Электрификация Красной Империи. ГОЭЛРО. Часть 1 — Истоки

Что вспоминается, когда мы слышим это удивительное слово? Аббревиатура замысловата, но вполне логична: план Государственной ЭЛектрификации РОссии, ГОЭЛРО. За этим названием – события и люди, во многом определившие развитие СССР, обеспечившие возможность подготовки крестьянской страны к индустриализации, сделавшей Красную Империю одной из ведущих держав мира. Не было бы плана ГОЭЛРО, не окажись он настолько удачным, не сумей Советская страна его выполнить – не было бы и пятилетних планов, не было бы и самой индустриализации. ГОЭЛРО – «отец» системы планирования, поскольку все начиналось именно им.

Не стоит думать, что этот план родился на пустом месте «из ниоткуда». На самом деле  царское правительство  понимало, пусть и не до конца, значение электрификации – определенные усилия были. В планах электрификации в те времена были два системных подхода: либо строить электростанции как можно ближе к потребителям – городам и производствам – и к этим ЭС транспортировать необходимое для их работы топливо; либо наоборот – строить ЭС поближе к топливным ресурсам и от них поставлять электричество потребителям – при помощи ЛЭП и подстанций. До революции строительство первых электростанций шло по первому пути: топливо  везли издалека, но электростанции стояли вплотную к крупным потребителям. Причин было две:

1. Электростанции строили частники, зачастую на банковские кредиты, потому окупаемость инвестиций требовалась максимально быстрой;
2. Еще не были решены технические проблемы передачи электроэнергии на большие расстояния. Электричество сначала научились «транспортировать» по кабелям, создание технологии воздушных ЛЭП было уже вторым этапом.

Бывшая в начале века крупнейшим промышленным городом Москва обеспечивалась электричеством «Обществом электрического освещения 1886 года», в собственности которого находилась Раушская ЭС. Открыли ее в конце 1897 года, и на тот момент это была крупнейшая ЭС России – ее мощность составила 3,3 МВт. Сегодня ГЭС-1 им. П.Г.Смидовича продолжает работать – москвичи и гости столицы могут видеть ее все там же: на берегу Москвы-реки, между Раушской набережной и Садовнической улицей. Удивительное долголетие! На какое-то время этой мощности Москве хватало, но в 1907 для развития трамвайной сети пришлось построить еще одну ЭС, которая так и называлась – Трамвайная (ныне – филиал ГЭС-1, расположена у Малого каменного моста на водоотводном канале). Как и Раушская ЭС, Трамвайная в качестве топлива использовала нефть, доставлявшуюся с каспийских месторождений Баку. Все 6 МВт Трамвайной ЭС уходили на обеспечение движения трамваев – сеть расширялась весьма активно.

Себестоимость добычи и транспортировки нефти была весьма высокой, поэтому руководство «Общества электрического освещения 1886 года» (далее – ОЭО) с большим интересом отнеслось к необычному предложению известного инженера-энергетика Р.Э.Классона. В 1911 году он предложил построить возле Москвы электростанцию, работающую на торфе, которым так богато Подмосковье. Он же выбрал место для станции – в Богородском уезде (возле нынешнего Ногинска) – и выкупил у помещика Рюмина близлежащие торфяные болота.

Р.Э.Классон

Роберт Эдуардович Классон к 1911 успел заработать имя на проектировании и строительстве электростанций под Петербургом, на уже упоминавшейся Трамвайной ЭС в Москве, на электрификации бакинских нефтяных промыслов. Его авторитета хватило на то, чтобы всего за несколько дней найти финансирование для своего нового проекта у немецких банкиров. Однако без участия «Общества электрического освещения 1886 года» он обойтись не мог: это предприятие было единственным, кто мог заключить договоры поставки электроэнергии с самоуправлением Москвы. Господа капиталисты получили 25% акций, согласившись при этом на такое же участие в финансировании проекта. Но всю реальную работу по строительству ЭС, получившей незамысловатое название «Электропередача» вел именно Роберт Эдуардович Классон. Отметим, что были в его биографии и совсем другие страницы: в начале 90-х годов он был участником первых марксистских кружков Петербурга. Но интерес к энергетике оказался выше – он ушел из политики, хотя и сохранил знакомства с Н.К.Крупской и Л.Б.Красиным. Впрочем, с Красиным Классон не просто приятельствовал, а дружил. Инженер-энергетик Леонид Борисович Красин вместе с Классоном проектировал и строил Биби-Эйлатскую электростанцию для Баку. Нет, я ничего не путаю – речь действительно о будущем комиссаре внешней торговли первого Советского правительства.

Проект ЭС на торфе Классон создавал сам, но смета в 6 млн рублей оказалась ровно в 2 раза меньше той, которая потребовалась на самом деле. Опытный энергетик впервые проектировал ЭС вне городской черты, в буквальном смысле на пустом месте. Роберт Эдуардович и представить не мог в тиши кабинета, с каким количеством дополнительных трудностей он столкнется при реализации этого проекта. Одновременно с расширением проекта Классон вынужден был приглашать все новых специалистов, и вот тут начинается еще одна, почти детективная история.

Поскольку в качестве топлива для будущей ЭС был именно торф, Классон привлек к работе Ивана Ивановича Радченко – ведущего специалиста России по торфоразработкам. Иван Иванович был действительно профессионалом высочайшего класса – подтверждением этого служит тот факт, что после Октябрьской революции именно он стал председателем Главторфа и, одновременно – заместителем Л.Б.Красина как министра внешней торговли. Такое доверие к нему со стороны Советской власти совершенно не удивительно – В.И.Ленин действительно доверял одному из создателей Союза борьбы за освобождение рабочего класса, участника трех революций, подпольному агенту «Искры», с которым был знаком с 1891 года.

Чтобы обустроить кабельное хозяйство электростанции и возникшего вокруг нее городка строителей и персонала, ОЭО «прикомандировало» своего ведущего специалиста в этой области, заведовавшего кабелями Трамвайной ЭС – Петра Гермогеновича Смидовича. Дворянин по происхождению, выпускник Высшей электротехнической школы в Париже, Смидович действительно был отличным специалистом, со стажем работы на заводах и электростанциях Бельгии. А, кроме этого, П.Г.Смидович с 1896 по 1898 годы был членом Бельгийской рабочей партии, а с 1898, после возвращения в Россию – членом РСДРП, участником революции 1905 года. За антиправительственную деятельность его дважды высылали за границу, 2 года он провел в ссылке. Работая в ОЭО, Смидович занимался выпуском  и распространением газеты «Искра». После революции с головой ушел в партийную работу – энергетика потеряла хорошего инженера.

С.Я.Аллилуев

Для того, чтобы организовать достаточно сложную систему трансформаторов, Классон получил в свое распоряжение специалиста, работавшего с ним ранее в Баку, а с 1911 – штатного сотрудника на электростанции ОЭО в Петербурге – Сергея Яковлевича Аллилуева. Командировка будущего тестя Сталина была недолгой – на подмосковных болотах Аллилуев действительно занимался только профессиональными обязанностями. После работы на «Электропередаче» Сергей Яковлевич вернулся в Петербург, в ту самую квартиру, где в 1917 гостевали и Ленин, и Сталин…

А.В.Винтер

В качестве заместителя Классона ОЭО направило на «Электропередачу» Александра Васильевича Винтера – своего штатного сотрудника, начавшего свой профессиональный путь энергетика на строительстве электростанций для нефтеприисков в Баку. Удивительно, но Винтер не был членом РСДРП, его «всего лишь» отправили в ссылку за участие в студенческих волнениях в Киеве в 1900 году. Отмечу, что членом ВКП(Б) Винтер не стал и после революции. Классон поручил Винтеру все, что было связано непосредственно со строительством зданий и сооружений, и этот опыт  очень пригодился будущему главному строителю Шатурской электростанции, участнику Комиссии ГОЭЛРО, начальнику строительства ДнепроГЭСа, действительному члену Академии наук СССР и директору Энергетического института.

После того, как ОЭО приняло решение об участии в проекте «Электропередачи», в нём в качестве уполномоченного ОЭО по городу Москве, появился бывший практикант Классона в Баку Виктор Дмитриевич Кирпичников. Окончив в 1906 году  Петербургский технологический институт, Кирпичников принял решение прекратить политическую деятельность и посвятить себя технике. А прекращать ему было что – член Бюро РСДРП, участник IV съезда партии, был, как говорится, широко известен в узких кругах… А в 1912 Кирпичников корректировал проект Классона – так сказать, под коммерческие нужды. После революции Кирпичников проектировал Шатурскую ГРЭС, Волго-Донской канал, участвовал в разработке плана ГОЭЛРО. Один из немногих сотрудников «Электропередачи», попавший под жернова репрессий времен Ягоды. От расстрела по делу Промышленной партии Кирпичникова спас Орджоникидзе, но после смерти Серго Ягода довел дело до конца.

После запуска «Электропередачи»  в 1914 году ОЭО назначило ее директором-распорядителем Василия Васильевича Старкова. Опыта ему было не занимать – с 1907 года он успешно справлялся с такой же работой на ЭС на Раушской набережной, с новым объектом был знаком, поскольку принимал активное участие в его проектировании и строительстве. Петербургский технологический Старков закончил в 1894 году, а вот с Владимиром Ульяновым познакомился еще в 1893, во время создания все того же Союза борьбы за освобождение рабочего класса. Ссылку за антиправительственную деятельность Старков начал отбывать в Минусинске, проживая некоторое время в одной квартире с Кржижановским. Однако инженер-энергетик для Сибири той поры был слишком редким явлением, чтобы его профессиональные умения не были востребованы – ему позволили переехать в Иркутск, и до окончания срока ссылки в 1907 Старков успел успешно поработать по специальности не только в Иркутске, но и в Красноярске, Омске, Киржаче. По возвращении из ссылки в политическую жизнь Старков возвращаться не стал, работал по специальности до Октября 1917. После революции его пригласил на работу в наркомат внешней торговли Леонид Борисович Красин. Пригласил не только «в память» о совместной партийной работе, а еще и потому, что и сам Красин активно помогал реализации проекта «Электропередача». Умер Старков в 1925 году, в 56 лет – сердечный приступ застал его в Берлине, где он находился в качестве сотрудника дипломатической миссии.

Л.Б. Красин

Леонид Борисович Красин наверняка знаком многим, как министр внешней торговли, как один из участников мирных переговоров с Германией, с Эстонией и прочими делами революции. Да, подпольную деятельность в марксистских кружках, сотрудничество с Плехановым Красин действительно начал еще в 1890 году. Но, не смотря на все последовавшие ссылки, в 1900 он закончил Харьковский технологический институт, получив диплом… инженера-энергетика. С 1900 по 1903 год он работал под руководством Классона на проектировании и строительстве электростанций в Баку, затем еще 2 года работал на ОЭО уже в Петербурге  — заведующим кабельной сетью. После активнейшего участия в революции 1905 года Красин вынужден был покинуть Россию. Поступив в Берлине на должность инженера фирмы «Сименс и Шуккерт», Красин продемонстрировал не только профессиональные, но и организаторские способности, что обеспечило ему быстрый карьерный рост. 1911 – заместитель директора Берлинского отделения, 1912 – директор Московского отделения (и право вернуться в Россию), 1913 – генеральный представитель в России. Во многом благодаря его связям Р.Э.Классон смог с такой легкостью найти кредиты для «Электропередачи», Красин помогал  с покупкой оборудования для электростанции и его монтажом.

Г.М. Кржижановский

Но самой интересной фигурой на «Электропередаче» был, на мой взгляд, ее коммерческий директор  Глеб Максимилианович Кржижановский, действительно удивительный человек. Профессиональный революционер, один из участников создания в 1895 году «Союза борьбы за освобождение рабочего класса» , с Лениным Глеб Максимилианович познакомился в 1893 году и был одним из немногих, с кем «вождь мирового пролетариата» до конца дней оставался «на ты». Но в свои 23 года Кржижановский не только участвовал в становлении социал-демократического движения, но и с отличием закончил Санкт-Петербургский политехнический институт, получив специальность инженера-энергетика. В декабре 1895 Кржижановский был арестован, 3 года ссылки отбывал под Минусинском. Да-да, вы не ослышались: ссылку Кржижановский прошел вместе с Владимиром Ильичем Ульяновым…

Отбыв наказание, Глеб Максимилианович вернулся в Петербург, но, не смотря на участие в подпольной партийной работе, в революции 1905 года,  не ушел из профессии. Начав в 1907 году работу в Москве, в «Обществе электрического освещения 1886 года» с должности монтера, к 1910 он дорос до поста заведующего кабельной сетью всей Москвы. С 1912 он – коммерческий директор «Электропередачи».

Кржижановский увидел и проблемы электрификации, неизбежные при капитализме: уговаривать частников, владевших участками земли, через которые предстояло тянуть ЛЭП, было поручено именно ему. Эти переговоры заняли ровно столько же времени, сколько шла стройка и запуск электростанции. Уговоры-переговоры, взятки и прочие «прелести» — либо вести ЛЭП по государственным землям, а в случае «Электропередачи», расположенной возле нынешнего Ногинска, до Москвы пришлось бы «пробираться» по болотам, прорубать просеки в лесах. Эта воздушная ЛЭП была первой в России, абсолютно новым делом, потому к работе были привлечены лучшие в стране инженеры-энергетики, лучшие специалисты в электротехническом оборудовании.

Но по приведенному списку мы видим: собрав для прорывной работы лучших профессионалов, «Общество электрического освещения 1886» обеспечило сотрудничество тех, кто стоял у истоков социал-демократического движения в России, участников революции, подполья, отбывавших аресты, ссылки, тех, кто выпускал и распространял партийные газеты. С чем связан этот феномен – остается только догадываться. Так или иначе: специалисты, после революции составившие костяк Комиссии ГОЭЛРО, и те самые, кто позже вошел в основу Госплана, кто активно составлял планы пятилеток, совместную профессиональную деятельность начали на торфяных болотах под Ногинском. То ли для того, чтобы стать профессиональным революционером, требовалось высшее инженерное образование энергетика, то ли вместе с дипломами технического вуза выдавалось удостоверение члена ЦК ВКП(б) …

А работа по строительству и запуску «Электропередачи» дала инженерам совершенно новый опыт. Да, надо строить ЭС – но к этому месту невозможно проехать, доставить груз — и инженеры стали планировать еще и транспортную схему. Да, надо строить, но рабочим и монтажникам негде жить – и инженерам пришлось планировать строительство небольшого города: жилье, больницы, столовые. Топить котлы предстояло торфом, который в России на тот момент добывали вручную – и инженеры, используя весь свой опыт, за пару лет усовершенствовали эту работу, сделав ее максимально механизированной. Для доставки торфа к зданиям ЭС пришлось прокладывать узкоколейную железную дорогу, для того, чтобы крестьяне справлялись с работой на самой ЭС, пришлось организовывать обучение прямо на месте. В результате группа Кржижановского получила невиданный ранее опыт – опыт комплексного решения крупной производственной задачи. Эти задачи, необходимость поиска решений быстро, качественно, сделали свое дело: революционеры ушли из всего, что было связано с партийной работой, целиком углубившись в профессиональные обязанности.

Но был и обратный эффект: те из инженеров, которые никак не были связаны с большевиками, увидели и оценили то, что происходило у них на глазах и с их участием. Последовательно, быстро решались задачи, напрямую не связанные с самой электростанцией, решение каждой отдельной проблемы продвигало выполнение главной, внутри которой было множество узких, сугубо энергетических проблем. Первая в стране воздушная ЛЭП – ни много ни мало, а ведь 70 кВт, обустройство подстанций, трансформаторов, поиск заводов, способных поставить турбины, котлы и прочие механизмы. «Электропередача» с момента выхода на полную проектную мощность стала крупнейшей в мире электростанцией, использовавшей в качестве топлива торф. Работа получилась творческая, захватывающая, интересная для профессионалов. И беспартийные инженеры «Электропередачи» после Октябрьской революции повели себя ровно так же, как почти 50% офицерского состава царской армии – среди них не оказалось ни одного эмигранта, они все продолжили свою работу уже не на частного владельца, а на Советское государство.

Не редко приходится слышать, что основная часть подготовки плана ГОЭЛРО была сделана еще до революции, царским правительством. Но, присмотревшись к нашей истории чуточку подробнее, мы видим: никакой заслуги царского правительства и в помине не было – была частная инициатива группы инженеров. И второе: практически все эти инженеры были марксистами по мировоззрению, и только  глубокое понимание отличий капиталистического и социалистического строя привело их к потребности думать об электрификации как части более общей, более комплексной программы планового преобразования экономики России. Не будь их веры в возможность успешной социалистической революции – не стали бы они размышлять о комплексном развитии отдельных экономических регионов, но развитии синхронизированном, чтобы получить максимальный эффект для всей страны. Но эти их размышления были лишь играми разума – до той поры, пока их профессиональный опыт не получил мощнейшей «подпитки» Советской власти. А Советской власти этот опыт, этот профессионализм был необходим, как воздух. План ГОЭЛРО как резонанс сложения возможностей и устремлений той и другой стороны.

Банальная фраза, но «они нашли друг друга». Смотрите – вот цитата из статьи, опубликованной зимой 1917 года в журнале «Электричество» инженера П.А.Гуревича, одного из инженеров все той же «Электропередачи»:

«Россия находится для выработки единообразного плана рационального получения электрической энергии в особо благоприятном положении. Чем скорее план этот, рассчитанный, конечно, на продолжительный период постепенного строительства, будет выработан, тем лучше. Но, если электрические станции будут строиться частным капиталом без единообразного плана, то, естественно, что капитал этот будет стараться выбрать полем своей деятельности лишь узко ограниченные области, обеспечивающие скорую и особенно высокую прибыль вложенному капиталу. Единственно рациональное решение вопроса заключается в выработке единообразного плана электрификации России с монополизацией производства электрической энергии в руках государства при широком участии губернских и уездных земств, городских самоуправлений и т. д.»

Это не большевик, не социал-демократ пишет, а простой технарь!.. Практика показала: серьезное преобразование экономики будет оптимальным только при ключевом влиянии государства, стихия частного рынка будет привносить хаос, замедлять темпы, не позволит целенаправленно и осмысленно развивать ни промышленность, ни сельское хозяйство, ни повышать уровень жизни населения.

Продолжение следует.

Константин Борисов