были "козлы отпущения". И они были найдены. В трусости и предательстве облыжно обвинили, предали анафеме, расстреляли значительную часть начальствующего состава основных фронтов (ныне все реабилитированы). Обвиняя других, сам Сталин оказался на грани предательства, когда 7 октября 1941 года при прорыве немцев к Москве, по свидетельству Жукова, впал в панику и приказал Берии "по своим каналам позондировать почву для заключения нового Брестского мира с Германией, сепаратного мира. Пойдем на то, чтобы отдать Прибалтику, Белоруссию, часть Украины - на любые условия". На мой вопрос Жукову, что было дальше, он ответил: "Доверенные лица Берии обратились к тогдашнему послу Болгарии в СССР Ивану Стаменову. По словам Стаменова, Гитлер отказался от переговоров, надеясь, что Москва вот-вот падет". Позорного сепаратного мира за спиной народа не получилось".



Справедливости ради стоит привести и другие мнения о Жукове. Вот мнение Константина Рокоссовского: "В ноябре 1941 года в боях западнее Истринского водохранилища 16-я армия Рокоссовского добилась разрешения на небольшой отход на новый рубеж, получив согласие у начальника Генштаба Шапошникова и вопреки мнению командующего фронтом Жукова. От него последовала "короткая, но грозная телеграмма": "Войсками фронта командую я! Приказ об отводе войск за Истринское водохранилище отменяю, приказываю обороняться на занимаемом рубеже и ни шагу назад не отступать". Деликатный Рокоссовский далее дает резюме: "Высокая требовательность - необходимая и важнейшая черта военачальника. Но железная воля у него всегда должна сочетаться с чуткостью к подчиненным, умением опираться на их ум и инициативу. Наш командующий в те тяжелые дни не всегда следовал этому правилу. Бывал он и несправедлив, как говорят, под горячую руку". Георгий Жуков принципиально не признавал оборонительных действий. Жизнь простого бойца в России, в СССР, а еще ранее на Руси всегда шла за копейку. Немцы поражались: "Атаки русских проходят, как правило, по раз и навсегда данной схеме - большими людскими массами и повторяются по несколько раз без всяких изменений... Офицеры и комиссары следуют сзади и стреляют по отстающим... Отбитые атаки повторяются снова, не щадя сил и ничего не меняя..." Так было в Ржевской битве, в других операциях Жукова, так было при штурме Зееловских высот под Берлином. И всегда потери, огромные жертвы, о числе которых не задумывались".



"Расстрелять" - часто используемое слово Георгия Константиновича. Стабилизируя фронт под Ленинградом, Жуков предлагал расстреливать семьи сдавшихся в плен бойцов и командиров.

В январе 1942 года Жукова направили на Калининский фронт для осуществления наступления на Ржевско-Сычевском направлении. Ему дали огромные силы, но все окончилось неудачей, при этом наши войска понесли огромные потери до полумиллиона бойцов и младших командиров. В конце войны при штурме Берлина войска Жукова, выполняя приказ опередить союзников по взятию столицы Германии, атаковали снова в лоб, и, как пишут исследователи, погибло триста тысяч русских солдат.

Жукову приписывают безжалостность к солдатской массе и в мирное время: руководя в сентябре 1954 года секретными учениями с реальным атомным взрывом на Тоцком полигоне под Оренбургом, он приказал "прогнать" через зараженную территорию до 40 тысяч человек.

Четвертую золотую звезду Героя Советского Союза маршал получил в 1956 году за проведение операции "Вихрь" по подавлению мятежа в Венгрии. Потери венгров составили более 2500 убитых и 19000 раненых. Потери русских составили 1600 убитых и более 2000 раненых.



Далеко не все можно оценивать однозначно в биографии Маршала Георгия Константиновича Жукова.

Георгий Жуков скончался 18 июня 1974 года и похоронен у Кремлёвской стены.


Текст подготовил Андрей Гончаров

Использованные материалы:

Материалы сайта www.hrono.info
Материалы сайта www.marshalgukov.narod.ru
Материалы сайта www.karavan.tver.ru





1 декабря 1896 года - 18 июня 1974 года