Февральская революция 1917 года

 История: факты и документы

Содержание статьи соответствует её названию. Статья велика по объёму, содержит много подробностей о ходе Февральской революции, сильно недооценённой нами. Писалась она весной на основе длительных исследований вопроса. В последние дни я лишь немного поправил стиль и заключение.

Статья с "Войны и Мира". Помогла осознать и провести правильные параллели. Обсуждение не притащил, но заинтересовавшимся рекомендую. Букв много, что только плюс

Постановка задачи.

Говорят, сейчас разворачивается мировая гибридная война, и ситуация похожа на 1914 год, когда страны включались в противостояние одна за другой. А это значит, за августом 14-го нас ожидает и февраль 17-го. Одни с надеждой намекают на эту перспективу, другие – с тревогой, а я сразу скажу, что в статье не собираюсь притягивать за уши «текущий момент»: думаю, события и расстановка сил того Февраля не похожи на наше время. Речь пойдёт именно о Февральской Революции без всяких намёков и фиги в кармане. Если уж проводить аналогии, то Февраль 17-го я бы сравнил с трагедией распада СССР.

Русская революция – чрезвычайно интересная тема, а интереснее всего именно Февраль. В силу разных причин, в источниках и литературе очень много ошибок и лжи. Никто не стремится с ними разобраться. Похоже, даже указания на явные глупости или противоречия считаются опасным «ревизионизмом». Исторические исследования начинаются после согласования их результатов на высоком уровне, а там не до того… Поэтому Революция – настоящая «терра инкогнита», и становится понятно, почему древние греки считали историю искусством со своей отдельной музой.

Главная ценность статьи, тем не менее, в том, чтобы показать «как оно работает». Что нужно для Революции, кто и как это проделывает – в наше время важно это знать, хотя, повторюсь, время теперь другое. Лично мне изучение Революции помогло делать прогнозы всяческих переворотов наших дней и сберечь себе много нервных клеток.

Сложность моей задачи как автора в том, чтобы в тесном объёме статьи осветить обширную тему. Материала хватает, но он по большей части не доброкачественный. Обычно всяк высказывает свою версию случившегося, но редко сопоставляют разные версии. Без критического анализа тут никак, а это умножает объём статьи.

Решение проблемы я нашёл в освещении несколько разных аспектов Февраля, между которыми не всегда есть прямая связь, а смысл появляется как сумма впечатлений от статьи в целом.

Расклад сил.

Состав заговорщиков Февраля крайне разнообразен; переворот произвела элита России, желавшая осуществить план радикальной модернизации страны. Тут сходство между Февралём и распадом СССР и отличие от текущего момента: теперь для России такого плана нет.

Конечно, представление о «модернизации» у разных революционеров различалось. Самые умеренные требования были у председателя Госдумы Родзянко: он хотел лишь «ответственного министерства», то есть, чтобы Дума принимала отчёты у министров и утверждала их. При этом монархию можно было вообще не трогать.

Бывший Главнокомандующий русской армии Великий Князь (В.К.) Николай Николаевич хотел вернуть себе командование. Его устраивала простая смена личности монарха.

Правый блок революционеров составляли представители крупной буржуазии, аристократии и военных кругов. Выразителями их чаяний выступали кадеты, такие люди как политики Гучков, Милюков, Шульгин, миллионеры А.И. Коновалов, П.П. Рябушинский, многие другие. Думаю, в их группу входили наследники старого масонства, существовавшего в России со времён матушки-Екатерины. Правые имели своих боевиков и свои военные силы. В 1915 году под предлогом помощи Родине в войне они организовали сеть из сотен Военно-Промышленных комитетов с Центральным комитетом (ЦВПК) в Петрограде. В их составы входили так называемые Рабочие группы из лиц, выбранных рабочими на заводах. Они должны были поддерживать контакт с трудящимися, чтобы в «час икс» повести массы на борьбу с царизмом. Но смысл ВПК шёл дальше революционного момента: они должны были участвовать в реформах экономики России после победы Революции. То есть, ВПК были практическим воплощение того плана модернизации, который «освящал» всё действо. Но монархию, по мнению правых, можно было и оставить, ограничить её Конституцией. Правых устраивала замена Николая II наследником Алексеем при регентстве его брата В.К. Михаила Александровича. Или, как вариант, можно было ввести военную диктатуру.

Левый блок состоял из ряда партий: большевиков и меньшевиков, эсеров левых и правых, и так далее. Вспоминать их полный список не стоит. Нет более бессмысленного факта Революции, чем принадлежность Керенского к партии трудовиков. Смысл «партийного строительства» состоял в том, чтобы вывести на улицы как можно больше людей, чтобы всякий нашёл себе ту или иную партию и таки приложил усилия к победе Революции. Левые обладали большим силовым ресурсом, хотя и в несколько аморфном виде. Монархии они не терпели и требовали Учредительного Собрания; их личные пожелания сильно различались: тут и Республики, и советская власть, и диктатура пролетариата и даже анархия: были среди их партий и анархисты. Однако, на высшем уровне правые сотрудничали с левыми: в тех же ВПК работали те и другие, кроме левых радикалов.

Необходимо сказать о кооперативном движении. В России в системе кооперации к 1917 году состояли до 14 миллионов человек. Эта легальная структура для левых была тем же, что система ВПК – для правых. Кооперация была важной частью того проекта модернизации, который должен был всех нас осчастливить. Как известно, Ленин очень ценил кооперацию и считал, что "Строй цивилизованных кооператоров при общественной собственности на средства производства, при классовой победе пролетариата над буржуазией - это есть строй социализма". Мнение крупнейшего кооператора, будущего министра Временного правительства, масона и князя Д.И. Шаховского поражает своей неожиданностью: именно кооперация призвана сыграть в России ту объединительную роль, на которую претендовала масонская организация, "как коренное русское искусство - плотничество - заменяет собою западное масонство - каменщичество". В кооперации была своя иерархия. Среди руководителей мы видим множество известных революционеров, а также масонов: например, супружеская пара Кускова-Прокопович, будущие министры Временного правительства С.Л. Маслов, А.М. Никитин, князь Шаховской, "дедушка русской революции" Н.В. Чайковский, большевик И.И. Скворцов-Степанов. Очень велика роль кооператоров в установлении новой власти на местах после Революции: это были их звёздный час.

Народные массы в Петрограде подвергались обработке партийных агитаторов и участвовали в Революции. Но гораздо интереснее ситуация с солдатами: бывший царский военный министр А.А. Поливанов сделал столицу Империи лагерем подготовки запасных частей. Их-то и взбунтовали. В Петрограде и его окрестностях размещалось до 200 000 солдат. Сразу возникает путаница, когда говорят, что такой-то полк, даже гвардейский, взбунтовался и перешёл на сторону Революции. Бунтовали не гвардейские полки, а их запасные батальоны. Их численность не должна сбивать нас с толку: кадр запасного батальона считался в 7 офицеров и 8 000 нижних чинов, фактически - 5-7 тысяч человек. В роте было 1 500 солдат. В запасной роте имелось очень мало опытных унтер-офицеров и одна винтовка на шестерых. По мере обучения формировались маршевые роты в 250 солдат, которые шли на фронт в сопровождении прапорщика. Солдаты запасных частей были плохо защищены от революционной пропаганды, особенно прибывающие из госпиталей.

Революцию поддерживал Запад. Уже 1 марта газеты сообщили, что союзники признали новую власть, хотя новость об отречении Царя пришла лишь 3-го. Вообще, во всякой революции или гражданской войне где бы то ни было есть иностранное влияние, это можно приравнять к закону природы. Конечно, силовая роль Запада в русской революционной борьбе не велика, можно говорить об идейной агитации и руководстве. У меня сложилось впечатление, что роль Франции существенно выше, чем Англии. «Джентльмены» организовали убийство Распутина, в чём сами и признались. Но есть ряд косвенных соображений, что именно французы составили план переворота и организовали то странное масонство, которое объединило разнородных заговорщиков. Если на Западе масонство стало буржуазной мега-партией, в России до его запрета императором Александром Павловичем – аристократическим клубом реформаторов, то в Феврале масонство было не более чем штабом Революции и форматом, позволившим объединить всех заговорщиков.

Наконец, кто защищал Царя? Опять же, по моему впечатлению, сторонники у Него были. Они были слабо организованы. Можно обнаружить ряд лиц, мужественно исполнявших свой долг, но системного противодействия Революции я не увидел. Между тем, все прошедшие 106 лет в массовом сознании, а потом и в истории гуляет шизофреническая идея о «бескровной революции»: выдумали это победившие февралисты, те самые люди, кто официально признал гибель в боях в Петрограде порядка 1 500 человек, а потом организовал их помпезные похороны. Очевидно, все сведения о защитниках Царя преуменьшались и убирались на второй план. Но многое можно найти. Есть даже свидетельство, что не все народные толпы жаждали Революции – были и такие, кто кричал «Боже, Царя храни!» Этот факт извлечён из современного перевода мемуаров одной подданной Его величества, находившейся в те дни в Петрограде. Документы такого рода сохранились только за границей; кажется, свидетельства о поддержке Царя частью народа – именно та информация, которая вызывала наибольшую ненависть у всех революционных сил и подлежала полному уничтожению в России. Но мне надоело писать о своих впечатлениях и о том, что кажется: я перехожу к тому, что знаю.

На пути к перевороту в Петрограде.

В январе 17-го в Петрограде прошли беспорядки и забастовки, «разгоняемые» Рабочей группой ЦВПК. При ней образовалось Бюро, которое возглавил старый борец-революционер К.А. Гвоздев. Свою задачу он видел в организации Всероссийского съезда рабочих, а пока, вместе с другими членами Рабочей группы, призывал к борьбе. Высказывались они очень чётко: "Русское безответственное Правительство, приняв участие в этой войне, в то же время вело и продолжает вести беспощадную войну с собственным народом, чем и привело страну на край разгрома. Мы заявляем, что виновником всех бедствий является безответственное Правительство."

24 января они выпустили для рабочих прокламацию с таким вот призывом:

"Рабочему классу и демократии нельзя больше ждать. Каждый пропущенный день опасен. Решительное устранение самодержавного режима и полная демократизация страны являются теперь задачей, требующей неотложного разрешения, вопросом существования рабочего класса."

Поразительная наглость и уверенность в безнаказанности. Но в январе полиция сумела справиться с беспорядками, и 27-28 числа Рабочая группа ЦВПК была арестована.

14 февраля открылась сессия Думы. В честь этого в столице бастовало до 90 000 рабочих, но полиция не допустила манифестаций. Скоро всё успокоилось, и Царь уехал в Ставку. Его отъезд и стал сигналом к Революции. Уже на следующий день, 23 февраля 1917 года, в Петрограде из-за перебоев с хлебом начались беспорядки. Хлеб в России, конечно, был, но не стоит спорить, исчез он тогда из-за «бездарности царской бюрократии» или вследствие саботажа революционеров… Погружаясь в Революцию, понимаешь, насколько мелки и бессмысленны такого рода вопросы!

С 23 по 26 февраля проходили массовые беспорядки, забастовки и стычки с полицией. Интересны мемуары рабочего-эсера И. Маркова: он пишет, как с товарищами по партии поднимал рабочих на выступления; рефреном у него повторяются слова «снимали людей с работы». Часто рабочих приходилось подталкивать, а то и силой выводить на улицу. «Массы» были не однородны.

После тяжелого дня, получив удар нагайкой, от которого лопнуло и пальто, и жилет с рубашкой, Марков укрылся в помещении ссудно-сберегательного кооператива. Там он видел нескольких известных революционеров, в том числе – одного из руководителей военной ложи Великого Востока Народов России (ВВНР) эсера С.Д. Мстиславского (Масловского).

Крайне интересно описание других встреч, так называемых «информационных совещаний» руководителей Революции, проходивших вечерами с 23 по 25 февраля на квартире М. Горького, а 26-го – на квартире Керенского. По свидетельству эсера В.М. Зензинова, там присутствовали Керенский, Скобелев, Соколов, а также Александрович, Эрлих, Шляпников, Юренев, Суханов, Знаменский, Пешехонов, Ерманский, Березин. Первые трое 27 февраля возглавили Петросовет, следующие шестеро и седьмой сам Зензинов вошли в его Исполком, Пешехонов стал министром Временного правительства… Из этих 13 человек не менее 6 также являлись масонами.

Эти мемуары Зензинова существуют в двух редакциях. В первой он называет только 5 фамилий и утверждает, будто Петросовет возник как собрание "небольшой группы лиц", они были "решительно на то не уполномоченные, принадлежавшие к различным политическим группировкам и действовавшие по своей собственной инициативе". В другой редакции, опубликованной в 1953 году после смерти Зензинова в эмиграции, столь смехотворные пассажи опущены, зато дан вот этот список подлинных творцов Революции, хотя, конечно, список далеко не полный… Через эти дебри конспирации и лжи приходится прорываться, чтобы что-то понять.

Вечером 26-го февраля на совещании стало известно, что группа солдат Волынского полка взбунтовалась и стреляла в полицию. На следующий день революция, собственно, и началась.

27 февраля: взрыв Революции в столице.

С утра 27 февраля 1917 года революционные активисты и боевики вышли на улицы и начали брать власть в Петрограде. Действия «правых» были более конкретны, особенно активен их лидер Гучков. Они заняли Главное артиллерийское управление (ГАУ), где к ним присоединился его начальник генерал Маниковский. Затем они взяли тюрьму «Кресты»; все заключённые вышли на свободу, и, главное, были освобождены члены Рабочей группы ЦВПК. Двое из них, масон Кузьма Гвоздев и еврей Борис (Берель) Богданов (1) возглавили толпу и направились к Таврическому дворцу, где заседала Дума.

Постепенно были открыты все тюрьмы; толпы нападали на суды и полицейские участки, громили и жгли их. В ряде районов нарастала анархия; солдаты стали бунтовать или уклоняться от исполнения приказов. Начались убийства офицеров и полицейских; трудно сказать, когда их совершала толпа, а когда – «заряженные» на то боевики. «Левые» вывели на улицы вооруженных рабочих и боевиков. В их распоряжении много автомобилей; символом Февраля стал несущийся по улице грузовик, облепленный вооружёнными солдатами, рабочими и гражданскими.

Более крупные толпы не были вооружены; многие их них также стекались к Думе.

Власти столицы получили повеление Царя подавить мятеж. Сделать это предписывалось командующему войсками Петроградского военного округа генералу С.С. Хабалову; с 24 февраля ему передавалась полнота власти в Петрограде, и город был обклеен его грозными приказами прекратить беспорядки. Так Хабалов стал самым известным и зачастую единственным известным сторонником Царя, и бездарно провалившим свою миссию.

Что же Дума?.. С 25 февраля был дан ход заранее заготовленному указу Царя о её роспуске на каникулы. Дума подчинилась, но из 442 депутатов порядка 70 во главе с председателем Родзянко собрались на «частное совещание», где решили играть свою игру. К 12 часам 27 февраля в Думу пришёл Гучков с предводителем масонов Виктором Некрасовым, который предложил ввести в стране военную диктатуру во главе с генералом Маниковским (2). Но поддержки он не нашёл, а вскоре положение Думы радикально изменилось.

К Думе валили толпы во главе с самыми разными предводителями; историки называют не менее 7 больших толп. Например, людей привели Гвоздев с Богдановым, Милюков, Н.Д. Соколов, а также друг Керенского и «родственник» большевика Луначарского В.И. Чарнолуский. Когда народу собралось много, к ним обратились предводители «левой» революционной волны: Керенский, Скобелев и Чхеидзе. Им было нужно сделать Думу площадкой новой власти. Когда они вдоволь «разогрели» людей, раздался выстрел: пуля попала точно в лоб одному из солдат в толпе. После этого, смяв караул, толпа вошла в Думу. В 3 часа дня «левые» заняли Думу и потребовали от неё решительно порвать с царизмом и создать новую власть. Да и сами «левые» активно принялись за дело. Дума создаёт орган новой сласти: Временный Комитет Государственной Думы (ВКГД), левые – Петросовет, а также военный «штаб Керенского» и «советский штаб».

Кто же были люди, собравшиеся в Думе к концу дня 27 февраля 1917 года? Это ряд «правых» политиков и депутатов, занявших вскоре большую часть мест во Временном правительстве. Они известны неплохо. Далее, это руководители Петросовета, которых часто называют «случайными» людьми, «подобравшими» бесхозную власть.

В действительности, ни одного случайного человека в составе руководства Петросовета не было. Его создали представители левых партий, кооперации (3) и члены Рабочей группы ЦВПК. Все они друг друга прекрасно знали, многие постоянно в эти дни встречались. На учредительном собрании Петросовета не все партии сумели себя представить: например, там не было большевиков. В Февральской революции их роль была не велика, и в руководстве Петросовета они появились чуть позже. Это Залуцкий и Шляпников: хоть товарищи малоизвестные, но уж конечно честные борцы… Не раз говорено, что руководители Петросовета: Чхеидзе, Керенский, Скобелев и секретарь Н.Д. Соколов были масонами, как и некоторые другие члены Исполкома…

В паре Петросовет-Временное правительство первенство принадлежало Совету. Это ясно уже из того, что правительство признало «условия передачи власти Временному правительству, образуемому комитетом Государственной думы» (Милюков) из 9 пунктов, выработанных Советом. Временное правительство изначально подстраивалось под Совет, потом это видно в истории с «Приказом №1» - знаменитым приказом, открывшим путь к уничтожению русской армии. Военный министр Гучков был категорически против, но ничего не мог поделать…

Как верно заметили некоторые историки, Петросовет занял опустевшее место Царя. Не имея возможности править всей Россией, он мог выпускать законы, которые никто не мог оспорить…

И, наконец, кто же был в революционных штабах?.. кто те «полевые командиры», про которых сегодня знают лишь немногие исследователи Революции? Забавно, что там много юристов, друзей и коллег Керенского: доцент В.Б. Станкевич, присяжные поверенные А.И. Гидони и Б.Г. Сергиев, экономист профессор В.В. Святловский, инженер Пальчинский, бывший масон Мстиславский (он возглавлял «штаб» первые часы), другие «гражданские». Военные были либо отставники (лейтенанты флота Филипповский и Анастасьев), либо «отпускники», молодые офицеры не высоких чинов. Революционеры настолько уверены в себе, что в составе Петросовета сразу же создаётся продовольственная комиссия во главе с В.Г. Громаном, И.Д. Волковым и кооператорами.

Я назвал здесь много неизвестных имён, потому что они относятся к 27 февраля, к первым часам Революции и нового мира. Кто-то не оставил следа, про большинство кое-что можно найти…

Пока же наши борцы организуют и рассылают повсюду военные отряды. В «штабе» какому-нибудь офицеру ставится боевая задача, затем он выходит на крыльцо Думы и вызывает из толпы добровольцев. Так формируется отряд, уходящий в петроградские сумерки… Это так называемая «вандейская система», - мы можем прочесть о событиях того вечера и ночи у Мстиславского… Система, впрочем, даёт мало результатов. Отряды мало боеспособны... Часто они разбегаются ещё до встречи с царскими войсками. Лейтенанту Анастасьеву удалось взять Николаевский вокзал, откуда ожидали прибытия верных Царю войск… А вот телефонную станцию взять не удалось. На каком-то этапе революционеры сами начали страдать от вызванной ими анархии…

Гэн.

«Слово гэн означает «иллюзия», или «привидение». В Индии человека, который показывает фокусы, называют гэндзюцуси, или «мастер создавать иллюзии». Всё в этом мире – всего лишь кукольное представление. Вот что значит слово гэн.» Ямамото Цунэтомо, «Хагакурэ».

Пользуясь зимним затишьем на фронте, некоторые офицеры взяли отпуск и разъехались по своим делам. Так в Петрограде появился барон генерал-лейтенант А.П. Будберг, командир корпуса.

Он пытался лично понять, что происходит в столице. 27 февраля он пришёл на Дворцовую площадь; там, у Зимнего дворца собрались верные Царю войска. Солдат было не много, настроение их было скверное. Генерал Будберг посчитал их не боеспособными, о чём прямо заявил бывшему с ними генералу Чебыкину. Затем барон бодро удалился, продолжая свою личную рекогносцировку…

Короткие мемуары Будберга – одни из первых материалов о Революции, попавшихся мне, когда я стал её изучать. Дело в том, что концепция «бескровной революции» угнетала меня и казалось чем-то отвратительным, глубоко безнравственным. Я видел в ней не торжество всеобщего освобождения, а тотальную измену, да и не верил я в «бескровную»… Гораздо правдоподобнее ситуация, когда новая власть очерняет старую, представляя её полным банкротом… Так кто же такой тот сохранивший верность Государю генерал Чебыкин?

Все источники говорят одно: генерал Чебыкин командовал запасными гвардейскими частями, а также занимал должность начальника войсковой охраны Петрограда. В январе 1917 года он взял отпуск по состоянию здоровья и уехал в Кисловодск. Узнав о Революции, Чебыкин поспешил вернуться, но опоздал. Новой властью задержан, но скоро отпущен. Уволен из армии в мае 17-го, а в 20-м умер: видать, и вправду его здоровье оставляло желать лучшего…

Гм!.. однако, что это за должность такая: «начальник войсковой охраны Петрограда»? Не он ли должен был организовать сопротивление Революции? При отсутствии Чебыкина, сей пост занимал полковник гвардии В.И. Павленков, но, к сожалению, он имел слабое сердце и не оправился ещё от контузии, полученной на фронте: у него была нарушена речь. Поэтому в 15 часов 27 февраля Павленков оставил свой пост, а военный министр Беляев объявил Петроград на осадном положении и "ввиду проявленной генералом Хабаловым растерянности, назначил на помощь ему" генерала-квартирмейстера ГУ Генштаба М.И. Занкевича, "так как генерал Чебыкин отсутствует".

Но кое-что Хабалов сделал: к утру 27-го он собрал 900 штыков пехоты, 2 эскадрона кавалерии, 300 конных жандармов и полицейских, 2 артиллерийских батареи. Тогда его штаб находился в здании Градоначальства. Часов в 10 по его приказу прибыл полковник-преображенец  Кутепов, ещё один отпускник. Кутепов уже знал о солдатском бунте, об анархии. Он вспоминает, что чины штаба Хабалова были растеряны, а у самого Хабалова дрожала нижняя челюсть. Тем не менее, он довольно твёрдо приказал Кутепову возглавить «карательный отряд», отправиться к Литейному проспекту и всех бунтовщиков «загнать к Неве и там привести в порядок».

Кутепов отправился по Невскому в сторону Литейного, собирая по пути войска в свой отряд. Придя на угол этих проспектов, он остановился, и тут его догнал на извозчике командир Преображенцев князь Аргутинский-Долгоруков. Он сказал, что Кутепов должен немедленно идти назад, поскольку бунтовщики якобы угрожают Зимнему дворцу. Но Кутепов решил, что, действуя вдоль Литейного, он окажется на фланге и в тылу у этих бунтовщиков и так вернее устранит угрозу.

Аргутинский-Долгоруков ошибся или дезинформировал: угрозы Зимнему не было.  Кутепов скоро вступил в бои с революционерами. Он задержал множество бунтовавших солдат, которые, в большинстве, не хотели воевать. Революционные активисты выгнали их из казарм, мотивируя тем, что после убийства офицеров вас, бунтовщиков, теперь всех расстреляют. Даже когда Кутепов обращался к задержанным солдатам, из их толпы были выкрики о том, что всех ждёт расстрел.

Кутепов действовал весь день, рассеивая революционные толпы, «приводя в порядок» солдат. Он уничтожил несколько пулемётных точек; за пулемётами были рабочие оружейных заводов, а двое из них не говорили по-русски: очевидно, финны. Хабалов же ушёл из Градоначальства, и связь с Кутеповым пропала. Никакой связи в течение дня Кутепов не имел, хотя несколько раз и получал подкрепления. Всего в его отряде состояло до 1000 человек. К вечеру отряд частью распался, частью погиб. Тесним со всех сторон новыми революционными толпами, Кутепов отпустил оставшуюся с ним кучку солдат, а сам сумел уйти.

Отправив Кутепова воевать, Хабалов перешёл в здание Адмиралтейства, а потом – в Зимний дворец. Удивительно, как он оттуда не наладил связь с Кутеповым. Чем он занимался весь день?..

Военным комендантом Зимнего был назначен полковник П.В. Данильченко, непосредственно ему подчинялись собранные во дворце войска. В сумерках пришла весть о падении Петропавловской крепости, чья артиллерия господствует над центром Петрограда. В связи с этим прошло совещание, в котором участвовали Хабалов, Беляев и Занкевич; затем они пригласили Данильченко и вместе с ним обсуждали вопрос: может ли он взять Петропавловскую крепость, где находится 10 000 революционных войск? На это Данильченко отвечал, что имеет всего 700 пехотинцев, у которых по 15 патронов на винтовку, и батарею полевой артиллерии: Петропавловку такими силами не взять.

Вскоре было принято решение оставить Зимний дворец и возвращаться в Адмиралтейство; на то называют 4 разных причины. Данильченко посчитал это решение преступным и даже хотел сгоряча арестовать капитулянтов, но смирился и, потеряв должность коменданта, сказался больным.

Дело в том, что сообщение о падении Петропавловской крепости было ложным. Если с утра Хабалов ещё что-то предпринимал, то во второй половине дня действия царских войск сделались несостоятельны, и это предположительно связано с появлением в руководстве генерала Занкевича. Сообщают о его связях с Гучковым. Очевидно, он играл главную роль в капитулянтском совещании, поскольку Хабалов явно не был лидером, а министр Беляев лишь недавно появился в Петрограде, пребывая до 1917-го года в Румынии, да и характеризуют его, скорее, как штабиста, а не командира.

Занкевич из Адмиралтейства незаметно ушёл, и, вообще, не был арестован и даже не лишился должности: 2 марта он связывался со Ставкой как лицо, действующее от имени Родзянко.

Много пишут про попытки доставить в Петроград верные Царю войска, и как революционные железнодорожники блокировали эти действия. Особую известность получила миссия генерала Н.И. Иванова, которому Царь лично приказал с батальоном георгиевских кавалеров навести порядок в столице. Иванов застрял в Вырице; туда Занкевич послал полковника генерального штаба В.Н. Доманевского, он нашёл Иванова уже в Царском Селе и передал ему совершенно пораженческий "доклад" Занкевича. Там говорилось, что к 12 часам дня 28 февраля в столице не осталось никаких верных власти сил, восстание победило. Все офицеры потянулись на поклон к Временному правительству, которое "поставило офицеров вновь на свои места, и в частях начал водворяться порядок... Рассчитывать на водворение порядка силой, на вооружённую борьбу с восставшими и Временным правительством - трудно... порядок подавления восстания... казался достижимым не путём вооруженной борьбы, а соглашением с Временным правительством".

Можно предположить, что дезинформация о падении Петропавловской крепости пришла от заговорщика Занкевича, как и лживое сообщение о полной победе Революции к 12 часам 28 февраля.

Перелом.

К концу дня 27 февраля ВКГД учредил Военную Комиссию (ВК) во главе с полковником Генштаба Б.А. Энгельгардтом, и куда вошли все революционные штабы. Появление Энгельгардта стало сигналом к массовому переходу офицеров на сторону Революции, или, лучше сказать, к выходу на поверхность военного заговора в Петрограде. Тому множество разного рода свидетельств.

Так, Мстиславский потерял своё первенствующее место в штабе и с обидой писал о заполонивших всё офицерах; ему вторит Суханов: утром 28-го помещение ВК "было набито битком" офицерами всех званий. Энгельгардт привёл с собой так называемых «младотурков»: группу офицеров Генштаба, известных своими прогрессивными настроениями: князя Г.Н. Туманова, Л.С. Туган-Барановского и др. Сохранились документы ВК той ночи: приказания, отданные офицерам, где фигурируют многие десятки фамилий, в т.ч. 8 или 9 в чине полковника и выше.

Вот некоторые примеры. После обеда 28-го революционеры взяли под контроль военную гостиницу "Астория". Жившие там офицеры оказали сопротивление, в результате чего в 2 часа дня погиб командир революционного отряда поручик А.Ф. Орел и ранен новый комендант гостиницы фон Дезен. Энгельгардт назначил нового коменданта: им стал полковник Юркевич, в помощь ему дали подполковника Десятникова. Этот, скажем прямо, не жизненно важный объект «забрал» двух штаб-офицеров: очевидно, офицеров в распоряжении революционеров хватало.

Недостающих офицеров-специалистов получали по заявке из академии Генштаба: до 3 марта так было получено 30 человек.

Примерно в 19 часов 27 февраля начался бунт запасных частей в Ораниенбауме; информация оттуда ограничена. Что-то говорят про прапорщиков и поручиков, членов партии большевиков, возглавивших бунт. Но также известно, что в заговоре был начальник Офицерской стрелковой школы и Запасной пулемётной бригады генерал-лейтенант Н.М. Филатов. Позднее он сделал карьеру у большевиков и умер всеми уважаемым человеком в 1931 году. 2-й пулемётный полк привёл в Петроград в помощь Революции 1 марта его командир подполковник К.И. Шереметьев.

Шествие восставшего 1-го пулемётного полка в Петроград ночью 28 февраля впечатляло. Полк шёл до зубов вооружённым, с пулемётами и оружейными повозками; его сопровождали автомобили с прожекторами, освещавшими дорогу. Их заметили из Кронштадта; в 3.45 ночи комендант крепости вице-адмирал Курош сообщил об этом в ВК. Значит, и Курош был в заговоре, иначе зачем ему обращаться из-за марша войск именно в Думу?!!

Видимо, переход петроградских войск на сторону ВКГД осуществлялся через офицеров-заговорщиков, заявлявших это от имени своих частей Родзянко или Энгельгардту, в то время как большая часть военных была инертна, а кто-то стоял на стороне Царя. Некоторые сообщения о переходе полков на сторону Революции являются поспешными или даже выдуманными. Например, командир Запасного батальона Семёновского полка полковник П.И. Назимов заявил об этом днём 27 февраля, но об активном участии его войск в боях информации нет. Полковник Ф.Н. Уманец заявил о том же от имени Запасного батальона Л.-гв. Измайловского полка в 1.30 28 февраля, тогда как солдаты-измайловцы составляли костяк отряда Хабалова.

Газеты писали, будто бы 1-й запасной полк перешёл на сторону Революции в полном составе, во главе со своим командиром полковником К.Ф. Лучивкой-Неслуховским, 200 офицерами и 12 000 солдатами в 19 часов 27 февраля, но это не так. Есть документ от 1.25 28 февраля, где полку предписано немедленно отправиться к Николаевскому вокзалу и взять его. Это сделано не было, потому что в 4.30 ВК выдала новые приказы того же содержания, отправив к вокзалу несколько рот и бронеавтомобилей. Но и эта попытка провалилась, и есть новые приказы ВК от 11.00, 12.25 и 12.35 28 февраля о направлении на вокзал примерно 2 рот с пулемётами во главе с поручиком Грековым. Вот Грекову-то и удалось удержать вокзал, и с его именем связаны некоторые документы: так он оставил своё имя в истории… И если целый полк в 12 000 солдат не смог удержать вокзал, это значит лишь то, что перехода полка не было, перешли, быть может, какие-то мало боеспособные группы… А сообщение в газете сделано для пиара «партейного» полковника Лучивки, старого борца… Все данные об офицерах-изменниках приводить не буду: они слишком однообразны, да и места нет…

Преувеличена способность революционеров контролировать железнодорожную сеть, потому что некоторые верные Царю части в Петроград прибывали. Например, в 4 утра 27 февраля прибыли из Новгородской губернии 2 эскадрона запасного гвардии Кавалерийского полка. Днём они патрулировали на Невском и Литейном проспекте, а через сутки… уехали обратно, видимо, ввиду потери управления. Итак, 27-28 февраля и железные дороги, и Николаевский вокзал революционеры контролировали не всегда; известно, что ночью 28-го туда прибыли части 171-го запасного полка. Как интересно было бы узнать правдивую хронику борьбы за этот объект, достать из небытия имена отличившихся бойцов! Увы, всё погребено под лживой концепцией «бескровной революции».

Хабалов не нашёл ничего лучше, чем распустить свой отряд. Утром 28-го, часов в 10, он и его штаб были арестованы. Но сопротивление в Петрограде продолжалось! К утру 28 февраля из 47 полицейских участков разгромили штук 20, остальные действовали. Петропавловская крепость сдалась лишь в 10 часов!.. Порядок в ней восстановили лишь часам к 5 вечера, комендантом стал племянник Льва Толстого подъесаул Андрей Берс. Этот важный объект забрал себе Керенский: он приписал его к министерству юстиции, которым руководил.

Телефонная станция функционировала до 12 часов, как и участок при ней. Главный телеграф и Главный почтамт тоже взяли после обеда. Приказы об этом отданы, соответственно, в 12.15 и 13.52. Отдельные стычки продолжались и на следующий день.

Завершая тему военного заговора, скажу о совещании 2 марта Родзянко с генералами: начальником Главного штаба Н.П. Михневичем, и.о. Генштаба П.И. Аверьяновым, командиром 19-й резервной бригады Н.С. Аносовым, главой фельдъегерского корпуса А.Д. Носовым. На повестке дня стоял вопрос о назначении командующего Петроградского военного округа вместо Хабалова.

Всё это было ещё до сообщений об отречении Царя.

Телеграмма от гиппопотама.

А было ли отречение? Многие думают, будто Царь подписал соответствующий Манифест, но это не так. Есть лишь телеграмма об отречении, отправленная начштабу Алексееву в Ставку в Могилев. Манифест по просьбе Алексеева впопыхах, за "целый час" составил Николай де Базили, юрисконсульт в Ставке. Де Базили был дипломат и юрист, бывший секретарь министра Сазонова, приятель Керенского и масон высоких степеней. Сейчас этот документ находится в США: "...Николай увез из России оригинал и черновик отречения, которые находятся в библиотеке Стэнфордского университета, в Калифорнии, в так называемой комнате де Базили. Этот маленький музей организовала Ласел, вдова де Базили...", - сообщает в своих мемуарах князь А.Г. Щербатов.

Некоторые историки считают, что Царь был арестован в пути, а Его подпись на телеграмме об отречении подделана: никакая графологическая экспертиза не проводилась. Есть специальные исследования этого вопроса, для ознакомления с которыми в рамках статьи нет места.

Я изложу лишь свои дополнительные соображения. Переворот тщательно готовился, в нём участвовали самые разные силы: от руководителей Думы, армии, деловых кругов, иностранных послов до активистов левых партий. Судьба столь важного мероприятия не могла зависеть от случая; оптимальным вариантом было немедленное отречение Царя в нужный момент. Какая разница, подпишет Он телеграмму сам или нет? Давление на Него, угрозы, пытки – это всё бессмысленная романтика и не более чем потеря времени, ненужный риск. Гораздо проще заранее заготовить телеграмму и послать её, когда Царь окажется надёжно изолирован.

Думаю, сам план переворота был написан при активном участии Франции. Оттуда взяли и концепцию «отречения», по аналогии с отречением Наполеона, а с российским законодательством она не стыкуется. Этот вопрос осветил один из руководителей партии кадетов, юрист В.В. Набоков в своих мемуарах 1918-го года: российский престол не является собственностью монарха. Отрекаться, передавать его кому бы то ни было Царь не имеет права. Отречение никаких титулов не создаёт. В случае фактической невозможности исполнять своё служение конкретным лицом, в действие вступают российские законы престолонаследия. Изначальное нарушение законов открыло путь анархии, о чём и плакал горько Набоков в Крыму 18-го года…

Но вопрос «царских телеграмм» куда интереснее, потому что их было много. Сначала возник Манифест об «ответственном министерстве». Через день - об отречении Николая II. Была даже телеграмма о назначении В.К. Николая Николаевича Верховным главнокомандующим. Правда, эту телеграмму никто не видел, что, впрочем, не помешало "дяде Николаше" "принять командование". Подполковник В.М. Пронин, служивший в Ставке, свидетельствует, что, по приезде Государя в Могилев, генералу Алексееву была передана "заготовленная и подписанная" телеграмма на имя Родзянко об отречении в пользу Наследника, которая "по неизвестным причинам" не была послана.

Думаю, «царские телеграммы» были средством привлечь к заговору самые разные силы: каждому говорилось, что будет по-вашему, и далее человек видел материальное «доказательство», телеграмму соответствующего содержания. Многих потом обманули. Здесь чувствуется «французский почерк»: элегантный, циничный и рациональный. Угрозы жизни Семье оставьте американским гангстерам, насилие и пытки – дикарям. Политику нужно делать просто и красиво, вот примерно так, как с этими телеграммами…

Что касается многочисленных свидетельств об отречении, то реальных свидетелей совсем не много: командование Северного фронта, причём командующий, генерал Рузский, был убит в 1918 году и мемуаров не оставил. Другие источники полны нелепостей и «правдоподобных» деталей. Так, генерал-квартирмейстер С.С. Саввич пишет, будто Царь спрашивал их мнения об отречении по очереди, как на офицерском совете. Саввич говорит о себе в третьем лице:

"Государь, обратясь к генералу Саввичу, спросил: «А вы такого же мнения?».

Генерал этот страшно волновался. Приступ рыданий сдавливал его горло. Он ответил:

«Ваше императорское величество, вы меня не знаете, но вы слышали обо мне отзывы от человека, которому вы верили».

Государь: «Кто это?».

Генерал: – «Я говорю о генерале Дедюлине».

Государь: «О, да».

И будто бы тогда Царь вышел в соседнее помещение, где и подписал отречение…

Но Саввич не мог сказать Царю «вы меня не знаете», потому что он около 3 лет в революцию 1905-07 годов возглавлял корпус жандармов. Видимо, настоящие авторы «мемуаров» этого не знали. Другие мемуаристы, Гучков и «монархист» Шульгин, тоже отличились: они пишут, что, выйдя после отречения на перрон, они оказались в толпе людей, непостижимым образом оказавшихся у поезда, где в военное время находились Царь, командование фронта и другие. Это были «русские люди», «псковичи», которых привела и провела мимо всех оцеплений тревога за Родину.

Эти мемуары по своему стилю перекликаются с мемуарами французского посла Палеолога. Во Франции принято создавать фальшивки; недавно я узнал, например, что многократно переписывались документы о свержении в 1794 году Робеспьера. На их совести и так называемое «Завещание Петра Великого», сфабрикованное в Париже около 1810 года: традиция давняя.

Как правило, об отречении пишут с чужих слов, свидетельства противоречивы, но я начинаю повторяться. Лучше обратим внимание на то колоссальное воздействие, которое тогда, во времена относительного информационного голода, оказывали подобные телеграммы, и для примера вспомним так называемую «телеграмму Бубликова».

Бубликов был инженер-железнодорожник, богатый предприниматель, депутат Думы, а также масон. Он пишет, что ещё 26 февраля обращался к Родзянко с предложением взять Министерство путей сообщения, чтобы не допустить в Петроград верных Царю войск. Но Родзянко почему-то отмахивался от него. Только к утру 28-го он, наконец, согласился. Бубликов собрал наскоро отряд революционных добровольцев и "на легковом автомобиле во главе этой своеобразной армии из солдат разных частей без одного офицера, я отправился в поход на государственную власть России". МПС, кроме министра и некоторых руководителей, перешло на сторону Революции, и Бубликов отправил телеграмму по всей линии с сообщением о смене власти: Царь свергнут, власть перешла к Госдуме. Половина депеши посвящена работе железных дорог, жизненной необходимости поддержания их функций. Текст выдержан в лаконичном и рабочем тоне, что подчёркивает свершившийся факт победы революции.

Дело в том, что в Российской империи было 2 общих телеграфных сети: в Министерстве внутренних дел и в МПС. Телеграмма Бубликова моментально разошлась по всей России, где были какие-то железные дороги, и её воздействие на старую власть и её сторонников было тотальным и парализующим. Хотя и в телеграмме, и в рассказе Бубликова «не точно» практически всё. Думаю, это не просто путаница или забывчивость, а продуманная ложь. Вообще, в ряду деятелей Февраля Бубликов, не смотря на свою «юмористическую» фамилию, оставляет очень тяжёлое впечатление.

Другие источники опровергают Бубликова. Особенно интересны мемуары Ю.В. Ломоносова (4). Итак, по документам ВК и др., Бубликов выдвинулся к МПС ночью, около 3 часов. Думаю, его акция связана с отъездом Царя из Ставки: план переворота предусматривал арест Николая II в пути. Когда Он уехал, заговорщики в Ставке немедленно сообщили об этом в Петроград, что и стало сигналом к выдвижению Бубликова.

Бубликов лгал, чтобы скрыть наличие военного заговора и его ключевую роль в Революции. Он, хоть и депутат, не был «человеком Родзянко», а был в команде Гучкова: как инженер, бизнесмен, сотрудник ЦВПК и как масон. В 1915 году Бубликов не поддержал думскую идею об «ответственном министерстве», потому что считал Думу не компетентной в вопросе назначения министров. После Октября Бубликов сразу уехал за границу, в отличие от Родзянко и прочих политиканов: он был другой человек… В его отряде было несколько инженеров и офицеров. И, наконец, кроме офицеров, приданных Бубликову приказом ВК, было несколько «липовых» офицеров: ротмистр Сосновский и его друзья, подпоручик Маковский и прапорщик Стародубцев. Вскоре выяснилось, что эти люди уголовники, освобождённые накануне из Крестов. Сосновский оказался Иосифом Рогальским; он в самом деле был когда-то офицером, но потом "специализировался на убийствах женщин лёгкого поведения"... Есть мнение, что весь отряд Бубликова состоял из уголовников. Их участие в беспорядках, убийствах полицейских, погромах участков, судов, тюрем и архивов несомненно; никто и не пытался «лакировать» эту сторону Революции, видимо, ввиду безнадёжности дела.

Революция-матрёшка.

Символом русской Революции является матрёшка, потому что за одной революцией шла другая, и так, пожалуй, аж до самого конца 30-х годов, когда сложился, наконец, консенсус.

На поверхности Февраля – свержение Царя, а внутри – борьба разных групп заговорщиков.

Быстрее всех повержены старые политиканы, желавшие сохранить монархию. Взятие Думы левыми радикалами днём 27 февраля не только создало штаб Революции, но и подчинило себе парламент России. Указ Царя о роспуске Думы исполнили революционеры. Один из них, коллега Керенского Чарнолуский, во главе вооружённой толпы пришёл в Думу и "потребовал вызвать ко мне немедленно же Родзянко". Чарнолуский заявил, что Революция победила и весь город захвачен революционным народом, который требует "немедленно же" низложить династию Романовых. Затем под предлогом нехватки места Родзянко выгнали из его кабинета. Его контакты с Госсоветом были пресечены: Керенский арестовал председателя Госсовета князя И.Г. Щегловитова и запретил общение князя с кем бы то ни было. Наконец, Петросовет не одобрил поездку Родзянко к Царю; не исключено, что председатель Думы даже какое-то время был ограничен в свободе перемещения.

Другой умеренный политикан, Милюков, 2 марта обратился было с речью к народу, что царскую власть нужно передать Наследнику при регентстве В.К. Михаила Александровича. Вечером его терроризировала группа каких-то «офицеров», заявивших, что их части уполномочили их требовать от Милюкова отказа от своих слов, без этого они не уйдут. Милюкову пришлось сказать, что он высказал лишь своё частное мнение. В итоге все эти милюковы-родзянки-шульгины и остались при своём «частном мнении».

Потерпели поражение военные заговорщики.

Как известно, генерал Алексеев в Ставке организовал демарш командующих фронтами, чтобы заставить Царя отречься. Получив из Пскова "царскую телеграмму" об отречении в пользу Михаила, он "нарисовал" соответствующий Манифест и отправил его в штабы фронтов. Это было в ночь на 3 марта. Но утром Родзянко телеграфировал Алексееву, что нужно задержать публикацию "Манифеста": "С регентством Великого князя и воцарением Наследника Цесаревича, быть может, и помирились бы, но кандидатура Великого князя как Императора, ни для кого не приемлема и вероятна гражданская война", - писал Родзянко. "Почему же депутаты, приехавшие в Псков для решения именно этого вопроса, не были достаточно инструктированы", возмущённо спрашивал Алексеев. Родзянко отвечал, что события вышли из-под контроля, и радикальные элементы стали диктовать свою волю. Он, впрочем, ещё не осознал степень своего поражения и писал, что до созыва Учредительного Собрания править будет ВКГД и ответственное перед Думой министерство.

Алексеев лучше Родзянко оценил развитие обстановки, но его решение просто смехотворно. Он заявил о желании обратиться к новому главкому В.К. Николаю Николаевичу, который находился в Тифлисе и не обладал никакими реальными рычагами влияния на ситуацию. Алексеев также решил созвать в Ставке в Могилеве совещание комфронтами 8 или 9 марта в надежде, что их голос услышат. Ещё дня три он продолжал грозно надувать щёки. Когда в прифронтовой полосе начали появляться группы революционной общественности и грабители, Алексеев приказал "захватывать эти шайки и предавать их на месте военно-полевому суду". Но уже 6 марта его тон меняется, и он просит Военного Министра "принять меры к ограждению армии от влияния различных самочинных организаций и делегаций"... В.К. Николай Николаевич, кажется, совсем никак себя не проявил…

Защитой государства являются армия и полиция. Когда же армия просит защиты у политиков, понятно, до какого абсурда дошли дела. Вообще, политические действия русских генералов в 1917 году поражают своей глупостью и несостоятельностью. Наверное, никто и никогда не был столько раз обманут и не вёл себя так беспомощно. Парадоксально, но какое-то уважение остаётся лишь к тем генералам, кто оказался в итоге у большевиков.

Интереснее всего судьба Гучкова, потому что его группа обладала реальной вооруженной силой в Петрограде. Эти силы потерпели поражение, но об их борьбе нет отдельных исследований: всё погребено под общим ходом революционного процесса…

У меня самого, к сожалению, одни предположения: в качестве фактов я могу рассказать лишь о нескольких убийствах лиц, предположительно связанных с этой группой. Так, 1 марта смертельно ранен князь Дмитрий Вяземский, ближайший друг Гучкова. В тот же день погибли сенатор князь А.В. Чарторыйский, генерал граф Г.Э. Штакельберг, некоторые другие. В августе убит брат Дмитрия Вяземского Борис. В январе 18-го убиты бывшие министры Временного правительства и масоны Шингарёв и Кокошкин, а в Киеве – несколько молодых офицеров, принадлежавших к старой масонской аристократии, а также сын Родзянко Георгий. Списывать это на революционный террор было бы анахронизмом: тогда он ещё не набрал силу. Если не брать в расчёт сторонников Царя, то я перечислил почти все случаи убийств представителей власти и лиц из аристократических фамилий в первый год Революции, которые мне встретились в ходе очень долгих исследований.

Обстоятельства их гибели выглядят подозрительно. Особое внимание к событиям 1 марта: Дм. Вяземский ехал в автомобиле с Гучковым, когда его поразила "случайная пуля". К графу Штакельбергу солдаты пришли домой и захотели отвести его в Думу; на лестничной площадке кто-то выстрелил, началась беспорядочная пальба, от которой граф и погиб. Он умер от "множественных огнестрельных ран грудной клетки, живота и головы": с десяток "случайных пуль". К Чарторыйскому пришли с обыском какие-то матросы. Почему-то они подожгли на полу в кабинете бумаги, потом кто-то выстрелил и легко ранил князя. Это похоже на то, как если бы убийцы в составе отряда пытались устроить пожар, чтобы в суматохе сделать своё дело, но им не хватило решимости: они сделали лишь один не точный выстрел. Затем Чарторыйского насильно повели на перевязку в лазарет напротив Литовского замка. Тут "другая толпа пьяных матросов" ворвалась в кабинет врача, выволокла князя на улицу и убила. Всё это не убедительно; 1 марта "пьяные матросы" сидели ещё в Кронштадте, а в столице их было очень мало, не говоря уже о том, как жутко не повезло князю.

Матросский террор – вопрос не простой. Раньше шла речь про особо тяжкие условия службы моряков, потом – про дармовой кокаин от германских шпионов… То и другое слишком просто. Сомнительными «матросскими зверствами» часто прикрывают борьбу политиков… Как известно, 1 марта 1917 года Петросовет принял знаменитый «Приказ №1», выбивший почву из-под ног правых революционеров. В тот же день сорвалось «отречение Царя» в пользу Наследника, а уж В.К. Михаила Александровича от власти оттёрли без проблем…

Если попытаться классифицировать террор первых дней Революции, то я бы назвал такие его виды. Первое – убийства солдатами и матросами своих офицеров в местах службы, но эта ситуация не всегда ясна… Второе – линчевание толпой правоохранителей, оказывающих сопротивление Революции. Третье – террор уголовников и провокаторов: эти люди тоже убивали полицейских, а также жандармов, флотских офицеров, исполнявших функции контрразведки, они жгли архивы, дабы скрыть факты своего сотрудничества с властями… За этими случаями скрыты организованные террористы: часто они, а не солдаты убивали офицеров, чтобы толкнуть солдат к бунту. От их рук гибли и люди, преданные Царю, и деятели конкурирующих партий. Конечно, я не могу утверждать это с уверенностью, но, когда речь идёт о десятках случаев убийств, расследование которых велось спустя рукава или совсем не велось, я вправе искать объяснение.

В целом же народ был очень воодушевлён, полон радостных надежд, он совсем не был похож на зверскую толпу, готовую громить и рвать на части всё и всех. Те чудовищные персонажи, описанные Булгаковым и другими свидетелями Гражданской войны, появились и осмелели позже. «Всё изменила Революция!» (с)

Заключение.

И Заключение будет «разрозненным». Я всё-таки проведу одну аналогию с текущим моментом: и тогда, и теперь общество было настроено легкомысленно и не понимало масштабов происходящего. Буржуазия в столицах жила в своё удовольствие, не видя тревожных перспектив. Это продолжалось даже и в 1918 году, когда продолжали работать все увеселительные заведения; прошли, например, выборы «короля поэтов».

Люди не понимали, что ставкой в ПМВ будет развал и ограбление ряда великих держав, которые перейдут в разряд эксплуатируемых территорий, а то и полуколоний. Так называемая «интервенция» стала грабежом всех земель, к которым могли дотянутся щупальца флота Антанты.

Но я думаю, теперь ситуация иная. Главное, нет того прозападного «проекта модернизации», которым элита была глупо обманута и в 1917-м, и в 1991-м году. Все данные показывают, что Революцию не делает взбунтовавшийся народ, «стихия» и всякие «случайные люди». «Случайные» знают друг друга пол жизни и опираются на подготовленных боевиков и военные силы. Идут они отнюдь не наугад, а имеют заранее заготовленную программу. Надо сказать, реформы экономики и управления были очень интересными и радикальными до Ленина и даже до Февраля. Такие меры как продразвёрстка или перевод военной промышленности под контроль государства начались ещё при Царе. Аналог советского Госплана зародился в структурах ВПК.

В июне 1917 года при Временном правительстве был создан Главный экономический комитет - ГЭК. Согласно положению, ГЭК "руководил деятельностью всех существующих организаций по регулированию народного хозяйства в различных отраслях. Разрабатывал и вносил во Временное Правительство проекты новых постановлений, выполнял поручения Экономического Совета".

Состав ГЭК был очень широк. Там были представители всех министерств, не исключая даже МВД и МИД, люди из ВПК, из экономических комитетов, представители партий, армии, кооперации, крупнейших предприятий, промышленности и торговли, и другие. Что касается персоналий, занятых в ГЭК, то там много известных имён: Скобелев, Громан, Прокопович, Н.К. Волков, И.С. Канегиссер, Кафенгауз, Кутлер, А.В. Ливеровский, Маниковский, Пальчинский, А.Г. Хрущов. Если читатели поднимут биографии этих лиц, то много узнают и про «масонов», и про первые 20 лет большевизма, и о том, с кем вынужден был работать товарищ Сталин.

Позднее ГЭК плавно вошёл в состав большевистского ВСНХ - Высшего совета народного хозяйства, а со временем возник и Госплан. Сохранилось и полуавтономное движение кооперации, в составе которого мы видим тех же «масонов». Товарищи Хрущов и Кутлер стали отцами НЭП-овского червонца… Экономика управлялась по преимуществу «буржуазными» деятелями вплоть до кадета и масона князя В.А. Кугушева, женатого на сестре ленинского наркома Цурюпы…

В статье очень мало сказано о большевиках, потому что они в самом деле играли в Феврале скромную роль. Их было просто мало. В Октябре они взяли власть, но как же управлять огромной страной?.. Приходилось использовать «буржуазные» кадры. Россию покинули правые политики и одиозные личности вроде Керенского, а большинство осталось, активно участвуя в экономической жизни, управлении и образовании. Половина министров Временного правительства работала в СССР. «Февралистов» было бы ещё больше, если бы их не высылали силой, как, например, Прокоповича и Кускову на масонском, извините, «философском пароходе».

Я не согласен с идеей, будто бы Царя свергли представители «старообрядческого капитала», оттёртые от кормушки. Да, они сделали очень много, но играли в Революции не первую роль. Ход событий показывает, что у них не было шансов взять власть; группа Гучкова потерпела поражение даже без особой борьбы. Значит, сил у них было не много. Их использовали, а потом выбросили на помойку, вместе с аристократами и генералами.

На самом деле, новость это хорошая: нельзя сделать Революцию, просто проплатив её деньгами. Значит, и сегодня опасность со стороны пресловутых олигархов не слишком велика. Но они способны сделать по глупости много зла. Надо им показать, что они всё равно не будут играть в политике самостоятельную роль, и лучше всего олигархам превратиться в «третье сословие»: жить не для «прибыли», а работать ради интересов общества, и пользоваться за это его защитой.

Более того: никакая «стихия», никакой бунт не может взять власть в крупной стране. За «народом» и «случайными людьми» всегда стоят представители элиты и «силовики».

Мой метод исследования состоял в выявлении лиц, причастных к самым важным событиям, не только узнаваемых, а всех, даже «неизвестных», с последующим изучением их биографии. Не всегда удавалось что-то узнать. Не надеялся я найти данные про лже-ротмистра Сосновского, но неожиданно мне на помощь пришли базы данных репрессированных: я обнаружил Иосифа Рогальского, 1868 года рождения, поляка, расстрелянного 15 января 1938 года. Тот ли это Иосиф Рогальский, который до 1917 года убивал проституток, а в ночь на 28 февраля 1917 года под именем ротмистра Сосновского участвовал в захвате МПС? В 1937 году он был машинистом на станции Малая Вишера, прижился, так сказать, на железной дороге... поди ж ты!.. вот 70-летний работяга – типичная невинная жертва репрессий, но всё оказалось не так однозначно… Или это всё же не он? Ведь его имя и фамилия распространены у поляков…

Этот эпизод – самое малое моё личное открытие в Революции. Порой её изучение просто шокирует, и это не гипербола… Что же такое настоящая Революция, так сказать, «в реале»? Надеюсь, мы этого не узнаем, и все неизбежные эксцессы Нового мира пойдут по плану.

26.06.2023                                                                                                                Teichmann

Примечания

1. Автор написал про «масона» и «еврея» не потому, что вспомнил старый тезис о «жидомасонах». Считаю этот термин ошибочным и вредным, потому что он сводит несводимое: представителей «открытого» и «закрытого» элитных мифов. «Жидомасонов» я отвергаю, просто мне показалось очень забавной ситуация, когда еврей и масон на деньги русских старообрядцев ведут питерских рабочих к социальной революции: это настоящий постмодернистский микст!

2. В ходе ПМВ всячески раздувалась тема «снарядного голода», а генерал Маниковский подавался прессой как тот герой, решивший проблему. Безотносительно к сути «снарядного» вопроса, хочу заметить, что Маниковского рекламировали с прицелом на пост военного диктатора после свержения Царя. Разумеется, под надёжным присмотром «старших товарищей».

3. Когда говорят о «случайных людях» в руководстве Петросовета, примеров никогда не приводят. Только 1 раз в качестве «случайного человека» назвали фамилию Капелинского, но он был представителем кооперативного движения…

4. Ломоносов настолько колоритная личность, что я не могу удержаться от перечисления его регалии: инженер, создатель первых в мире тепловозов, занимал ряд руководящих должностей, в т.ч. в 1912 году «генеральскую» должность помощника начальника управления всех железных дорог России. Автор ряда публикаций, доктор философии, профессор. Член подпольных организаций РСДРП: под руководством Л.Б. Красина участвовал в организации терактов и восстаний. При большевиках имел ранг Народного комиссара, подчинялся непосредственно Ленину. Участник ряда экономических афер, в т.ч. «Паровозной аферы». В 1927 году решил не возвращаться в СССР. Умер в 1952 году в Канаде.

 

Редактор: Teichmann