Да­ун­шиф­те­ры

Текст боль­шой, но ре­ко­мен­дую. Осо­бен­но будет по­нят­но ка­мра­дам, ко­то­рые в 70-80 были уже взрос­лы­ми...

Уж несколь­ко дней об­суж­да­ет­ся слов­цо Гер­ма­на Грефа, ко­то­рым он при­пе­ча­тал го­ре­мыч­ную Рашку, обо­звав её да­ун­шиф­те­ром. За­нят­но, что об­суж­да­ю­щие и кри­ти­ку­ю­щие Грефа почему-​то часто го­во­рят, что обо­звал он нашу стра­ну якобы «лу­зе­ром». Так вот нет: да­ун­шиф­те­ром обо­звал. И в этом слове есть свой боль­шой смысл.

Вообще-​то за­бав­ная ис­то­рия: Греф, ко­то­рый сидел в пра­ви­тель­ствен­ных и око­ло­пра­ви­тельтс­вен­ных кру­гах аж с на­ча­ла 90-х годов, го­во­рит о вве­рен­ном ему поле де­я­тель­но­сти так, слов­но это что-​то да­лё­кое и ма­ло­ак­ту­аль­ное. Даже не с от­стра­нён­но­стью аналитика-​наблюдателя го­во­рит, а так, зна­е­те, вроде как про­хо­жий, что-​то слу­чай­но за­ме­тив­ший. Такая вот осо­бен­ность «этой стра­ны» по­па­ла в поле зре­ния этого ту­ри­ста, при­быв­ше­го из да­лё­кой и бла­го­устро­ен­ной мест­но­сти. Ну, про­мельк­ну­ло в окне ту­ри­сти­че­ско­го ав­то­бу­са – и скры­лось. А сам он к этому ни­ка­ко­го ка­са­тель­ства не имеет. Он-то при чём? Это Рашка такая, а он – пред­ста­ви­тель ци­ви­ли­за­ции и про­грес­са и через пару часов от­бу­дет в свой про­гресс.

Он такой – по­то­му что «ли­бе­раст» и аме­ри­кан­ский най­мит? Может, ко­неч­но, и най­мит, но дело, на мой взгляд, не в этом, стран­ное дело. В чём дело? А вот в чём. У нас уже давно сфор­ми­ро­ва­лась … уж не знаю, как ска­зать: ко­гор­та, ге­не­ра­ция, типаж – ру­ко­во­ди­те­лей са­мо­го вы­со­ко­го ранга, ко­то­рые даже не до­пус­ка­ют мысли, что от них что-​нибудь за­ви­сит и они могут ре­аль­но по­вли­ять на по­ло­же­ние вещей во вве­рен­ной об­ла­сти. Такие, зна­е­те, эле­гант­ные сидят, в до­ро­гих ко­стю­мах, джентль­ме­ны с бла­го­род­ны­ми се­ди­на­ми, дамы – изящ­ные блон­дин­ки в стиле Маль­ви­ны. И ни на что не вли­я­ют. И даже мысли такой не до­пус­ка­ют, чтобы вли­ять.

Это толь­ко сей­час такие, а рань­ше были ой-​ёй-ёй какие – орлы! Ста­лин­ские со­ко­лы! Ну, может, когда-​то давно, лет семь­де­сят назад, и были, а вот ежели вспом­нить недав­нее, то вы­хо­дит, что типаж этот ро­дил­ся не вчера.

По­па­лась тут как-​то кни­жи­ца: Егор Ли­га­чёв «Кто пре­дал СССР?». Тов. Ли­га­чёв был вто­рым че­ло­ве­ком после Гор­ба­чё­ва, ежели кто забыл, а преж­де был пер­вым сек­ре­та­рём од­но­го из об­ко­мов – по сути хо­зя­и­ном об­ла­сти. Од­на­ко ж опи­сы­ва­ет он все пе­ре­стро­еч­ные со­бы­тия так, что, если не знать его долж­но­сти, можно по­ду­мать, что пишет … ну, водитель-​не во­ди­тель, а мак­си­мум стар­ший ре­фе­рент. Ко­то­рый ни за что не от­ве­ча­ет и ни­ка­ких пол­но­мо­чий не имеет, а так – под­ши­ва­ет себе бу­маж­ки и на­блю­да­ет, что там на­чаль­ство де­ла­ет. В общем, смот­рит на при­ро­ду в окно.

Если по­па­дёт­ся, про­чти­те эту недлин­ную книж­ку – очень по­учи­тель­но. Глав­ное там – не факты, а имен­но этот ре­фе­рент­ский тон и ре­фе­рент­ский же кру­го­зор. И от­но­ше­ние к жизни – тоже ре­фе­рент­ское. Автор очень кри­ти­ку­ет Алек­сандра Яко­вле­ва, ко­то­рый – что ты бу­дешь де­лать! – со­би­рал глав­ных ре­дак­то­ров раз­ных из­да­ний и на­ка­чи­вал их в ан­ти­со­вет­ском духе. И до­на­ка­чи­вал­ся! Тов. Ли­га­чёв в душе очень воз­му­щал­ся. А что можно сде­лать? Ре­фе­рен­ту – ни­че­го. А от­вет­ствен­ным на­чаль­ни­ком он себя не ощу­щал. От­вет­ствен­ным не перед выш­нем на­чаль­ством, а перед жиз­нью, перед ходом вещей.

Вот так и Гер­ман Греф – ма­лень­кий че­ло­век, от ко­то­ро­го ни­че­го не за­ви­сит, го­во­рит:

«Мы про­иг­ра­ли кон­ку­рен­цию, надо чест­но ска­зать. И это тех­но­ло­ги­че­ское по­ра­бо­ще­ние, я бы ска­зал, что мы ока­за­лись в числе стран, ко­то­рые про­иг­ры­ва­ют, в спис­ке стран-​дауншифтеров. Стра­ны и люди, ко­то­рые су­ме­ли адап­ти­ро­вать­ся во­вре­мя и про­ин­ве­сти­ро­вать в это, они по­бе­ди­те­ли се­го­дня. Стра­ны, ко­то­рые не успе­ли адап­ти­ро­вать­ся к соб­ствен­ной эко­но­ми­ке, и всю со­ци­аль­ную си­сте­му, и все ин­сти­ту­ты, они будут силь­но про­иг­ры­вать. И раз­рыв будет боль­ше, чем во время про­шлой ин­ду­стри­аль­ной ре­во­лю­ции».
«Бу­ду­щее, к со­жа­ле­нию, на­ста­ло рань­ше, чем его ждали, как все­гда. Нужно ска­зать, что мы в этом бу­ду­щем на­хо­дим­ся уже сей­час, гос­по­да, Welcome to the future. Мы уже здесь», — ска­зал боль­шой ру­ко­во­ди­тель и ма­лень­кий че­ло­век.

И все это слу­ша­ют, и по­нят­ли­во ки­ва­ют, и никто его не от­прав­ля­ет вме­сте с по­дель­ни­ка­ми ни в ла­герь, ни в под­ва­лы Лу­бян­ки, ни куда там ещё от­прав­ля­ли на­чаль­ствен­ных лу­зе­ров и да­ун­шиф­те­ров, ко­то­рые про­мор­га­ли бу­ду­щее. Но это, ясное дело, было до эпохи ци­ви­ли­за­ции и про­грес­са. Се­го­дня, ввиду кад­ро­во­го де­фи­ци­та, их даже на пен­сию не по­сы­ла­ют.

Но это так, ввод­ные за­ме­ча­ния. А ска­зать мне хо­чет­ся о том, что герр Греф понял со­вер­шен­но верно. Умный всё-​таки че­ло­век, дур­но­го не скажу. Он со­вер­шен­но пра­виль­но опре­де­лил наш народ как народ-​дауншифтер.

Кто такой да­ун­шиф­тер? Что это во­об­ще такое - да­ун­шиф­титнг. Ну, в фи­зи­че­ском смыс­ле – это пе­ре­ход на более низ­кую пе­ре­да­чу, в ав­то­мо­би­ле. За­мед­ле­ние. От­сю­да ме­та­фо­ра – пе­ре­ход от жиз­нен­ной гонки к более скром­ной, спо­кой­ной, менее обя­зы­ва­ю­щей жизни. Не то, что уход на покой, а про­сто за­мед­ле­ние, упро­ще­ние. В какой-​то мо­мент на За­па­де среди пуб­ли­ки это стало даже модно: оста­вить «кры­си­ные бега» и мах­нуть куда-​нибудь, где можно… про­сто жить. И ни­че­го не до­сти­гать, ни с кем не со­рев­но­вать­ся, не на­пря­гать­ся и т.д. Можно, соб­ствен­но, и ни­ку­да не уез­жать, а про­сто – не участ­во­вать боль­ше в жиз­нен­ной гонке – за день­га­ми, долж­но­стя­ми, до­ма­ми в пре­стиж­ных рай­о­нах и т.д. Что ж, это выбор каж­до­го, что ему де­лать, как жизнь упо­тре­бить. Она, жизнь твоя, ко­неч­на, и конец, в общем-​то виден, так что решай, как тебе ис­поль­зо­вать то, что оста­лось. Пер­вым из­вест­ным да­ун­шиф­те­ром был рим­ский им­пе­ра­тор, уда­лив­ший­ся в де­рев­ню вы­ра­щи­вать ка­пу­сту. Из ны­неш­них зна­ме­ни­то­стей – тёзка Грефа Гер­ман Стер­ли­гов. А вообще-​то их много: сдают мос­ков­ские квар­ти­ры - и на Гоа.

Зачем им нужен да­ун­шиф­тинг? Обыч­но тут со­че­та­ет­ся утом­ле­ние и разо­ча­ро­ва­ние. По­те­ря пер­спек­ти­вы. И глав­ное – ува­же­ния к сво­е­му делу, к своей жизни – к той, ко­то­рая была и ради успе­ха в ко­то­рой, что на­зы­ва­ет­ся, рвал жилы. Обыч­но об этом не го­во­рят, но в ос­но­ве все­гда разо­ча­ро­ва­ние и по­те­ря ува­же­ния.

Может ли народ стать да­ун­шиф­те­ром? Может, ещё как может – и мы все это ви­де­ли.
Ве­ро­ят­но, у на­ро­да, как у от­дель­но­го че­ло­ве­ка, есть пе­ри­о­ды ду­хов­но­го и со­от­вет­ствен­но тру­до­во­го и бо­е­во­го подъ­ёма, когда «Мы рож­де­ны, чтоб сказ­ку сде­лать былью», и пе­ри­о­ды упад­ка духа, раз­ло­же­ния и де­мо­ра­ли­за­ции, когда хо­чет­ся упасть мор­дой в грязь и не ше­ве­лить­ся. Куда уж нам, убо­гим? Нам бы как-​нибудь»…

Вот в такие мо­мен­ты и про­ис­хо­дит то, что я когда-​то на­зва­ла «ре­ак­ци­он­ны­ми ре­во­лю­ци­я­ми». Они пе­ре­во­дят жизнь на­ро­да на более низ­кую ор­би­ту. Про­мыш­лен­ный, об­ра­зо­ван­ный, вы­со­ко­раз­ви­тый, са­мо­сто­я­тель­ный народ пре­вра­ща­ет­ся в народ вто­ро­сорт­ный. Вот мы в 90-е годы с эн­ту­зи­аз­мом ру­ши­ли свою про­мыш­лен­ность, пре­вра­ща­ли гад­кие сов­ко­вые цеха в стиль­ные за­пад­ные лофты. Будем жить от трубы! А эти гряз­ные во­ню­чие за­во­ды, на­стро­ен­ные боль­ше­ви­ка­ми, чтоб было, чем за­нять рабов ГУ­ЛА­Га, толь­ко дымят по­пу­сту, при­ро­ду за­гряз­ня­ют. Вы вспом­ни­те, с каким за­до­ром про­кли­на­ли со­вет­скую про­мыш­лен­ность – убий­цу при­ро­ды – во вто­рой по­ло­вине 80-х!

А ведь народ, не име­ю­щий соб­ствен­ной про­мыш­лен­но­сти, об­ре­чён на то, чтобы быть ба­тра­ком и бед­ня­ком в кругу на­ро­дов. И – что ин­те­рес­но – в какой-​то ис­то­ри­че­ский мо­мент народ этого может ЗА­ХО­ТЕТЬ. Да-да, народ может этого за­хо­теть. Быть пус­кай вто­ро­сорт­ны­ми, но иметь воз­мож­ность ез­дить в ев­ро­пы, на­ни­мать­ся там на какую-​никакую под­соб­ную ра­бо­ту. Что от­ста­и­ва­ли герои Май­да­на на ки­ев­ских бар­ри­ка­дах, сра­бо­тан­ных из но­во­год­ней ёлки? Ре­во­лю­ци­о­не­ры ре­ак­ци­он­ной ре­во­лю­ции сра­жа­лись за своё свя­щен­ное право – упасть мор­дой в грязь. Чтоб никто не смел та­щить вверх и на­вя­зы­вать раз­ви­тие. Руки прочь от са­мо­стий­ной Укра­и­ны!

Но ведь Укра­и­на – это про­дол­же­ние. А начало-​то где было по­ло­же­но? На­ча­ло да­ун­шиф­тин­га – в СССР, в 80-х, а вер­нее и в 70-х годах. Имен­но тогда народ наш уто­мил­ся, стал жить не свер­ше­ни­я­ми пя­ти­ле­ток, а чем по­про­ще – бытом. В цен­тре жиз­нен­ных ин­те­ре­сов ока­за­лись юго­слав­ские стен­ки, сапоги-​чулки на плат­фор­ме, чеш­ские люст­ры с ви­сюль­ка­ми… Тогда жизнь про­сто­го обы­ва­те­ля су­ще­ствен­но улуч­ши­лась: у боль­шин­ства по­яви­лись от­дель­ные квар­ти­ры, для них можно было до­стать гар­ни­тур, за­на­вес­ки – между про­чим, часто си­рий­ские. Да-да, я лично сама мо­ло­дой де­вуш­кой по­ку­па­ла на Ар­ба­те си­рий­скую ярко-​полосатую ма­те­рию на за­на­вес­ки. Вот это и было в цен­тре ин­те­ре­сов. Все эти раз­го­во­ры о «ге­ро­и­ке тру­до­вых буд­ней», о ве­ли­че­ствен­ных си­бир­ских строй­ках, о том же самом БАМе, о чём без уста­ли на­я­ри­вал Агит­проп, - всё это ощу­ща­лось как нуд­ная че­пу­ха, мало свя­зан­ная с жиз­нью. А жизнь она вот – твоё бе­тон­ное гнёз­дыш­ко, дуб­лё­ноч­ка бол­гар­ская, а то и юго­слав­ская. Иде­а­лом ра­бо­ты стало – си­деть в кон­то­ре и ни за что по воз­мож­но­сти не от­ве­чать. Ну или пре­по­да­вать на ка­фед­ре: тоже очень хо­ро­шо – ра­бо­та до пол­дня и пуб­ли­ка ин­тел­ли­гент­ная. Это тебе не завод, где надо гнать план и за всё от­ве­чать. Оче­вид­но, не все стра­зу ока­за­лись охва­чен­ны­ми по­доб­ным ощу­ще­ни­ем, Москва шла впе­ре­ди, про­вин­ция до­го­ня­ла.

Очень воз­рос ин­те­рес и по­чти­тель­ное ува­же­ние к за­гра­ни­це – как к ис­точ­ни­ку того, что было в цен­тре ин­те­ре­сов, – к шмо­тью. По­сте­пен­но сфор­ми­ро­ва­лось пред­став­ле­ние: наша стра­на – какая-​то убо­гая и вто­ро­сорт­ная, по­то­му что не может нам до­ста­вить са­мо­го слад­ко­го – мод­ных шмо­ток. А тогда нафиг нам сдал­ся этот ду­рац­кий Кос­мос и про­чая мура, когда нет крос­со­вок? А даль­ше сле­до­вал про­стой ло­ги­че­ский пе­ре­ход: пус­кай мы будем не так ве­ли­че­ствен­ны, но дайте по­жить про­стой, неза­тей­ли­вой жиз­нью, чтоб не рвать жилы, куда-​то там рвать­ся, чтобы оста­вить следы «на пыль­ных тро­пин­ках да­лё­ких пла­нет». По­сто­ян­но цир­ку­ли­ро­ва­ли рас­ска­зы, как за­ме­ча­тель­но, легко, непри­нуж­дён­но живёт обы­ва­тель «в стра­нах ка­пи­та­ла», как вы­ра­жал­ся со­вет­ский Агит­проп. Как там тихо, спо­кой­но и всё есть. «Всё есть» - это такая со­вет­ская фор­му­ла, озна­ча­ю­щая на­ли­чие в по­сто­ян­ном до­сту­пе тех самых во­жде­лен­ных пред­ме­тов, обо­зна­чав­ших­ся на со­вет­ском языке «де­фи­цит». То, что прак­ти­че­ски ту жизнь с её ре­аль­ны­ми труд­но­стя­ми мало кто знал – толь­ко уве­ли­чи­ва­ло оба­я­ние «нор­маль­ной жизни в нор­маль­ных стра­нах», как это тогда на­зы­ва­лось среди мос­ков­ских обы­ва­те­лей. Людям, в самом деле, мас­со­во за­хо­те­лось жить ма­лень­кой жиз­нью, без рыв­ков, свер­ше­ний, устрем­ле­ний и т.п. Вот на такую ат­мо­сфе­ру да­ун­шиф­тин­га и на­ло­жи­лось всё то, что и раз­ва­ли­ло впо­след­ствии Со­вет­ский Союз и во­об­ще со­вет­скую жизнь: пре­да­тель­ство элит, пятая ко­лон­на, де­я­тель­ность ино­стран­ных спец­служб и всё про­чее, о чём со­вер­шен­но пра­виль­но го­во­рят сотни ав­то­ров. Но без ду­хов­но­го сдви­га к да­ун­шиф­тин­гу – ни­че­го бы из пе­ре­чис­лен­но­го не сра­бо­та­ло. Мик­роб попал в ослаб­лен­ный ор­га­низм.

Яр­чай­шим про­яв­ле­ни­ем да­ун­шиф­тин­га было то, что в 70-х годах стали мод­ны­ми и пре­стиж­ны­ми об­слу­жи­ва­ю­щие про­фес­сии, со­сто­я­нии ПРИ деле, а не де­ла­ние са­мо­го дела. Вёрт­кие пе­ре­вод­чи­ки, услуж­ли­вые ре­фе­рен­ты, а то и мод­ные ку­а­фё­ры – вот новые герои 70-х годов. О них была пьеса Вла­ди­ми­ра Арро «Смот­ри­те, кто при­шёл». Автор уло­вил при­ход этого но­во­го че­ло­ве­ка – героя да­ун­шиф­тин­га.

Пер­вой, по­нят­но, по­доб­ным ми­ро­ощу­ще­ни­ем про­ник­лась про­дви­ну­тая мос­ков­ская мо­ло­дёж­ная ту­сов­ка. Я в 70-х годах учи­лась в мос­ков­ском ин-​язе: у нас было имен­но так. Помню, хо­ро­шим ме­стом ра­бо­ты в те вре­ме­на счи­та­лось такое УПДК – управ­ле­ние по об­слу­жи­ва­нию дип­кор­пу­са. Там на­ни­ма­ли всех: и тол­ма­чей, и сек­ре­тарш, и гор­нич­ных, и во­до­про­вод­чи­ков. И всем при­лич­но пла­ти­ли, и ра­бо­ты осо­бой не спра­ши­ва­ли. По­сте­пен­но, «со­сто­ять при» - стало до­стой­но и же­лан­но. Соб­ствен­но, се­го­дня на Кубе самым же­лан­ным ме­стом ра­бо­ты яв­ля­ет­ся со­сто­ять при ино­стран­цах, в этом я убе­ди­лась лично, когда там была несколь­ко лет назад. Это вер­ный ин­ди­ка­тор гро­зя­ще­го раз­ва­ла. Ко­неч­но, ин-яз был пе­ре­до­вым по части раз­ло­же­ния со­вет­ских цен­но­стей: они там ис­то­ри­че­ски рано за­ме­сти­лись иде­а­ла­ми мел­ко­го фар­цов­щи­ка. Но и в дру­гих ме­стах по­спе­ша­ли во­след пе­ре­до­ви­кам. Имен­но по­это­му со­вет­ский народ и по­вёл­ся мас­со­вым об­ра­зом на слад­ко­го­ло­сые при­зы­вы по­стро­ить ка­пи­та­лизм, для чего надо толь­ко пу­стяк – раз­ру­шить в прах все несу­щие кон­струк­ции со­вет­ской жизни.

Мне ду­ма­ет­ся, я не оши­бусь, если скажу, что к концу 70-х во мно­же­стве голов сфор­ми­ро­ва­лась твёр­дая идея: «Не хотим ве­ли­чия – дайте кол­ба­сы!». Не все так ду­ма­ли? Ко­неч­но, не все. Все и не могут ду­мать одно и то же. Но сфор­ми­ро­ва­лась кри­ти­че­ская масса тех, кто думал имен­но так.

А что такое по­доб­ные мечты и жиз­нен­ные ори­ен­ти­ры, как не да­ун­шиф­тинг? Он самый и есть. Сна­ча­ла в меч­тах и мыс­лях, потом – в жиз­нен­ной прак­ти­ке. Мы внут­ренне от­ка­за­лись от борь­бы, от пер­вен­ства, от про­ры­ва: фиг с ним, купим что надо на нефть и по­жи­вём по-​человечески – та­ко­ва была неза­тей­ли­вая мечта. Ну, и прак­ти­ка тоже: прак­ти­ка все­гда вы­рас­та­ет из мечты.

Тут ещё про­изо­шла важ­ная вещь: стало схо­дить с ис­то­ри­че­ской сцены по­ко­ле­ние тех, кто пом­нил войну, участ­во­вал в ней, бо­ял­ся вновь уви­деть немец­кие (или иные) танки под Моск­вой и готов был на всё ради укреп­ле­ния обо­ро­ны. А новым стало ка­зать­ся, что-​де никто на нас на­па­дать не со­би­ра­ет­ся, да и кому мы нужны? Людям ведь свой­ствен­но су­дить по себе, а тому, но­во­му, по­ко­ле­нию кроме своих мел­ких де­ли­шек, в самом деле, ни­че­го особо-​то и не нужно было. Да­ун­шиф­те­ры…

По­че­му так слу­чи­лось? Наш народ – уто­мил­ся. Тре­бо­вал­ся нетри­ви­аль­ный ма­нёвр, чтобы его взбод­рить и за­ин­те­ре­со­вать общим делом. Тогда, в 70-е, нужно было что-​то яркое, ин­те­рес­ное, необыч­ное. На­вер­ное, имен­но тогда нужно было доз­во­лить неболь­шую част­ную ини­ци­а­ти­ву с со­хра­не­ни­ем всей се­рьёз­ной про­мыш­лен­но­сти в руках го­су­дар­ства. Кста­ти, и пар­тий­ные на­чаль­ни­ки тогда в част­ном по­ряд­ке го­во­ри­ли об этом. Помню, друг нашей семьи, од­но­класс­ник ро­ди­те­лей, за­ни­мав­ший нема­лый пост в Туль­ском об­ко­ме пар­тии, го­во­рил меч­та­тель­но: вот дать бы на­ро­ду воз­мож­ность от­кры­вать ка­феш­ки и ма­га­зин­чи­ки – мно­гие про­бле­мы ре­ши­лись бы сами собой. Он, кста­ти, очень под­дер­жи­вал бри­гад­ный под­ряд в сель­ском хо­зяй­стве. Ра­зу­ме­ет­ся, всё не так-​то про­сто: со­жи­тель­ство гос­соб­ствен­но­сти и част­ной ини­ци­а­ти­вы – вещь очень непро­стая, по­то­му, на­вер­ное, на это и не пошли. Но … кто ска­зал, что жизнь во­об­ще про­стая штука? Вот этого-​то сде­ла­но и не было, и всё по­ка­ти­лось в тар­та­ра­ры. И на­ча­лось это в глу­би­нах духа, как и во­об­ще всё на­чи­на­ет­ся.

Во­об­ще утом­ле­ние на­ро­да от свер­ше­ний, как и от­дель­но­го че­ло­ве­ка, - это дело самое ре­аль­ное. И тогда че­ло­ве­ку хо­чет­ся за­бить­ся в норку и си­деть, не вы­со­вы­ва­ясь. Обыч­но такое про­ис­хо­дит с че­ло­ве­ком ближе к ста­ро­сти, но не все­гда. И че­ло­век тогда со­вер­ша­ет свой ма­лень­кий да­ун­шиф­тинг. Но народ от­ли­ча­ет­ся от че­ло­ве­ка тем, что срок его жизни – го­раз­до длин­нее. По­это­му ухо­дить на покой ему очень рис­ко­ван­но. Он легко может стать лёг­кой до­бы­чей дру­гих, более во­ле­вых на­ро­дов. Если утом­лён­но­му на­ро­ду уже ни­че­го не надо – легко на­хо­дят­ся те, ко­то­рым надо всё. Про­сто за­мед­лить­ся, при­сесть, рас­ки­нуть­ся на трав­ке у тихой речки – не вый­дет. В ис­то­рии уйти на покой зна­чит ис­чез­нуть. Го­то­вы мы к та­ко­му ис­хо­ду – стать кор­мо­вым ре­сур­сом для дру­гих на­ро­дов? Вот это боль­шой во­прос. Удо­вле­тво­ри­тель­но­го от­ве­та на него пока не по­сле­до­ва­ло – ни от на­чаль­ни­ков, ни от са­мо­го на­ро­да.

А те­перь ма­лень­кое литературно-​историческое при­ло­же­ние. Да­ун­шиф­тинг об­раз­ца 1927 г.

Жизнь нашей стра­ны в на­ча­ле про­шло­го века была – врагу не по­же­ла­ешь. На­чи­ная с 1914 г. и до 21-го – сплош­ная война. Ад­ская раз­ру­ха, го­ло­ду­ха, кро­ва­вая вак­ха­на­лия. Потом НЭП, при ко­то­ром осо­бо­го про­цве­та­ния не было, но слег­ка под­кор­ми­лись. Помню, в днев­ни­ках Кор­нея Чу­ков­ско­го за 25-й год. Автор ра­ду­ет­ся: ны­неш­ний год – это год об­но­вок: сижу за новым сто­лом, пишу новой руч­кой, на гвоз­де рядом висит новое паль­то. Вот чему тогда ра­до­ва­лись. И вот имен­но тогда ска­за­лось небы­ва­ло утом­ле­ние – все­об­щее утом­ле­ние, всего на­ро­да. И по­нять это можно было. Его, народ, по­тя­ну­ло к про­стым бы­то­вым ра­до­стям. К да­ун­шиф­тин­гу по­тя­ну­ло.

И вот из­вест­ный на ту пору поэт Иван Мол­ча­нов со­чи­нил и опуб­ли­ко­вал ни много-​ни мало в «Ком­со­моль­ской прав­де» эда­кий сти­шок. Поэт не ахти какой, хотя от него кое-​что оста­лось – песня «Про­ка­ти нас, Ва­ню­ша, на трак­то­ре» - это его. Но прославил-​то его ответ Ма­я­ков­ско­го. Его я тоже при­во­жу, но для на­ча­ла – Мол­ча­нов.

Иван Мол­ча­нов
Сви­да­ние

Закат зарею преж­ней вышит,
Но я не тот,
И ты - не та,
И преж­ний ветер не ко­лы­шит
Траву под ве­е­ром куста.

У этой речки го­вор­ли­вой
Я не сидел давно с тобой...
Ты стала слиш­ком некра­си­вой
В своей ко­сын­ке
Го­лу­бой.

Но я и сам неузна­ва­ем:
Не го­во­рит былая прыть...
Мы снова вме­сте,
Но... не знаем
О чем бы нам по­го­во­рить?

И це­пе­нея,
И блед­нея,
Ты ждешь,
Я за лицом слежу.
Да, лгать се­го­дня не сумею,
Се­го­дня прав­ду рас­ска­жу!

Я, милая, люблю дру­гую,
Она кра­си­вей и строй­ней,
И стя­ги­ва­ет грудь тугую
Жакет изыс­кан­ный на ней.

У ней в лице
Не много крови
И руки тонки и легки,
Зато -
В без­вы­ход­ном под­бро­вьи
Текут две тем­ные реки.

Она - ве­се­льем не бо­га­та,
Но жен­ской лас­кой -
Не бедна...
Под пыш­ным зо­ло­том за­ка­та
Она кра­си­вой рож­де­на!

У этой речки го­вор­ли­вой
Я песни новые пою.
И той,
Бо­га­той и кра­си­вой
Я преж­ний пла­мень отдаю.

Нас время раз­де­ли­ло низ­кой
Неумо­ли­мою межой:
Она, чужая,
Стала близ­кой,
А близ­кая -
Со­всем чужой!..

Мне ска­жут:
"Стал ты у об­ры­ва
И сво­е­го па­де­нья ждешь!.."
И даже ты мои по­ры­вы
Пе­ре­рож­де­ньем на­зо­вешь.

Пусть будет так!..
Шумят дуб­ра­вы,
Спо­ко­ен день,
Но тяжек путь...
Тот, кто устал, имеет право
У тихой речки от­дох­нуть.

Иду к реке,
Иду к об­ры­ву,
И с этой мир­ной вы­со­ты
Бро­саю звон­кие на диво
И за­та­ен­ные мечты.

За боль годов,
За все невзго­ды,
Глу­хим со­мне­ни­ям не быть!
Под этим мир­ным небо­сво­дом
Хочу сме­ять­ся и лю­бить!

Опять закат зарею вышит...
Но я не тот,
И ты не та.
И ста­рый ветер не ко­лы­шет
Траву под ве­е­ром куста.

В про­стор без­вест­ный
И ши­ро­кий
Несут­ся тени по ку­стам...
Про­щай!
Зовет тебя да­ле­кий
Гудок к фаб­рич­ным
Во­ро­там.


Вот ответ Ма­я­ков­ско­го, мы его даже в школе про­хо­ди­ли, но тогда я его как-​то не оце­ни­ла.

Пись­мо к лю­би­мой Мол­ча­но­ва,бро­шен­ной им,как о том со­об­ща­ет­ся в № 219«Ком­со­моль­ской прав­ды»в стихе по имени «Сви­да­ние»
Слы­шал —
вас Мол­ча­нов бро­сил,
будто
он
пред­при­нял это,
видя,
что у вас
под осень
нет
«изяч­но­го» жа­ке­та.
На ко­сын­ку
цвета синь­ки
смот­рит он
и цедит еле:
— Что вы
хо­ди­те в ко­сын­ке?
да и...
мор­дой по­ста­ре­ли?
Мне
по­жал­те
грудь тугую.
Ну,
а если
нету эта­ких...
Мы най­дём себе дру­гую
в ра­зызыс­кан­ной жа­кет­ке. —
При­по­ма­дясь
и при­кра­сясь,
эту
га­дость
влив­ши в стих,
хочет
он
марк­сист­ский базис
под жа­кет­ку
под­ве­сти.
«За боль годов,
за все невзго­ды
глу­хим со­мне­ни­ям не быть!
Под этим мир­ным небо­сво­дом
хочу сме­ять­ся
и лю­бить».
Ска­за­но веско.
По­смот­ри­те, де­скать:
шёл я вер­хом,
шёл я низом,
стро­ил
мост в со­ци­а­лизм,
недо­стро­ил
и устал
и усел­ся
у мостА.
Трав­ка
вы­рос­ла
у мОста,
по мостУ
идут овеч­ки,
мы же­ла­ем
— очень про­сто! —
от­дох­нуть
у этой речки.
За­вер­ни­те ваше знамя!
Перед нами
яс­ность вод,
в бок —
цве­точ­ки,
а над нами —
мирный-​мирный небо­свод.

Бро­шен­ная,
не бой­тесь кра­си­во­го слога
поэта,
музой вен­чАн­но­го!
Про­сто
и стро­го
от­веть­те
на лиру Мол­ча­но­ва:
— Пре­кра­ти­те ваши трели!
Я не знаю,
я стара ли,
но вы,
Мол­ча­нов,
по­ста­ре­ли,
вы
и ваши пас­то­ра­ли.
Знаю я —
в жа­ке­тах в этих
на Пет­ров­ке
бабья банда.
Эти
поль­ские жа­кет­ки
к нам
про­во­зят
кон­тра­бан­дой.
Чем, служа
у муз
по найму,
на моё
тря­пьё
ко­сить­ся,
вы б
ин­ду­стри­аль­ным зай­мом
по­мог­ли
рож­де­нью
сит­цев.
Череп,
што ль,
пу­сте­ет чаном,
выбил
мысли
гро­хот лир­ный?
Это где же
вы,
Мол­ча­нов,
небо­свод
узре­ли
мир­ный?
В гущу
ваших рОз­ды­хов,
под цве­точ­ки,
нА реку
за­гра­нич­ным воз­ду­хом
не до­но­сит гарь­ку?
Или
за лю­бов­ной бла­жью
не ви­дать
угро­зу вра­жью?

Ли­те­ра­тур­ная шатия,
успо­кой­те ваши нервы,
отой­ди­те —
вы ме­ша­е­те
мо­би­ли­за­ци­ям и ма­нев­рам.




Тот, кто устал, имеет право
У тихой речки от­дох­нуть.
За боль годов,
За все невзго­ды,
Глу­хим со­мне­ни­ям не быть!
Под этим мир­ным небо­сво­дом
Хочу сме­ять­ся и лю­бить!, - вот эти строч­ки Мол­ча­но­ва наи­луч­шим об­ра­зом вы­ра­жа­ют да­ун­шиф­тер­ское жиз­не­ощу­ще­ние, тот строй со­зна­ния, ко­то­рый воз­об­ла­дал у нас… давно воз­об­ла­дал – в 70-е годы ещё. Очень хо­ро­шо сфор­му­ли­ро­ва­но. Очень по­учи­тель­но и ак­ту­аль­но.

А ещё ак­ту­аль­нее Ма­я­ков­ский:

Это где же
вы,
Мол­ча­нов,
небо­свод
узре­ли
мир­ный?

Для на­ше­го на­ро­да он, небо­свод, ни­ко­гда мир­ным не был. А се­го­дня он очень немир­ный, и это видно даже тем, кто упор­но и ста­ра­тель­но за­жму­ри­вал­ся, чтобы, не дай Бог, не уви­деть чего-​нибудь непри­ят­но­го. Скоро, по­хо­же, будем по­лу­чать непри­ят­ное с до­став­кой на дом.

Вот, как мне ка­жет­ся, что имел в виду Греф, го­во­ря о да­ун­шиф­тин­ге. Греф – враг на­ро­да? Это верно, но и враг часто го­во­рит вер­ные вещи. Стоит за­ду­мать­ся. Вам обид­но? Ко­неч­но обид­но. Прав­да во­об­ще самая обид­ная вещь. Давно из­вест­но: самое оскор­би­тель­ное оскорб­ле­ние – это то, что со­дер­жит зна­чи­тель­ную долю ис­ти­ны. Пол­ная ложь редко кого спо­соб­на оби­деть.

http://domestic-​lynx.livejournal.com/156624.html