Об очередных пустых ожиданиях левоконсервативного поворота

Миф о «Красном Путине» продолжает существовать - несмотря на то, что указанный политик только и делал, что опровергал его. Практически все изменения общественного устройства, проходящие при Владимире Владимировиче означали ни что иное, как рост капиталистических элементов при разрушении остатков социалистических. Однако практически каждый раз, как данный политик «вступал на трон» (в 2004 и 2012 году, как президент, а в 2008 – как премьер), находилось немало людей, кто позиционировал его, как «просоветского» или «левого» политика.

В связи с завершением избрания ВВП на очередной срок среди ряда аналитиков и изданий появилась идея некоего «левоконсервативного поворота». Впервые подобное понятие я увидел у «ультрапутиниста» Роджерса – однако оказалось, что оно не является его отличительной особенностью, поскольку используется и другими людьми. Впрочем, самое интересное в данном случае не столько само понятие «левокосервативного поворота» - а то, что оно в реальности выступает следствием более глубинного понятия. А точнее, более глубинного непонимания, одного из тех ошибочных конструкций, что мешают современным людям обрести возможность движения к будущему. Именно поэтому его имеет смысл рассмотреть более подробно. 

И, прежде всего, вспомнить о том, что нечто подобное сопровождает путинское правление с самого его начала. В свое время – где-то в середине 2000 годов – существовало даже понятие «Красного путинизма». (Одним из ярких представителей которого был сайт «left.ru», заброшенный сейчас.) Смысл указанной идеи состоял в том, что Владимир Владимирович Путин может под давлением обстоятельств перейти от текущей либерально-рыночной политики к некоему «возрождению СССР». Надо сказать, что в указанное время это самое «возрождение» еще казалось достижимой целью – в связи с тем, что от завершения «советского периода» прошло немного времени, да и значительное количество элементов того общества еще сохранялось. Однако, разумеется, это была только иллюзия. Тем не менее, многие видели в Путине человека, который способен к восстановлению еще не сказать, чтобы давно рухнувшего социалистического общества – пускай по частям и не сразу.

Впрочем, и сам Владимир Владимирович – как могло показаться – давал повод к данному мнению. Например, он утвердил пресловутый «советский гимн»: пусть с другими словами, но все же. (Кстати, значительная часть россиян до сих пор нового гимна не знает, и поет по случаю именно «советский вариант».) Или, например, сумел «равноудалить» олигархов 1990 годов, включая таких знаковых персонажей 1990 годов, как Гусинский и Березовский. А Ходорковского, вообще отправил «варежки шить». Или, скажем, новый президент активно начал заниматься обороноспособностью страны – на которую при Ельцине просто «забили», поддерживать правопорядок против привычного «беспредела» прошлого десятилетия. И даже «повысил» (а на самом деле они сами повысились) зарплаты от нищенских 30$ 1990 до более приемлемых 200$, 400$, а то и 1000$! Да, пускай последняя сумма была доступна не для всех – но, все же, инженеры при Путине перестали получать меньше, нежели продавцы на рынке, а годовой заработок учителя перестал быть равным одному ужину в хорошем ресторане.

*И невдомек им было, что все это – «нормальное» состояние капиталистического государства. Что гимн, в общем-то, надо было вводить – а наличествующие поэты и композиторы были, мягко сказать, неспособными к подобному творчеству. (Ну не Игорю Крутому же становиться «гимнописцем».) Что Министерство обороны – «стандартное ведомство» для любой капиталистической страны. Это утилизаторы 1990 надеялись накопить капиталы и свалить из нее – и поэтому даже не думали о защите своей собственности. Однако к началу нового десятилетия стало понятным, что обрести аналог «местных» заводов, фабрик и нефтяных скважин «на Западе» не так то просто. И что более того, даже находящиеся «тут» заводы, фабрики и скважины вполне могут быть «приватизированы» уже у них «настоящими» хозяевами. (Так же, как они приватизировали их у народа.) Поскольку истинным олигархам Запада никакие «посредники» в плане извлечения прибыли не нужны – достаточно одного «смотрящего» на страну. (Кстати, именно этим «смотрящим» должен был стать Ходорковский – поэтому его падение было выгодно большинству остальных «хозяев страны». И даже определенное повышение зарплат так же было связано вовсе не с некоей «любовью к народу», а, всего лишь, с указанным переходом от утилизаторства к «обычному» капитализму. В том смысле, что если ранее инженеры и рабочие были просто «шлаком», «мусором», остававшихся от уничтожаемых заводов – то теперь они стали пусть эксплуатируемыми, но участниками процесса получения прибавочной стоимости. (Правда, не все и не везде – утилизаторство в 2000 годах еще цвело и пахло.) 

Поэтому ни один из «позитивных» шагов нового президента не имел ни малейшего отношения к пресловутому «советскому пути». Собственно, Путин с самого начала был правым – и не мог быть никем другим. (То есть, он не мог не опираться исключительно на крупный капитал – поскольку иных сил в стране просто не было.) Другое дело, что «утилизаторский капитализм» 1990 годов – это такое днище, такой Ад, такое Инферно само по себе, что по сравнению с ним даже убогий периферийный капитализм страны Третьего мира (а только такой мог быть построен в РФ образца 2000 года) выглядел привлекательным. Собственно, именно из указанного противопоставления: Третий мир vs Ужас развала – и происходила концепция «левого президента». Которого противопоставляли «правым» и «либеральным» иным «остальным политикам». (Кстати, последнее так же определялось исключительно особенностями существующего общества: в отличие от утилизаторского времени, когда каждый олигарх сам себе политическая сила, в указанной системе должен быть только один «центр». Который и олицетворял Путин.)

Поэтому миф о «Красном Путине» продолжал существовать - несмотря на то, что указанный политик только и делал, что опровергал его. При нем была введена капиталистическая форма медицинского облуживания – через ОМС, «монетизированы» льготы пенсионерам и инвалидам, «реформированы» естественные монополии, вроде ЕС или РЖД, образование переведено на «болонскую систему» и т.д. и т.п. В общем, практически все изменения общественного устройства, проходящие при Владимире Владимировиче означали ни что иное, как рост капиталистических элементов при разрушении остатков социалистических. Однако практически каждый раз, как данный политик «вступал на трон» (в 2004 и 2012 году, как президент, а в 2008 – как премьер), находилось немало людей, кто позиционировал его, как «просоветского» или «левого» политика.

И даже совершенно капиталистические – то есть, присущие именно классовому обществу – акции по «принуждении к миру» Грузии в 2008 году и присоединении Крыма в 2014 воспринимались многими, как «восстановление СССР». Как будто не было столетий и тысячелетий «продолжения политики иными средствами»! Слава Богу, по отношению к Сирии, вроде как, указанный миф не проявляется – в том смысле, что никто не видит в сирийской операции действий по «восстановлению Советской власти». (Впрочем, нет - и такие встречаются.) Кстати, сразу надо сказать, что не следует думать, что все вышеприведенное – есть зло. Напротив, судя по всему, и «абхазская», и «крымская», и даже «сирийская» операции имеют и для России, и для истории прогрессивное значение – по крайней мере, в плане дальнейшего перехода от «утилизатаризма» (то есть, худшего состояния человеческого общества вообще) к капитализму. Но вот к социализму все это даже близко не стоит. 

* * *

И вот опять – Путин в очередной раз «вступает на трон» - и находятся люди, ожидающие от него «возврата к СССР». Впрочем, поскольку в данном случае говориться не просто о «левом», но о «левоконсервативном повороте», то можно сказать, что определенные подвижки, все же, есть. В том смысле, что открыто считать данного деятеля открытым социалистом мало кто решается. Однако убежденность в том, что для действующей власти приоритетом является благосостояние граждан страны, все еще остается. Дескать, раз народ эту власть избрал – то она для народа и должна стараться. Вот и пытаются находить «народное благо» в указанном консерватизме: дескать, борется с гомосексуализмом – за народ, народ у нас не любит «пидоров». (Однако речь идет лишь о «политическом гомосексуализме», разные Киркоровы-Беланы в телевизоре никого не заботят.) Усиливает армию – значит, готов бороться с Западом за нашу Советскую Родину. (А то, что так, как уже говорилось, действовали ВСЕ классовые государства с глубокой древности – никого не заботит.) Вводит «контрсанкции» - значит, защищает нашу промышленность. (А то, что, во первых, промышленность не «наша», а имеет конкретных владельцев, а во-вторых, каждое государство защищает «своих» - никто не задумывается.) И так по любому пункту: как уже говорилось, все, что делается властью – делается во благо настоящих хозяев страны. А именно, крупных капиталистов. 

Все остальные же получают блага постольку, поскольку это надо этим самым хозяевам: во-первых, в рамках процесса получения прибылей, ведь сами Ротенберги и Дерипаски за станками и бурильными установками не стоят. А, во-вторых, из-за уже упомянутой необходимости защищать право Ротенбергов и Дерипасок на возможность «доить» заводы и фабрики – ведь, как сказано выше, существует множество желающих из-за рубежа делать это за них. (То есть – необходимо крепить оборону страны, а может быть – даже пытаться обеспечивать интересы за границей, например, в Сирии.) И вообще, подобная ситуация существует практически везде и всегда: «высшие классы» не могут существовать без низших. (За исключением уже описанной аномальнейшей ситуации «утилизации 1990 годов!».) Правда, так же практически всегда и везде «низшие классы» при этом существуют не сказать, чтобы особо хорошо. Скорее наоборот – на уровне выживания. 

В любом случае, никакого «левого поворота» за нынешним консерватизмом даже не просматривается. И, самое главное, не существует никаких предпосылок к его появлению: никогда и нигде руководство классовой страны не будет руководствовать интересами «низших». Если только последние не будут иметь силы для принуждения его к подобному. Но данная ситуация не про Россию: как уже не раз говорилось, для массовых политических действий эксплуатируемых классов тут еще не пришло время. Это, кстати, не значит, что этого времени никогда не придет – скорее наоборот: существующие тенденции показывают, что предпосылки к подобным изменениям есть. Но сейчас до них еще долго. 

И, самое главное: то, насколько отдален подобный момент, зависит только от нас…